Мальчик в полосатой пижаме

давно ее заметила ходила приглядывалась пару раз она с поля зрения пропадала и я тосковала когда она снова появилась на полках, без промедления, взяла ее, с легкой радостью, с какой начинаю читать новую книгу. книгу оценила по обложке. и почему-то (и правда, почему?) в буквальном смысле ее не восприняла. как говорится, на заборе тоже написано. книга оказалась неожиданной... не буду вдаваться в исторические подробности. но какой яркий контраст создает история маленького наивного мальчика на фоне исторического момента в который она запечатлена. как можно это вложить под такую обложку и под столь наивное название?!

Занесенный в графу С аккуратностью чисто немецкой, Он на складе лежал Среди обуви взрослой и детской. Его номер по книге: «Три тысячи двести девятый». «Обувь детская. Ношена. Правый ботинок. С заплатой…» Кто чинил его? Где? В Мелитополе? В Кракове? В Вене? Кто носил его? Владек? Или русская девочка Женя?.. Как попал он сюда, в этот склад, В этот список проклятый, Под порядковый номер «Три тысячи двести девятый»? Неужели другой не нашлось В целом мире дороги, Кроме той, по которой Пришли эти детские ноги В это страшное место, Где вешали, жгли и пытали, А потом хладнокровно Одежду убитых считали? Здесь на всех языках О спасенье пытались…