4.5 Тварь дрожащая право имею

Это, пожалуй, одна из самых неоднозначных книг, прочитанных мною за последние несколько месяцев, лет. Отдаю должное гению автора за умение так преподнести главного героя, что с первых строк до последней точки мое лицо выражало перманентное отвращение, будто мне под нос положили дерьма, прости Господи. Так ведь и не оторваться было. Уж не знаю почему, хотя наверно догадываюсь. Читала почти сквозь силу, очень медленно, очень сложно. Текст изобилует повторениями, которые порой даже сильно бесили. Такое ощущение, что автор намеренно повторялся, чтобы усилить отвращение, довести его до точки полного иммунитета к судьбе Цвибышева. Также много философских суждений, размышлений, эмоций. Оно бы и ничего, если бы эти мысли разделялись, или хотя бы сочувствовались. А так.
Это общее. И не смотря на это, мне книга понравилась.
Итак.
Сюжет
Когда - СССР, после смерти Сталина, реабилитация репрессированных. Кто - некто Цвибышев, Григорий (Гоша - так ему привычнее), на побегушках в строительной конторе, живет по обещанию друга отца в общежитии, мечтает стать студентом философом ибо кроме как мечтать ничиго не может, еще мечтает бабу, но чтоб красивая была, и быть богатым. Отец Гоши был арестован и сослан, мать умерла в бегах. Жил, круглая сирота наш, не тужил, бился за койко-место, раз в год унижался и прятался от коменданта, внутренне ненавидел всех, пытался пролезь в высшее общество, и тут! Отца реабилитровали, и стал Гоша ярым борцом со сталинистами.
Тут в принципе и начинается основная история о том, как тварь дрожащая превращается в право имею. В итоге получаем тварь, которая право поимела. Дальше описывать смысла нет, оставлю на ваше решение познать все прелести такого перерождения и последствий. Меня лично держало только одно желание узнать- сдохнет он или нет. Нет, не сдох, писать начал. Могла бы и догодаться, когда прочитала "Часть первая. Койко-место".

Стиль
Качественно, солидно, много, иногда очень, но цели своей достигает. Слог сложноват, иногда нарочито выскопарный, типа

- Обвинений ваших не признаю, - сказал я неизвестно кому...

а иногда бесподобно красивый, как

ленинградский рождественский ночной день .

.
Постоянно присутствовало стойкое ощущение, что это переделанный Достоевский. Правда, героев Достоевского я любила, жалела, наверно потому, что я их понимала и принимала. Даже Раскольникова-убийцу. А вот Гошу нет. Он был мне противен. Прсто противен.

Послевкусие

Два дня хожу под впечатлением. Тут до меня дошло, а что если мне Гоша так противен, потому что он раскрылся передо мной полностью. Так сказать, не просто оголил душу своими абсолютно честными признаниями, каков он есть без единых прикрас, ну прям ни одного пи... или фигового квадратика, а показал самую что ни на есть душевную порнографию. Вот поэтому-то мне он не нравится, и именно поэтому как вывод, книга понравилась. Полезно, знаете ли. А то мы все про героев привыкли, да раскаяний побольше, да чтоб со слезой. Понюхайте-ка на тысячу страниц, да чтоб все вот так, как есть, да носик не воротите. А сами-то?
Еще подумаю.

Спасибо ДП-2016.