Писал рецензию на книгу Рубиной, вспомнилась история...
Ехал в аэропорт с таксистом, пожилым полным среднеазиатом. Он историю рассказал. Акцент повторить не смогу, но стиль и манеру сохранить постараюсь.
- Честно скажу, братджон, неделя тяжелый получился. Столька пьяные садятся, весна все отмечают, водка-пиво празднуют. Сегодня в 5 утра девочка молоденький сел, пьяааанииий, ужас просто, честно, братджон, 6-7 раз остановился - тошнило, говорит. Вай, такой молоденький и так сильно пьет, жалько здоровье свое тратит.
А позавчера сапсем слёжный слючай бил, честно, братджон. Приехал Теплый Стан, новий дома, девочка вышел, еле идет, говорить не может, сел в машина, два слов сказать не может. Пока ехаль, мине на колено упал и совсем спит. Добралься по адрес, я толкаю, будить хочу, куда отводить, где живещ спрошу, он совсем ничего делать не может, говорить не может, честно говорю, братджон. А я не знаю, в какой подъезд он живет, людей нет, спросить не могу. Хочу высадить, но боюсь ограбят, насилуют, потом скажут - таксист виноват, зачем девочка один бросил. Хотел в милиция везти, думал-думал - побоялься. Чего делать, братджон совсем не понимай. Решиль, хай-ладна, повезти к себе домой, недалеко живу. Машин поставиль, домой принес, девочка нетяжелий бил. Жена увидел - кричит на мени, вай, говорит, ты зачем ее принес, что делать с ней будем!!?? Соседи вышли, мы три семьи квартира живем. Вай-вай. говорят, ты зачем? Давай, говорю, одеял на кухне стелить, пусть спит, потом расскажу. Жена постелил, положил ее спать. Честно, братджон, даже не шевилися, такой пьяний был. Утром девочка проснулся, глаза как тарелька большой, такой испугался! "Где я!?" кричит, "куда попаль!?" Представляешь братджон, проснулся пьяний, вокруг все нерусские, наверное думал, мы ее украли и увезли в Узбекистон к себе. (Смеется заразительно, я тоже хохочу).
Ой, братджон, честно скажу, очень ми все смеялся, аж слез текли. Ну ничё, я его успокоил, рассказал, почему так получился, чай горячий напоили и я ее отвозиль домой. ( Опять смеется). Да, честное слово, братджон, тяжелый неделя, случай всякий бивает. Девочка наверно думает, вай, чего это было, мне снилось наверное...".
Знаете, как это бывает, когда дочитываешь книгу и остаётся легкое послевкусие или совсем не легкое, или не остаётся ничего...
Дочитывала последние страницы «Текста» в метро, дочитала, убрала книгу, и как все достала телефон. Подключилась к интернету, открыла новости и долго не могла найти информацию в новостях. Ехала и думала, как так, почему же этого не написали, где должно было быть. Спустя пару минут до меня дошло, что дочитала я КНИГУ, и продолжения в новостях я и не увижу...
Когда мне говорят: "Смотри - счастье"
Я смотрю туда и вижу тюрьму
(c) БГ
Сегодня выхватила фразу из городского шума, и, наконец, смогла хоть немного объяснить себе, что же мне не так в этой книге. Почему она приводит меня в такой парализующий ужас. Почему мне нечем в ней дышать, как будто сам Дом обрушивается на меня всей своей тяжестью, не давая пошевелиться, не оставляя ни единого шанса на другие ощущения, кроме бесконечной этой тяжести.
А дело, оказывается, в том, что я прочитала книгу про тюрьму. Очень хорошую книгу. Тюрьма в ней описана так, как будто это необыкновенное, и даже немного волшебное место, сидят там интереснейшие люди, а жуткие тюремные порядки и разборки поданы так, что, вроде, и остаются жуткими, но это как-то не бросается в глаза на фоне общей необычности всего происходящего. Обитатели тюрьмы почти не видели всего остального мира, и видеть его не хотят, ведь вот она, родная тюрьма, такая понятная, такая странная, но при этом такая своя. А мир большой, стрёмный, фиг знает, как с ним разбираться, и никто их, таких уникальных, там не ждёт.
И всё это великолепно написано. Очень правдоподобно, очень понятно, очень берёт за душу. Книга массово очаровывает читателей. В книгу влюбляются, в неё играют, с её героями идентифицируются. Налёт тайны аккуратно подменяет собой всякие неприятные смыслы. Про тюрьму уже никто и не думает, потому что в книге столько ведь ещё всякого, драконы, ангелы, оборотни, волшебный лес, изнанка мира, сказки, сны...
А я при этом продолжаю видеть одну только тюрьму, и не могу развидеть. Вся фентезийная составляющая кажется мне мишурой, вместо которой в реальности был бы алкоголь, или другие какие-нибудь вещества. Подростковые игры в иерархию не вызывают ничего, кроме брезгливого отторжения, а героев отчаянно хочется выволочь на свет из затхлых камер, и показать им мир, которого они так боятся. Яркий, бесконечно многообразный, добрый, злой, волшебный, всякий.
И примерно то же хочется сделать с очарованными читателями. Схватить за грудки, трясти, расколдовывать. Кричать - ну как же, как же вы не видите? Действительно не видите? Или видите, но вам нормально?
Но я, конечно, никого не выдёргиваю и не трясу, признаю за каждым право на своё мнение и любимые формы эскапизма, и даже выразить словами не могу своё отчаяние и бессилие. Я просто записываю свои впечатления от книги, и даже не уверенна, что хочу об этом поговорить.
UPD. Чем больше я думаю об этой книге, тем больше понимаю, что дело не столько в ней самой, сколько в её массовом восприятии. В конце концов, мало ли было книг, проехавшихся по мне чугуниевым катком, со всеми вытекающими последствиями? Та же Страна приливов в этом смысле ни чуть не слабее. Но что-то я не наблюдала коллективного восхищения картиной мира Джелизы-Розы, и желания в ней пожить. Страшные книги случаются, как и страшные вещи в жизни, осознаются как таковые, переживаются и дальше начинается что-нибудь другое.
Но в случае с "Домом" всё происходит совсем иначе. Вот это вот - концентрированная любовь? Вот в этом "хочется жить"? Вот такую модель мира хочется на себя примерить и поселить в голове? Серьёзно? Извините, люди, но мне с вами страшно.
Книгу эту мне посоветовал знакомый с литературного портала, сказав, что она, ни много ни мало, "изменила его жизнь". Заинтригованная, я скачала себе электронную версию и пообещала себе в ближайшее время начать. Через пару недель дома отключили Интернет, на несколько дней. Решив провести время хоть с какой-то пользой, я начала читать "Дом...". И уже через полчаса начисто забыла про Интернет, посвятив ей абсолютно все свободное время. Да и не свободное - тоже. Ради чтения я на неделю не задумываясь пожертвовала всем - прогулками, конспектированием лекций, домашними заданиями... Объемную книгу проглотила невероятно быстро, и как только перевернула последнюю страницу. захотелось немедленно вернуться к началу и начать читать заново.
Читать что-то другое я смогла, кажется, только через две недели - Дом никак не хотел меня отпускать.
Сквозь двойное нечистое окно пробивался радостный октябрьский солнечный луч. 30 октября, Литейный проспект шумит. Ясно и тепло.
Радостно было читать эти строчки, аккуратно и внимательно упиваться ими, гордиться и быть уверенным в каждой следующей. Любовь к литературе - как и любая другая - наполняла душу и голову настоящим светом, тишиной, ясностью.
Это я о Викторе Ремизове - Вечная мерзлота. И случайно ведь наткнулся на книгу, а раньше и не слышал про него. Купил настоящую, толстенькую, и долго бродил в тот вечер с ней по улице, фотографировал, забавлялся. Как здорово книга выглядит в городе. Как свежо - этот как раз то самое, из 20 века, чего сейчас редко увидишь живьем, поэтому хорошо самому реализовать, а может и подарить кому-то такую картину: идет паренек по улице Жуковского с толстой книгой в руке и смотрит не в телефон, а в небо, на людей да на книгу, и улыбается.
Немножко погуляли, выпили глоточек и открыл ночью уже в постели. 10-20 страниц и стало ясно - как это долгожданно, как красиво и сильно написано. Та самая большая литературная школа. Лаконичная и строгая, без шелухи и сразу в вечность. Читая, сразу видишь как через 40 лет люди будут с идентичными чувствами глотать эти строчки Ремизова. И почему я раньше о нем не слышал?
У меня с книгами всегда так. Бывают засухи, бывают длительные голодовки, бывают рандомные находки, и все с перерывами на историю, нон-фикшн и тд. Много было на полке в последнее время: Савинков "Воспоминания тер", Прилепинская биография Есенина, что-то свежее о жизни Толстого, Пелевинская свежая история. Местами отлично, местами эти книги были спутниками, где-то аксессуарами, где-то просто классно смотрелись на фото. А тут такое.
Я нежно гладил обложку цвета кофе с молоком. Смотрел, где я там - страница 46. Супер! А всего 820!
Эта книга вызвала все эмоции, которые только могла. Я не добавляла цитаты, потому что их слишком много (пачка стикеров ушла на весь томик). Именно в этой книге ты можешь читать одну главу, а через 300 страниц осознавать, что смысл был другой и перечитывать, всё еще поражаясь тем, КАК всё это удалось написать Автору (не побоюсь написать с большой буквы). Юлия Волкодав была права, когда говорила, что именно наличием в 'прочитанном' этой книги можно выбирать себе книжное общество. Спасибо за чудесный мир и кучу мыслей, Мариам Петросян.
Кто-то писал, что эта книга понравится тем, у кого есть дачный опыт и своя дачка в наличие. Хотя книга мне и не понравилась, но ностальгию вызвала. У меня тоже есть в анамнезе очень далекий деревенский дом, который в этом году из-за всех перипетий я так и не навестила. Он всегда казался мне огромным - даже для деревенского дома, где в одном зале разместится небольшая квартира. И - очень страшным. Он - темный, старый, в нем полно каких-то неосвещенных уголков, странных поверхностей и звуков. Стреляет, шуршит, скрипит и скрежещет в нем что-то постоянно. Двери, разбухшие от сырости и старости, открываются сами и скидывают крючки. Очень долго мне понадобилось, чтобы отыскать этим звукам рациональное объяснение. И пауки - кошмар моего детства, пауки, которым очень вольготно живется в темных уголках. От маленьких, но крайне прыгучих, до здоровых крестовиков в углу нужника у тебя над головой. Всегда хотелось почитать что-нибудь забористое, и всегда было слишком страшно. Потому что за стенкой жилой половины еще громадная и нежилая, в которой тем не менее что-то скрипит и шуршит. Поэтому, хоть сама книга и не очень, но ностальгию по грустной старой дачке вызывает.
В Италии, как известно, что ни город, то красота, что ни местность, то что-то необыкновенное. Вот в такой необыкновенной Умбрии есть не очень известный и большой, но красивый городок Перуджа. Где-то высоко-высоко над равнинами, прямо как Ветроград у Рубанова, смотрит он сверху вниз на окрестные деревеньки. А в его каменных домах таятся от людей двери мертвых. По этрусским поверьям, если смерть вошла в дом, то выпускать ее вместе с покойником лучше через отдельную дверь. И дверь потом следует тщательно замуровать, чтобы тетка с косой дорогу назад не нашла.
И вот читаю Финиста, и что обнаруживаю?
Этот обычай — он так и назывался, «вынос через стену» — был заведен примерно сто лет назад; я еще помню времена, когда старики его оспаривали и усмехались; но при моих зрелых годах и до сих пор он соблюдается во всех общинах.
Если в доме кто-то умирал, глава семейства брал топор и пробивал в стене отверстие, достаточное, чтобы извлечь умершего. После выноса мертвеца свежую дыру тут же заделывали накрепко. Благодаря такому ухищрению мертвец, если он вставал из могилы, никак не умел найти обратной дороги. Шел по следу — но находил не дверь, а только стену, и дыру, уже заделанную.
Гугл с Яндексом не помогли, не нашла ничего похожего про такие славянские обычаи. Вот и пребываю в неизвестности. То ли все европейские сказки и обычаи растут из одних и тех же корней, то ли Рубанов хорошо попутешествовал перед написанием книги.
Для интересующихся - выглядят эти двери примерно вот так:
А вы когда-нибудь испытывали жажду? Нет, я не имею в виду, что когда идешь по городу, захотелось пить и ты тут же купил минералки или другого какого напоя. Я говорю про настоящую жажду. Ты идешь через болото и тебе предстоит долгий путь. Ну скажем , километров восемь. За спиной у тебя тяжелый рюкзак и тебе приходится пробираться сквозь топи , старые русла, прыгать по кочкам, ступать по жердочкам, нащупывать дно палкой. Ты весь мокрый от пота и набранной в сапоги воды. Во рту давно пересохло и силы на исходе. И вот ты еле живой выходишь в лесную деревушку, подходишь к колодцу с журавлем , вытягиваешь ведро чистой воды и жадно припадаешь к нему высохшими губами. Ты пьешь и пьешь, и никак не можешь напиться. Тебе кажется, что сейчас лопнешь от этой воды, но никак не можешь от нее оторваться…
Нечто подобное возникло после прослушивания этой книги. Я прослушал ее раз и тут же начал прослушивать ее опять.. После этого мне захотелось купить ее бумажный вариант и перечитать еще раз с карандашом в руке.. Я открыл для себя совершенно другой и неведомый мне мир, где живут свободные и счастливые люди..Моя очерствевшая душа жадно впитывала этот текст и не могла насытиться этой чистой и светлой повестью.
Это лирическая часть . И еще немножко вслед возникших мыслей.
Ну во –первых автору веришь. Не может человек такого сана писать неправду. Во- вторых я нашел для себя ответ на некоторые мучившие меня сомнения и некоторые непонятные вещи, которые случались в моей жизни. В-третьих , мне очень полюбились все эти герои. Я посмотрел тут –же два фильма Тихона , где смог вживую посмотреть на героев этой книги.
Что ж, я горячо рекомендую эту книгу к прочтению. Вы не будете прежним после ее прочтения. Определенно. И спасибо Anastasia246 за наводку, хотя и был наслышан о ней давно
Неожиданным образом, за последние несколько лет, у меня появилась бумажная книга. А все из-за моего нетерпения. В основном я всегда сначала читаю электронный вариант, а потом, если книга мне очень нравится, то я могу ее купить. А тут получилось наоборот.
Мне так не терпелось записаться поиграть, что я сразу с декабря приступила к поиску книг для зимнего сезона, и вот почему-то приглянулась мне эта книга, и обложкой и аннотацией, и тем, что детектив (я только начинаю знакомиться с этим жанром). Думаю, ну все, беру. Начала искать электронку, и нашла, думаю, ого как повезло. Но моя радость длилась буквально до того момента пока я не открыла скачанную книгу и не увидела, что автор-то другой. Отказаться от игры это для не для меня, поэтому пришлось выпросить книгу в качестве подарка на НГ:)
И вот буквально 2 января я ее получила, обсмотрела с ног до головы и расстроилась, а все потому, что увидела такую вот надпись "содержит нецензурную брань", а еще и то, что это не просто детектив, а целый триллер, кратко говоря то, что я не люблю и то, что я не читаю. Пролежала она нетронутой где-то неделю. Думаю, ну как же так, есть книга, да еще и бумажная, а она просто лежит, непорядок. Собралась с силами и начала читать.
Пока я болею гриппом решил устроить себе такой эксперимент. Почитать первые страницы каждого популярного, нашумевшего произведения и составить первое мнение о стиле автора и потом уже вернуться к подробному изучению, учитывая первое впечатление. Я прочитал первые 10 электронных страниц и пришел к выводу, что писать Петросян умеет. Языком и своим стилем повествования она убедила меня в том, что исполнение ее авторской идеи будет выполнено на высоком уровне. Так из отдельных слухов о книге и первых страниц я примерно понимаю куда будет вести меня автор . Довольно избитая на сегодняшний день тема ущербного умственно от талого человека против которого вся система общества. Очередная пропаганда индивидуализма. Но, как и в случае Сафона например автор еще накрутит мистики и прочие запутывающие читателя приемы, чтобы на фоне всего мистицизма аккуратно и безболезненно незаметно вложить в читателя эту главную мысль. В любом случае, уверен, исполнение будет отличным!
Я помню, что в первый раз увидела эту книгу, когда сидела в очереди к врачу. Меня должны были осмотреть, так как мне предстояла операция на руке, благо не сложная. Эту книгу читала женщина, сидящая рядом. Помню, что меня привлек зеленый цвет обложки. А название книги заставило меня думать, что это какой-то детектив. Это, конечно, было абсолютно антилогично, я до сих не могу понять, как мне могла прийти в голову ассоциация с детективом. Но с другой стороны, я не обратила внимания на автора, так что я думаю, как-то это еще можно понять... Было это два года назад. Прошло некоторое время, я ходила по книжному магазину и мое внимание снова привлекла эта книга. Ну нравилось мне в ней что-то. И через некоторое время я решила ее все таки купить. И так получилось, что купила я ее и начала читать в аккурат 7 января, в празднование Рождества Христова. К слову, когда книгу покупала, я не знала о том, что в этот день отмечается религиозный праздник. Просто вышло такое странное совпадение.
Или, скажем, ледяной дождь, упомянутый в этой книге. Я его видела один-единственный раз - здесь, в Чехии, а когда рассказала о нём своему другу-сибиряку, который каждую зиму отращивает бороду «для сугреву» и шлёт мне сказочные фотографии заиндевевших сосен при минус сорока, он присвистнул и заметил, что в Сибири, по крайней мере, сосульки с неба не падают. Для тех, кто не знает: ледяной дождь это такое особое сочетание атмосферного давления, влажности и температуры, при котором дождь, вполне ещё мокрый по дороги из тучи к земле, мгновенно превращается в лёд, стоит ему прикоснуться к чему-нибудь твёрдому, будь то дерево, машина, дом, зонтик или шапка на человеке без зонтика. Натуральное колдовство, берендеевщина.
В тот вечер, когда в Брно пошёл ледяной дождь, мы с подругой гуляли по шоппинг-центру на окраине города. Когда мы наконец из него вышли, то увидели, что парковка превратилась в оперные декорации. Асфальт блестел, как натертый воском паркет, облетевшие сакуры были покрыты тонким слоем льда, и выглядели, как пластмассовые, а немногие листья, которые все же на сакурах еще оставались, превратились в стеклянные и звенели, соприкасаясь друг с другом. Машина тоже оказалась будто туго запелёнута в хрустящий ломкий целлофан, так что мы еле-еле отжали дверь и потом предельно осторожно покатились домой, оскальзываясь на каждом повороте.
На следующий день в городе все растаяло, мы собрались в Прагу, и тут выяснилось, что минувшей ночью ледяной дождь накрыл шоссе Брно-Прага, и так-то не слишком приятное для перемещений. Деревья по обочинам скрутило в дуги, березы склонились до земли, упрямые сосны были просто сломаны, как спички, пополам. Видимо, здесь дождь был по-настоящему проливным, и деревья не выдержали тяжести оседавшего на них льда. Я тогда подумала ещё, что, пиши я триллеры, непременно вставила бы в текст эпизод с дальнобойщиком, который ведёт тяжелую фуру по скоростному шоссе. Типа он по каким-то причинам не остановился на ночлег, а погнал дальше, и часика этак в три ночи он замечает, что лобовое стекло леденеет, дворники сначала вязнут в густеющей воде, потом и вовсе останавливаются, вмерзая в лёд, а деревья начинают клониться с обочин на шоссе, образовывая арки, и он видит, что полным курсом шпарит в одну такую арку, но под ней проскочить не удастся, и тогда он тормозит и матерится, но всё ещё катится по скользкому; в общем, что-то такое, инфернальное.
К счастью, я не пишу триллеров, зато их пишет Яна Вагнер. И она великолепно описала последствия ледяного дождя для Отеля и его десяти обитателей.
Время забавных историй из детства. Книгой навеяно.
На нашем родном юге мы отдыхали всегда большой компанией: куча родителей, друживших много лет, и куча детей. Родители отдыхают от детей. Дети от родителей. Большая огороженная территория отельного комплекса и тот факт, что каждая собака нас знала - позволяла родителям со спокойной душой забывать про нас на целый день. Изредка взрослый ловил зазевавшегося ребенка и в принудительном порядке мазал солнцезащитным кремом. Но то было нечасто.
И вот, в один прекрасный день, сгустились сумерки и наша шумная детская компания перебралась с улицы в один из корпусов. Там было прекрасное редкопосещаемое народом место на третьем этаже. Зал перед номерами, с диванчиком, столиком и парочкой цветочных горшков. И задумали мы вызвать нечисть - матерного гномика. Почему именно матерного? Об этом история умалчивает. Всякие пиковые дамы казались нам банальностью. Для явления сего персонажа необходимо было раздобыть стакан молока, булку повкуснее, записать на бумажке 10 матерных слов, выключить свет и произнести "Матерный гномик приди!". Самое сложное было написать матерные слова. Наш тогдашний матерный лексикон отличался своей ограниченностью и бедностью. Но вот...заветные слова из голов выужены и на бумагу перенесены. Булка с молоком поставлены на верхнюю ступеньку лестницы, свет погашен. Желаемого гостя позвали и образовалась тишина. Мы ждём явления гномика народу и тут на лестнице раздаются шаги...звук упавшего стакана и отборный мат (наш матерный лексикон приобрёл пару дополнительных словечек). То, что мы испытали за долю секунды описать сложно: тут и страх, и восторг, и недоумение. В общем эмоций было много. Сам матерный гномик явился! Спустя пару секунд стало очевидно, что гномик явился в облике чьей-то мамы, которая в темноте споткнулась о стакан и практически подскользнулась на молоке...но это не беда, главное то, что все получилось)
****
Моё детство и юность прошли на Дальнем Востоке. Мы жили рядом с лесом и железной дорогой, туалет был на улице, вода в колодце на общей улице. Это было непростое время, а зимы длинные, темные и холодные. Я тогда очень увлекалась чтением, сметала с полок буквально всё в библиотеке, шарила по домашним книгам, когда читать опять было нечего. Тогда, будучи подростком я обратила внимание некоторых дальневосточных авторов. Я не помню названия этих книг, авторов было несколько и я их тоже не помню, читала выборочно, некоторые рассказы перечитывала по несколько раз. Но помню одно: описание тех событий живо напомнило мне "Зулейху". В тех книгах была обычная жизнь чукчей, нанайцев, каких-то других народов, великолепное описание их быта, отношения с мужчинами, замужество, рождение детей, смерть и , конечно, красногвардейцы. Русские, революционеры, смена устоев народа, их жизней. Время было примерно года 20-30, до войны. Я зачитывала отдельные истории до дыр, многие, где история и политика более плотно выступали на произведение - попросту пропускала.
Несколько лет назад"Зулейху" было сложно не заметить. Помню, как у входа в магазин, книжки лежали стройными и аккуратными столбиками, привлекали приятным дизайном. Казалось, что она повсюду, но я как-то мало интересовалась в то время современной литературой и все время проходила мимо. Потом про нее заговорили, много всего и много разного и я опять обратила внимание. Помню, как опять пришла в книжный и увидела знакомую синеву. Взяла в руки одну из книжек и начала читать: "Зулейха открывает глаза. Темно, как в погребе.Сонно вздыхают за тонкой занавеской гуси. Месячный жеребенок шлепает губами, ища материнское вымя." Незаметно пролетели двадцать страниц, я все также стояла у стеллажа и читала, читала читала. Но книгу я в тот раз почему так и не взяла и благополучно забыла про неё на несколько лет. Периодически она мелькала в чартах, списках, была постоянная непоколебимая очередь на неё в библиотеке. Но в конце концов, совсем недавно, я заметила её в Лабиринте и решила её взять.
Книгу я прочитала за день. Жадно вгрызалась в страницы,пугалась Упырихи, шла по глубокому снегу,грустила по дочерям, страдала, голодала, умирала и возрождалась, готовила похлебку, охотилась, любила Игнатова и ненавидела, строила Семрук и просто жила вместе с этой книгой.
Гузель мне так живо напомнила отчий дом.Тайга рядом - мой лес. Опасная Ангара - Амур. Комары, дикие звери,лютые зимы, холод. И пусть сравнение натянутое, зыбкое, я всё равно вижу себя в детстве. И пусть из моей семьи никто не переживал такого, я словно прочувствовала все тяготы через эту книгу. И признала, к своему величайшему стыду, что плохо, слишком плохо знаю эту часть нашей истории. Буду исправляться. Спасибо автору огромное.
P.S. Где-то на середине книги я представила как выглядела бы в моей голове Зулейха и мне почему-то живо представился образ Чулпан Хаматовой. Тогда я ничего не знала про экранизацию. После прочтения, я залезла посмотреть, будет ли экранизация и узнала, что именно Чулпан выбрали на роль Зулейхи и фильм выйдет довольно скоро. Жду.
В Португалии Жозе Сарамаго.
В Испании Арутро Перес-Реверте.
Во Франции Мишель Уэльбек.
В Италии Умберто Эко.
А в Российской Федерации - Вова Сорокин!
Есть книги, которые нас держат в этом мире. Они - как колонны, вехи или меловые метки на каменных стенах лабиринта жизни, я могу взять их в руки - и вспомню все до мельчайших подробностей: вот эту я читала осенью, несколько лет назад, в сгущающихся сумерках, одна дома, сразу после переезда; по пустым коридорам носился мой кот, сверкая зелеными глазами в зеркала, я сидела в своей комнате, свернувшись под теплой кофтой, грела руки по очереди, а за окном шел дождь, и не хотелось включать свет до последнего, напрягались глаза...
А есть книги - как "Дом". Я не вспомню ни время(смутно: лето?), ни места(только логически: а, новая квартира..), ни окружения(кто-то был рядом?..разве?). Потому что "Дом" - это книга, которая вехи рушит.
Я помню, как читала тебя: сначала неспешно, готовясь к интересной, но не шокирующей истории о детях-почти-своих-ровесниках; потом, не заметив как, все быстрее, быстрее, - ты втягивал меня в себя, а у меня слишком мало сил, чтобы сопротивляться такой сокрушительной мощи. Только потом уже, задыхаясь от накипающих слез и тяжести в груди, от нехватки воздуха, с трясущимися руками, потом, в липкой влажности летней ночи, дочитывая, я поняла, насколько же ты меня изменил, Дом.
Я помню, как ты нашел меня - ты, не я, теперь-то мне это ясно, - пришел в мою жизнь легко, незаметно, я даже не заподозрила подлянки; увидела тебя у одного хорошего человека в дневнике, и ты увидел меня - и не захотел уже отпускать.
Ты - ловушка, Дом. Ловишь таких, как я, в свои сети, и никогда уже не отпустишь. Загребаешь себе кусочек наших душ, пригреваешься там и живешь, - нет, спишь, долгим уютным сном, чтобы когда-нибудь проснуться и нанести удар по самому живому.
Ты - ключ к свободе, Дом. Единственный глоток свежего воздуха среди душного мира.
Как волшебный бальзам, возвращающий слепым способность видеть. Только зачем, Дом? Мне хочется спросить у тебя это спокойно, но я не смогу. Зачем ты причиняешь мне столько боли? Ведь прочитав тебя, разве смогу я теперь удовлетворится тем, что есть здесь, в этой Наружности?.. Я даже чувство Пустоты заставить себя снова забыть не смогу. Ты вернул меня в то время, когда я была собой, когда облака жили, когда приближающаяся гроза не просто пахла озоном, а была чем-то большим, живым, продирающим по коже мурашками, когда сны были не просто снами, когда луна могла увести, когда я жила не целиком в этом удушающем мире, а просто играла в него, зная, что принадлежу другой его стороне.
Знаешь, как мучительно просыпаться и понимать, что все, к чему ты уже привык и с чем смирился - может быть иначе, просто тебе не хватило сил ни на что, кроме как смириться? Снова вспоминать, насколько оно все мелко и жалко, и как же осточертело подстраиваться под людей и погружать себя в них, чтобы хоть чуть-чуть понять, чтобы не обидеть, чтобы прижиться, - что все это как разговоры с иностранцами на языке, которого уже давно нет, по сравнению с разговорами в Доме, которые понимать так легко и естественно, как будто дышал и дышишь одним с героями воздухом всегда.
Дай мне выпутаться из тебя, Дом. Я хочу постараться жить здесь хоть немного счастливо, а не так, как в ту неделю после тебя. Оставь меня. А я - я закрою глаза и поверю, что когда-нибудь смогу добраться до твоего Леса...
Да, я знаю, что у меня нет выбора) Ты - как проклятая метка, и я должна отдать ее таким же, как я, способным понять и услышать. Ловите, и не проклинайте меня за это.
"Может быть, тот Лес- душа твоя.
Может быть, тот Лес - любовь моя,
Или, может быть, когда умрем,
Мы в тот Лес направимся вдвоем..." (с) Л.Гумилев, "Лес"
Есть принятое обществом мнение, что не существует универсального жизненного рецепта. Я имею в виду тот набор советов ближнему, благодаря которому человек смог бы удачно и с успехом устроить свою жизнь. Может оно и так, если ссылаться на индивидуальность, уникальность и непохожесть каждого из нас друг на друга.
Но действительно ли, что такого рецепта нет?
Есть - и существует он уже не одну тысячу лет.
И дан не человеком человеку, а Богом дан человеку:
Десять Ветхозаветных заповедей и есть, как я считаю, универсальный и успешный рецепт для каждого из нас, несмотря ни на какие индивидуальные особенности. Смысл заповедей прост, также просто и понять, что проживая каждый свой день с ориентиром на них, мы будем с Богом. И Бог будет с нами.
А лучшей жизни, чем жизни с Богом, нет в мире Им созданном.
зеркала ужасают, годятся только для смелых.
урод в них красив, а красивый — урод.
посмотри в них в ночь сказок и забудешь себя.
увидишь ты тьму и пустые глаза.
быть может изнанка это и есть зеркала¿
место истин и тайн, что знает только Луна.
от них не укроется правда, не скроется ложь.
сколько не смотри — не будешь похож.
в зеркале тот же только слепой.
ему нечего прятать, захочет — станет иной.
лорд же не сможет себя принять.
ведь красоту дракона зеркала не могут объять.
Если вы полюбили Дом, то вероятнее всего в конце вас ждёт пустота от понимания, что повествование-то закончилось, а вы ещё нет. Дом похищает нас. Не мы селимся в нём, а он в нашем разуме. Столь идеальное убежище для эмоциональных инвалидов и калек. Но что теперь читать? Снова Дом? (Это вы ещё успеете, уверяю вас).
Чаще всего советуют две книги: "Республика ШКИД", авторства Григория Белых и Леонида Пантелеева и "Белое на чёрном" Рубена Гальего. Я не соглашусь. Это лишь жалкая попытка поймать героиновый кайф без героина. Да, там будут дети-подростки (у Гальего они даже будут инвалидами, что и есть главная тема романа), а того удивительного укрытия, эскапизма, собеседника, который дарит Дом, в этих произведениях нет.
Вместо того, чтобы пытаться этот самый восторженный эскапизм тщетно повторить, рекомендую ровно противоположное решение. Достоевский! Только Фёдор Михайлович способен в достаточной степени расковырять ваши чувства и столкнуть с реальностью, где вместо дома "банька с пауками".
Спасайтесь Достоевским. Иначе все книги будут, как трава.
Ну, вы понимаете. Настенька в своем стиле, раз уж влюбляется в героя книги. Но... Шесть раз подряд Дом, Исповедь наизусть, стишки и песни, а потом однажды - Васильевский остров и слёзы от боли, потому что немеют руки, и своя кровь вперемешку с его. Но почему-то мысли о том, что ведь и должно быть больно. И теперь всегда с собой - Красный Дракон, память и защита, горит и спасает от всего. И
...он не я, и я не он. Но мы как-то очень связаны, иначе у меня бы не ухало сердце вниз каждый раз, как я слышу что-то связанное с ним, будь то Александр Македонский, или дракон, или фраза "Это было прекрасно", тут же прокручивающаяся в голове с той-самой-интонацией.
Состоялось оно в 2009 году. Поездка не произвела такого сильного впечатления, как поездка на остров Кий… Спустя шесть лет изменилось многое: и представление о Соловках, и новая поездка на Кий, и прилепинская «Обитель»…
А тогда было так…
Есть архипелаг. Есть Большой Соловецкий остров, а вокруг и около много разных островов. Вот это деление для меня оказалось основополагающим. Большой Соловецкий - это монастырь 15-16 века. Все. Ну, Образовательный центр еще с его экскурсбюро.
Все остальное - власть не советская, не соловецкая, а какая-то постсоциалистическая с разгулом частного предпринимательства и неконтролируемого рынка: цены бешеные - услуги крохотные. Православные, природные и светско-гулаговские пазлы стыковаться в моем мозгу отказываются, потому что они совершенно из разных коробок. Не сложилось гармонии в моей голове, а уж про сердце и говорить нечего.
В общем, монастырь на Б.Соловецком прекрасен. История его восхитительна и загадочна. Он поражает той силой, мощью, неуничтожимостью, величием, которые так потрясли меня еще три года назад, а в прошлом году просто заворожили и привязали стальными канатами.
Кстати, обзорная экскурсия по монастырю была самая неудачная. Рассказ девочки-экскурсовода был не очень интересен, сама девочка отличалась каким-то странным косноязычием и явно недостаточным для экскурсовода словарным запасом. Можно было просто ходить и смотреть, чем все и занимались.
Я же, бродя по кельям, залам, галереям, башням монастыря, просто смотрела, дышала, почти не прислушивалась к словам девочки-троечницы и, в конце-концов, отстала.
Осталась на галерее перед железной решеткой, электронный замок которой защелкнулся задолго до того, как я в эту решетку уперлась.
Мысль о том, что вспомнят же обо мне когда-нибудь, меня согревала, но не очень: дети с блокнотами, взрослые с вниманием. Уж если кто-то из взрослых исчез с экскурсии, то, скорее всего, заболел, побрел в гостиницу, дабы не мешать лицам заинтересованным.
Мне было о чем подумать: приехали мы накануне, и московские мысли все еще не выветрились из головы. Минут через 20, после осмотра решетки, я обнаружила электрический замочек с кнопочкой. Кнопочку нажала - решетка распахнулась. И захлопнулась снова. И если за минуту до этого я была на просторной галерее, с которой можно было хоть покричать во внутренний дворик (чего бы я делать все равно не стала, но все-таки), то теперь я оказалась между решеткой и деревянной дверью, которая наглухо была заперта снаружи. Клетушка метров шести. Я уже приметила бачок с водой и ковшичек - от жажды бы не умерла, нашла и зеленую тряпочку, в которую в случае полного промерзания можно было бы завернуться. Было там и ведро... ну уж на самый пожарный случай. И уголок, куда не задувает ветер и не заливает дождик, а погода была премерзопакостнейшая.
И вот стояла я там, в соловецком плену, и размышляла, на кой хрен оно мне было дадено. Вот это время взаперти, без связи с внешним миром, ибо обратно на галерею не попасть - замочек на обратный ход не работал, а мобильника у меня с собой не было. Не знаю.
Около получаса прошло в раздумьях. Потом деревянная дверь прошуршала засовом и открылась. Милая женщина пожалела меня, несчастную, поблагодарила Бога, что сама там оказалась и смогла вызволить меня из плена. И пошла я восвояси. Никакую экскурсию мне уже, конечно, догонять не хотелось. Я вышла во внутренний двор монастыря и... тут начали звонить колокола к вечерней службе. Я как встала там под дождиком у стеночки, так и простояла все минут 20, что звон этот раздавался. Словами сие не передается. И вот этот момент, пожалуй, и был тем самым главным и мистическим, о котором могу вспомнить и рассказать.
Зачем оно так было - не знаю. Но было правильно и важно.
Я начала читать "Дом, в котором..." еще в январе, но из-за экзаменов, поступления в университет пришлось отложить. Времени не хватает катастрофически. В конце прошлого месяца я зашла на страницу этого произведения, просто захотелось вдруг. И произошло то, что ни как не могу объяснить: на меня невообразимая тоска накатила. Я сама толком не поняла, что случилось. Грустно стало из-за того, что я до сих пор книгу не дочитала? Или атмосфера самого произведения через экран просочилась? ... Теперь посматриваю на книгу, занявшую свое место на полке, и стыдно как-то. Вернее, это даже не стыд вовсе. Какое-то не определяемое угнетающее состояние.
Книга мне запала. Ведь опыт героя очень близок к моему опыту. Также пришлось покинуть родину, у него это Тыва, у меня Узбекистан. Тоже покидал на волне антирусских настроений. Пришлось в 90е помыкаться, хотя у меня все намного легче прошло, я нашел свою стезю и иду по ней до сих пор. Голода и лишений по настоящему я не знал. Но все-равно со страниц книги приходил тот дух 90х, для кого-то страшных и лихих, а для меня лихих и интересных, даже увлекательных. Ведь это была молодость.
![Архимандрит Тихон - "Несвятые святые" и другие рассказы (сборник)](https://s1.livelib.ru/boocover/1000487865/140x220/ea9b/Arhimandrit_Tihon__quotNesvyatye_svyatyequot_i_drugie_rasskazy_sbornik.jpg "Архимандрит Тихон - "Несвятые святые" и другие рассказы (сборник)")
