4.5

Есть ли ещё фигура в мировой литературе, равная Шекспиру по количеству домыслов, фантазий, теорий, предположений? Вряд ли. Питеру Акройду не занимать смелости, ведь взялся он за очень непростое дело. Впрочем, Акройд — знаменитый романист и к тому же пишет замечательные биографии. Особая отважность художника ему знакома.
Вот так почти обыденно называется его книга: просто «Шекспир», просто «биография». Как утверждает сам Питер Акройд, он попытался создать новый вид биографии, посмотреть на жизнь знаменитых людей под другим углом. И у него, действительно, это получается. Книга в семьсот страниц, насыщенная фактами, цифрами, отсылками к произведениям, читается достаточно легко.

В какой-то мере эту книгу можно рассматривать как вызов всему тому сонму работ, что появились в последние годы/десятилетия и где речь идёт о различных теориях и очных ставках Шекспира с самим собой: один это человек или группа авторов (что не так уж редко в литературном мире)? Мужчина это или женщина? Учёный или королева?
Акройд совершенно спокойно движется в своей книге о Шекспире мимо всех этих теорий и домыслов. Он их не отрицает. Он вообще их игнорирует. И создаёт биографию, которая бы не раз и навсегда ответила на все эти вопросы, а такую биографию, которая исходит из того, что есть. А есть вот что: тексты (комедии, трагедии, исторические хроники), эпоха, Англия (за пределы которой Шекспир, кстати говоря, не выезжал).

Надо сказать, что Питер Акройд порядком потрудился, прежде чем написать эту биографию — список литературы в конце книги впечатляет! Впрочем, ни для кого не секрет, что Акройду доверять можно. Его образованность очевидна. Но Питер Акройд — это ещё и романист. Поэтому два этих начала в книге проявляются сполна. И в итоге мы получаем интереснейшее повествование, где Акройд-писатель и Акройд-исследователь идут рука об руку.

Пожалуй, ещё никогда Шекспир не был так человечен, как в этой книге. Автор не упирается лбом в неразрешимые вопросы, но планомерно и вполне логично изображает Шекспира как человека, как часть семьи, городской общины, как представителя профессии, как удачливого дельца. Иными словами, возвращает Шекспиру его самого. И перед нами предстает человек своей эпохи — елизаветинских времён. Мальчик, который родился и упорно жил, обнаружив особую физическую выносливость (тогда как много детей в то время не доживали до 5-7 лет); юноша, которому не чужды были обычные деревенские развлечения (охота, например), который рано женился на женщине старше его, который уезжал и приезжал, И прочее, и прочее.

Питер Акройд занимается своего рода реконструкцией образа Шекспира. Он подробно изучает быт и привычки человека той эпохи (елизаветинца, как принято называть) — и выкраивает оттуда облик самого Уильяма Шекспира, rоторый вовсе не родился Шекспиром — великим драматургом, ставшим ключевой фигурой в мировой культуре на многие века. Он родился обычным человеком. В обычной, но довольно обеспеченной семье. Отец-перчаточник ведь был и мэром Стратфорда, о чём часто забывают, и даже имел свой фамильный герб.

Шекспир-человек, каким показывает его Акройд, всё же отличается от Шекспира в нашем восприятии сейчас. Да и невозможно, пожалуй, проживать жизнь и одновременно быть больше этой жизни. К тому же известность Шекспира как драматурга при его жизни многих пугала. Например, его мать Мэри Арден испытывала даже какой-то суеверный страх перед известностью сына и говорить о его делах не любила ни с кем.

Читая эту биографию, невозможно отделаться от ощущения, что образ великого гения рождается тут же, на наших глазах. Так Акройд сотворяет Шекспира, точнее, оживляет в нём человека, пропускает всю эпоху через него. Фигура Шекспира у Акройда — это сосуд, наполненный приметами эпохи, цитатами из его, Шекспира, текстов, предположениями и логическими конструкциями или вовсе интуитивными догадками. Он забрасывает удочки глубоко в историю и вылавливает оттуда факты, которые тут же примеряет к Шекспиру, как бы наращивая мясо на бесценном скелете. Акройд лепит его образ не отсекая всё лишнее, вопреки знаменитой формуле Микеланджело, а наоборот, наращивая объём.

Немалым подспорьем Акройду служат и тексты великого драматурга. Ими пронизана вся книга. Характер отсылок к тестам комедий, трагедий, исторических хроник, с одной стороны, носит филологический оттенок, а с другой стороны, связан с возможными реальными фактами из жизни Шекспира. Вот именно это и можно назвать новым подходом к биографии вообще. Шекспир, о котором неизвестно напрямую практически ничего ( а только из косвенных источников — ведь никто не занимался его жизнеописанием), обретает жизнь благодаря своим текстам. Вероятно, так и должно происходить с великим творцом. Жизнь на земле не вечна, а вот бессмертные творения живут и рассказывают о многом.

Акройд всему находит привязки. Частые упоминания цветов и растений в текстах драматурга объясняются его деревенским происхождением. Некоторые подробности в области кожевенного дела — ремеслом его отца. Акройд даже находит прототипы некоторым людям, знакомцам Шекспиров. По роду своей деятельности и в силу характера Шекспир был окружён огромным количеством людей. И был занят множеством занятий, помимо написания текстов для театральных постановок: занимался юридическими вопросами семьи, покупал дома и земли, заключал деловые договоры. Но при этом обладал природным остроумием, наблюдательностью, жизнелюбием. И то, что для обычного человека является его обыденностью, для Шекспира тут же превращалось в реплику или яркое действие.

Самое интересное, что Шекспир вовсе не был такой уж центральной фигурой в то время. На пике славы были Марло, Бен Джонсон, Нэш, Роберт Грин.

Из современных Шекспиру авторов Марло больше всегослужил ему примером. Он был соперником, которого следовало превзойти. Он шёл неотступно рядом с Шекспиром, плечом к плечу. Но шекспировская муза была ревнива и готова сокрушить любого конкурента.

Шекспир — это самое сердце Англии. Его укоренённость в английской культуре является частью его гения. Его неуловимость тоже очень английская. Он ускользает от внимательных взглядов, как привидение в старинном замке. Но при этом может появляться везде и всюду. Как чистый дух.
Спасибо Акройду за возможность подсмотреть в дверную скважину.