Рецензии — стр. 4

И все-таки предлагаемый в трилогии Харари сюжет с искусственным интеллектом, который перерастет человека, подчинит его себе и поставит в положение существа второго сорта, кажется фантастическим. Не стоит недооценивать человеческие эгоизм, цинизм и жадность — благодаря этим качествам люди до сих пор благополучно эксплуатировали животный мир и потрошили планету. Думается, что и с ИИ справятся, он и опомниться не успеет. Будут из него качать ресурс, чтобы было что отнимать и присваивать. А вот что на самом деле заставляет задуматься:

«Как либеральные верования переживут появление сверхлюдей с их исключительными физическими, эмоциональными и интеллектуальными способностями? Что, если переживания таких сверхлюдей окажутся в корне иными, чем переживания обычного человека? Что, если сверхлюдям будут скучны романы о страданиях воров из низов, а обычным людям будут непонятны мыльные оперы о любовных историях сверхлюдей?»

Уже сейчас многие сюжеты с невероятной скоростью архаизируются под натиском современных реалий, технологий, снижения градуса агрессии в обществе и т.п. Старые комедии не смешат. Советские фильмы, которые так трогали душу, при пересмотре оказываются невыносимой тягомотиной. Те самые романы, которые чем толще, тем лучше — теперь невозможно понять, как их вообще можно было осилить.

Так что вопрос открытый: что будет дальше с нашим великим миром прекрасных вымыслов, с художественной литературой, если с человеческой душой происходят такие метаморфозы?

Казалось бы, аннотация так и кричит о том, что это ода Смерти. О том, что жить зная, что умрешь - не страшно. Но по сути своей это какое-то минорное перебирание струн на гитаре и подвывания. Тут до оды, как до Луны пешком.

Я понимаю и скорбь, и страх человеческий, но честное слово, книга построена не для того чтобы предать сил или успокоить, она как желание еще, еще что-нибудь оставить о себе любимом. Как бы объяснить... Все звания, регалии, достижения, тут как потрясание бумажкой перед честным народом о том, что вот Кузьма-то пьяница и не пьяница-то вовсе, а великий человек. Жалко, очень жалко это выглядит. Поступки, деяния должны говорить за человека, а не отметки и дипломы. Читая художественную биографию Илизарова ("Не измени себе"), ты хочешь знать об этом человеке все. Ты хочешь ему лапу пожать, ты сожалеешь, что не можешь уже увы этого сделать. Ты хочешь оказаться с человеком рядом в его работе, помогать ему. Потому что то, что он делал - это важно, нужно, ничто человека не останавливало, хоть очень многое хотело его сломать. А тут... нет никакого желания узнать человека лучше, понять его научные и литературные труды. Он для меня не личность, он масса, которая хочет выделится. Ужас весь в том, что он считал себя личностью. И есть люди, которые его считают личностью. И ужас в том, что теперь слишком мало надо, чтобы тебя считали кем-то. А ведь читая книгу понимаешь, что вот мать героя намного больше личность, чем он. Она больше сделала для людей, чем Пол Каланити, хотя, казалось бы...

И мало того, что ты читаешь про нечто пустое, так еще есть раздражающий факт в стилистике, которая, видимо, приобрела популярность в биографических книгах в США. Это КРУПНЫМИ буквами, так сказать на повышенных шрифтах, повторять какую-нибудь фразу, которую издатель посчитал важной. Хотя так в принципе можно выделить любую, бестолково и только раздражает, как эхо на страницах книг. Надеюсь эта дурость быстро себя изживет.

А теперь о том, почему для меня эта книга на самом деле - мусор. Что хоть как-то читается мной между строк, но книгу если не читали, то можете и не браться, ничего не потеряете и не приобретете.

Имена пациентов, их возраст, пол, национальность, профессия, семейный статус, место жительства, история болезни и/или диагноз, а также имена коллег, друзей и лечащих врачей доктора Каланити, кроме одного, были изменены. Все совпадения с живыми или умершими людьми, возникшие из-за изменения имен и деталей личной жизни, являются случайными и ненамеренными.

Па-ба-ба-пам, па-ба-бам-пам! Что это вообще такое? Как я могу верить в то, про что читаю? Как я могу верить в мысли автора, если он мне рассказывает про случаи смерти и рождения, а они не настоящие и к реальности не имеют отношения??? Как я могу верить в его цепочку совпадений и пониманий, если он говорит, такая-то женщина, в таком-то возрасте погибла и тогда я смог посмотреть на себя, ведь я того же возраста. А он не может, потому что возраст тоже изменен, и профессии изменены! Как я могу верить книге, когда мне сразу говорят, что тут все перекроено?! Как вышло, что весь такой прекрасный человек, как мы узнаем дальше из книги, не смог договориться с людьми, которых упоминает, чтобы они ему дали согласие на описание именно их, потому что они дали ему толчок к пониманию своей жизни и смерти? Значит не такой уж он и прекрасный был, может это и утрированный вывод, но другого не сделаешь.

Вообще очень сложно серьезно воспринимать книгу, без скепсиса, не только из-за слов о том, что тут все изменено, но еще и потому что предисловие, которое расхваливает автора, его стиль письма, саму книгу написано не просто литературным критиком, а литературным критиком Пола Каланити. Ааа? Как это вышло? Как я могу доверять мнению человека, который является конкретно литературным критиком Пола Калатини. Может человек подписью такой, хотел подчеркнуть, что он вот знаком был с этим товарищем, что он не просто так, а руку ему жал, но выглядит - ужасно! Так же, как и слова этого критика, что я так хотел быть его другом, но понимал, что все его силы сейчас должны уходить на семью. Что?! Да прекратите, прекратите уже насиловать во все щели слово друг. Не хотел ты быть его другом, ты не знаешь, что означает это слово. Потому что тогда ты бы им стал. Именно в этот момент, когда понимал, что у тебя так мало времени, ты бы бросился к нему (да и в любом другом случае тоже). А так, это просто слова о том, что я хотел бы приятельствовать. Или не знаю, плакать ему в жилетку, о том, что я този, този умру, у меня този рак. Ты меня понимаешь?
Ой, это ужасно противно читать.

И продолжаем разговор о ситуациях, которые продолжают плодить ложь.

– Я предлагаю сперва провести функциональную рентгенографию в положении флексии и экстензии, возможно, она выявит истмический спондилолистез.
В отражении в настенном зеркале я увидел, как она забивает название болезни в Google.

А в это я могу верить? Или это просто такой штрих, что наш герой намного героистее и умнее тех, кто рядом? Я могу ужаснуться тому, какое "прекрасное" обучение в США на врача? Что тут правда, кроме может того, что действительно конкретно его, Пола Каланити, врача не было на месте? Как мне относиться к этой сцене, учитывая то, что написали в самом начале книги?

Ну ладно, пусть какие-то вехи в жизни нашего героя обыграны художественно. Можно как-то поохать и проигнорировать их. Но куда мыслишки-то героя деть? Ведь они настоящие. Они уже не ситуативные, а именно рожденные его головой. Тут именно сам человек, то какая он масса, а не личность, то из-за чего я не хотела бы с ним рядом как говорится, на одном километре в кустиках сидеть.

Хотя Люси говорила, что любит меня, несмотря на акне и все остальное, я понимал, что личность человека определяется не только работой его мозга, но и внешностью. Мужчины, который любил прогулки в горах, походы и бег, который выражал любовь огромными объятиями, который легко подбрасывал в воздух смеющуюся племянницу, больше не было. В лучшем случае я мог надеяться снова стать им через какое-то время.

Понимаете, он любит не человека, а внешность. Он любит не его мысли, стремления, а его внешность. То есть на самом деле, он скорее всего свою жену бы бросил в этой ситуации. И то, что он в книге говорит о ней хорошо, что удивительно, не с любовью, а именно - хорошо, это лишь потому что эта присоска рада была, что его Люси как он бы поступил не поступила, это лишь некий жест благодарности в ее сторону. Она ему нужна для самоутверждения, для понимания своей значимости, для использования ее как свиноматки. Я уверена, что многие этого не увидели, но если вы вчитаетесь, если всмотритесь, то все это увидите так же ясно, как и я.

Знаете, что самое прискорбное в ситуации выше? Что человек через страницу пишет о том, какие книги он прочитал, как много он читал, как он продолжал читать. И тут ты прекрасно понимаешь выражение, которое тебе взрослые в детстве говорили, чтобы как-то вдолдонить в твою бестолковку, что надо ЧИТАТЬ и ДУМАТЬ! "Смотрю с книгу - вижу фигу". Пол Каланити, провел кучу времени за книгами, причем художественными, теми что как раз развивают опыт, понимание, взаимоотношения - впустую. Он так и не понял, что такое любовь. Для него она просто внешность. Для меня человек с такими выводами - убожище. Даже если взять как оправдание, что он же вот болел, переживал, что не тянет, то менее убожистым он не стал, только еще больше, потому что тут тогда у него еще и плакса включилась, скажите мол, что вы меня и таким любите и я вам дорог. Да иди ты в лес! Увы, я не вижу красоты в этом человеке, и я не про внешность, а про внутреннее содержание потому что именно оно делает нас, именно с этим содержанием мы дружим, именно это содержание мы любим, именно это содержание делает дела.

Смотрите, они с Люси могли усыновить ребенка, раз так его хотели. Вырастить человечка, который уже есть и в них нуждается, но что делает он? Он пытается укрепится в этом мире не таким путем, а передачей своих клеток. И понимаете, он знает, что есть дети без родителей. Он нам про это в книге своей писал, так же как писал, что не стал интересоваться, что так расстроило плачущую девушку, ему показалось, что достаточно показать, как он хорош уже тем, что он услышал плачь из всех в группе, обратил на него внимание и нашел источник. Ему кажется, что он уже много сделал, что взял за руку человека и послушал как он говорит набор цифр, не попытался узнать, что же человек пытается сказать, а именно послушал его. Вот его предел помощи. Знаете, у меня есть знакомые, которые живут в Израиле и у них порой отсутствуют деньги на еду. И когда они об этом пишут, их израильские знакомые пишут в ответ - обнимаю. Вот у нашего героя такой же уровень доброты, понимания и действия. Как бы он себя не бил пяткой в грудь, именно на таких мелочах, казалось бы, он весь как раз и виден.

Этот человек очень глупый. Можно сколько угодно иметь степеней, но если ты не понимаешь значения науки, если ты не умеешь ее применить к человеку, к его жизни, то ты дурак. Если ты кричишь, что вот бог, вот что нужно душе, то ты идиот. Душе нужен не бог, а друг с тобой рядом, только как тебе это понять, если ты "обнимаешь".

Ученые могут выдвигать теории о веществах и энергии, но научные знания неприменимы к экзистенциальной природе человеческой жизни, которая уникальна, субъективна и непредсказуема.

А советские ученные могли. Они интегрировали науку в жизнь человека, для ее улучшения, для ее понимания. Делали жизнь человека удобной. Советские писатели (которые большей частью были ученые) знали какую пищу дать уму и душе. Просто для этого нужно смотреть глубже, нужно брать ответственность за свои поступки. Да вообще - нужно ПОСТУПАТЬ! Ой, фу, короче, чем дальше я понимала мироустройство в голове нашего героя, тем более неприятным он становился для меня. Хорошо, что книжка маленькая, простите, но вот для меня он как-то вовремя умер, чтобы книга не затянулась.

Возможно, только возможно, кому-то эта книга поможет, как "обнимаю", когда нужны деньги на еду. Я таких людей просто не знаю, но мало ли, вдруг они действительно существуют.

По мне правильно было бы, если бы человек написал так.
Но он не смог, да что не смог, он не захотел.

Давным-давно у меня были папа и мама (но они уже давно умерли, Царствие им Небесное!). А потом, уже в 25 лет я от своей родной сестры узнала, что я в семье приемная дочь, а тот человек, которого я всю жизнь называла папой - мой отчим. Но не будем уже об этом. Так вот у моего отчима (на тот момент моего папы) была мама, моя как бы бабушка - Ирина Дмитриевна. Но в детстве, когда я ещё не знала всех этих подробностей и сведений о моем удочерении, Ирина Дмитриевна была МОЕЙ РОДНОЙ бабушкой. Я часто приходила к ней в гости. У нее было очень уютно, она всегда пекла потрясающе вкусные песочные кексы с изюмом, а какой она готовила божественный торт "Наполеон", ребята! Он был вкуснейший и нежнейший, оторвать меня от него было просто невозможно. С годами бабушка пережила несколько инсультов, а после одного из них у нее начался склероз, она стала всех забывать, мы прятали от нее предметы, спички, ножи, но главное было следить за тем,чтобы она случайно не включила газ! И вот сначала папа делал ей обеды и ходил ее кормить, благо она жила на соседней улице, а потом, когда папа уже и сам еле справлялся, я ходила к бабушке и по два-три часа сидела и терпеливо кормила ее обедом с ложечки. Как я ее не уговаривала есть! Она иногда заявляла, что я коварная, интриганка, что я фашист, что пытаюсь ее отравить, но я ее успокаивала, уверяла в обратном, а потом она, успокоившись, ела. В общем, непросто было с бабушкой, когда она вот так вот болела. Но сначала в 2006 году умер мой папа (отчим), а бабушка пережила его не очень намного, всего чуть больше полугода, она не знала о его смерти, но, видимо, всё чувствовала.

Та бабушка, которая описана тут, в этой повести Павлом Санаевым, вы меня извините, но это просто чудовище! Как можно так поступать со своим не сыном даже, а внуком? При этом держать в страхе сразу всех: сначала мужа (дедушку), но он, кстати, сразу прячет голову в песок, как страус. Он сразу пугается и старается уйти то на рыбалку, то к другу в гости, то на какую-нибудь халтурку. Потом она держит в страхе и свою дочь, хоть она уже не живёт с ними и упорхнула из родительского дома! Так может, потому и упорхнула, что ей тяжело было жить с такой матерью и терпеть её сложный характер? Ну и, наконец, маленький внук Саша, который только и делает, что болеет и болеет, только потому, что в периоды этих его болезней бабушка утихает, успокаивается и проявляет к нему свою заботу и ласку. Ребенку так не хватает любви в семье, нежности, материнской ласки, вот он и прячется за болезни (это по психологии именно так!), а потом у него запоминается эта привычка: болезнь - значит обо мне позаботятся, мне будет хорошо в болезни. И ребенок на подсознании впитывает это в себя, как программу, потом у ребенка может произойти психоз или нервные расстройства психики! Мне хочется подойти к этой бабке (не могу ее назвать "бабушкой") и спросить: "Вы понимаете, что вы творите? Вы убиваете ребенка морально!". Я лично вообще против насилия и в жизни, и в книгах, и в кино, и везде. Не люблю говорить на эту тему, но в моем детстве тоже это было. Отчим, уже упоминаемый мною здесь, бил меня ремнем за непослушание и невыученные, несделанные уроки, причем бил так больно и жёстко, что синяки и ушибы не проходили по несколько дней. И также, как эта бабка в повести "Похороните меня за плинтусом" ругался матом и разными ругательствами.
Я не понимаю зачем Павел Санаев рассказал нам, читателям эту историю? Хотел поделиться наболевшим, тем, через что он прошел сам? Повесть автобиографична, но стоит ли выносить свое прошлое на суд читателей? Что он этим хотел сказать? Книг о насилии пруд пруди, причем таких, что их даже не стоит брать в руки. А тут я так давно хотела прочитать эту книгу, а теперь не понимаю зачем я ее прочитала и что я выяснила для себя. Да, не у всех такие неблагополучные семьи, как у меня и Павла, не у всех детство было в шоколаде и апельсинах, но у кого-то было. Может быть, Павел писал как раз для тех, у кого в детстве всё было хорошо, чтобы был опыт сопереживания или чтобы это пришло через сочувствие? Напишите мне, кстати, что вы думаете по этому поводу? Зачем авторы пишут такие тяжёлые книги о себе и своем прошлом?
Книга написана очень хорошо по стилю, но не по содержанию. И зачем я взяла в руки это? Причем все откладывала и откладывала ее прочтение!

Для меня чтение этого романа превратилось в проклятие книжным богом (наверное, за все непонятые книги ранее). На что похоже чтение этой книги? Возьмите любой роман, действие которого происходит в разных временах. И читайте так: один абзац с начала книги, предложение - с конца произведения, потом кусочек где-то с середины. А после задайте вашему мозгу задачку превратить всё это в единую картину. Замыкание мозга, может, и не случится, но парочку зависаний я вам гарантирую. При этом надо держать в голове основные темы писателя, выявлять его вопросы и задачи в произведении. В книге один из героев болен Альцгеймером - грешным делом, читая это произведение, я подумала, что и мне такое грозит, если я полностью пойму роман писателя, потому как освоить арабскую вязь, мне кажется, намного проще.
Главный герой в книге - их несколько. Но я выделяю не людей, а то, вокруг чего вертятся эти строки - скрипка Сториони. Её путь прослеживается от создания до примерно наших дней. Особая порода дерева, из которого сделана скрипка, придаёт ей чарующее звучание, более того, у скрипки есть личное имя - Виал. Но скрипка оказалась проклятой вместе с её создателем и последующими владельцами. Лоренцо Сториони пришлось отказаться от любви, чтобы сделать эту скрипку. События затронут времена фашизма и наше время, и всё эти годы скрипка связывает владельцев своим проклятием.
Главные вопросы в книге, которые мне удалось уловить, - существование бога, неотвратимость и непоправимость зла, искупление, отсутствие любви в семье и самореализация себя, такого гениального, но нелюбимого мамой и папой. Темы очень серьёзные, и я готова была проникнуться ими и посочувствовать героям книги в любое описываемое время, но... Подача событий была сродни падающему книжному шкафу - одну книгу поймать могу, а все - нет. К тому же и больно потом от потраченного времени. Одолев эту книгу, я поняла, что читатель тоже может набить шишку, и весьма болезненную.

Часто после прочтения книг задаешься вопросом, а стоило ли читать это произведение, можно ли посоветовать его знакомым? К сожалению, после ознакомления с этим рассказом, я почувствовала разочарование и навязчивую мысль - а зачем я вообще его прочла? Открыла ли книга что-то новое для меня, на какие размышления навел меня сюжет?

Наверное, дело в завышенных ожиданиях, но история прошла мимо, не задев, а, скорее, вызвав недоумение от такой развязки. Я только вчиталась, настроилась на увлекательный сюжет, но все вдруг оборвалось. Оказалось, что то, о чем было сказано в описании этой повести, это и есть все содержание. Ситуация напоминает просмотр трейлера к фильму, который оказывается завлекательнее и удачнее, чем весь фильм.

Можно ли сказать, что автор рассказал нам об удивительной Исландии? Скорее нет, подобное могло произойти в любой другой части света, для меня необычным было лишь подробное описание одежд местных жителей. Главная тайна этой книги вообще вызывает недоумение и гадливость,

Больший интерес вызывает охота за лисой, но, к сожалению, и она резко обрывается, а финальная ситуация больше смахивает на абсурдный бред умирающего.

В общем, к сожалению, я не смогла проникнуться этой историей, хотя, думаю, преврати автор этот рассказ в роман, вполне возможно, его было интересно бы прочесть.

Самое главное, что предстоит совершить читателю этого романа — по отдельным хаотично разбрасываемым автором кусочкам событийно-смысловой мозаики отгадать всю картину книги. И в самом деле, роман построен очень сложно по форме. Буквально каждый следующий абзац без всякого объяснения вдруг начинает повествовать о каких-то других событиях, других героях и даже других временах. И спервоначалу просто ничего не понимаешь от слова "вообще". И лишь потом постепенно начинаешь догадываться, что это вовсе не брак издания, а таков творческий план автора (с Альцгеймером не поспоришь).

Вот представьте себе большущую картину, разрезанную на сотни маленьких кусочков, которые затем перемешали и просто взяли и высыпали на стол. И ты просто берёшь следующий очередной фрагмент этого неизвестного тебе полотна и пытаешься его как-то распознать, с тем, чтобы затем приспособить на отведённое ему место. Не то коллаж, не то лоскутная техника, танграм, а может быть аппликация, но скорее всего пазлы, вот что такое этот роман. И от читателя требуется не только терпеливо держать в голове все эти кусочки событий, имён и мест, но и каждый раз приращивать к запомненному новые фрагменты, с тем, чтобы в конечном итоге всё-таки получилась цельная и стройная картина романа.

Если говорить о главных смыслах, то конечно это роман о Любви. О любви главного героя Адриа к своей избраннице Саре. О любви его друга к своей спутнице жизни. О любви многих других персонажей друг к другу. О любви к музыке. О любви к славе и деньгам. О любви к власти и насилию. О любви к обладанию. О любви...

А все остальные смысловые темы и слои просто являются производными из основного смысла книги. Даже столь сильно и жутко выписанная антивоенная и антифашистская линия. И изящно соединённая в одно целое религиозная и одновременно антиклерикальная тема. И семейные тайны. И монастырские секреты...

Если вы начали читать эту книгу и вам кажется, что она "не пошла", то попробуйте просто потерпеть и продолжить чтение. Вдруг с вами произойдёт то же самое, что случилось и со мной — из раздражения и фыркания вдруг прорезались другие оттенки отношения, другие эмоции и чувства...

Об этой книге спорят до сих пор. Она не может оставить равнодушной.
Вы можете ее принимать или не принимать, но задуматься она заставит.
И читать ее, на мой взгляд, нужно обязательно. Особенно женщинам.
Почему? Потому что она о том, как легко задушить любовью, о том, как эта самая любовь приобретает жуткую форму гиперопеки, о том, как легко ребенка можно сделать средством для террора и шантажа близких людей.
Это страшная книга на самом деле, потому как описывает она реальных людей и реальную ситуацию.
Вы думаете, таких мало? Много, к сожалению. Пусть не в таких уродливых формах, но посмотрите вокруг и послушайте о чем говорят люди: свекровь ненавидит невестку (и наоборот), теща проклинает зятя, а зять матом посылает ее куда подальше, муж с женой не могут найти общий язык и все сводится к поливанию грязью друг друга. И все это с ненавистью, с непотребным ором, а внутри этих конфликтов нередко находится маленький человечек, который любит ВСЕХ и страдает, переживает, плачет. А взрослые увлечены войной, им не до рева малыша. Он - трофей, который можно показать соседке и заявить, что вот, дескать, не нужен матери-шалаве, все на бабке, а слова благодарности и не услышишь! И ведь она искренне убеждена в этом! Она уже и забыла, как эта самая "шалава" плакала, обнимая своего сына. Но ведь вот в чем парадокс: бабку-то тоже жалко. Она безумно любит своего золотушного Сашку, хотя и не видит, что ломает и калечит его детство.

И еще. Для тех, кто ждет от книги "гомерического смеха", обещенного в аннотации.
В Москве, в театре "Современник", идет потрясающий спектакль "Мамапапасынсобака". Он не то чтобы схож по сюжету с "Похороните меня за плинтусом", но вот по направленности, энергетике, реакции людей — для меня связь очевидна!
В спектакле дети на улице играют в семью. В детской игре выстраивается гротескная модель взрослой жизни. Мама - плохая хозяйка, глупая курица и бестолковая кокетка. Папа - вечно лежащий на диване с пивом и газетой в руке, но ощущающий себя "пупом земли". Сын - заброшенный, туповатый оболтус. И собака - самая бесправная, ненужная, но старающаяся всем угодить, чтоб не выгнали. Первую половину спектакля зал сотрясался от хохота, а у меня все внутри сжималось от того, что маленькие дети видят и воспринимают наш мир настолько уродливо и жутко (пьеса, кстати, сербского драматурга, если что...).
Но финал все поставил на свои места: перед угрозой потери, эти дети, которые только что высмеивали своих родителей, ругали их и хвастались своей самостоятельностью, сразу стали тем, кем они и являются — маленькими, беспомощными, любящими. И их искренняя молитва: "Мама! Папа! Простите нас. Только не умирайте!..." заставила рыдать практически всех...

Вот и у Санаева любовь-ненависть, неумение прощать, привязанность, грубость и нежность переплетены в такой клубок, что трудно вытащить истину. Тут нет черного и белого. Есть только полутона.

Не знаю, как часто и с какими чувствами вы вспоминаете свои школьные годы, но лично я это делаю с достаточной периодичностью, и что важно - с большим удовольствием. Если я точно помню свои ощущения, то по большей части это была беззаботная пора, которая состояла из пылких, но коротких влюбленностей почти во всех девочек в классе, и походов в компьютерный клуб на задворках Савеловской, где папа разваливал лохов, пока не появились акулы побольше и поголоднее. Эх, а эти последние две недели в мае перед летними каникулами, когда хотелось всех обнимать и кричать "нет, останься, не уезжай на дачу копать картошку, будь со мной". В общем сколько прекрасных моментов: никакие "достаем двойные листочки" не могли испортить повседневную радость от окружающих тебя людей и явлений. Кроме двух событий, которые кровавыми татуировками отпечатались на моей нежной и ранимой душе.

Ну первое, право, ерунда, это выходы к доске на уроках геометрии у Марьи Ивановны. И тогда, и сейчас мне проще сделать сальто через бассейн с муренами, чем опять пытаться понять, что там за отношения у двух катетов с гипотенузой. Какое-то время спустя, кстати, Марья Ивановна, которую все боялись как огня (она могла рявкнуть так, что мог разжаться сфинктер), очень помогла мне при поступлении на подготовительные курсы к поступлению (и такое бывает) в одно престижное высшее учебное заведение, куда я в итоге так и не поступил. Ну и ладно, говорю же ерунда. Но вот второй момент запомнился гораздо четче. А запомнился он в первую очередь как преступный произвол власть держащих (учителя), как беспощадный террор против детской наивности и любознательности, как удар грубой маскулинности по детским мечтам. Представляете, какая травма осталась у ребенка, если он до сих пор морщиться, если кого-то зовут Александр Михайлович, особенно если он лысоватый преподаватель всемирной истории. Я бы сказал достаточно обширная. А виновата во всем оказалась линия Мажино.

Так получилось, что мне всегда нравилась история и, к счастью, никакие александры михайловичи не могли (и не смогли) отвратить меня от нее. Попытки были, да, но безуспешные, именно поэтому я до сих пор получаю удовольствие от всех драматических перипетий середины XX века и могу отличить Гитлера, Гиммлера и Гейдриха. Вот и тогда, дождливой осенью 2003 года (для пущего драматизма пускай еще будет заунывно воющий ветер), я сидел на уроке всемирной истории, улыбающийся и предельно уверенный в себе, ведь пока все торопливо шуршали в учебниках в поисках ответов, я знал их все, ведь я только что закончил читать «Взлет и падение Третьего Рейха» Уильяма Ширера, книгу столь знаменательную, что я дважды перечитывал ее после (и собираюсь это сделать снова). Очевидно, мой самоуверенный и наглый вид немного впал в диссонанс с настроением Александра Михайловича, и он решил немного попрессовать малого:

- Сейчас нам всем Соболев расскажет, зачем была построена линия Мажино.
- Легко! Франция построила линию Мажино как оборонительное заграждение с целью возможного нападения немцев, в период между Первой и Второй Мировой войнами.
- Да ты что? А если немного подумать?
- ... Линия Мажино... Да, совершенно точно, это линия фортификационных и инженерных сооружений оборонительного характера. На границе Франции и Германии.
- Эх, Соболев, вот сестра твоя знала ответ на этот вопрос (моя сестра училась на 6 лет раньше меня в той же школе, закончила на серебряную медаль и подарила возможность для всех учителей упражняться в остроумии, в чем они себе почти никогда не отказывали).
- Но это так!!
- Нет, даже близко не так. Кто еще хочет ответить?
- НО Я ПРАВИЛЬНО ОТВЕТИЛ!
- Соболев, не хочешь выйти на пару минут, проветриться, успокоиться?
- Я ВЫРВУ ТВОЙ ЯЗЫК И ПОВЯЖУ ЕГО У СЕБЯ НА ТАЛИИ!!!

Ладно, в конце я просто сидел, злой и расстроенный, досадуя, что так опозорился перед всем классом (и перед своей возлюбленной на тот момент). У меня уже был похожий замес с учителем географии, когда он сказал, что "Капитана Сорви-Голова" написал Майн Рид, но тогда я просто принес на следующий урок перечитанный вдоль и поперек томик Луи Буссенара. И весь урок красным и злым сидел уже сам учитель (и его сын, который учился в моем классе). Да, вот таким вот маленьким мстительным засранцем я был, во имя правды был готов портить настроение всем подряд. Но на уроке всемирной истории произошло преступление! Я знал, что я ответил правильно и, хотя к моему ответу можно несущественно привязаться, я был абсолютно прав. Я перерыл весь интернет (через модем, к слову), все энциклопедии, которые нашел дома. Меня обокрали. Обокрали и плюнули в лицо. Я уверен, что именно тогда моя любовь к истории и была проверена самым серьезным образом. И хотя проверка эта по ощущениям мало чем отличалась от колоноскопии, мне кажется я ее прошел.

Зачем я эту историю рассказал? Наверное, чтобы сразу предупредить всех, что «HHhH» Лорана Бине – это книга в первую очередь для тех, кто любит и уважает историю. Причем во всех ее деталях: десятки фамилий, географических пунктов, аббревиатур и так далее, в этой книге есть вот это вот все. Если все это не для вас, то браться за «HHhH» вам не имеет никакого смысла. Но если вы любите историю и историческую литературу так сильно, что никакой злой дядька вас не может от нее отвратить, то вы будете счастливы. Но давайте теперь по порядку.

В общих чертах, основная канва романа (а это все-таки роман на стыке фикшна и нон-фикшна) завязана на операции «Антропоид» - попытке чешских и английских силовых ведомств (руками одного словака Габчика и одного чеха Кубиша) устранить самого страшного человека Третьего рейха - Рейнхардта Гейдриха. Формально являясь только четвертым-пятым человеком в нацистской Германии, по своему влиянию Гейдрих вполне мог посоперничать с заместителем фюрера Гиммлером (собственно, «HHhH» и расшифровывается как Himmlers Hirn heisst Heydrich – «Мозг Гиммлера зовется Гейдрихом»). Именно он, Гейдрих, являлся основоположником политики истребления евреев и стоял у истоков появления концентрационных лагерей. По совместительству Гейдрих был протектором Чехословакии, так что поклонников у него, мягко скажем, хватало. И очередное, второе предостережение читателю - если вас ранит фашистский террор и его описания (а читать про то, сколько людей было истреблено и как - абсолютно ужасно), то вам тоже лучше эту книгу пропустить. Она не акцентирует на этом внимания, но и не игнорирует этот страшный вопрос. А там есть чем ужаснуться, поверьте.

Придется мне также отвадить от произведения Бине и хардкорных любителей истории. Я знаю, что есть и такие люди, которые тоннами потребляют тысячи дат и фамилий, прекрасно их помнят и воспринимают их как волшебную симфонию объективной правды. Любители дат и фактов, извините и вы, Бине с огромным удовольствием постоянно отвлекается на тысячу не относящихся к делу вещей: то он грустит по девушке, с которой он расстался пару лет назад, то он делится впечатлениями от фильма, который он посмотрел на досуге, а то и вовсе сбивается с мысли и пытается ее снова найти (например, пытается понять какого все-таки цвета был мерседес Гейдриха в день покушения - вопрос так и остается открытым). Также учитывайте тот факт, что французский писатель всячески игнорирует объективный тон изложения - каждый второй у него тряпка и болван (вполне заслуженно), а коллегу-писателя Сен-Жон Перса, лауреата Нобелевской премии 1960 года, он и вовсе оскорбляет («Сен-Жон Перс показал себя полным дерьмом. Сам бы он со смехотворной жеманностью чопорного дипломата сказал «экскрементами»). Правды ради, Лоран Бине почти через каждую страницу сообщает читателю, что это не учебник по истории, и что ж, он абсолютно в этом прав.

Кого я еще не успел отпугнуть от книги? Любителей почитать Гонкуровских лауреатов (я наткнулся на книгу именно таким образом)? Тоже мимо. Бине даже рядом не стоит с фестивальной литературой наподобие условного Уэльбека - он гораздо проще, доступнее и приземленнее. А если его сравнить с лауреатом Гонкура 2017 года, Эриком Вюйаром (его «Порядок дня» у нас тоже недавно переводили), который получил премию с произведением примерно той же тематики - то Бине так и вовсе предстает как легкомысленный юморист, который почем зря чехвостит напропалую исторических деятелей и перечисляет в какие компьютерные игрушки ему нравится играть. Но вот удивительное дело, это каким-то волшебным образом тоже работает. Да, градус серьезности понижен, но Бине точно не смеется над темой и событиями, относится к ним с огромным уважением и почтением. Ну просто важно ему постоянно егозить, если это слово можно применить к процессу литераторства. Так что, любители серьезных книг, имейте ввиду, что если тот же Вюйар - малюсенькая порция в мишленовском ресторане, то Лоран Бине - тройной Биг-Мак, да простит он меня за это сравнение (мне кажется, он бы согласился). А Уэльбек, коли мы его тоже упомянули, и вовсе духовная пища.

Если по каким-то причинам вы не попали ни в одну из вышеперечисленных категорий (и вообще дочитали до этого места), то мой вам совет, купите эту книгу, читайте эту книгу, лелейте эту книгу. Если бы великий Евгений Викторович Тарле дожил до наших времен, он бы, я надеюсь, писал бы похожие книги: насыщенные, динамичные, живые. Ведь такой формат гораздо более доходчив для тех, кто решил поинтересоваться вопросом в частности, и историей в целом. Ведь читателю гораздо важнее понять, что условный Геббельс в первую очередь был больным и кровожадным психопатом, а уже во вторую очередь министром пропаганды в фашистской Германии. Эта информация гораздо более ценна, поэтому как я рад, что Бине напропалую поносит своих персонажей, взять хотя бы французского премьера тех лет Даладье (о Персе мы говорили выше) - мне важнее понять мотивацию и природу человека, чем оценивать его регалии по "объективной истории". Да это субъективно и возможно не очень правильно (тот же Ширер себе такого не позволял), но это совершенно точно имеет право на жизнь, тем более если еще и реализовано таким остроумным человеком как Бине! Например, пару месяцев назад я читал другую книгу, где упоминалась конференция в Мюнхене, где решили судьбу Чехословакии (собственно, она так и называется - «Мюнхен», ее автор Роберт Харрис). Так вот, после прочтения этого неплохого шпионского триллера я был уверен, что премьер Великобритании тех лет, Невилл Чемберлен, был порядочным и справедливым мужиком. Комментарий Лорана Бине, французского писателя и Гонкуровского лауреата: «Стало быть, по крайней мере в одном чехи и немцы вроде как оказались едины: Чемберлен и его клика, считали те и другие, не более чем мерзкие жополизы».

Напоследок - обратите кстати внимание кто восторгается произведением Бине на задней обложке - тут у нас известный юморист Гари Штейнгарт, великий магический реалист Марио Варгас Льоса, американский психопат himself Бретт Истон Эллис. Ну очень разные люди. И все как один в восторге. Редко, когда такое увидишь, причем я склонен верить, что ни один из них не получил за свой отзыв Lamborghini Sesto Elemento, как тот же Стивен Кинг, которому, есть иногда такое ощущение, нравятся даже надписи на вкладышах из жвачки Love is.

Ну и совсем-совсем напоследок. У романа «HHhH» 346 редакторских сносок, которые убрали в самый конец книги (не делайте, пожалуйста, так больше, это дико неудобно). Листать книгу туда-сюда приходится постоянно. А знаете почему? Потому что этот список примечаний невероятно интересно читать, он составлен абсолютно блестяще и изобилует только интересными фактами. Ну, например, я вот всю свою жалкую жизнь был уверен, что «мавр сделал свое дело, мавр может уходить» - это из «Отелло» Уильяма Шекспира. Оказалось, что нет. Оказалось, что это Фридрих Шиллер и его «Заговор Фиеско в Генуе». Больше спасибо за это редактору Васильковой. И переводчице Васильковой тоже спасибо. Не знаю кто кем кому приходится, но по некоторым уликам похоже на идеально слаженную родственную работу. Превосходную работу.

Нет, ну и правда последний момент. Если вы все-таки попали в категории тех людей, кому эту книгу будет читать не очень интересно (хотя помните, что это всего лишь мое мнение), то для вас есть целый фильм! Называется он «Человек с железным сердцем» (хотя во Франции честно шел как «HHhH»). Актеры в нем играют, без шуток, замечательные, продюсировал чуть ли не лично Харви Вайнштейн. Сам пока лично не видел, но советовать кино сложно: оценка 6,4 на IMDB и жалкие 4,4 миллиона долларов сборов (при бюджете в 32 миллиона). Если хотите дерзните, мне почему-то кажется, что Гейдрих в исполнении характерного актера Джейсона Кларка должен был получится хорошим. Как и Гиммлер в исполнении любимца Гая Ричи Стивена Грэма.

Ну а вообще, не болейте и старайтесь читать хорошие книжки. Мир станет чуточку краше.

Ваш CoffeeT

Это рассказ? Точно не повесть. Быль? Новелла? Преданье старины глубокой? Трудно определить, но это красиво.
Смешение стилей: магический реализм, драма, история, приключения, даже трагедия и может ещё и мелодрама, ну слегка так, чтобы не совсем мрачно.

Судьба не жалела Хавдис с самого рождения. Не препятствовала, когда родной отец продал её на корабль, когда над ней измывались моряки, привязав за лодыжку на цепь, когда посадили в ветхий сараишко для ожидания наказания за мёртвое схороненное дитя. И всё же и ей, пусть немного, но дано было милости. Это встреча с Фридриком-травником. Это дитя солнца сразу чем-то приворожило его к себе.
Как они жили - история об этом умалчивает. Хорошо скорее всего, потому что после смерти Хавдис, Фридрик сделал всё возможное, чтобы она с честью ушла в мир иной.

Хавдис, или Абба, хорошо убрана в свой последний путь. На ней праздничная одежда, и все в ее костюме исполнено добротно: на голове ее шапочка с длинной, окольцованной серебром кисточкой, на шее — шелковый фиолетовый бант, жакетка из английского сукна, а под жакеткой виднеется расшитая золотом кайма корсажа, передник из цветастого дамаста, а на отлитых из серебра пуговицах виднеется искусно выписанная буква «А»; юбка по подолу украшена бархатными лентами с вышивкой, на ногах — черные чулки, красные носочки и отделанные белой прошивкой башмачки из окрашенной вереском телячьей кожи; на руках — черные рукавички с вывязанными на тыльной стороне четырехцветными розами.

А потом пропал местный священник, который отпевал Хавдис. Ну, это он так думал, что отпевал. На самом деле он не был удостоен такой чести. Да, да, деревенская дурочка и честь понятия схожие. Даже не сомневайтесь. А учитывая её происхождение, то для сьера Бальдура это и правда было бы великой честью. Да только он уже ничего не узнает. Жители хутора могут лишь догадываться, что с ним случилось, тогда как читателю дали конкретный и чёткий намёк.

К жанрам можно ещё добавить и мистику, и детектив. Вот такой это не простой сказ. Закольцованная история, которая поначалу кажется простой, и, возможно, немного скучной. Но автор так затейливо всё смешал, что к финалу просто диву даёшься. Ведь в этой кажущейся простоте сложная жизнь и смерть одной женщины, вокруг которой столько всего закрутилось. Рекомендую, кстати.
Лаконично. Печально. Прекрасно.

Для клуба Последний романтик ЛЛ

Адриа Ардевол, человек с несчастной судьбой и огромным багажом знаний и жизненного опыта за спиной, пишет исповедь, обращаясь к женщине по имени Сара. Она – его первая и единственная любовь на всю жизнь. Еще в молодости несколько случайных встреч переросли в привязанность, а затем и в любовь, но их счастье было разрушено внезапным побегом Сары без объяснения причины. И наконец эта загадочная женщина уже в зрелом возрасте появляется на пороге квартиры Адриа, и они вновь обретают друг друга, но, к несчастью, им не суждено быть вместе долгие годы. Адриа страдает и проносит свою боль и неугасающую любовь через всю жизнь, вплоть до распада личности и полного забвения. Вся история данной книги вращается вокруг уничтожения евреев во времена Второй мировой войны, и Сара – потомок этой нации, людей, выбравшихся из концлагерей и тех, кто так и не пережил ужасы Холокоста.

Несмотря на все знания, что закладывал в Адриа отец с раннего возраста (у мальчика не было нормального детства, он дни на пролет проводил с учителями, обучаясь искусству игры на скрипке, познавая историю, философию, изучая языки) он так и не научился жить, не сумел стать счастливым. Будучи маленьким мальчиком, он лишь хотел услышать похвалу от отца, чтобы тот им гордился, но Феликса Ардевола никогда не интересовали желания сына, он был одержим идеей вырастить эрудита, при этом всегда был недоволен успехами сына и требовал большего. Становится понятно, что для Феликса вещи практически всегда были важнее людей. Возможно, он не любил сына по-настоящему и рассматривал его как еще один сувенир в своей коллекции. И эта детская травма Адриа перерастает в одержимость учебой уже в сознательном возрасте, в постоянную погоню за знаниями.

Читая книгу, мы понимаем, что Адриа уже старик, который находится на грани смерти и вспоминает прожитую жизнь. Особый интерес вызывает то, что он пишет то от первого лица, то от третьего. Читатель понимает, что разум героя затуманен болезнью, его мысли путаются, но он будет писать до тех пор, пока деменция не одержит верх.

Стиль автора довольно интересен и тем, что повествование ведется от огромного числа людей, которые так быстро сменяют друг друга, что не успеваешь иной раз заметить эту перемену. Но, как мне кажется, всю эту историю рассказывал нам один персонаж – Адриа Ардевол, а остальные появляются лишь как герои манускриптов и старинных книг, которые изучает Адриа, они говорят его устами. Также стоит отметить, что плавное повествование, наполненное атмосферой музыки, живописи, филологии и философии, сменяется резкой динамикой и неожиданными сюжетными поворотами, что в конечном итоге создает гармоничный текст, такой, каким он должен быть.

Если говорить о людях, чьи жизни предстают перед нами на страницах романа, то с каждой новой главой становится понятна та самая тонкая линия, соединяющая их судьбы в единый, непрерывный жизненный поток. Это связь удивительная, вневременная, будто жизнь одного персонажа перетекает в судьбу другого.

Ж. Кабре мастерски соединил линии всех временных отрезков, представленных в романе: это и аббатство Санта-Мария де Жерри и церковь Сан-Пере дел Бургал в Жироне XIV – XV вв.; Пардак, Кремона и Париж XVII – XVIII вв.; Аль-Хисва; Вик и Рим в период 1914 – 1918 гг., во времена молодости Феликса Адревола, отца главного героя; это и Барселона в период 1940-1950 гг.; и времена нацизма и Второй мировой войны; и наконец современная Испания, в которой последние месяцы жизни Адриа проводит за написанием длинного письма, превратившегося в целый роман.

Особое место в романе занимает коллекционный магазин Феликса Ардевола, который словно персонаж рассказывает нам истории удивительных антикварных вещей, собранных под одной крышей: это и музыкальные инструменты, и различные манускрипты, старинные книги, и другие ценности. Феликс еще в молодости, после ухода из Папского Григорианского Университета, стал одержим коллекционированием, а Вторая мировая война лишь подогрела интерес к поиску антиквариата. Из текста мы узнаем о его характере и о том, что этот ценитель искусства готов на все ради очередного экспоната.

Роман состоит из семи больших частей, которые разбиты на главы. Для меня самой эмоционально напряженной и трудной для прочтения была 4 часть под названием Palimpsestus ( в древности так называлась рукопись, написанная на пергаменте уже бывшим в употреблении; также это были наскальные росписи первобытного искусства, когда на стенах с полустершимися от времени росписями наносили новые изображения, этот принцип позже использовали средневековые мастера, когда по старым росписям в храмах писали новые). Эта часть носит символическое название из-за событий, описанных в ней. Ж. Кабре показывает, что история циклична, и он проводит параллель между инквизиторами XIV-XV вв., сжигающими еретиков на кострах и нацистами времен Второй мировой войны, которые сжигали еврейский народ в концлагерях.

Давным-давно, когда Земля была плоской и безрассудные путники, доходя до ее края, наталкивались на холодный туман или срывались с темной кручи, жил-был святой человек, который решил посвятить свою жизнь Господу нашему Богу. Звали его Николау Эймерик, был он каталонцем, принадлежал к ордену братьев-проповедников, жил в монастыре в Жироне и слыл знатоком богословия. Исполненный религиозного рвения, он сумел возглавить инквизицию и твердой рукой искоренял зловредные ереси в каталонских землях и в Валенсийском королевстве. Николау Эймерик родился 25 ноября 1900 года в Баден-Бадене, довольно быстро получил звание оберштурмбаннфюрера Освенцима, в 1944 году принял участие в решении венгерской проблемы.

Роман «Я исповедуюсь» - не просто рассказ одного человека, это целый калейдоскоп историй людей, связанных невидимыми нитями судьбы. Их жизни соприкасаются и переплетаются сквозь время и пространство.

Моя оценка 10/10

Про эту книгу написано столько рецензий, она так широко разрекламирована и так тщательно препарирована, к тому же многие смотрели великолепный одноименный фильм, что, право, даже не знаю, что еще нового и интересного я могу добавить к имеющимся мнениям. Поэтому коротко…
Повесть, конечно, неоднозначная. У автора легкая, приятная для чтения стилистика, а ситуации, описанные здесь, на первый взгляд, выглядят комичней многих откровенно комедийных литературных творений. Но читать смешно и забавно ровно до того момента, пока не вспоминаешь, что написанное - не гротеск, не гипербола, не житейский развлекательный юмор, а вполне себе автобиографическая история. Написанное из разряда фантазии переходит почти в документалистику, и дальше уже смеяться не хочется.
Потому что становится безумно жалко несчастного мальчишку, выживающего под гнетом любви сумасшедшей старухи. И тот факт, что в результате после всего пережитого в детстве он смог вырасти вполне нормальной личностью, вызывает только восхищение.
Жалко его бесхарактерную мать, которая настолько морально травмирована своей деспотичной родительницей, что не может найти в себе силы что-то изменить в сложившейся ситуации, обрекая сына на дальнейшую жизнь в аду. И как хорошо, что в ее жизни появился человек, сумевший подтолкнуть ее к более решительным действиям.
Жалко и деда, всю жизнь вынужденного нести свой крест, подстраивая свою реальность под существование с психически нездоровым человеком. Но ведь не бросил же, не запер в психушке… хотя, может, и надо бы было, кто знает…
Старуху эту, не виноватую в своем безумии, тоже жалко. Она совершенно невыносима, она драконит и заставляет страдать всех вокруг, а ее поведение временами просто шокирует. Но как же страдает она сама, как терзается в плену собственного больного и изломанного сознания. Ее монолог перед закрытой дверью дочери в последней главе книги – шедеврален. В нем все: любовь, страх, ненависть, боль, сумасшествие, мольба, крик о помощи и проклятие. Яркий заключительный аккорд этой грустной истории.

Это уже не первый испанский современный писатель, из-за книги которого мне хотелось расколотить читалку об стену. Похоже, мне просто катастрофически не везет с испанским новоделом. Единственный из современных авторов, кого я смогла прочитать до конца без негативных эмоций и желания уничтожить что-либо под рукой, пишет в жесткой, реалистичной манере без всяких псевдо-таинственно-философско-романических сюсли-мюсли, под нагромождением которых скрывается банальная банальность (пардон за тавтологию).

Ну, а Кабре у меня теперь напрочно в черном списке. Невозможно передать словами, с каким наслаждением я вышвырнула книгу из читалки. Ибо осилить аж половину написанного, когда тебя отвращает буквально каждое слово - это перебор и настоящая пытка, честное слово. Такие подвиги мне совсем не под силу. Причем, я даже не могу сказать, что он плохо пишет. Вполне пристойно пишет, но стиль - это какой-то адский ахтунг. Работа с текстом - этакое типа оригинальничанье. Только что речь шла от лица главгера, в следующем предложении внезапно речь пошла от лица рассказчика о главгере, потом начались скачки времени от инквизиции до фашистского концлагеря, затем идиотское и маловразумительное построение флешбеков, потом... да чего там только нет потом. И все это с типа загадошным придыханием и закатыванием глаз, мол дальше-то будет еще загадошней, предвкушайте, эгегей. А, да. Еще наш главгер всю дорогу страдал, то от нелюбви, то от любви, то страдал-страдал-страдал, ибо чем же еще заняться чрезвычайно одаренному, тонко чувствующему еле слышное биение мирового пульса и мелодии из далекого космоса аки камертон главгеру. И вот эту сборную солянку, несъедобную мешанину из маленьких историй в большой истории, кучи персонажей, перемешанных в разных временных плоскостях и черт его знает чего еще там понапихано вместе со слезами и вздохами, читателю предлагается съесть, облизнуться, поблагодарить и попросить добавки.

Спасибо, но нет. Как-то я видела одного ребенка от роду примерно месяцев восьми с весьма интересными вкусовыми пристрастиями. Он очень любил покушать, причем все и разом. Выглядело это так. Дитя сидело с распахнутым ртом на стульчике, и в большую, глубокую тарелку ему бодяжили борщок, наваливали кашку, крошили котлетку, полировали вареньицем и заливали деликатес компотцем. При виде сего блюда меня чуть не стошнило, зато у едока трещало за ушками. Но что показательно, дитя выросло и стало есть нормально. Так вот я тоже вроде как худо-бедно выросшая в плане чтения и подобные солянки не ем даже под угрозой расстрела. Поэтому история о чрезвычайно одаренном лингвистически и музыкально мальчике, с роковыми тайнами его родителей, с трагической тайной его большой любви, с историей рождения и приключений прекрасной скрипки работы выдающегося мастера прошла мимо, мимо, мимо. Ибо я не ем первое, второе, третье и компот из одной миски.

Когда я читала книгу первый раз, она поразила меня токсичностью. Сейчас — просто убила.
Я сама мама взрослой дочери и у меня есть внук, поэтому я невольно проецировала родственные отношения героев книги на свою семью.
Не дай бог!
Я не представляю, чтобы я рассказывала всем соседям и знакомым, что Егорка у нас идиот, что он гниет заживо, а мать его курва и потаскуха.
Понятно, что бабушка там глубоко больной человек, но почему домашние так её распустили и позволяли творить все эти дикие вещи?!
Да, она очень любила Сашу, но сколько моральных травм получил ребёнок от такой обстановки в семье? Да и цветистая речь милой старушки всё-таки не способствует нормальному обогащению словарного запаса ребёнка.
Книга замечательная. В этом электронном варианте ещё были бонусом три не публиковавшиеся раньше главы.

⠀ Знаете это ощущение после прочтения книги будто ты не дышал, и вдруг вдохнул, закрываешь книгу и оглядываешься в поисках того с кем поделиться, будто вынырнул на поверхность из глубины, и не хочется начинать читать новую книгу, т.к. мыслями возвращаешься к прочитанной, такое приятное «послевкусие» и хочется рекомендовать ее каждому кто просто вслух произнесет: «не знаю что почитать» чтобы разделить это ощущение? Так вот после этой книги такого нет.
⠀ Реклама (hype особенно) двигатель торговли! Рейтинг у книги 4.3 - хорошо, оценки рецензентов - сплошные 5 и 4.5 - отлично, нетфликс сняли фильм с рейтингом 7.1, где играют известные актеры - решено, прочту! А потом может еще и посмотрю.
⠀ Ощущения: «И вокруг этого весь сыр бор?»
⠀ Да, в мире полно людей: плохих, злых, жестоких, подлых и просто конченных извращенцев. О них практически каждая третья книга, и эта конкретная книга ничем особым не выделяется. Радует что все получили по заслугам в конце концов.
⠀ Про редакторов книги: много ошибок в словах, зато в матерных (а там их полно)- ни единой ошибки, будто это родной язык для них.

Upd.: Посмотрела фильм. Книга интереснее, лучше раскрыта тема автором. Фильм слишком сокращен.

Такой маленький, а такой тяжеловесный роман - повесть. Начиная читать, думаешь - наверное, в такой крохотный объем заложен огромный трагизм, глубокая история. Так и есть.

Тема повествования двойная - в одной части описывается охота на лису, сам охотник и суровейшие условия этого преследования. Подробно описан преследователь, его экипировка, даже содержимое сумки. Детализация, конечно, сильная сторона этого произведения. И не охотник настигает лису, а сама природа. Отмщая жестокому священнику за свое другое дитя...

В другой части речь идет о женщине, Аббе, с синдромом Дауна. В те темные времена таких детей умерщвляли акушерки сразу после родов. Но все же, некоторым удавалось выжить. Но их ждала незавидная судьба, презрение и отвергнутость. Так и случилось с Аббой. Ее судьба до того момента, когда ее нашел травник, была кошмарной и страшной. Но снова природа сделала так, чтобы ее дитя было спасено, хоть на несколько лет. И покарала ее первого и главного обидчика.

Что в этом произведении замечательно - описание природы, ландшафтов дикой Исландии. Ее полярное сияние, снежные долины, горы, камни. Действительно, пробирает.

Но сам текст все же наваливается на читателя своим полновесным трагизмом, мистикой, цикличностью. Мрачные герои, их суровая жизнь немного нашли у меня отклика, понимания. Другое время, другая страна. Да и вообще, скандинавские авторы и до этого ошарашивали меня своим реализмом.

Феноменология динамики представлений о смерти в контексте обычного индивидуума.

1. Когда пришла бабушка и сообщила новость, я впервые услышал странную фразу " пригласили на поминки". В тот момент (Класс 7ой) фраза показалась мне верхом глупости. В этом возрасте в моем понимании пригласить могли только на торжественное и веселое мероприятие. На поминки приходить должны добровольно люди. А меня потащили туда за компанию, хотя до этого мужа-деда подруги бабушки я не видел.
Воспоминания кусочкообразные. Лежит неизвестный мне человек в гробу, кто-то плачет, мужики сурово молчат в ожидании стакана. Какой-то хаос разрозненных чувств, испытываемых разными людьми. И на все это я смотрю как-будто со стороны. Мне было просто напросто интересно, потому что случилось со мной в первый раз. Это были мои первые поминки, и я еще не выработал алгоритм поведения в этой ситуации. Я отстранено ел кутью, грибной суп, не совсем понимая, что же такое произошло. Да, у кого-то первое столкновение со смертью несет в себе чуть ли не равнодушие, донося отголоски состояние других людей. Я тихо ходил, ел, слушал. но я не скорбел. Для меня человек в гробу был всего лишь размытым абрисом былой личности. К тому же, в то время старые люди воспринимались мной достойными смерти. Хватит, вкусили уже радости жизни. Они казались мне неспособными воспринимать жизнь на том уровне, на котором ее воспринимал ее я. У них остались только старые ворчливые мысли, не достойные претворения их в жизнь. Такое странное равнодушное знакомство со смертью, будто тысячный знакомый знакомого.

2. Был хороший летний солнечный день. Можно даже сказать, квинтэссенция всех дней моего детства, т.к. оно видится в моей памяти именно такими днями. Мы с моими тогда друзьями (которые воспринимались на всю жизнь) шли мимо девятиэтажки. И вот вдруг суета и столпотворение вокруг угла дома. Сквозь коридор из озабоченных спин людей я увидел тело на земле с малинового цвета лужей вокруг головы. Было это в тот же год, опосля зимних поминок. И опять мои мысли были похожи на размышления стороннего наблюдателя: кто этот человек, что заставило его прыгнуть, что он думал в момент полета. Какие-то рассудочные мысли, без толики чувств. Опять этот интерес, рожденный перманентной любознательность. Не прочувствовать, а узнать. Мне было непонятно сборище всех этих людей, посторонних, непонятно что здесь делающих. В принципе, тоже шоу, реалити по самые помидоры. Не было во мне никаких чувств окромя любопытства, в отличие от эмпатии к соседской девушки, у которой отец 6 часов просидел в застрявшем лифте. Ее слезы, оплакивающие непонятно что, помню до сих пор. Вот так внешнее проявление влияет на наши ощущения.

3. Я стиснул зубы от злости, когда моя подруга, захлебываясь в истерике от переизбытка солоноватых ручьев, рассказывала о смерти свое собаки, прожившей в ее семье более 20 лет. И все приговаривала, что ее никто не будет так любить, кроме Джека. Черт, как же бесил ее эгоизм. Плохо было ей. Ее никто не любит. А пес умер, его бытие прервалось. Он не сможет больше лаять на бездомных псин. Нехитрое занятие, но было его любимым. А она со своей тупой боязнью, что ее никто не будет больше так любить. Вот тогда я понял, что смерть - это проявление эгоизма и недовольства внесением в размеренный порядок вещей отсутствия чьей-то личности. Мы плачем не о возможностях и чаяниях умершего, а о своих неудобствах, приносимых его смертью.
Да, я не смогу больше гладить Джека. Он всегда радовался моему приходу, совершенно искренне, любил чес подбородка (подпастника?), не прося всего этого, а наслаждаясь при наличие. Я понимаю, что так радоваться моему приходу больше никто не сможет. И горюю по этому, ненавидя себя за это. Потому что ничем не отличаюсь от хозяйки пса.
Умереть стоит хотя бы потому, чтобы в твоем присутствии помолчали.

Промозглая унылая серость. Тесно лепящиеся друг к другу дома с выбитыми стеклами. В витринах бывших магазинов – обтянутые кожей скелеты. Это больные, умирающие на глазах прохожих, спешащих получить по карточкам микроскопическую порцию хлеба и тарелку кислой жижи, называющейся супом, но ничем его не напоминающей.

Это не гетто. Это – город рабочих. Так, во всяком случае, утверждает Мордехай Хаим Румковский, называющий себя отцом этого места.

В чем-то он прав. Да, здесь, в лодзинском гетто, царят голод и нищета, территорию огораживает колючая проволока, но Румковский постарался на славу, организовывая фабрики и мастерские, налаживая производства. Мысль была проста: если обеспечить немцев грандиозными поставками, то они осознают пользу и даже необходимость этого «города рабочих», они будут нуждаться в нем, а значит – не тронут. И Румковскому удалось достигнуть существенных успехов. Прибыль, которую получали от гетто, впечатляла, но все равно это было гетто, из которого стремились удалить как можно больше людей, в первую очередь – нетрудоспособных. Румковский отчаянно пытался пристроить как можно больше детей в мастерские, но – увы.

В этом романе немного того, о чем рассказывают другие подобные произведения. Здесь минимум стрельбы, минимум расправ, здесь мы почти не видим немцев и самое страшное, с чем имеем дело – депортацией, хотя можем только догадываться, что происходило после нее. Но в каком-то смысле это даже хуже. Потому что, словно недостаточно было создания этого унизительного места, огороженного проволокой, непередаваемую тяжесть повествованию придает серая атмосфера, обезличивающая людей, и зло, которое вторгается в их жизнь не извне, а изнутри. Ограбленные дети со вздувшимися от голода животами, слабоумные, отданные в «дома отдыха», да, в конце концов, попавшие под крылышко Румковского...

Герой или предатель? Спаситель или палач? Наверное, долгое время это казалось не важным. Румковский был гетто. Что бы он ни делал, каких или скольких евреев ни спас или ни бросил на произвол судьбы – он всегда выступал в роли предателя.

Фигура Румковского, центральная в этом романе, действительно противоречивая. Поначалу он кажется даже положительным персонажем. В прошлом слабый, заблудший человек, в настоящем он бьется ради блага детей и людей в целом. Казалось бы, это окупает его недостатки. Но чем дальше – тем больше проступают черты предателя рода человеческого. Неудивительно, что дети, попавшие под крылышко Румковского, рано или поздно проявляли признаки психических расстройств. Потому что он, называющий себя их отцом, выходил далеко за рамки этой роли.

Повторюсь: словно начала войны и создания гетто было недостаточно, чтобы здесь присутствовали и такого рода пороки.

Роман написан по документам, свидетельствам очевидцев и прочим историческим материалам. Возможно, поэтому он читается достаточно трудно – текст сухой и часто неудобоваримый: чересчур высушенный для животрепещущего повествования и слишком богатый мыслями персонажей, чтобы быть документальной хроникой. Пожалуй, сам такой стиль действительно хорошо иллюстрирует жизнь в гетто – унылую, безрадостную, полную лишений и зла, но все-таки жизнь, в которой все еще теплятся человечность и даже любовь. Однако смешивание живого повествования с поздними отчетами о происходящем и противоречивыми точками зрения, как они были представлены в документах, оставляет странное и не самое хорошее впечатление. Плюс, не слишком понятный набор персонажей – в романе несколько отрывочных линий, рассказывающих о жизни того или иного человека, но подчас совсем неясно, почему и зачем автор выбрал именно этих людей.

Однозначных выводов из рассказанного автор не делает и предоставляет читателю самому разбираться со всем, что свалил на него. С одной стороны, это вводит в замешательство, с другой – целью, как я понимаю, все-таки было воссоздание исторической картины со всеми ее неясностями. Что ж, если так, роман вполне себе удался.

Но рекомендовать его к прочтению не осмелюсь. Как и любая другая книга такого рода, она тяжелая, а потому не для каждого – лишь для интересующихся и готовых окунуться в мрак, безысходность и прогнившую человеческую натуру.

Так и не смогла определиться насчёт своего отношения к книге. С одной стороны я не могу не приветствовать то, как автор описывает эпоху, страны и людей. Речь Посполитая того времени действительно была вот таким "плавильным котлом", в котором смешивались народы, языки, религии, порождая то политические, то философские идеи, а и то идеи мистические. Вокруг одной из таких - мессианской идеи Якова Франка - и строится повествование.
Не сказать чтобы Яков предлагал что-то кардинально новое: на мой взгляд его идеи были всего лишь ещё одним вариантом экуменизма, попытки сплавить воедино иудаизм и католицизм, но все это выглядело скорее как секта, благодаря отрицанию брака и весьма подробно описанным в книге сексуальным практикам

Некоторые герои весьма легко принимают новые имена и новые обычаи, другие же насмерть бьются за многовековые традиции. Франк и его секта кочуют по городам и странам, рожают детей, продолжаются через них аж до середины двадцатого века, а может и дальше...

И вот тут начинается мое недовольство. Кирпич на 1000+ страниц (по крайней мере на "ЛитРес"), пусть и с репродукциями карт, схем и документов, нашпигованный бытовыми подробностями, байками, легендами, традициями и, кажется, доброй сотней персонажей, многие из которых появляются буквально в одном-двух эпизодах, довольно труден для восприятия. Ощущение что в нем буквально тонешь и жалобно барахтаешься, настолько много тут подробностей, некоторые из которых (вроде линий родства) оказываются важными далеко не сразу. Отчасти спасает что названия глав как бы намекают на то, что будет в них рассказано (например, "О таинственной деятельности в Лянцкороне и недоброжелательном глазе"), поэтому найти и освежить в памяти нужный эпизод относительно просто.

И все же после прочтения скорее "ух, отмучалась", чем "вау, буду рекомендовать!"

Вообще, писать отзывы на нон-фикшн для меня всегда очень трудно. Сложно сформулировать свои мысли.

Все мои ожидания и представления о книге частично пошли прахом. Я думала, что большей частью автор будет писать о раке, о том, как он переживал эту болезнь, но по факту оказалось, что это не совсем так.

По мере прочтения книги ты понимаешь, что автор решил рассказать читателю свою непростую историю, сделать простого человека ближе к врачам. Как пишет автор, если вы думаете идти в медицину, то задумайтесь что вы хотите получить или точнее, как вы будете относиться к всему этому. Варианта всего два: либо просто работа, либо призвание. И часто это такая каторга, которая совершенно выматывает душу и тело. Мы никогда не задумываемся о врачах, как о живых людях. Нам же всегда больше всех надо. А если нам что-то не понравится, значит он некомпетентен. А вот когда врачи спасают жизни, мы благодарим почему-то не их, которые провели множество часов с нами, чтобы помочь, а Бога. Я не атеистка и в божественные силы и помощь тоже верю, но оставлять тяжелую работу врачей без внимания, понимания и признательности думаю нельзя.

В истории меня больше всего поразила сила духа автора, а еще то, какой неординарной личностью он был. Его увлечения не заканчивались медициной, он еще невероятно любил книги и всегда старался найти смысл жизни и в книгах, и в медицине.

Последние страницы книги мне пришлось читать с перерывами из-за непрекращающегося потока слез. Было очень сложно читать эпилог, который написан уже от лица жены Пола. Когда он по состоянию здоровья уже не мог закончить книгу, она сделала это за него. Дописала ее уже после его смерти.

Я бесконечно восхищаюсь этой женщиной, потому что не каждая проявит такую силу духа и любви, ухаживая за умирающим мужем. Как в книге говорят, вылечить рак пока невозможно. Можно оттянуть время, но полностью вылечить нет. И это по-настоящему грустно и трагично. Ты всегда ждешь удара, снова и снова. Она смогла дать своему мужу всю ту любовь, которая была в ней, чтобы он спокойно, не в одиночестве, закончил свой сложный путь.

Невероятно грустная и трогательная книга, но как ни странно она дает какую-то надежду, мне даже сложно сказать почему. После нее у меня остались только светлые впечатления.

Невероятно мрачная, но очень кинематографичная и впечатляющая книга.
Та самая захудалая, провинциальная Америка, из которой все бегут к огням больших городов, подальше от безысходности и разрухи.
⠀
Переживший ужасы Второй мировой войны, молодой Уиллард Рассел возвращается в родной Огайо.
Почти сразу по прибытии судьба улыбается ему, но счастье не может длиться вечно... И вот десятилетний Эрвин, сын Уилларда, наблюдает за кошмарами, терзающими его близких. Как остаться хорошим человеком и не дать слабину дьяволу, что дремлет в каждом из нас?
⠀
Сколько разных, но выразительно мерзких героев ждет вас на страницах книги! Они завораживают своими гадкими поступками, безразличием к судьбам окружающих, отвратительно прикрываясь святыми постулатами, переворачивая их с ног на голову.
Сверхнабожность одних граничит с жутким распутством других, вера в помощь высших сил разбивается о неприглядную реальность и невозможность противостоять сильнейшим житейским кризисам.
Герои идут на крайние меры, калеча себя и других, поражая тем, насколько далеко они готовы зайти ради благополучия близких.
⠀
Динамичное, хлесткое повествование увлекает с первых страниц описаниями мрачной южной глубинки, суровых нравов этих мест, калейдоскопом персонажей, чьи судьбы неизбежно пересекутся самым неожиданным образом.
Ты не в силах остановиться, наблюдая за семейной парой, частенько позволяющей себе разъезды на дальние расстояния, или за полицейским, разрывающимся между профессиональным долгом и нуждой, повзрослевшим Эрвином и тем, насколько верна в его отношении поговорка «с волками жить - по волчьи выть».
Может, его голос будет не таким стройным среди общего хора?
И будет ли конец проделкам дьявола, перестанет ли он терзать людей и рваться наружу из их нутра?

Честно говоря, мне, одно время взахлеб читавшей форум TrueCrimeGuru, было не страшно.
Психика тренирована реальными историями, от которых кровь и прочие жидкости организма застывают быстрее, чем от художественного вымысла.
Тем более, Поллок не живописует подробности во всей кровавой красе, ограничиваясь емкими, но достаточными для понимания деталями.
Текст буквально напрашивается на экранизацию, которую уже успел выпустить Нетфликс (судя по трейлеру, общее настроение книги и колоритность ряда персонажей удались на славу).
⠀
Отличный сплав увлекательного повествования с элементами мрачного триллера, сурового детектива и тяжелого социального романа, очень брутальная книга, которую сложно отложить, пока не доберешься до развязки.

Эта повесть о маленьком мальчике Саше, его слабом здоровье и убийственной обстановке в семье. Саша живёт с бабушкой Ниной Антоновной и дедушкой Семёном Михайловичем. Бабушка говорит мальчику, что его мама Ольга променяла сына на нового кавалера и еще множество неприятных слов. У каждого члена семьи своя правда. Ольга другого мнения. Она всю жизнь страдала от диктатуры матери и пыталась вырваться из этих оков. Стараясь наладить свою жизнь, она на время оставляет больного ребенка с родителями. Не самый хороший поступок и это становится последней каплей для бабушки и мальчик остаётся воспитываться с ними.
Нина Антоновна женщина с тяжёлой судьбой. Неудачно выйдя замуж, жизнь ее не баловала. Муж артист, постоянно в гастролях. Война постучалась в дверь, ссылка, где от болезни умирает старший сын Алеша и сама Нина надорвала здоровье. Вторая дочь Ольга родилась болезненной и Нина всю жизнь посвятила ребенку. Жизнь была не сахар и в определённый, самый критический момент Нина начала сходить с ума. Семён по совету друзей положил ее в психушку, но там стало только хуже. Женщина периодически страдала психозами и мужу его поступок не простила. Дочь в свое время тоже не оправдала надежд, пошла по стопам отца, успехов не добилась, за что постоянно страдала от нападок матери.
Нина Антоновна самый яркий персонаж в книге. Не по своей вине она такой стала, но делала она полезные вещи. Без нее неизвестно, что было бы с мальчиком. Мне ее было очень жаль. Я надеялась, что она все таки успокоится, но надежды не оправдались.
Мать ребёнка винить не хочется, жизнь иногда подсовывает лимоны и ее просто не позволили стать настоящей матерью.
Повествования ведётся от лица маленького Саши, его суровые, полные болезней, таблеток и упреков бабушки будни. Купание, завтрак, учеба, приходы матери, ловля мыши, походы на стройку, мелкие шалости, а также радости, надежды, мечты, переживания ребенка. Это все рисует нам полную картину событий.
Фильм начала смотреть, но не стала. Мне было эмоционально сложно читать эту книгу, а фильм бы за душу рвал больше, учитывая как актриса в роли бабушки там кричала.. немного прокрутила и выключила.
Признаюсь читать начала из любопытства, много слышала о книге и стало интересно. Продолжение про Раздолбая читать не буду, прочитала рецензии и поняла, что не хочу.