0 Время-идеал и время-кошмар

У каждого, наверное, есть в сознании какой-то образ исторического времени (идеализированный, конечно), которое ему кажется наиболее интересным, или, может даже, наиболее для себя подходящим. Для кого-то это Возрождение, для кого-то Средние века, для кого-то античность; опять-таки для кого-то это античность греческая, а для кого-то – римская. Для меня таким временем-идеалом является Древняя Греция с расхаживающими по саду Платоном, Эпикуром или, на худой случай, Аристотелем (где-то еще Диоген в бочке прячется). А вот теперь я нашел и свое анти-время. Ведь логично, что если есть время-идеал, то должен существовать и образ времени, в котором вот нисколечки не хотелось бы оказаться. Даже чисто теоретически, чтобы посмотреть, что там и как. Итак, если есть время-идеал, то должно быть и время-кошмар. Теперь я могу сказать, что анти-временем, временем-кошмаром для меня является время жития протопопа Аввакума, а сама книга станет для меня символом этого времени.

Вкратце житие протопопа Аввакума можно описать так: меня бьют, а я им в ответ читаю Священное Писание. Вы скажете – так это раскол виноват. О, раскол – это отдельная тема, отдельный чудовищный кошмар, но я вас хочу разочаровать – образ жизни Аввакума до раскола мало чем отличался от послераскольного. Точно так же его били, а он в ответ молился и читал Писание. Приведу красочный отрывок-иллюстрацию:

Потом другой начальник в другое время на меня рассвирепел: прибежав ко мне в дом, бил меня и на руке, как пёс, покусал персты; когда же наполнилась гортань кровью, тогда выпустил из зубов своих мою руку и, меня оставив, пошёл в свой дом. Я же, поблагодарив Бога, обвертев руку тряпкой, пошёл к вечерне. А он по дороге наскочил на меня снова с двумя пистолями и выстрелил из пистоли. И Божиим мановением на полке порох пыхнул, а пистоль не выстрелила. Он же бросил её на землю и из другой снова выстрелил. Божия же воля так же учинила: и та пистоль не выстрелила. Я же усердно, идучи, молюсь богу; осенил его больною рукою и поклонился ему. Он меня лает, а я ему говорю: «Благодать во устах твоих, Иван Родионович, да будет». После этого дом у меня он отнял, а меня выгнал, всего ограбив, и хлеба на дорогу не дал.

Раскол еще добавил ужасов, но, возможно, хотя бы прибавил какого-то смысла – хотя бы не просто так бьют, а за богоугодное (как кажется Аввакуму сотоварищи) дело. Все ж-таки креститься тремя перстами – это грех страшный, так что за это (то есть за борьбу против этого) и умереть не страшно. Они нас истязают, так мы себя сожжем заживо – чудная жизнь! Параллельно я читаю книгу «Прощание с Московией» Масси – про Петра Первого. Так вот «Житие…» - это и есть та самая Московия, с которой прощание происходит. Жестокая бессмыслица, обильно приправленная цитатами из Библии. Время-кошмар. Ну и петровское время – тоже кошмар, конечно. Кому на Руси жить хорошо? Даже и Петру – и тому не очень. Но на петровское время хотелось бы посмотреть. Со стороны, конечно. Так для того книги и читаем – чтобы смотреть, соблюдая разумную дистанцию:)