Месяц в Артеке

С именем Нади Рушевой у меня связана первая самостоятельная поездка в музей. В каком классе я тогда училась не припомню, но однажды подруга, с которой просидела за одной партой все школьные годы, восторженно сообщила, что в Художественном музее нашего областного центра открылась выставка рисунков Нади Рушевой. Как отпрашивались у родителей и добирались до места назначения в памяти не отложилось, но многие рисунки до сих пор помнятся летящими лёгкими линиями.

Увидев в подборке эту книгу, невольно окунулась в далёкие воспоминания и сомнений в том, что "надо читать" не было. Надя Рушева - талантливая девочка, успевшая за короткий период жизни оставить свыше 10000 рисунков. Окончательное число их никогда не будет подсчитано: значительная доля разошлась в письмах, сотни были раздарены друзьям…

Недавно на фейсбуке я наткнулась на статью, рассказывающую о Наде Рушевой, невероятно талантливой художнице, которую знал весь Советский Союз. Надя рисовала с самого детства, никогда не пользовалась ластиком, никогда не рисовала карандашом, всегда сразу тушью или чернилами, она никогда не боялась ошибиться, говорила о том, что будущий рисунок проступает для неё на белом листе бумаги вроде водяного знака и ей остается только обвести. Все началось с того, что её папа читал ей вслух сказки Пушкина, а она рисовала то что представляет, чувствует, рисовала по воображению. Позже, когда сама научилась читать, стала уже рисовать иллюстрации к самостоятельно прочитанным книгам. Первая выставка её работ прошла, когда Наде было лишь 12 лет, она училась в 5м классе. За следующие 5 лет её жизни прошло…

Творческие люди, только вступающие в жизнь. У них все впервые. Дружба и предательство. Встречи и расставания. Любовь и смерть.

…Они сидят, высокие, за партами. Не слушая учительских речей, И по домам они уходят парами, Взволнованные близостью своей, — …Десятиклассники знать не желают классики, Им наплевать… что жил Вильям Шекспир… Но после в школе ставят «Гамлета»: …И постепенно тает декорация, И сцена надвигается на зал… Вот парень обнял верного Горацио, И вот он их в свидетели призвал, Что злому веку не желает кланяться, Идет на смерть и в страхе не дрожит… И кончился Шекспир, который классика. И начался Шекспир, который жизнь. В. Рецептер