4.5

Это не книга, а лезвие, которым режешь себя, чтобы понять, ощутить, что ты ещё живой, что-то чувствуешь, ещё не до конца отгородился от мерзостей мира толстой ледяной коркой. Какие-то из судеб, описанных здесь, до боли знакомы, какие-то могли бы стать моими (в нашем районе было много ребят, неотличимых от героев репортажа из ХБЗ — где они сейчас? Многие ли живы?), другие кажутся далёкими только на первый взгляд: они все рядом с нами. Наркоманы, гаишники, проститутки, полицейские, гастарбайтеры, соцработники, цыгане, ветераны, рабы. Такие же люди, со своими мечтами и убеждениями. Со своим кодексом чести (порой заменяющим совесть). Мы проходим мимо них, кого-то не замечая, кого-то побаиваясь, о ком-то даже не зная — а Елена и Анна встают с ними плечом к плечу, примеряют на себя их жизнь, пропускают через себя их истории, чтобы показать нам: вот такой бывает жизнь. Чаще всего — именно такой.

Я не знаю, как они это делают, как раз за разом погружаются в чужие жизни, не черствея при этом, не теряя ни веры в людей, ни сочувствия. Я бы не смог. Никто бы не смог. А они могут.