Пейзаж одного разговора (зарисовочка)

Вчера с подругой болтали, и доболтались до пирожков и секса.
Всё было невинно, просто речь зашла о какой-то вычитанной ею французской статье о сокровенной связи наших кулинарных предпочтений, и сексуальных.
Я стал вспоминать, что любили писатели и поэты (разумеется, в кулинарном плане).
Пушкин очень любил мочёные персики, клюкву в сахаре, морошку и крыжовниковое варенье.
Крыжовниковое варенье любил и Чехов, и так же он любил карасей в сметане.
Не знаю, каким в сексе был Флобер (может и к счастью: лучше спать буду.. один), но едок он был развратный и чудесный: перед приёмом пищи от снимал с себя галстук, пиджак и даже обувь, расстёгивал пуговичку в брюках: любил нормандскую и жирную пищу, зажаренного, козлёнка, ягнёнка..
Гоголь..  о его личной жизни мало что известно, быть может он был девственником, но едок он был в духе Флобера.
Пуговичку на брюках он не расстёгивал: брюки бы упали.
Обожал итальянскую пасту и пармезаном. Аль денте.
Достоевский обожал пастилу, блинчики и вообще был сладкоежкой.
Сартр обожал ореховую халву. Стыдно спросить что это значит в переводе на секс.
Толстой, в пору вегетарианства, любил грибочки, квас кислый и чёрный хлеб.
Софья Андреевна жаловалась… нет, не на секс, а на то что Лёва изводит себя такой пищей.
Андрей Платонов был нежно равнодушен к еде. Часто грустил. Любил пить вино с друзьями.

Подруга стала с улыбкой рассказывать о том, что любит арбуз с хлебом и сыром фета (я улыбнулся как школьник: романтично звучит: сыр Фета. Почти как — сыр Пушкина. Мило..).
Я пробовал. Вкусно, но как-то.. стыдно есть арбуз с хлебом. Не знаю почему: лёгкий кулинарный разврат.
Дивно разный вкус с булкой и белым хлебом с поджаренной корочкой..
Пока я рассказывал про арбуз и хлеб, подруга странно улыбнулась.
Бог знает что она подумала. На всякий случай я покраснел и замолчал.
Задумался про себя: а что я такое-эдакое люблю? В кулинарном плане, разумеется?
В плане сексуальном.. мне стыдно признаться, как и многим.
В студенческие годы участвовал в оргиях. Перепробовал всё что можно и что нельзя. Некоторые моменты сейчас вспоминаются со стыдом. И с улыбкой.
Много чего нравится. Тут бы я сравнил не с кулинарией, а с поэзией Перси Шелли: она самая разнообразная и нежная по ритму и андрогинной образности в 19 веке.
Но в кулинарии.. как молотком по голове стукнули. Особых предпочтений нет.
В смысле еды, я вполне мог бы жить среди крестьян и меня не сразу бы заметили. Разве что крестьянка смуглая закричала бы ночью на печке и засмеялась.
Я вегетарианец. Было бы молочко и хлеб, я был бы счастлив. Главное чтобы рядом были друзья, книга хорошая и любимая.
А лучше просто — любимая.
Так.. что же я такого необычного люблю?
Не знаю. Разве что, кашу.

- Что? Просто кашу, Саш? — удивилась подруга.
Какую? Расскажи (промолвила её улыбка).

Да обычную кашу. Овсянку. Кстати, есть такие дивные птички — овсянки, золотисто-зелёные, как травка в августе или сентябре. И фильм такой есть, прелестный и странный: Овсянки.
Обязательно нужно готовить кашу на топлёном молоке.

- Почему именно на топлёном?

- Не знаю. С детства люблю это молоко. Кроме того, в нём не чувствуется противный вкус пастеризации.
А ещё..

- Что ещё? (улыбнулась улыбка)

А ещё у меня была подруга. Когда она родила (не от меня, просто, подруга), я часто бывал у неё в гостях.
И вот однажды мне стало интересно: а какое оно, женское молоко на вкус?
Я вообще любопытный, как ребёнок. В сексе тоже. Быть может слишком любопытный..
Я робко попросил у подруги попробовать её молоко. Она смутилась очень мило, как-то.. по тургеневски, и принесла мне с холодильника молочко сцеженное.
Для такого случая она дала мне бокал для вина. Подогрела слегка..
Вкус чудесный, он как раз и напомнил мне чем-то топлёное молоко.
Мне вообще очень понравилось словосочетание: молоко друга..
Если отбросить все пошлости, то звучит и правда очень нежно.
Никогда не забуду её милые улыбающиеся глаза, когда я пил молоко и смотрел на неё.
Какая-то нежная и невинная связь установилась меж нами тогда.
Если я буду умирать и мне нужно будет вспомнить три дивных взгляда женщины за всю мою жизнь, то я в том числе вспомню и этот милый взгляд. Он неповторим, его не смог бы описать даже Тургенев. Хотя не знаю..
Потом так славно было играть с дочкой подруги. Мы пробовали одно молочко..
Однажды я дурачился с девочкой, кувыркался на полу, и подруга так мило сказала, улыбнувшись: она как сестрёнка твоя..
Может капельку, совсем капельку, когда я делаю кашу, я вспоминаю подругу.
Но это же не извращение, а просто.. странная русская ностальгия.
Ты что улыбаешься?

- Да так, просто., вспомнила свою сестрёнку. Рассказывай дальше, Саш.

Кашу люблю чуточку аль денте. И в плане зерна, хлопьев, и в плане консистенции.
Там очень тонкая грань, почти виртуозная, как трос канатоходца, протянутый над крышами: нужно уловить момент, когда каша не слишком густая и не совсем «супчик».
У меня не каждый раз получается, и когда получается, я радуюсь как ребёнок.

- И это всё? Вся странность твоя? Не густо..

Нет, не всё. Я люблю есть кашу — с ломтиками сыра. Разумеется, специального, вегетарианского. Мало кто знает, что есть сыр вегетарианский. Он по вкусу как обычный, просто вместо сычужного фермента (его делают из желудочков козлят, ягнят..  в общем, для меня это так же ужасно как древний языческий обряд с жертвоприношениями), микробный фермент.
Кашу я делю на циферблат. Дневная, левая сторона — кусочки сыра и долька масла: чистая эстетика, подтопленное масло в каше: чем-то напоминает нежнейшие солнечные тона на платьях женщин на полотнах художника Фрэнка Бенсона: обожаю его картину девушка с зонтиком на траве с письмом.
На правой, ночной стороне — у меня ягоды черники, как звёздочки осенью, крупные, дивные. Цвет черники в молоке.. боже, и Тургеневу не описать это чудо, это как поцелуй утром любимой женщины, когда она только открыла глаза и ещё толком не поняла, спит она или нет, и ей кажется что она целует сон, что нежный сон её целует.
А рядом с черникой — ягодки клюквы, совсем чуточку, словно на бледном запястье каши, тёмным, благородным блеском сияет гранатовый браслет.
И в ночную сторону я элегантно бросаю пару листиков мяты. Со стороны, если чуточку прищуриться.. ну чистый тургеневский пейзаж, где объясняются в любви в парке, в чудесной беседке.
Боже мой, с такой кашей хочется целоваться, пригласить её на свидание, а не кушать её..
Вот такие у меня странные предпочтения в еде.

- Что-то каши захотелось (робко промолвила улыбка и погладила своё смуглое запястье на левой руке).