0 Цель оправдывает средства? О романе «Эра милосердия»

Прекрасная книга – именно такими словами вопреки всем канонам книжных рецензий и отзывов мне хочется начать рассказ об «Эре милосердия» братьев Вайнеров, по которой был снят замечательный всенародно любимый фильм «Место встречи изменить нельзя» о работниках Московского уголовного розыска. Я тоже в своё время подпала под обаяние актёров, игравших в фильме, прониклась интересным сюжетом и впечатлилась бытовыми подробностями послевоенной московской жизни настолько, что мне захотелось прочесть книгу, тем более что слово книжное всё же я неизбежно предпочитаю всему остальному.

Что мне хочется сказать: книга и фильм – как говорится, «две большие разницы». В книге авторам удалось рассказать историю лучше, на мой взгляд, во всяком случае, намного правдоподобнее. В книге у персонажей более глубокие и интересные характеры, картины жизни и быта описаны детальнее и нагляднее, в ней больше разных маленьких не заметных беглому глазу связей и зацепок, которых в фильме просто не замечаешь – не успеваешь, ведь нет возможности остановиться, вернуться, сопоставить, додумать; точнее, возможность есть, но это всё же немного сложнее, чем с книгой. Вспоминая киношных Жеглова и Фокса, я порой ловила себя на мысли: «Разве таким должен был быть, к примеру, Фокс? Ведь в фильме он – слегка обрюзгший уже круглолицый мужчина средних лет, разве же он из тех, что действительно нравятся женщинам?» И 25-летний молодой, «горячий», со злым блеском весёлых глаз книжный Жеглов совсем не таков, каким его показал Высоцкий, при всём моём уважении к известному поэту и актёру. А киношная Волокушина, пойманная во время спектакля с поличным? Это «самая красивая женщина в театре», серьёзно?.. В общем, несмотря на то, что сначала я смотрела фильм, а потом читала книгу, при прочтении образы героев в моей голове не замещались актёрами из фильма. Впрочем, возможно, я просто их так восприняла, ведь несмотря ни на что, играли актёры блестяще.

Очень ценным и интересным для меня оказалось обилие бытовых, повседневных жизненных подробностей в книге, поданных как бы мимоходом, этакими вкраплениями в разных местах повествования и дающих тем не менее очень наглядную картину жизни Москвы в первые послевоенные месяцы. В рационе героев книги преобладает хлеб – чувствуются отголоски недавно закончившейся войны, когда хлеб был основой питания и не утратил, судя по всему, ещё лидирующих позиций в меню обычных людей, несмотря на то, что снабжение вроде бы постепенно налаживается, открываются рестораны, работают магазины… Хлеб едят герои, например, с сахарным песком, с тушёнкой. И это зачастую является их самостоятельным отдельным приёмом пищи! Так же омлет из яичного порошка, например – знает ли кто-то сейчас, что это за зверь? Или слова о том, что Жеглов, проснувшись, надевает сапог и чертыхается – мешает закрутившаяся портянка: мне, современному человеку, трудно было представить себе, что мужчины в те времена могли носить носки вовсе не так часто, как сейчас. Или упоминание, что автобус мчался «с большой скоростью – пятьдесят, не меньше» – грустно-смешной может показаться современному человеку эта «скорость». Также и рассуждения о том, что преступников в светлом будущем (всего через двадцать лет!) не будет совсем, о той же эре милосердия… Всё это – метко названное в одном литературном произведении «пыльцой времени», приметами его, – я очень люблю и ценю.

Очень интересны и неоднозначны характеры героев книги. Вот, скажем, Шарапов. Очень близки мне оказались его взгляды на жизнь, его внимание к отдельному человеку, готовность прислушаться и, самое главное, услышать и не ориентироваться в своих выводах исключительно на собственные ощущения и убеждения – на мой взгляд, очень ценные качества, пригодные в том числе для следственной и оперативной работы. Ведь действовать приходится не только против преступных элементов, но также и в интересах обыкновенных людей, и об этом помнить тоже нужно, мне кажется. Или Жеглов – к таким сильным, харизматичным, волевым, умелым людям я обычно в жизни тянусь, потому что нравятся мне именно эти их черты характера, мне не свойственные. В том числе уверенность в собственной правоте, зачастую бескомпромиссность, некая «чёрно-белость» даже убеждений, сложившаяся тем более не от незнания и недостатка жизненного опыта, а, напротив, из большого и трудного опыта работы, из встреч и наблюдений, анализа и выводов.

Вообще, очень интересным оказывается в книге противостояние взглядов героев, которое можно, мне кажется, выразить словами «оправдывает ли цель средства»? По мнению Жеглова, цель вполне их оправдывает, если цель эта – стоящая, правильная, если речь идёт, как в книге вот, о человеке заведомо неправом, неправоту которого доказать тем не менее трудно, и о других людях, которых может быть очень и очень много и которые от того самого «неправого» могут серьёзно пострадать. По мнению Шарапова же, средства имеют большое значение и не должны быть оправданием нечестных и неправильных действий, приводящих тем не менее к цели и совершаемых в интересах других людей… Это вечная, наверное, проблема, в которой я, признаюсь, на стороне Шарапова, хотя и понимаю Жеглова и то, что он, как кажется мне, тоже осознаёт некую глубинную ущербность своих взглядов, но тем не менее не может, не чувствует себя вправе действовать по-другому в его обстоятельствах, в послевоенной, наводнённой преступниками Москве.

Немного спорными мне показались и слова Жеглова о ворах и других преступниках:

Уголовник – он, как зверь, инстинктами живет. У него нет такого понятия, как у нас: совесть, долг, товарищество. У них это просто: больно или приятно, сытно – голодно, тепло – холодно…

Вроде и хочется согласиться, однако, мне кажется, свои моральные понятия и ориентиры есть и у преступников, у воров в законе, во всяком случае. Недаром задержанный в театре мошенник Ручечник отказался рассказывать про Фокса, и не из одного только страха, я думаю. Однако же сами преступники, с которыми сталкиваются в книге работники МУРа, казалось бы, опровергают мою точку зрения: люди хладнокровно взламывают магазины и склады, убивая при этом сторожей – зачастую безоружных и беззащитных пожилых людей; уносят чужое добро, нисколько, кажется, не тяготясь тем фактом, что за пропажу будет непременно кто-то отвечать, что их поступком наносится большой и зачастую непоправимый ущерб… А вытащить продуктовые карточки у женщины, у которой, возможно, дома некормленые дети, и карточки – вещь часто едва не первостепенной необходимости? А не гнушаться обмануть ребёнка, апеллируя к самому дорогому? Ну и, наконец, как в случае с Фоксом в ресторане, беззастенчиво «прикрыться» совершенно безвинной женщиной, не задумываясь подвергнуть опасности её жизнь и здоровье, чтоб спасти собственную шкуру. По-человечески не понимаю я таких людей. В таких ситуациях вроде и легко поверить в беспринципность преступников, и всё же, мне кажется, не всегда она имеет место быть и не у всех.

Книга немного напомнила мне труды Льва Романовича Шейнина – известного советского следователя, писавшего о своей работе и о раскрытых им преступлениях. Неуловимо похожи настроением эти две книги, хотя труды Шейнина носят более документальный характер. Но общие черты, настроение этих книг, описываемые в них реалии как-то всё же перекликаются, наводят на размышления, выстраивают цельную картину существовавших в советское время в милицейской и следовательской работе взглядов, представлений и положения дел.

А «Место встречи изменить нельзя» стоит пересмотреть. Этот фильм стоит того.

Оригинал рецензии на сайте блога «Радуга чтения»