Утопия vs. Антиутопия

Книга, под поверхностью которой можно раскопать ряд смысловых пластов.
Читая её, вы понимаете это умом, об этом свидетельствуют статьи литературоведов и отзывы вдумчивых читателей. Однако ваши чувства это произведение не затронуло, вам было лень заниматься анализом притаившихся там смыслов и разгадкой аллюзий. Текст показался довольно сбивчивым. Иными словами, ваша субъективная оценка примерно на «троечку».
Какая книга первая приходит вам на ум при таком описании?

У меня это на данный момент, как можно догадаться, «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Прочитала её какое-то время назад. Впечатления оказались сбивчивыми и противоречивыми. Так как наверняка существует много всесторонних разборов данного романа, я решила, что нет никакой надобности добавлять к ним свои спотыкающиеся мысли. К тому же они упорно не хотели складываться в нечто цельное, каждая мысль тянула в свою сторону.
Но решила всё же отметить в формате истории несколько пунктов, которые мне кажутся достойными внимания.

Сначала следует сказать о том социо-культурном контексте, который, как полагают знающие люди, подвигнул Хаксли написать свой роман. На писателя, должно быть, повлияла довольно популярная в то время псевдонаучная концепция евгеники. В начале XX века некоторые влиятельные фигуры в английском обществе с симпатией относились к идеям генетических манипуляций с населением, включая распределение социальных ролей в зависимости от «качества» генетического материала.
Книга Хаксли стала своего рода гуманистическим ответом, высмеивающим возможность генетического планирования и пародирующим то зло, которое оно могло с собой принести. Собственно, этого достаточно, чтобы показать, что роман имеет определённый вес.

Несколько слов о моих собственных впечатлениях. Будь лаконичность моей сильной стороной, мне было бы достаточно процитировать строки из «Макбета»:

Life's but a walking shadow, a poor player,
That struts and frets his hour upon the stage,
And then is heard no more. It is a tale
Told by an idiot, full of sound and fury,
Signifying nothing.

Такими словами герой пьесы Шекспира описывает скоротечность и тщету жизни. Эта характеристика подходит к житью персонажей романа...
Однако позволю себе всё же немного порассуждать
Мне показалось, что придуманный автором мир, если каким-то чудом вычесть из него гротеск и утрированные образы, содержит в себе и рациональные зёрна. В дивном новом мире рядом с уродливым и пугающим сожительствуют позитивные ростки.
Нужно сделать несколько шагов назад и окинуть взглядом перспективу, чтобы их рассмотреть. В первую очередь, конечно, это жизнь без страданий и боли. Желание минимизировать страдания, как физические, так и душевные, – здоровое человеческое стремление. В литературном смысле это можно противопоставить романтическим образам страданий от неразделённой любви или мучений в результате выбора недостойных партнёров.
При этом мы видим, что благая идея, когда она доведена до крайности, превращается в лучшем случае в фарс, а в худшем – в трагедию. Чудодейственная субстанция под названием сома - вот то, что обеспечивает отсутствие боли и страданий в новом мире. Что будет с людьми, если в один день начнётся дефицит сомы?.. С другой стороны, счастье имеет много лиц и форм. То, что нам какое-то из них не нравится, по сути, не имеет никакого значения. Рецепты счастья, как правило, не бывают «правильными» или «неправильными».

Также одно из центральных мест в романе занимает тема семьи и воспитания детей.
Эта линия, как мне показалось, не столько утрирована, сколько карикатуризирована. У детей нет родителей и близких, их получают искусственным путём, а воспитывают будущих членов общества в специальных заведениях. Там детям в голову вкладывают только те концепции и правила, которые считаются полезными для поддержания выстроенного общественного уклада. Более того, все люди с рождения разделены на касты.
Звучит ужасно, и так оно и выглядит в книге. Однако, если на минуту суметь закрыть глаза на весь абсурд происходящего и посмотреть на это под (весьма) специфической лупой, здесь тоже можно увидеть положительные зачатки. Дети приходят в этот мир не как продолжение родителей, не как их радость или будущая гордость, не как надежда на мифический стакан воды в старости, а как самостоятельные личности. Следовательно, у родителей не должно быть своего рода карт-бланша на воспитание, когда можно внушать детям всё, что заблагорассудится, ибо «я тебя породил…»
Заботливая и сплочённая семья – это прекрасно, но свободу личности ребёнка и его право на собственный выбор нужно уважать.

В романе, на мой взгляд, удивительным образом переплелись элементы утопии и антиутопии. Их симбиоз оказался настолько крепким, что расплести этот узел, отделить одно от другого представляется непростой задачей, требующей от читателя работы над текстом.
Мы, сторонние наблюдатели, можем осуждающе вздыхать и думать всё, что нам угодно. Большинство жителей нового «усовершенствованного» мира уверены, что им повезло родиться и жить в утопическом обществе, о котором не мог мечтать сам Томас Мор.