"Счастье и трагедия мечтателей". О сентиментальном романе Ф.М. Достоевского "Белые ночи".

Автор - Ольга Гордеева.

Полагаю, это будет одна из самых сложных моих аналитических работ, поскольку разговор о данной вещи Достоевского (в силу множества причин) обязан включать в себя сложные и доступные только знатокам творчества писателя элементы. Тем не менее, поговорить о «Белых ночах» необходимо, потому что это малоизученная и недооцененная повесть.

Основной смысловой конструкт произведения строится на крайне важной у Достоевского теме – образ Мечтателя и восприятие им окружающей действительности. Тема эта очень сложна как с точки зрения психологии, так и с точки зрения литературоведения, потому что проследить и изучить тех персонажей (их психотип и поведенческие особенности), которые воплощают ее – непростая задача. В произведениях такого рода исследователь имеет дело с мечтами, сновидениями, иллюзиями, различными механизмами психологической защиты героев и их уникальными психологическими и личностными особенностями. А когда речь идет об иллюзиях, о возвышенной и сложной работе воображения – подобрать слова для аргументированного литературоведческого анализа произведения бывает непросто. Потому начнем с выявления корней «темы Мечтателя» у Достоевского. Дороги ведут к Гоголю и к психотипу самого Федора Михайловича. Именно неординарное восприятие действительности писателем, какое было у него в юности, по видимому, спровоцировало необычайный интерес к творчеству Гоголя, некоторые произведения которого также включают в себя развитие образа Мечтателя. Уже далее Достоевский разглядел в работах Николая Васильевича гораздо более сложные и загадочные элементы, которые он также изучал, хорошо понимал и интерпретировал во многих своих работах докаторжного и даже более позднего периодов. Подробнее об этом я пишу в ряде моих исследований из области достоевсковедения, посвященных ранним произведениям писателя.

«Белые ночи» стали для меня настоящим открытием, поскольку произведение, изначально задуманное и выполненное в духе классических любовных романов (что крайне нетипично для Достоевского), обнаружило в себе историю, полную глубочайшего психологизма и трагедии (что творчеству Федора Михайловича уже вполне свойственно). Эта повесть схожа с «Невским проспектом» Гоголя, как в плане характера главного героя (типаж возвышенного мечтателя), так и в плане роли Петербурга и даже общей атмосферы начала этих произведений. Очевидно, в данной работе Достоевский продолжает интерпретировать творчество Гоголя, развивая то, что тронуло его у Николая Васильевича.

Как и Пискарев, главный герой «Белых ночей» также встречает в Петербурге красавицу, также зовет ее незнакомкой, также бежит по ее пятам, и эта женщина также брюнетка, и ресницы ее также черны. Данный аспект немаловажен, потому что он означает, что Достоевский интересовался и хорошо понимал тему главной женской героини произведений Гоголя и его самого эта героиня интересовала, раз он описал ее, как минимум, в двух собственных произведениях раннего периода («Белые ночи», «Хозяйка») и в одном зрелого («Идиот»). Эта героиня выступает у Достоевского олицетворением недостижимый мечты, идеала женщины, олицетворением второй половинки души в духе «Пира» Платона и именно в таком контексте ее раскрывают «Белые ночи». Она остается недоступной для главного героя, хотя он страстно ее любит и желает быть с ней. Однако важно заметить, что в отличие от «Хозяйки» в данной повести этот женский образ подан неканонично, относительно образца из произведений Гоголя. Настенька представлена как воплощение мечты главного героя - в виде милой и нежной девушки, без намека на деспотизм и демонизм. Тем не менее, внешность девушки и ее роль в судьбе главного героя дают исследователю возможность безошибочно идентифицировать суть персонажа и его типаж.

Таким образом, определяем для себя несколько начальных ключевых пунктов по поводу «Белых ночей»: 1) Повесть посвящена теме иллюзии; 2) Главный герой – типаж Мечтатель; 3) Главная героиня – типаж основной героини Гоголя; 4) Сюжет строится на взаимодействии жаждущего воплощения своих иллюзий героя и некоей девушки, олицетворяющей его идеал.

Здесь скажем несколько слов о концепции иллюзии. В литературе эпохи романтизма часто встречаются персонажи, погруженные в собственные иллюзии и мечты, все они жаждут идеального воплощения своих фантазий. Примечательно, что в «Белых ночах» Достоевский специально подчеркивает упомянутый мною факт с помощью огромного количества реминисценций, отсылок, цитат из русской, английской и немецкой литературы 19 века.

Вы спросите, может быть, о чем он мечтает? К чему это спрашивать! да обо всем... об роли поэта, сначала не признанного, а потом увенчанного; о дружбе с Гофманом; Варфоломеевская ночь, Диана Вернон, геройская роль при взятии Казани Иваном Васильевичем, Клара Мовбрай, Евфия Денс, собор прелатов и Гус перед ними, восстание мертвецов в «Роберте» (помните музыку? кладбищем пахнет!), Минца и Бренда, сражение при Березине, чтение поэмы у графини В—й-Д—й, Дантон, Клеопатра ei suoi amanti...

Рассмотрим подробнее:

об роли поэта, сначала не признанного, а потом увенчанного;

Образ, схожий с тем, что упоминается в «драматической фантазии в стихах» Н.В. Кукольника (знаменитый портрет которого Достоевский упоминает в «Бесах») «Торквато Тассо».

Произведениями Гофмана Достоевский зачитывался в юности и высоко их ценил. На мой взгляд, в данной повести имя Гофмана подчеркивает особую духовную возвышенность Мечтателя и возможно также отсылает к повести «Песочный человек», в которой главный герой думает, что полюбил реальную девушку, а на самом деле влюбился в искусно сделанную куклу, т.е. его возлюбленная - не человек и она не реальна. Роднит ли что-то Олимпию и Настеньку - хороший вопрос, быть может, именно в ответе на него и лежит ключ к пониманию «Белых ночей». Упоминаемые Варфоломеевская ночь, взятие Казани Иваном Грозным, и герои романов Вальтера Скотта даны в повести, дабы подчеркнуть особые качества характера главного героя, такие как склонность к драматизации, особо сильная чувствительность и лиричность. Обозначение имени Скотта и его произведений вообще одно из основных в данной повести. Работы этого писателя Достоевский читал в ранней юности, и они запомнились ему, как великолепный образчик любовных романов. «Белые ночи», как я уже упоминала выше, сознательно были выписаны автором именно в таком духе, потому что только в такой форме характер Мечтателя выглядит наиболее органичным.

Упоминание сцены из «Египетских ночей» Пушкина со столь волновавшим Достоевского эпизодом про любовников «Клеопатры» (на эту тему есть отдельное прекрасное исследование Л. Сараскиной в книге «Достоевский в созвучиях и притяжениях»), вносит в «Белые ночи» нотки тонкого эротизма с привкусом опасности и смерти и напоминает читателю о том, что лиричность «Белых ночей» — не более чем художественная черта, а суть этой повести темна и таинственна.

Как видим, писатель приложил достаточно усилий, чтобы обратить внимание читателя на подчеркнутую «романность» «Белых ночей» и в качестве последней жирной точки даже обозначил эту вещь как «сентиментальный роман». На это мало кто обращает внимание, а меж тем, очень зря. По сути «Белые ночи» - повесть, но если автор сознательно внес специфическое уточнение (роман, да еще и не простой, а сентиментальный) это крайне важно. Достоевский показывает с помощью десятков деталей, что произведение посвящено теме иллюзии, а его главный герой – Мечтатель, т.е. человек, оторванный от реальности, погруженный в причудливые хитросплетения собственного воображения. И вот понимания этих двух аспектов уже должно быть достаточно для внимательного читателя и исследователя, чтобы серьезно задуматься над тем, кто такие Настенька и Мечтатель и что на самом деле происходит в этом произведении. Потому что там происходит совершенно точно не то, что кажется. Большинство читателей полагают, что сюжет «Белых ночей» раскрывает историю о том, как некий молодой мужчина встретил красивую девушку, в период петербуржских белых ночей у них случился роман, который, однако, ни к чему не привел, поскольку у девушки уже был возлюбленный. На самом деле, повесть рассказывает о совершенно других событиях. То, что спрятано за ширму «сентиментального романа» правильнее было бы обозначить «психологической драмой». Достоевский проделывает с читателем тоже самое, что герой гофмановского «Песочного человека» Коппелиус проделывает с Натаниэлем.

Тема иллюзии, уже обозначенная нами как ключевая в «Белых ночах», поддерживается темой сновидений, ведь вся жизнь Мечтателя протекает словно бы во сне.

Точно сон, а я даже и во сне не гадал, что когда-нибудь буду говорить хоть с какой-нибудь женщиной.

Отсылки на образ Пискарева Гоголя присутствуют не только в общей характеристике образа Мечтателя, но и в чрезвычайно развитом в «Белых ночах» элементе сновидений. Эта очень важная тема для Достоевского будет потом снова и снова гениально возникать в других его произведениях. Гоголь был знатоком «сновидческой темы» и Достоевский разгадал его тайный код.

Новый сон — новое счастие! Новый прием утонченного, сладострастного яда!

Именно так (как сладострастный яд) воспринимали свои сны многие персонажи Николая Васильевича и, в первую очередь, герои «Невского проспекта» и «Портрета». Для Мечтателя «Белых ночей» сны - наиболее явная часть его действительности, потому что именно там он максимально прикасается к тем вещам и образам, которые в реальности видит лишь гадательно, как бы сквозь тусклое стекло. Здесь уместно вспомнить строки из послания Св. апостола Павла к Коринфянам:

Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.
Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое.
Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.

Итак, сон в «Белых ночах», как и в «Невском проспекте» Гоголя, как и в «Хозяйке» Достоевского – один из основных сюжетных конструктов, который с одной стороны поддерживает тематику иллюзорности, с другой – дает писателям превосходный технический инструмент для воплощения их сложных замыслов. Сон переплетается с реальностью, реальность растворяется в иллюзиях главных героев, иллюзии становятся реальностью (как в «Невском проспекте и «Хозяйке») или остаются только иллюзиями (как в «Белых ночах»). Определенно, по прочтении «Белых ночей» стоит задуматься над тем, как писатель воспринимал тему иллюзии в действительности. Полагал ли он ее благом или насмехался над героями типа Мечтателя? Все это хорошие вопросы. Выбор Мечтателя – жизнь во сне, в иллюзии, в мечте и финал героя, последовавший за таким выбором, очень трагичен. Потому я и озаглавила данное исследование как «Счастье и трагедия мечтателей», потому что погоня за любовью к Настеньке делает Мечтателя счастливым, но суть ситуации потом оборачивается для него трагедией. Счастье, дарованное иллюзией, не продлится долго, а реальность никуда не исчезнет. Помимо этого, эта самая реальность может оказаться куда причудливее и интереснее любого сна (вспомним «Хозяйку»).

Авторское примечание – если у вас возникнет интерес более подробно ознакомиться с концепциями, о которых идет речь в данном исследовании, у меня есть отдельный анализ повести «Хозяйка» Достоевского и исследование «Красавица Гоголя», анализирующее образ главной женской героини в произведениях писателя. Ссылки можно найти в моем профиле.

Обозначив то, что повесть «Белые ночи» посвящена теме иллюзии, скажем еще несколько слов касательно типажа ее главного героя Мечтателя. Как и Ордынов «Хозяйки» в 26 лет (важный возраст в фокусе анализа произведений Достоевского) герой «Белых ночей» также затворник и также девственник. Он также погружен в собственные иллюзии и крайне мало контактирует с реальностью, что роднит его уже с гоголевским Пискаревым. Однако если повести «Хозяйка» Достоевского и «Невский проспект» Гоголя довольно быстро принимают самые гнетущие и трагические очертания, то «Белые ночи» на всем своем протяжении (за исключением финала) полны легкости и мечтательности. Это также сон, но не кошмарный, а нежный и счастливый, до поры до времени…

Теперь поговорим о Настеньке. Касательно данной героини в первую очередь стоит обратить внимание на массу деталей (составляющих ее образ), имеющих отношение к фольклору и мифологии. Русские сказки вспоминаются (и не только русские). Бабушка, Фекла и тот самый возлюбленный. Настенька, на самом деле, персонаж очень сложный. Раскрывать его можно с точки зрения психологии (идеал), философии (легенда об Андрогине «Пира» Платона), мифологии и других. Она имеет ряд характеристик, ведет себя определенным образом, выглядит определенным образом, развивает определенный сценарий, а в конце все это разбивает сердце главному герою, совсем как Натаниэлю «Песочного человека» Гофмана. Настенька – изящное, нежное и сладкое (в отличие от более мрачных и опасных героинь «Хозяйки» и «Невского проспекта») создание. Однако, как я уже упоминала выше, «Белые ночи» имеют существенное отличие от этих двух повестей – иллюзия в них остается иллюзией, а не трансформируется в реальность, поскольку, по-видимому, в «Белых ночах» полностью отсутствует мистический элемент.

Последняя треть «Белых ночей» является апогеем воплощения концепции «сентиментального романа», что было сделано автором специально, дабы его герои вышли еще более объемными. Финал своей любовной истории Мечтатель выписывает трагическим, а Достоевский на примере этого персонажа показывает, как иллюзия взаимодействует с реальностью, показывает, настоящей ли была любовь Мечтателя или она была лишь игрой для него самого, игрой, созданной с целью побега от реальности. Белые ночи в Петербурге заканчиваются, пленительный образ идеальной незнакомки растворяется в пустоте темной комнаты и что остается у Мечтателя? Что осталось у Ордынова из «Хозяйки», который не сумел удержать иллюзию, обернувшуюся реальностью? Что осталось у Пискарева? Вечный сюжет многих великих писателей, вечная история взаимодействия иллюзии и реальности, вечное размышление о подлинной любви.