3.5

Дочитала второй роман Меши Селимовича. Несмотря на то, что литературные критики, вроде как, были разочарованы "Крепостью": мол, не дотянула она до "Дервиша", мне "Крепость" понравилась больше.

Вообще, Селимовича я читала ради знакомства с боснийской культурой, поэтому была очень разочарована условностью исторической канвы. В обоих романах можно найти огромные куски текста, по которым, если опустить имена героев, невозможно определить, где и в какое время происходят действия. И, все же, в "Крепости" можно найти крупицы информации о теперь знакомом Сараево: пушка на холме, стреляющая в Рамадан, Башчаршия, гора Требевич, речка Миляцка... И о Боснии вообще:

— Приметили, как зовутся наши села? Скажи им, Осман!
— Злосело, Грязи, Черный Омут, Гарь, Голый Шип, Голодное, Волчье, Колючее, Трусливое, Вонючее, Змеиное, Горькое…

...

От боснийца всего можно ожидать! Годами живет как разумный человек, а потом все сделает, чтобы доказать, что он дурак.

Что-то в этом есть созвучное сложившемуся у меня впечатлению о стране. И только этим "Крепость" превосходит в моих глазах "Дервиша". Тем не менее, я всего лишь с трудом узнавала в книге уже знакомое, а не погружалась в описываемую автором реальность, потому что погружаться в общем-то некуда.
Но то, что книга не соответствует ожиданиям, -- проблема ожиданий, а не книги :)

В "Крепости" мы видим очередного премерзкого главного героя. Почти до самого конца текста ему можно сопереживать: бедность, несправедливое наказание за по глупости брошенные в лицо чиновникам правдивые слова, страх, нежелание содействовать убийствам, муки совести. Бездельник Ахмед Шабо очень страдает от того, что в семье бандитов Скакавацев отец и братья забивают до смерти одного из сыновей, по пьянке болтавшего про совместно совершенное преступление, а он, Ахмед, к этому косвенно был причастен. Как красочно он расписывает муки совести, "укрывшейся в нем, как сиротка"! Главный герой является соучастником того самого преступления Скакавацев и, спустя некоторое время, сердару Авдаге, расследовавшему преступление все становится известно, только вот доказательств нет. Что же делает наш герой? Без зазрения совести он идет к убийце Осману Вуку (еще одному соучастнику) и все выкладывает. Разумеется, через три дня Авдага мертв. В этом убийстве невиновного порядочного человека Ахмед Шабо уже не раскаивается ни капли. Он убеждает себя в том, что это был единственный возможный вариант спасения (на самом деле, нет). Как после этого можно сострадать всем несчастьям Ахмеда? А вот Авдагу, одного из немногих персонажей, вызывавших симпатию, действительно жаль. Он просто выполнял свою любимую работу "без приказа, без всякой корысти, по велению сердца и души, как ученый или художник, как исследователь."

В "Крепости", помимо личных переживаний героев, затронута и тема отношений народа и власти. Ничего нового сказано не было (все те же жестокие правители, отправляющие людей на бессмысленные войны, запуганные покорные крестьяне и безумные смутьяны-романтики), но цитата про Рамиза хороша:

Удивительный юноша! Из него выйдет прекрасный человек, если он не добьется своего, ужасный — если добьется. Он будет гордиться чистотой своих помыслов и тогда, когда они давно уже будут запятнаны. Сейчас он против насилия — во имя свободы он прибегнет к нему. Сейчас он за свободу — во имя власти он задушит ее. Он будет яростно бороться за свои убеждения, считая их верхом благородства, не чувствуя, что они уже стали бесчеловечными. Он станет злейшим врагом для себя самого, каким он был прежде, но тем не менее как дорогую реликвию будет хранить потускневший образ своего былого одушевления. А если его постигнет неудача, как и многих других до него, если теперешние его приверженцы станут ему поперек дороги, страдание возвысит его в глазах людей еще больше, чем победа. В памяти сохранятся волнующие воспоминания о великой жертве и невоплотившейся мечте.

И все же Селимович не тот автор, которого хочется читать еще.

Original