Chambre claire

Кто о чем, а я все о странных совпадениях.

В "Camera lucida" (а вышла она в 1980х) Барт пишет о том, что фотография отличается от других видов искусства сущностью своего референта. Если в случае с портретами, пейзажами и прочим референт (то, на что ссылается изображение) может быть вымышленным, и кажется нам скорее вымышленным, чем существовавшим на самом деле, то все волшебство фотографии состоит именно в том, что глядя на снимок, мы точно знаем: референт был в точке пространства, запечатленной на фотографии, в тот момент, когда фотограф спускал затвор. То есть реальность референта волей-неволей бросается в глаза, и фотография в данном случае работает машиной времени. Рассматривая фотографию, мы уверены в том, что "это было" ("ça a été").

Между делом Барт приводит замечательный пример: как-то ему показали его же фотографию, но он совершенно не помнил, ни когда его сфотографировали, ни при каких обстоятельствах. Он попытался восстановить это по деталям: галстуку и костюму, но все равно не смог вспомнить. И это пробудило в нем смутное беспокойство, настолько сильное, что он даже собрался пойти на выставку этого фотографа, чтобы понять, когда же это его могли запечатлеть...

На днях я разбирала фотографии с мобильного телефона: удаляла ненужные, остальные раскладывала по папкам. И вдруг наткнулась на снимок одной книжной страницы. Я иногда фотографирую абзацы текста, чтобы не переписывать их от руки и не перепечатывать, так что в этом ничего странного не было. Я вчиталась в текст, чтобы понять, в какую папку его скинуть, и тут меня буквально прошиб холодный пот: я абсолютно не помнила ни того, в каких обстоятельствах я сделала этот снимок, ни этой книги. Более того, текст был настолько плох, что я могла с уверенностью сказать, что добровольно бы его читать не стала. Однако же передо мной было неспоримое свидетельство того, что была книга, и я ее читала. С другой стороны, кто-то мог завладеть моим телефоном, или же в тот вечер у меня случился провал в памяти...

К счастью, в данном случае мне повезло больше, чем Барту: из подсознания выползло, что в прошлом октябре в силу определенных обстоятельств мне пришлось на одну ночь остановиться в одном из молодежных хостелей Брюсселя. В коридоре я нашла книжный шкаф общего пользования и решила обязательно захватить оттуда что-нибудь почитать. Под руку попался детективчик местного автора. А еще у меня кармане был фонарик, и, видимо, когда я уже залезла под одеяло и удобно устроилась с книгой, то решила попробовать, насколько хорошо можно сфотографировать текст на мой китайский айфон, если сообразить для него искусственную подсветку. Надо сказать, качество снимка было отменное...

Так что память меня не подвела, и на деле история оказалась довольно банальной. Но никогда я не забуду этот почти что экзистенциальный страх: я абсолютно не помню, когда сделала фотографию, но все, что на ней, точно было — иное исключено. Таких ощущений во мне не возникало даже когда я находила среди старых файлов отрывки текстов, которые, судя по всему, должны были принадлежать моему перу, но я не помнила, при каких обстоятельствах и для кого я их вообще сочиняла. Потому что референт текста, да и сам текст — вымышлены и не так тесно связаны с реальностью, следовательно, и менее опасны.