Молодежная литература — не только для молодежи

«Не хочешь написать настоящую книгу?» — этот вопрос задавали многим моим друзьям, пишущим книги направления Young Adult. Он подразумевает, что настоящие книги — только для взрослых, и выдает фундаментальное непонимание того, что такое YA-литература и почему она важна.

Можно привести аргумент о том, что, говоря попросту, Young Adult предназначен для читателей молодых, а не взрослых. Подобный ход мыслей, по-видимому, преуменьшает значимость подобной литературы: коммерческий успех жанра (продажи YA-книг во всем мире в 2022 году достигают 11 миллиардов долларов) не повлиял на литературный престиж и, возможно, напрямую ему противоречит, и YA-авторам до сих пор труднее претендовать на штатную преподавательскую должность, публиковаться в литературной периодике и так далее. Но истинная аудитория категории обманчиво широка. На сегодняшний день более половины покупателей YA-книг старше 18 лет — а большинству из них от 30 до 44 лет. Если вы думаете, что это взрослые, которые приобретают книги по просьбе подростков, или преподаватели, массово скупающие литературу для студентов колледжа, то на самом деле все намного интереснее. Подавляющее большинство (78%) покупателей YA-книг старше 18 лет специально приобретают их с намерением прочитать самостоятельно.

Растущий интерес к YA-литературе со стороны взрослых читателей можно частично списать на интернет. В сети можно совершать покупки анонимно, не опасаясь осуждения со стороны окружающих. Там проще найти подходящие фэндомы и форумы, соответствующие вашим увлечениям. Благодаря соцсетям мы воспринимаем мысли гораздо большего количества людей, чем когда-либо. Но в то же время возможность создавать сообщества, участники которых разделяют наши интересы — это благо, особенно в нынешний критический момент истории, когда на рекордно высоком уровне находятся как юридические, так и неписаные ограничения в отношении книг.

Мы живем в пропитанную ностальгией эпоху, когда пересмотру старых телесериалов посвящаются подкасты, ремастеры классических видеоигр становятся доступны для цифровой загрузки, книги, которые мы любили в молодости, переиздаются под новыми обложками. Учитывая, что в нашей нынешней реальности слишком много неопределенности и страха, у взрослых читателей есть все основания искать успокоения в том, что им знакомо. Вспомните, как недавно оживились повзрослевшие фанаты Джуди Блум в связи с киноадаптацией ее книги «Ты здесь, Бог? Это я, Маргарет» . Фильм приветствовал молодых фанатов культовой классики и предлагал воссоединиться старшим поколениям. В одновременно современном и вневременном пространстве он свел вместе различные демографические группы, чтобы они смогли увидеть друг в друге самих себя.

Находите ли вы что-нибудь новое в любимой книге, перечитывая ее в более взрослом возрасте? Иногда новое — это прежние вы. Полагаю, что в этом отношении YA-книги существуют не только лишь для молодых людей, даже если и были написаны для них.

В целом, литература для взрослых в меньшей степени заинтересована в истории становления в линейном, эволюционном смысле; роман для взрослых не предназначен для читателей-подростков, даже если повествует об их переживаниях. Проще говоря, мы могли бы сказать, что литература для взрослых концентрируется на взрослых, в том числе и тех, кто размышляет о своей молодости, а молодежная литература — на молодежи. Что в таком случае мы можем сказать о «взрослой» художественной и документальной литературе, главными героями которой являются молодые люди или даже дети?

Литература для взрослых, в центре сюжета которой находятся подростки, представляет собой широкое поле для экспериментов. В случае со взрослыми мемуарами Джозефа Эрла Томаса  «Sink» («Клоака») с повествованием от третьего лица наш главный герой — ребенок в возрасте до 13 лет. Целевая аудитория этой книги — взрослые, но сосредоточена она не на них. Это захватывающие мемуары о взрослении, в которых Томас ловко и избирательно отделяет себя как автора от своего главного героя, не избегая при этом таких сложных явлений, как бедность, насилие и гик-культура. Возникает вопрос: есть ли между YA-литературой и литературой для взрослых принципиальные различия в сюжете, линиях поведения или тоне повествования, когда в центре истории находится ребенок или подросток? Выделяются ли такие книги?

Я так не думаю. По крайней мере, это справедливо для меня как читателя, и это восхитительно, как в случае с YA-романами, такими как «Imposter Syndrome and Other Confessions of Alejandra Kim»  («Синдром самозванца и другие откровения Алехандры Ким») Патриции Парк . В нем Парк рассказывает историю взросления мультикультурной девушки-подростка — учащейся привилегированной частной школы в Нью-Йорке. Депрессия отца и его вероятное самоубийство, мать, которая слишком много работает, чтобы оплачивать квартиру, и постоянно отказывает дочери в ее мечтах, и подросток, взваливший на себя бремя конфликта между своим внутренним и внешним мирами — с каждой деталью благодаря грамотно подобранным словам и доступности повествования драма в «Синдроме самозванца» простирается так же далеко и глубоко, как и во взрослом романе.

По правде говоря, слово «доступный», которое я часто слышала по отношению к моим собственным произведениям, является для меня триггером. В зависимости от того, кто его произносит, оно может быть как комплиментом, так и оскорблением. Чем больше я пишу и публикую, тем чаще предпочитаю воспринимать его в первом из этих двух значений. Я хочу, чтобы мои произведения были доступными для читателей. Тем не менее, я публиковала и стихи, которые можно было бы считать «литературными» (под этим часто подразумеваются издания, которые читает и хвалит широкий круг других публикуемых авторов). Мне до сих пор трудно определиться с терминами. Я поэт, более расположенный к простоте. Я предпочитаю детализировать образ как можно подробнее, как это делает эссеист, — чтобы скорее рассказывать свои стихи, нежели позволять им петь. Я разрываю строки моих стихов и надеюсь, что это нравится моим преданным читателям, кем бы они ни были.

Прошлым летом была опубликована моя книга «Disappearing Act» («Исчезновение») — мемуары в стихах, отнесенные к категории YA и написанные с точки зрения моего подросткового «я». Книга могла бы принять форму «взрослых» мемуаров, например, в виде традиционной ретроспективы или экспериментальной серии эссе с эпилогом, описывающих мое путешествие из того времени в настоящее. Но для меня было важно, чтобы у подростков на пути к моей истории было как можно меньше преград. В этом смысле она попала на нужную полку.

Сам по себе сюжет тяжелый: мое взросление происходит на фоне попытки самоубийства моего отца и заключения его в тюрьму. Я сама пережила описанные мною события, будучи подростком, но в Америке есть взрослые, подростки и дети, которые ежедневно проживают различные версии моего опыта. К счастью, и это противоречит книжному маркетингу, взрослые читают «вниз», а дети — «вверх». Я писала с учетом и той, и другой аудитории, но органичного способа охватить их обе пока не существует.

Имеется бесчисленное множество книг для взрослых, в которых в полной мере раскрываются образы юных персонажей: «Весь невидимый нам свет»  Энтони Дорра , «Very Cold People» («Очень холодные люди») Сары Мангузо , «Кроме шуток»  Сары Нович , «Кэрри»  Стивена Кинга , «Не отпускай меня»  Кадзуо Исигуро . Точно так же как и в бесчисленном множестве YA-книг, таких как «A Face for Picasso» («Лицо для Пикассо») Ариэль Хенли , «Поэт Икс»  Элизабет Асеведо , «Yolk» («Желток») Мэри Х.К. Чой , «Вся ваша ненависть»  Энджи Томас и так далее, присутствуют лиричность, линии поведения и сюжет, которые мы так ценим во «взрослой» литературе.

Если во взрослом литературном ландшафте не останется места для диалога с постоянно растущей взрослой аудиторией YA-книг, мы рискуем исключить сообщества, которые многие из нас, будучи молодыми, надеялись развивать во взрослой жизни. YA-литература возвращает нас обратно к самим себе, воплощая в себе основополагающую истину: мы растем постоянно — в любом возрасте.

Джордан Касл (Jiordan Castle)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ