Прогулка (сборник)

Один швейцарец вышел прогуляться, а в итоге написал философскую новеллу. Конец лета 1916 года, на фронтах Первой мировой идут ожесточённые бои – Сомма, Верден, Брусиловский прорыв, а в "Прогулке" Вальзера, написанной в это самое время, тишь да гладь да божья благодать. Ни тёмной тени происходящего, ни упадочных мыслей, связанных со страшной реальностью. Его рассказчик словно пребывает в каком-то ином мире, в измерении, где важны другие понятия. "Войне он противопоставляет мир, злобе и пошлости — наивность и иронию, сошедшей с ума реальности — слово," как заметил в эссе о писателе Михаил Шишкин, переводчик новеллы.

Витиевато и изящно, эксцентрично и пламенно, неторопливо и многословно описывает Вальзер недолгое погружение во внешний мир. Рассказчику, альтер эго самого автора, необходимо до…

Михаил Шишкин «Вальзер и Томцак». У вас когда-нибудь возникало желание прочесть полную библиографию писателя, не читая еще ни одной его книги, опираясь только на какие-то факты из жизни и черты характера? Вот такая история у меня произошла с Робертом Вальзером, и спасибо за это я должна сказать Михаилу Шишкину, переводчику повести «Прогулка», написавшему небольшую ознакомительную биографию писателя. Давайте немного проясню название биографии – «Вальзер и Томцак». Что или кто такой Томцак? Это герой из той самой «Прогулки», чудовище, олицетворяющее страх. Но что есть страх для писателя, для Вальзера? Его страх – его Томцак – не писать. «В Вальдау [психиатрической лечебнице] руки выкручивают Вальзеру. В Хериазу [другую лечебницу] доставляют Томцака» Робер Вальзер – тот случай человеческого…

Новела "Прогулянка" демонструє читачам довколишню дійсність такою, якою її сприймав сам автор. Усі помічені ним деталі та настрої мусять бути зауважені і читачем, а все, що проймає і хвилює першого, має викликати рефлексію і в другого. Просто прогулюючись однією вуличкою впродовж дня, Роберт Вальзер творить з цієї прогулянки цілу історію. Маршрут начебто наперед спланований. Та героями в ній стають так само і випадкові перехожі. І хоч не всі вони однаково привітні до Пішохода, та він привітний до всіх: "Я міг би обуритись, але краще лишатимусь лагідним і все по-шляхетному витерплю". Як на мене, найкраще ідею книжки передає ось цей абзац: "Багато я дав би, навіть свою ліву руку чи ліву ногу, за те, щоб цією жертвою відновити на світі старе добре відчуття честі, задоволення старою доброю…

Это моя первая встреча с обоими авторами. Книга, не исключающая продолжения знакомства, а даже к нему подталкивающая. Переводчик тут хозяин, а писатель - гость. В биографическом очерке отталкивает излишняя пафосность. Особенно глупым показался фрагмент про то, как Вальзер и Ленин жили на одной улице. Ни к чему это, по-моему. Понравились заметки о вальзеровском стиле. Сам текст "Прогулки" мне показался вполне таким, как его описывал Шишкин. Все так, вспоминаешь Платонова. Но у Платонова речь более угловатая. Здесь же гладкий канцелярский язык, окрашенный личным, потому что рассказчик, кажется, слился с этим языком, впитал его в себя. Рассказчиком мог бы быть гоголевский Акакий Акакиевич, сделавшийся писателем. Он такой смирный и деликатный, для него разговор с портным - "бесшабашная…

Лестница жизни, или Невидимый

Франц Кафка его любил. Но об этом позже.

Проза Роберта Вальзера обрушивается на читателя как дождь или снег. Жизнь – вещь простая и обыденная, как эта счастливая прогулка, когда не знаешь, отчего ты так печален. Простая литература – уязвима для критики и беззащитна перед читателем. Для первых она слишком поверхностна, для вторых – скучна. Роберт Вальзер никогда не обращал внимания на критиков или читателей. Роберт Вальзер – загадка, в первую очередь для себя самого.

Михаил Шишкин написал чудесную статью о писателе и его «Прогулке». По-вальзеровски фрагментарная биография, по-своему причудливый анализ рассказа. Можно не соглашаться с интерпретацией Томцака, можно возмущаться «ревностью» к Зеелигу. Можно вовсе не принимать Шишкина во внимание. Не имеет значения.

«М…

Чья это книга, Михаила Шишкина или Роберта Вальзера? Больше половины занимает «эссе» Шишкина, дальше следует Вальзер, переведенный Шишкиным. «Эссе» называется пересказ биографии писателя, простой поверхностный пересказ, который невозможно читать. Шишкин вешает ярлыки на все, выражая свое категоричное и невыносимое суждение в каждом предложении. Создается впечатление, что писатель Шишкин перечитал психологии и хочет везде найти архетипы. Получается у него это крайне пошло, т.е. самоцель практически любого высказывания требует ярлыка. После этого «эссе» перевод Вальзера вызывает серьезные подозрения, так как непонятно чего там мог напереводить этот писатель Шишкин.

Получается комично. Половину книги занимает глупое претенциозное «эссе», вторая половина - это переведенный этим писателем…

То самое, когда на легковесных словоформах держится скромного вида каркас над темной глубиной.

Пока не прочитал этот перевод я и не знал, что на свете существует русско-швейцарский писатель, критик, эссеист, переводчик Михаил Шишкин и лучше бы и не знал.

Недочитал. Затошнило от чрезмерно приторных оборотов речи. Автор совсем забыл о мере в своем стремлении литературно извернуться.