Майкл Розен: «Дети считают меня знаменитым, но их родители понятия не имеют о том, кто я»

Автор: Оливер Партер
Фото: Эндрю Краули

Мы узнали у Майкла Розена, которому сейчас 70 лет, что в его молодости помогло ему стать тем, кем он является сегодня.

К 11 годам я был увлечён спектаклями и играми. Я слушал на старом кассетном магнитофоне яркие шутки и анекдоты Питера Устинова и думал: «Вот здорово было бы это показать!»

Я всегда охотился за хорошими шутками. Я их коллекционировал и пытался рассказывать сам, когда не получалось, расстраивался. Мой отец был замечательным рассказчиком, способным превратить любой рутинный эпизод повседневной жизни в получасовую сагу. Мой старший брат был блестящим подражателем, он устраивал розыгрыши в нашей спальне. Когда ему было шесть или семь лет, он решил обучить меня всему, что узнавал в школе. Это было довольно странно, и так продолжается до сих пор. Он – как вечный маяк, убеждающийся, что я не упал со скал.

Я вырос в Пиннере, на северо-западе Лондона, в 40-х – 50-х годах. Жизнь там была намного разнообразнее, чем люди ожидают от пригорода. Мне очень нравилось. Чего ещё может желать девятилетний мальчишка, кроме того, чтобы кидать старую жестяную банку в пруд, вытаскивать её и находить в ней саламандр.

У меня была типичная заботливая еврейская семья, которая поддерживала меня с самого раннего возраста во всём, что мне нравилось. Отец нашёл для меня драматический кружок «Yong Questor» в Илинге (район Лондона), хотя это требовало часовой поездки на автобусе тёмными зимними ночами. В 15 лет я загорелся идеей стать врачом, и мои родители переключились на неё, как будто я заново родился, так я оказался в медицинском институте. Но это было не моё.

Мама и папа оказывали огромное влияние на меня, и я поддавался ему. Дом был очень динамичным, он был полон интеллектуальных вызовов, а праздники были как длинный семинар. Они оба были поэтами и дружили с Джеффри Самерфильдом, редактировавшим новую антологию под названием «Голоса», которая появилась в начале 60-х годов в начальных школах. В какой-то мере он редактировал её на полу в нашей гостиной, испытывая стих на мне и на моём брате.

Моей первой настоящей работой стала должность стажёра на Би-Би-Си в 1969. Меня уволили в 1976, сказав, что я настолько талантлив, что мне стоит уйти в «свободное плавание», так как у них нет для меня подходящей должности. Позже я узнал, что группу стажёров уволили, считая, что с нами опасно работать. Если бы я остался, возможно, всё сложилось бы иначе. Тем не менее, я в итоге стал сценаристом и режиссёром детских спектаклей.

На данный момент несколько направлений моей жизни собрались вместе. Это произошло, когда я опубликовал свою первую книгу детских стихов в 1974-м. Многие школы просили меня приехать и почитать для них. Учителя кричали «громче» или «прочтите ещё раз». Когда я приходил в школу, то узнавал новые способы писать и исполнять.

Теперь, куда бы я ни пошёл, дети узнают меня, потому что смотрят мои видео онлайн. На днях на станции Хайбери произошёл почти бунт, дети наперебой спрашивали меня, каково быть знаменитым, и я говорил, что мне действительно не нравится. Многие взрослые не знают обо мне ничего, поэтому я что-то вроде тайной звезды.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ