4.5

Вторая книга из цикла К.Паустовского "Повесть о жизни" показалась мне немного иной. Неспешное повествование, философско-житейские размышления и наблюдения - лишь это объединяет первую и вторую (и, думается мне, следующие четыре) произведения, входящие в цикл.

Сложный процесс взросления как личности описан глазами молодого Константина. Юность и начало молодости приходятся на трудный исторический период истории России. Переезд из Киева в Москву к матери, первая мировая война, работа вожатым в трамвайном парке, поступление санитаром на тыловой военно-санитарный поезд (путешествие по России, Польше, Беларуси), смена различных профессий на заводах (московский металлургический, Нев-Вильдэ, маслобойный завод Ваксова (в этот период он начинает осознанно писать и стремиться к писательству, как исключительному выбранному им жизненному пути) - ключевые моменты этого периода.

Лефортовские ночи! Ночи войны, страданий и размышлений о путях человека по извилистой жизни. Это были ночи моей возмужалости. С каждым днем ссыхалась и отлетала некогда блестящая мишура моих представлений о действительности. Жизнь входила в сознание как нечто суровое и требующее постоянной работы для того, чтобы очистить ее от грязи, сукровицы и обмана и увидеть во всем ее великолепии и простоте.

Потеря боевой подруги-санитарки Лёли из-за ее болезни и смерти, убитые на войне два родных брата, разлука с матерью, сестрой, друзьями, посещение Крыма, воспоминания из детства, жизнь в Таганроге, возвращение в Москву, работа в редакции московской газеты, восторженная встреча революции 1917 года...Все это нельзя охарактеризовать иначе, как "беспокойная юность".

Одно только я знал твердо, что ни разу за эти годы я не подумал о благополучии, об устройстве жизни. Мною владела одна страсть — к писательству. Сейчас, в поезде, я почувствовал, что свое понимание прекрасного и справедливого, свое ощущение мира и представление о человеческом счастье, достоинстве и свободе я уже могу выразить и передать окружающим, что в этом и заключалось то стремление моей жизни, которое я до сих пор еще неясно понимал.
Что случится дальше, я не знал. Я знал лишь одно — что буду стремиться к писательству всеми силами души. Буду стремиться к нему ради служения своему народу, ради любви к волшебному русскому языку и к удивительной нашей земле. Буду работать, пока у меня пальцы смогут держать перо и пока не остановится сердце, переполненное свыше меры ощущением жизни.
На рассвете туманного мартовского дня я приехал наконец в радостную, взволнованную и грозную Москву...