История моего знакомства с творчеством мастера ужасов

Просыпаюсь однажды, продираю не открывающиеся глаза. Вижу перед собой потолок в ромбик. Ромбики, разноцветные, двигаются по кругу, перетекают. Голова ватная. Через мгновение всплывает еще один ромбик, бежево-синий, и говорит:
- Очнулись? Отлично, полчаса не спать, не пить, я скоро приду.
Не могу сообразить: что за фигня? Поворачиваю голову - еще один бежево-синий ромбик. А, ну да - я в больничной палате. И спина еще холодит. Второй ромбик говорит мне голосом жены:
- Слышал? Спать нельзя!
А я проваливаюсь в сон, голова кругом. Не иначе как скоро стану героем картины сюрреалиста.
- Говорите с ним, тогда не заснет, - говорит первый ромбик.
Стук шагов.
- Слышишь, не спать.
- Дай попить, - пытаюсь сказать, рот не открывается, горло дерет. Садисты.
- Пить тоже нельзя.
Точно, садисты, думаю, а сам засыпаю. Щипают.
- Не спать. Давай почитаю тебе.
- Давай.
Слушаю, пытаюсь не спать, нельзя ж. Верчу головой. Ромбики сглаживают углы, все приходит в относительную норму - очки ну никто не додумался одеть мне на нос, так было бы легче.
Слушаю в пол-уха. Что-то незнакомое, предложения верченые, ничего не могу запомнить. Первый ромбик, превратившийся в расплывающегося врача, скоро возвращается.
- Не тошнит? А? - Наклоняется низко, смотрит. Глаза страшными кажутся. - Ну, теперь можно и поспать.
Сей факт в голове не откладывается - то нельзя, то можно, чего ж решить не могут.
- Читай еще, - говорю.
Слышу что-то. Голос, как из глубины.
Засыпаю. Просыпаюсь от шороха в таких же непонятках где я и чего так пить хочется. Пошевелиться не могу, все затекло. Шурх-шурх-шурх, монотонно, приближается. Шурх-шурх. Шурх-шурх.
'Крысы, – осеняет меня. - Крысы в стенах' В ужасе. Крысы. Откуда крысы. 'Крысы' - крутится в голове. Шорох еще ближе. Нужно вставать – а не могу! Дергаюсь. Паника. Свежий шов и повязка тугая, кожа начинает саднить. ‘Все, - думаю, - теперь они и на мне’
Открываю глаза, жена перепуганная надо мной.
- Чего с тобой? Плохо? Ты побелел! Сейчас позову врача.
Говорю вслух (таким страшным голосом, во рту то – пустыня если не Сахара, то Каракум точно):
- Шорох. Крысы. Крысы в стенах.
Смотрит на меня, собирается что-то сказать в недоумении, а потом разражается смехом, а вместе с ней еще несколько голосов.
- Что? - спрашиваю.
- Я просто иду в туалет, - говорит мужской голос, смеется.
- Да, ненужно было тебе это читать.

Толком объяснили мне только на следующий день чего все смеялись - пока отходил от общего наркоза, жена читала Лавкрафта. Где сама закончила чтение, с того момента и начала, вся палата слышала, а было уже завершение рассказа «Крысы в стенах», где герой в темном подземелье в жутком страхе… Пребывая в прострации – и не спал, и не бодрствовал, - запомнил только крыс. А шедший в туалет держался за стену и шуршал рукой по старой покраске. Обострившийся слух и отрывки прочитанного перепугали не на шутку. Да что там перепугали, ужаснули до замирания сердца.
Вот так произошло мое знакомство с мастером ужасов. Стоит ли говорить, что до выписки книга была с удовольствием прочитана? :-)