Рецензии

Послевоенная Япония. Американцы меняют мышление молодежи, кто-то интересуется коммунизмом, женщины перестают во всем подчинятся мужьям. Успешные брачные партии по традиции сформированные родителями рассыпаются из-за смерти на войне, лишения дохода, из-за разорения бизнеса. Жена перестает подчиняться мужу, супруги больше не съезжаются с семьей, женщина перестает быть мебелью и служанкой. Но Эцуко все это игнорирует. Она сидит на своем холме старых устоев, покрывая мир окружающий дымкой. Всю книгу мы видим мир ее глазами, но не представляем что она чувствует? Она поддакивает свекру, она отмалчивается в беседах с провокационной подругой Сатико, не оценивает странное поведение Марико, не комментирует поступки дочери Ники и даже смерть Кейко никак в ней не отражается. Эцуко живет в тумане, отмывает татами, наливает чай, выслушивает, кивает, говорит что счастлива столько раз, сколько нужно, чтобы убедить в этом и себя и окружающих. Но что она на самом деле чувствует? Такое ощущение, что на самом деле ничего.

Отчётливо видела все как в кино. Манера речи японская как в дорамах, видела их ужимки, постоянные кивки головой, слышала бесконечные уважительные суффиксы, которые перевод не смог передать. Текст не линейный, мы в нескольких временных вехах одновременно. Сюжет накатывает волнами, я прямо чувствовала себя на пляже, ощущала ветер и запах соли, брызги и шум прибоя. Хотя в книге этого и близко не было.

История с Марико создает ощущение саспенса. Вообще, в японской литературе самое страшное это дети, взять хоть тот же Звонок. Они пугают, непонятно что в их голове, они жестоки от незнания, они ещё не научили сдерживать свои животные порывы, все время отмалчиваются, не вытянуть что у них в голове. Но взрослые бывают не менее жестокими, вот только уже не от незнания, а от усталости, от апатии, от безысходности. И Ники, такая яркая, буйная, европейская. Все на фоне Эцуко кажутся яркими личностями полными переживаний и страстей. А Эцуко просто тихо живет свою жизнь и я не знаю как к ней относится. Наверное, это идеальная японская женщина довоенного времени, времен традиционной Японии. Хотел ли автор воспеть этот утерянный идеал? Не понятно. Понятно только, что идеал этот пустая кукла без собственного внутреннего мира, без собственных желаний, без жизни. Человек функция.

Какие же здесь кошмарные диалоги: мертво-картонные. Напомнило первую книгу у. стайрона, которую я сдуру заставила себя дочитать до конца и теперь совсем не хочу продолжать знакомство с его творчеством. У исигуро дело вроде поправилось в дальнейшем, или переводчики стараются.
А задумка самой истории очень-очень интересная, воплощение правда так себе.
Я даже заради интереса немного прошлась по отзывам, и кажется мало читателей увидели авторские пасхалочки. Ну, а лично я знатно потрепала синие авторские седзи. Ахаха. Нда.

Вот, значит, некая японская мадама на склоне лет принимает в гостях младшую дочь от смешанного брака. И они чевойта всю дорогу вспоминают старшую дочь - чистокровную японку, которая не прижилась в англиях и сказала миру гудбай чуть ли не пять лет назад.
И внезапно главгерша начинает вспоминать свое знакомство с какой-то странной теткой и ее не менее странной дочуркой в те далекие времена, когда еще была замужем за японцем, готовилась родить и проживала в нагасаки, восстанавливаемом опосля ядерного взрыва.

Ну, и большинство читателей как бы недоумевают: к чему, про что, об чем оно вообще тут было? Ух, как трещали синие авторские седзи без прикосновения моих рук. Ахахашеньки.

Первым делом я, конечно, подумала, кто из них на самом деле реален? Эцуко или сатико? И все-таки склонилась к выводу, что сатико. А эцуко была галлюцинацией, своего рода психологической защитой и легендой (в глазах будущего мужа) для овдовевшей, высокомерной, обезумевшей и скатившейся на панель аристократки. Которая, потеряв все, желала вырваться с обнищавшей родины и устроиться в заграницах. Так желала, что было совершенно плевать на собственного ребенка или детей. И тут поехали пасхалочки.

В тексте проскальзывают намеки. Утопила или повесила? Якобы марико - дочка сатико в последние дни войны стала свидетельницей того, как некая женщина утопила своего младенца в канале, потом сошла с ума и гудбайкнулась.
Как вариант: это была сатико, родившая второго ребенка и убившая его. Или так была убита сама марико.

Потом, значит, в тексте проскальзывает информация, что в то лето нагасаки содрогнулся из-за необъяснимых и так и нераскрытых убийств маленьких детей. Последней, кажется, была маленькая девочка, повешенная на дереве.
А беременную эцуко, как ни зайдет под сень деревьев у реки, так и преследует загадочная веревка, обвивающаяся вокруг ног. И при этом где-то рядом крутится марико - дочка сатико, и смотрит на нее странно, странно.

В англиях же старшая дочь эцуко (которая из живота эцуко в япониях) гудбайкнулась точь в точь так же. Мыло, веревка, прощай жестокий мир. Обилие веревок настораживает, в общем.
Таки ставлю на то, что в япониях детей было двое, скорее всего. Одного утопили, другого повесили и посвистали в новую жизнь за океан.

Про самую серьезную пасхалочку ближе к финалу писать не буду, ну там же прямым текстом сказано. Рисунок на веере раскрывается полностью.
Я же по концовке задумалась о том, а была ли в реальности вообще ники - младшая дочь? Или в англиях гудбайкнулась именно она, а не старшая девочка кейко (марико), убитая в япониях? А еще не исключено, что ники тоже плод фантазии этой женщины-монстра с тысячей масок и удобных легенд в голове для себя любимой и окружающих людей.

В общем, очень интересный текст-головоломка, как ни поверни - так новая грань, имеющая под собой вполне себе серьезное основание. Воплощение вот только подкачало.

История, которая заставила меня несколько дней после прочтения провести в раздумьях...
Середина 70-х годов. Индия. Четверо людей, которые случайно сошлись в одной квартире и стали друг другу практически семьей.
Дина. Хозяйка квартиры, она уже много лет как вдова, но всеми силами стремится не потерять свою независимость. На ее долю выпало так мало счастья - всего лишь три года счастливого брака и потом, в третью годовщину свадьбы, гибель любимого мужа. Нелепая случайность. Дина из небогатой семьи, но ее старший брат сумел разбогатеть, всеми силами пытается риструнить непокорную с детства сестру.
Манек. Молодой студент, сын бывшей одноклассницы Дины, с которой она не виделась с окончания школы. Манек из вполне обеспеченной семьи, но обижен на родителей, что они своего единственного сына отослали из дома: сначала частная школа, потом институт. С каждым годом он все больше и больше отдаляется от родителей, особенно от отца.
Ишвар и Ом. Дядя и племянник. Единственные выжившие из некогда большой и счастливой семьи. Отец Ишвара и дед Ома был из касты неприкасаемых, но сумел отправить своих сыновей в город, где они смогли обучиться портновскому искусству и встать на ноги. Не только вышли из неприкасаемых, но и разбогатели. Нет, миллионерами не стали. Но многие сельчане, из более высших каст, были этим фактом весьма недовольны. И однажды свершили черное дело. Остались только Ишвар и Ом - подросток, которые уехали подальше от родной деревни, чтоб попытаться снова обрести себя.
И вот эти четверо встретились. Не все меж ними было гладко. Были и ссоры, и обиды, и недопонимания. Все это происходит на фоне событий в Индии, когда у руля была Индира Ганди. 1975 год - год, когда Ганди объявила в стране чрезвычайное положение. Аресты, репрессии, сносы трущоб (не заботясь о том, куда пойдут жить их обитатели), принудительная стерилизация. Читаешь и волосы дыбом встают. Страна несметных сокровищ, родина шахмат... и невообразимая нищета... С той поры, которая описывается в книге, минуло уже более 40 лет. А нищета и касты все так же имеют место быть...
Книга очень затронула. Я радовалась, когда у этих четверых что - то налаживалось и мне было горько за них, когда попадали в очередной переплет. Но к такому финалу, который случился, я точно не ожидала. Это было как обухом по голове. Та глава, когда Ом и Ишвар вернулись ненадолго в родные места, чтоб женить Ома, она просто ошарашили меня. Я ревела. Просто чудовищная история.
Книгу очень рекомендую. Откровенная правда об Индии, которую редко увидишь в счастливых болливудских фильмах. И да, мое отношение к Индире Ганди стало иным, более негативным.

Если бы меня в простой беседе спросили о чем эта книга, я, наверное, очень долго бы молчала. Как можно на словах объяснить ее глубину? Или дать почувствовать собеседнику всю ту боль, которая разлилась по страницам? Уже после «Дел семейных» я поняла, что Рохинтон Мистри не простой писатель. Он умеет задеть за живое даже если тема не совсем твоя, даже если тебе все равно и Индия кажется дальше луны. Все написанное почти сразу становится личным, и безразличию тут места нет. Герои и их проблемы просто входят в твою комнату и садятся рядом - они не как живые, они живые и есть.

Само произведение словно лоскутное одеяло, которое шьет Дина Далал. Ей кажется, что в нем - вся ее жизнь, но мы видим, что не только ее. Тесно переплелись здесь и судьбы других - Ома и Ишвара, Манека и его родителей. Каждый из них добавил свой лоскуток, чтобы к концу мы смогли увидеть цельную картину из радостей и утрат, которые привели четырех совершенно разных людей в маленькую квартирку в огромном городе, не знающем жалости.
Все события разворачиваются на фоне важных исторических событий в стране - чрезвычайное положение, приход к власти Индиры Ганди, реформы по контролю за рождаемостью - и каждое из этих изменений больно било по бедной части населения и становилось фатальным.

Это был период упадка и бедности, кастового неравенства и чванливости чиновников. Закон не работал, справедливости не существовало...
Посреди всего этого хаоса историю Дины мы узнаем первой. Дочь врача, она провела свое детство в достатке. Отец умер, когда девочке было 12 лет и главой семьи стал старший брат Нусван - ограниченный и глуповатый человек, он никак не мог найти общего языка с сестрой.
Их война закончилась только тогда, когда девушка вышла замуж и переехала в крохотную квартирку мужа. Ее судьба могла быть счастливой - у нее была любовь и независимость. Но все это закончилось в тот день, когда умер ее избранник. Героиня не хотела возвращаться в отчий дом - она знала, что ее там ожидает. Поэтому было решено, что теперь она откроет собственное дело - наймет портных и будет поставлять готовую одежду одной из знакомых.

Так у нее на пороге появились Ишвар и Ом. И теперь мы отправимся в путешествие в более далекое прошлое. Мы увидим отца Ишвара и его родного брата, который позже станет отцом Ома (таким образом Ишвар и Ом дядя и племянник). Этот человек бросит вызов всей кастовой системе. Выходец из семьи чамаров (неприкасаемые), он захочет для своих детей лучшего будущего и пошлет их учится на портных, за что жестоко поплатиться не только сам, но и один из его сыновей, и даже внук...
История этой семьи страшная. И порой мне приходилось останавливаться, чтобы осознать весь ужас происходящего. А самое горькое - то, что оба героя, не смотря на все жизненные перипетии, оставались людьми, верили в лучшее и спешили на помощь нуждающимся.

Именно чистота этих душ и сделала возможной дружбу между обыкновенными портными, их хозяйкой и студентом-квартирантом. Да, очередь теперь дошла и до Манека. Мальчишка был родом из горной деревни, его родители держали там небольшой магазинчик и смогли помочь сыну получить образование. Парень не прижился в общежитии, поэтому поселился у старой подруги матери - и ею, как вы догадались, оказалась та самая тетя Дина.
Это было самое лучшее время для каждого из этой странноватой компании. Импровизированная семья, которую создали обстоятельства, оказалась удивительно крепкой и дружной.

Если бы на этом автор закончил, роман получился бы хорошим и светлым. Но, видимо, в том месте в то время, не существовало хеппи-эндов ни для кого. И новые несчастья обрушились на людей, которые просто хотели жить и считали, что нашли то самое равновесие. Им не нужно было многого, простое человеческое счастье, стабильная работа, скромное жилье и возможность иметь семью. Но и это у них отобрали...
Горько было наблюдать и за второстепенными героями: Шанкар - обреченный калека, который радуется мелочам - а у самого не рук, не ног. Или Раджарам - сборщик волос, почти обезумевший от отчаянья. Дядя Ашраф убитый ни за что прямо на мостовой - старик, который сделал в своей жизни много добра.

Это очень тяжелый роман. Безжалостный в своей исторической правдивости. Один из персонажей сказал

... чего можно ждать, когда судейство передано глупцам, а лидеры страны, отказавшись от мудрости и гуманного правления, превратились в трусов, стремящихся к власти и богатству. Наше общество прогнило сверху донизу.

Но одно дело, когда это все видишь в общих чертах, и совсем другое - лицезреть настоящую драму на примере конкретных людей, которые трудятся, а под конец остаются ни с чем. И все равно находят в себе силы улыбаться. Вот, что самое страшное.
А такие, как Манек - открытые, верные себе, страдают от того, что ничего не могут изменить. Это опустошает. А тех, кто все-таки идет против системы, уничтожают - как будто и не было их...

Мистри однозначно стал одним из моих любимых писателей. Более проникновенной прозы я давно не читала - прекрасный язык, острые темы. Только хочется предупредить: его книги нужно медленно и осторожно пропускать через себя - иначе затопит.
И будет больно. И будет интересно. И скорее всего вы будете рыдать. Но оно того стоит. Я не жалею ни одной потраченной минуты - ведь именно такие романы оставляют после себя след в душе, а потом вспоминаются всю жизнь.

Роман канадского писателя индийского происхождения Рохинтона Мистри стал для меня настоящим откровением: я и не подозревала, что на самом деле происходило в Индии еще полвека назад. Непонимание, шок, ужас, отвращение, гнев, боль, отчаяние – весь этот вихрь чувств просто зашкаливал во время чтения «Хрупкого равновесия». Сложно осознавать, что всё написанное реально, и с людьми действительно обращались так жестоко и бесчеловечно, попирая все возможные права и свободы простых граждан.

Повествование берет свое начало в 1975 году, когда премьер-министр Индии Индира Ганди в ответ на обвинения в коррупции и требование покинуть государственный пост, ввела в стране режим чрезвычайного положения, дабы остаться при власти. И хотя многочисленные источники в интернете пестрят уверениями в том, что за это время были достигнуты значительные успехи в экономике страны, развивавшейся бешеными темпами, но мало где упоминается, сколько страданий и мучений вынесли простые бедные люди, за счет жизни и здоровья которых и был достигнут такой прорыв.

Мистри предлагает нам познакомиться с этой обратной стороной медали на примере судеб главных героев, которым довелось неоднократно на собственной шкуре испытать все «прелести» разнообразных инструментов по росту благосостояния и оздоровлению населения, от абсолютно бесчестных и подставных выборов до принудительной стерилизации. Но обо всем по порядку.

Первая героиня, с чьей историй жизни мы знакомимся – 42-летняя вдова Дина Далал, потерявшая своего горячо любимого мужа после всего лишь 3 лет брака. Красивая и нежная история любви украшает эту полную печали и безысходности книгу, даже несмотря на трагический конец.

Никто ничего не забывает на самом деле, хотя может и притвориться, что забыл, если это удобно. У воспоминаний свои законы. Печальные — даже с течением времени вызывают боль, а счастливые — невозможно возродить, испытывая тот же радостный подъем. Воспоминания всегда окрашены грустью. Как это несправедливо! Время и к печали и к радости добавляет боль.

Такие женщины, как Дина, заставляют себя уважать за их силу, твердость, и стремление к независимости. Иногда её хочется упрекнуть в излишней холодности и даже какой-то черствости, но, если вспомнить, в каких условиях ей приходилось жить и бороться за свою независимость, ты тут же готов извинить и оправдать её поведение.

Портные, нанятые Диной для исполнения заказов крупной швейной компании, дядя и племянник, так же, как и их хозяйка, имеют за своими плечами множество ударов судьбы, один из которых настолько страшен и трагичен, что у меня сердце кровью обливалось при чтении этого отрывка.

Ишвар и Ом, представители так называемой касты неприкасаемых, оба с самого детства прочувствовали все «прелести» жизни, выпадающие на долю представителей низших каст, не имеющих никаких прав, даже на свою собственную жизнь. Любой мог их обвинить в каком угодно проступке или преступлении, и для этого не нужны были доказательства, лишь одно слово представителя более высшей касты. Наказания были жестоки и несоизмеримы с якобы имевшим место проступком. Представители низших слоев населения часто голодали, носили рваную одежду и многие из них не имели крыши под головой. И таких людей было много, ОЧЕНЬ МНОГО.

Удивительно, как при всем кошмаре и тяготах их жизни, беспрестанно сыплющихся на их головы ударов судьбы, Ишвар и Ом не утратили волю к жизни и чувство юмора. До конца они продолжат подтрунивать друг над другом и веселить своими шутками Дину-бай.

Не избежал несчастной участи и молодой студент Манек, квартирующийся у Дины и подружившийся с портными. Его душевная трагедия – непонимание в отношениях с родителями, беспорядки в университетском общежитии, когда над случайно попавшимися ее в то время и не в том месте студентами издевались самым гнусными и отвратительными способами, это боль от потери товарища, от бед и несчастий, постигших его друзей-портных, от беззакония и жестокости, царящих в то время в стране.

Однажды у Дины и Манека состоялся один любопытный разговор на тему Бога и творящегося в стране беспредела.

-Люди говорят: Бог велик, Бог справедлив, но я в этом не уверена.
— Бог умер, — сказал Манек. — Так написал один немецкий философ.
Дина была возмущена.
— Только немцы могут такое придумать, — нахмурилась она. — И ты в это веришь?
— Раньше верил. А теперь думаю, что Бог — творец гигантского лоскутного одеяла. С бесконечным разнообразием узоров. Но одеяло становилось все больше и запутанней, с трудно различимыми узорами, не сочетавшимися друг с другом квадратами, ромбами и треугольниками, и в конце концов все утратило смысл. И Он потерял к нему интерес.

Действительно, с учетом количества происходящих на страницах книги жестокостей, беззакония, убийств и смертей, трудно убедительно возразить Манеку, не покривив душой. Скажу честно – читать порой было тяжело и больно, разум отказывался воспринимать эти ужасы как нечто реальное, происходившее на самом деле, в реальной жизни.

Но, увы, Индия в конце ХХ века действительно была такой, как описывается в романе. Самосуд над членами низших каст, тяжелый малооплачиваемый труд, безработица, тысячи нищих на улицах города, якобы свободные и честные выборы, которые на деле оборачиваются фальшью и ничем не прикрытой подделкой голосов, межэтнические и межрелигиозные столкновения, изнасилования, убийства, совершенные с не укладывающейся в голове жестокостью (дичайшие пытки в виде отрезания половых органов, подвешивания вниз головой, выжигания языка…), насильственное заталкивание людей в грузовики для обеспечения их присутствия на митингах, для пополнения трудовых лагерей (одна из мер борьбы с нищетой) или для прохождения принудительной стерилизации (мера для борьбы с перенаселенностью).

То есть, можно совершенно спокойно идти по улице на работу, допустим, а дальше тебя вместе с такими же случайными прохожими заталкивают в фургон грузовика и отвозят в стерилизационный лагерь посреди какого-нибудь поля, где тебя могут прооперировать не простерилизованными инструментами, и конечно же, никто не будет разбираться, есть у тебя дети или еще нет, планируете ли вы становиться родителями. Всем все равно. Есть план – надо его выполнить. А прооперированным остается только молиться, чтобы не началась гангрена, приносящая с собой ампутацию или смерть.

А ведь многие состоятельные люди, видели в таких жестоких инструментах лишь пользу для общества и средство для роста благосостояния страны. Так, например, рассуждает родной брат Дины:

— Спящие на улице люди создают плохую репутацию бизнесу. На прошлой неделе мой друг говорил — он директор международной компании, заметьте, а не какого-нибудь мелкого предприятия — так вот, он говорил, что по меньшей мере двести миллионов человек — балласт для страны, их нужно устранить.

— Устранить?

— Вот именно. Освободиться от них. Год за годом они фигурируют в статистике как безработные. И что нам это дает? Плохой имидж. А что у них за жизнь? Валяются в канаве, выглядят — краше в гроб кладут. Смерть для них — избавление.

— И как их будут устранять? — поинтересовался Манек как можно учтивее.

— Это просто. Можно бесплатно кормить их едой с мышьяком или цианистым калием, это эффективно и недорого. Грузовики с такой едой можно направлять к храмам и в другие места, где они обычно попрошайничают.

Один из эпизодов романа навеял на меня воспоминание о моем любимом романе Сомерсета Моэма «Бремя страстей человеческих», где писатель сравнил человеческую жизнь с узором. Рохинтон Мистри тоже провел необычную параллель между жизнью и лоскутным одеялом, которое шила из обрезков ткани Дина Далал.

— Ишвар провел рукой по батисту, вспоминая прошлое. — Говорить, что какой-то кусок вызывает грусть бессмысленно. Ведь он соединен с другим — счастливым — тогда вы пустили нас на веранду. А вот этот напоминает о чапати. А этот фиолетовый — о масала вада, когда мы стали вместе готовить. И не надо забывать о жоржетовом лоскуте — он появился, когда Хозяин Нищих спас нас от бандитов.
Ишвар отступил назад, явно довольный собой, словно доказал сложную теорему.
— Надо помнить одно — целое покрывало важнее, чем любой из отдельных кусков.

История Дины, Ишвара, Ома и Манека еще раз напоминает нам о простых жизненных ценностях, о том, как важны поддержка и сочувствие, что боль, разделенная на двух и более человек, не убивает, в отличие от одиночества. О том, что, в конечном итоге, каждому человеку в той или иной мере приходится приспосабливаться к обстоятельствам и условиям окружающей среды. Без этого выход лишь один – петля на шее.

Пожалуйста, запомните, секрет выживания — принять перемены и смириться с новыми обстоятельствами.

Нужно удерживать хрупкое равновесие между надеждой и отчаянием. — Он помолчал, обдумывая сказанное, и заключил: — Да. В результате все решает равновесие.

Исигуро покорил меня с первой книги и до сих пор не захожу в рецензии на нее, если вижу оценку ниже пяти. Вторая прочитанная же только убедила меня в том, что автор мой и читать надо все, но только с правильным настроем. Хотя, наверное, на японцев вообще на всех нужен свой настрой. И да, я в курсе, что он типа британский писатель, но, полное имхо, для меня это не так. Его стиль, плавность текста, меланхоличность рассказываемой истории, за красивым узорчатым слогом которой прячется такое, что ну б его нафиг — это именно то, что обычно и привлекает меня в творчестве авторов Страны Восходящего Солнца.

Эцуко уже давно живет в Англии, переехав туда из Японии вскоре после окончания войны. У нее две дочери, рожденные от разных мужей разной же национальности. Но чем старше становится Кейко, тем сильнее она отдаляется от матери, пока не уходит насовсем за грань, из за которой уже нет возврата - девушка повесилась в своей одинокой квартирке. И Эцуко после ее смерти вспоминает те дни в Нагасаки, когда она только еще была беременна и жила вся ожиданием этого ребенка. Тогда же у нее сложилась странная дружба с не менее странной женщиной, старше ее по возрасту - Сатико. Она вдова с дочкой примерно десяти лет, многое пережила уже в своей жизни и теперь хочет навсегда покинуть родину и уехать с любовником-американцем в США. Эцуко наблюдает все ее метания, сомнения, постоянную смену планов и настроений. А периодически мы снова оказываемся в Англии, где к Эцуко приехала навестить ее младшая ночь Ники.

Повествование плавное, спокойной, такое ощущение, что ничего и не происходит, просто воспоминания о прошлой жизни, просто рассказ о нынешней без особых событий что тогда, что теперь, но при этом лично мне абсолютно не было скучно, автор как-будто качал меня на волнах своего текста, погружая в такое же спокойно полумедитативное состояние. А потом... Потом буквально последняя страница, одна фраза и долгие, упорные, непрекращающиеся по сей день попытки понять а что это вообще было. Причем кой-какие сомнения у меня возникли уже в середине книге, но обо всем я так и не догадалась. А как вообще можно было о чем-то догадаться, если даже сейчас я пишу и продолжаю думать, вертеть историю, поворачивая то одним, то другим боком, пытаясь разглядеть все то, что вложил в нее автор. Люблю такие книги, оставляющие после себя кучу вопросов, но не потому что автор такой косорукий и не смог мне в конце все внятно объяснить, а наоборот, потому что автор просто умница и мне теперь остаются только жалкие попытки разобраться. Хочется понять вложенное в нее, вглядеться пристальнее в многогранность текста, повертеть в голове еще раз те же символы, которыми была так насыщена эта повесть. Ох, символы, это вообще отдельная история. Те же убитые дети, мелькнувшие на самой обочине истории, для чего они, что они значили? Хоть перечитывай...

Дальше попытки разобраться в концовке, очень даже спойлерные, так что идут под кат.

Думаю, чтобы прийти к окончательному (не факт что верному, но хотя бы ставшему таковым для меня) выводу, мне и впрямь стоит через время перечитать эту историю. Помню, у Акутагавы я один рассказ три раза читала)) А что вы хотели? Японцы;)

Честно говоря, книга мне не понравилась, слишком уж сильные и отрицательные эмоции она вызвала. Слишком уж большие беды ожидают четырех героев книги, как и многих других небогатых жителей Индии. Но вот оценку ниже поставить рука не поднялась, потому что читать крайне интересно, за исключением тех случаев, когда сил уже нет читать о таком отношении к живым людям. Несколько раз я откладывала книгу, не в силах выдержать бурю эмоций, вызываемых описанными судьбами.
В жизни Дины после смерти отцы были целых три счастливых года, правда пролетели они незаметно, а закончились трагедией. Да еще несколько месяцев в сорок с лишним лет, когда в трех незнакомых мужчинах, оказавшихся под одной с ней крышей она обрела друзей, практически родных, тех, кто оказался ближе родного брата. Судьба Ишвара, рассказанная с рождения особенно больно колет. Как оказывается тяжело жить членам касты неприкасаемых, насколько высоко пренебрежение и презрение к ним людей из "высших каст", да и в целом как сложно выжить жителям трущоб. Автор очень доступно и при этом прекрасным языком, из-за чего всё воспринимается ближе к сердцу, описал многие подробности жизни в деревне и большом городе в Индии второй половины двадцатого века.
А сколько было на протяжении романа рассказано историй других людей, из которых словно из лоскутков сложилось цельное полотно многоликой Индии.
Я уже немного знала, чего ожидать от автора, в прошлом году прочитав его более поздний роман, изданный у нас раньше. И хотя я оценила его выше, не могу сказать, что он оказался лучше этого, может только немного более оптимистичный.
Очень тяжелая книга, хотя читается легко, прямо затягивает.

Исигуро - сентиментальный волшебник. Трудно объяснить, но во всех его книгах, которые я прочитала, он рассказывает об ушедшей жизни, ушедшей и прожитой как-то странно, возможно, даже зря. От этого щемит сердце, и очень-очень грустно на душе. Раньше, в бытность свою юной и романтичной, я чуть ли не слезами заливалась, жалея героев. Сейчас мне все больше приходит на ум мысль "а не виноваты ли они сами". И все чаще я прихожу к выводу, что - да, виноваты они сами. Но от прожитых зря жизней все равно грустно.

Это первая книга автора, и она очень, очень и очень талантливо написана. Исигуро даже будучи автором-новичком сумел нарисовать словами акварель. Все в дымке, все в тумане, все покрыто стелющейся вуалью, легкой-легкой, легче пуха, но чтобы разглядеть под ней что-то, нужно очень постараться. Но под нежной тканью повествования скрывается мрак и горечь, и горе, и безумие. Автор настолько хитро применил технику ненадежного рассказчика, что я долго и не догадывалась - о чем - вообще ни о чем: что будет какая-то тайна, что в книге вообще есть загадка, что ее можно долго разглядывать, пытаясь рассмотреть сквозь ту самую вуаль. В финале меня ошарашило.

К пожилой японке Эцуко, одиноко живущей в Англии, на несколько дней приезжает погостить младшая дочь Ники. Та очень давно не видела мать, и не приезжала на похороны сестры Кейко. Да, старшая дочь Эцуко покончила с жизнью, и мать, внешне храня спокойствие и невозмутимость, глубоко в душе сильно переживает это. Под влиянием чувств она вспоминает свою жизнь в Японии, в послевоенном Нагасаки. Она вспоминает подругу, некую Сатико, жившую в бревенчатой развалюхе вместе с дочкой Марико неподалеку от дома Эцуко на краю пустыря. Вспоминает их знакомство, вспоминает странности поведения Марико, как та постоянно убегала и пряталась от матери. Вспоминает и саму Сатико, которую, честно говоря, всю книгу хотелось тяжело избить за ее речи и отношение к дочери.

И постепенно из воспоминаний и общения Эцуко с дочерью вырисовывается портрет красивой, здравомыслящей японской женщины, ведущей себя согласно правилам приличия, что японским, что американским. Эцуко - нравится. Этому даже не мешают странные диалоги в стиле
"Вы уезжаете?"
"Уезжаем"
"Хорошо, что уезжаете"
"Наверное, хорошо, да только и тут неплохо"
"Ну тогда лучше остаться?"
"Нет, мы уезжаем"
И только ближе к финалу Исигуро одним лишь предложением сдергивает на секунду эту вуаль, разверзая бездны, и остается только перекручивать весь текст наново, находя все новые тайные подсказки, разбросанные тут и там. Замечательная книга-обманка.

Настоящее пиршество каждая страница этого коротенького романа, спасибо переводчику и автору; каждый абзац из ювелирно отшлифованных фраз – это такая редкость и радость. О глухомани где-то на севере Англии говорится совсем по-деревенски: «книжного в поселке отродясь не водилось», о мелких страстишках местных жителей и укладе жизни тоже просто, но нетривиально: «будь ее воля, мисс Демпси подслушивала бы даже в исповедальне, и она частенько задумывалась, как бы это устроить». Вам знакомы истории про тихие американские города, где черти водятся? Добро пожаловать в маленький английский Федерхотон (несуществующий город), здесь тоже нечисто. Всегда есть подвох. Для начала в местный приход приезжает епископ и потрясает основы христианства, да так, что хоть святых выноси: он решительно намерен повести церковь и паству вперёд, в пятидесятые. На дворе двадцатый век, и епископ не допустит идолопоклонства, требует избавиться от статуй в храме, оставив две-три, не больше. Ни тебе покровителей рожениц, ни заступниц по части зубоврачевания. Епископ распаляется о дуновении экуменизма, приходской священник ёрничает «то-то я гляжу, мне дует в шею». Епископ растворяется в сумерках, на его месте материализуется некто Фладд. Дальше всё происходит как в старом добром «Ревизоре», только вместо Чичикова скорее, Калиостро. Дело к вечеру, ужин подоспел, камин полыхает, бутылочка виски на столе. Слово лечит, разговор мысль отгоняет.

Что закрутится дальше, лучше узнать самостоятельно, вернёмся к Фладду-Калиостро. Сравнение такое появилось неспроста, есть исторический деятель шестнадцатого века Роберт Фладд: врач, алхимик, оккультист. Герметист. Об этом направлении оккультизма особо: в названии и Гермес, и герметичность, в истоках – поздняя античность, в последователях – Уильям Йейтс, Парацельс, Джордано Бруно. И Калиостро. Все они верили в реинкарнацию, отождествляли философский камень с Христом, да много чего ещё. Были отчаянными мечтателями: тот же Роберт Фладд создал несколько проектов вечного двигателя, писал трактаты о человеческой сущности. Сердце подвластно разуму. Чувства подвластны сердцу. Разум подвластен чувствам. Круг замкнулся. А голова — предмет тёмный, исследованию не подлежит. Зачем книжный Фладд приехал в захолустный Федерхотон – сие науке неведомо. Должно быть, думал всю дорогу «для того ли я оставил свет, убежал из столицы, чтоб погрязнуть в болоте житейском». Жуткий город: девок нет, в карты никто не играет. В трактире украл серебряную ложку — никто даже не заметил: посчитали, что её вообще не было. Унося ноги, прихватывает с собой и селянку; юная монашка совсем одна, ни кузнеца, ни бабушки: сиротка, значит. Главный вопрос – что это было – каждый решает для себя сам. Кто тут был дьяволом – епископ или незнакомец, и не является ли каждый из нас незнакомцем для остальных, несмотря на годы общения и жизни бок-о-бок. Никому не удаётся запомнить лица Фладда, а кто сможет вспомнить всех, с кем рядом годами полировали брюками школьные лавки? Как часто в голове всплывает «вот уж я этого от себя не ожидал»? Получается, вокруг сплошные незнакомцы, даже в зеркале.

Роман «Фладд», изданный в 1989 и впервые переведённый с английского на русский в 2014 — четвёртая книга в библиографии Хилари Мантел, сейчас писательница работает над заключительной книгой трилогии о Томасе Кромвеле и временах Генриха VIII; первые два тома получили по «Букеру», — неслыханная и в то же время вполне понятная ситуация. Старт был неплох, но ни у кого не получалось выигрывать всю жизнь. Подождём... Пишет Хилари Мантел талантливо, а её основная сильная черта — создание атмосферы исторической достоверности. Миниатюрный «Фладд» — визитная карточка писательницы.

«Все развлечения: футбол, бильярд и разведение кур — достались мужчинам. Все удовольствия: сигареты и пиво в «Гербе Арунделя» в награду за примерное поведение — также принадлежали отцам семейств. Религия и чтение библиотечных книг считались уделом подрастающего поколения. Женщинам оставались разговоры. Они входили во все обстоятельства, обсуждали серьезные материи, без них жизнь в Федерхотоне давно замерла бы. Между школьной партой и нынешним положением они знали только ткацкий цех. Оглохнув от грохота станков, женщины по привычке говорили очень громко, и их вопли неслись, словно крики потревоженных чаек, по пыльным голым улицам, продуваемым всеми ветрами».

Несколько историй, несколько нитей, разношёрстных, неоднородных поначалу, и на каждой собственные узелки, зацепки и трещинки. И тянутся-вьются эти ниточки сами по себе, но однажды, незаметно и порой очень внезапно вплетаются одна в другую, в третью, и вдруг завязываются в единый узел такой силы, такой остервенелости, что впору петлю затягивать.

Взлёты, падения и даже крушения - надежд, стремлений, целого рода; роковые совпадения или предопределённость? сумашествие, пожар, инцест, месть и убийство, едва ли осознанные... Это такой крутой коктейль, что медицинский спирт отдыхает. Взрывоопасная смесь того, что так часто мы встречаем в книгах и фильмах, при этом понимая, что это же выдумка. Но здесь - не-ет, в "Земле воды" всё воспринимается слишком настояще, слишком правдиво. Здесь не история, но - жизнь, жёсткая и реальная. Оттого и страшно. И обыденность порой пугает похлеще войн и кошмаров.

Жестокая и одновременно человечная, полная драматизма, книга эта отнюдь не лёгкое чтение. Она зыбкая как те топи, что десятками, сотнями лет осушались в Фенах, витиеватая как постоянно меняющиеся русла рек. Выворачивающая наизнанку (а меня отнюдь не каждая книга может этим удивить). Но она стоит того, чтобы быть прочитанной. Даже если философские размышления об истории, о Здесь и Сейчас кажутся чрезмерно отвлечёнными или скучными, загадка выживания угрей или история осушения английских земель - не столь важными, книга эта действительно заслуживает усилий над ней и над собой.

А если хотите узнать больше о самих историях, наполняющих эту книгу, советую рецензию Mavka_lisova .

---
P.S. с большим предубеждением отношусь аннотациям, но уже прочтя книгу, понимаю и принимаю - о фолкнеровской масштабности и драматизме говорят не зря, всё честно.

Наверняка, у каждого в школе или в интитуте был любимый всеми учитель, которого обалденно прятно было просто слушать. И не важно: говорил он о криволинейных трапециях, дискурсе постмодернизма, или просто травил байки из жизни. Опереться подбородком в ладонь и наслаждаться... К чёрту остальные предметы, мы готовы сидеть здесь до вечера!

Представьте, что открывая книгу "Земля воды", вы переноситесь именно на такой урок. Учитель перед выходом на пенсию перестал преподавать историю и решил просто рассказывать истории. Самые разные.

Вы знаете, например, как осушали прадавние топи Британии? Или откуда берётся и какова природа восточного ветра? Или, в конце концов, как размножаются угри? Чёрт возьми, это ведь действительно интересно!

Но одна из главных историй началась более двухсот лет назад, в его родных местах на безкрайних болотистых равнинах Англии. Развивались первые города, люди осушали землю, прокладывали дренажные системы и меняли русла рек. Зарождался богатый и влиятельный род пивоваров - Аткинсонов. Старый учитель расскажет, как эта фамилия росла, крепла, богатела, и постепенно увядая, канула в Лету.

А вторая история переносит нас в жаркое лето 1943 года. Когда учитель был 16-ти летним парнем, его отец работал смотрителем шлюза, его брат "картофельная башка" лелеял свой мотоцикл, а однажды в реке они выловили тело Фредди Парра... И ещё была девочка по имени Мэри. Та самая, которая теперь, взрослая женщина и жена учителя, находится в психушке, потому что Бог сказал ей выкрасть чужого ребёнка.

Мы уверенны, что эти истории не соприкасаются, что это просто две параллельные линии, но когда они сходятся в одной точке и потом достигают кульминации (на словах СвятаяМарияМатерьБожья - кто читал, тот поймёт, а кто нет, так потом поймёте)...

...вот на этом моменте я захлопнула книгу, закурила, заварила чай, и просебя повторила: СвятаяМарияМатерьБожья! Ну почему самая обычная жизнь, без всякой мистики и чертовщины, без войн и катаклизмов, без тюрем и кровавых маньяков, почему она бывает такой СТРАШНОЙ?!

Эту книгу нельзя читать в метро или обрывками в обеденный перерыв. Она плавная и неспешная, как течение воды. Книга для ночи, для затяжной простуды и долгих переездов. Здесь нет коротких, хлёстких фраз, которые можно сходу запомнить. Но, обилие витиеватых и очень образных рассуждений уподобляет вас гурману, который медленно смакует изысканное блюдо:

...великое множество исторических движений, и не только революционных, терпит крах, разваливается изнутри по одной простой причине: они не хотят принимать во внимание тех сложных и непредсказуемых форм, которые склонно принимать наше любопытство. Которое не хочет просто идти вперед, которое всегда готово сказать: эй, да ведь это интересно, давайте остановимся ненадолго, давайте поглядим, давайте вернемся немного назад, по собственным следам - а почему нам не свернуть в другую сторону? Куда мы так летим? Что за спешка? Давайте разберемся.

Вот так и слушаешь истории старого учителя. Спина затекла, чай остыл, давно уже ночь на дворе... Но этого всего не замечаешь, потому что перед тобой не только увлечённый историк и опытный преподаватель, с тобой говорит действительно хороший человек.

Грустное и очень меланхоличное произведение (старшая дочка главной героини покончила жизнь самоубийством...). И название, кстати, очень подходящее и символичное: роман окутывает тебя словно дымкой, отчетливо ничего не можешь разглядеть, остается только догадываться. Много в произведении недосказанностей, а две в чем-то переплетающиеся сюжетные линии (и обе - из далекого прошлого) вообще словно обрываются на полуслове...Или же это такой своеобразный ход писателя: оставить за читателем право самому "додумать" перипетии сюжета и создать (мысленно) свое произведение на основе предложенного...Самому решить, что послужило причиной трагических событий как прошлом (расставание героини с первым мужем), так и в настоящем (такая страшная смерть собственного ребенка), кто виноват, и если виноват, то в чем, на чьей стороне правда и можно было бы избежать этого кошмара...

Это первое произведение Кадзуо Исигуро, которое я читаю, но не первое вообще японское произведение, прочитанное мною. И почему-то мне кажется, что это очень японское творение, в смысле менталитета: покорность, следование традициям, желание никогда никого не обидеть, особая интеллигентность - и все это вместе создает потрясающую атмосферу, атмосферу какой-то внутренней силы и стойкости, защищенности от внешнего мира даже на уровне ритуалов, передаваемых из поколение в поколение, как, например, жить после свадьбы с родителями мужа в одном доме). Даже эмоции здесь не принято громко выражать (в книге и описываемых событиях, по крайней мере), все происходит на уровне мыслей и тщательно подобранных слов.

Для меня это произведение оказалось очень тяжелым (в книге также много места уделяется переживаниям маленькой девочки, мать которой - подруга главной героини - очень своеобразно относится к своим обязанностям) и однозначно книга не для осени (слишком много в ней тоски по былому). 4/5

В рецензиях этот роман часто сравнивают с лоскутным одеялом, которое шьет Дина Далал, и более точного сравнения тут не подобрать - Мистри действительно живописует отдельные человеческие судьбы-лоскутки в такой разной и противоречивой Индии. Роман написан легким языком, но какие же тяжелые темы там поднимаются... Несколько раз при чтении я плакала, от некоторых сцен болела голова, это точно не книга для отдыха после напряженного дня, потому что во время чтения понимаешь, что твои проблемы и усталость - просто пыль и ничто по сравнению с тем, что довелось пережить героям и их прототипам, населяющим Индию в то время.

Основное действие происходит в середине семидесятых годов, когда Индира Ганди, потерпев поражение на выборах, вводит в стране режим чрезвычайного положения, который позволяет ей остаться у власти. Она проводит реформы, которые вроде как должны привести страну в светлое будущее, но человеческая жизнь и судьба в на тот момент шестисотмиллионной нищей Индии не имеет никакого значения, и вроде как благие дела вроде уничтожения трущоб и стерилизации малоимущего населения (на бумаге добровольной, а по факту как получится) оборачиваются трагедией для тысяч людей.

В центре повествования четыре персонажа: давно вдовствующая Дина, студент Манек и двое портных из касты неприкасаемых - Ишвар и его племянник Омпракаш. Дина всю жизнь воевала с братом Нусваном и после гибели мужа в аварии на третьем году брака не захотела больше выходить замуж и из кожи вон лезла, лишь бы обеспечить себе существование и доход без помощи брата. Двадцать лет она шила, но потом зрение начало подводить и она осталась без работы. Когда подвернулась возможность сотрудничать со швейной фабрикой и шить одежду на заказ, она решила нанять двух портных, чтобы они шили в ее квартире, а также сдать одну комнату порядочному жильцу, которым стал сын ее школьной подруги Манек. Что сдача комнаты в муниципальной квартире, что размещение там пошивочного цеха в миниатюре - дело незаконное, и если о нем пронюхает домовладелец, никому несдобровать. Поэтому вся компания шифруется, а их отношения между собой, поначалу натянутые, со временем становятся почти семейными, ведь выживать в суровой индийской действительности вместе и имея друзей хоть чуточку, но проще, чем в одиночку.

Ишвар и Ом, конечно, хлебнули лиха больше всех. Они смогли худо-бедно выбраться из касты неприкасаемых, но все равно остались бедными, и по приезде в большой город поимели уйму проблем. То жилье снесли в рамках борьбы с трущобами, то загребли на улице во время полицейской облавы на бездомных и отправили на принудительные работы за довольно плохую еду, то попали на счетчик к местному мафиози, а уж что случилось с ними в конце романа... Я рыдала так, что муж проснулся и начал меня утешать.

Но несмотря на тяжелую жизнь, эти люди всегда находят в ней место радости, как и их друзья - сборщик волос Раджарам, безногий и безрукий нищий Шанкар по прозвищу Червяк, владелец ателье Дживан. Они не унывают и привыкли довольствоваться малым, хоть и мечтают о чем-то большем. Надеются, что честный труд обеспечит им достойную жизнь, но когда в стране происходят такие пертурбации, а властям и силовым структурам плевать, кто ты и что ты, ведь им надо выполнять план и кормить свои семьи, риск оказаться голым и босым чрезвычайно высок и жить вообще страшно. Когда трущобы давят бульдозерами, а жившим в них тысячам людей не предоставляют никакой альтернативы, кроме трудового лагеря - будь их воля, правительство бы снесло дома вместе с людьми внутри, ведь для них эти люди лишь бесполезный балласт, который еще смеет плодиться, есть да коптить небо.

А что касается Манека - вот действительно, парень из обеспеченной семьи, образованный, имел работу, казалось бы, ну зачем? Да потому что это хрупкое равновесие, которое удерживает дом на тросах, заставляет людей по привычке покупать кохлах-колу и так далее ненадежно и в любой момент вся конструкция может обрушиться, как произошло это с Ишваром и Омом, как произошло с Диной, и лучший способ этого избежать, по его мнению, вот такой. Есть люди, которые борцы, они умирают первыми от рук злых людей. Есть те, кто покорно терпит и сносит удары судьбы и продолжает жить, какой бы хреновой эта жизнь ни была. А есть те, кто решает, что хватит это терпеть.

В романе также яркие образы второстепенных условно "плохих" персонажей, облеченных властью, но вместе с тем не карикатурных злодеев, а живых людей, что называется, делающих свою работу - полицейский, сборщик арендной платы и глава нищей мафии. У них тоже свои проблемы и своя правда, и Мистри дает им голос и показывает, что неприятную работу тоже кто-то должен делать, и люди за это платят своим здоровьем, безопасностью, психической стабильностью - ведь очень сложно жить, когда тебя никто не любит.

Эта книга однозначно запомнится и оставит след в душе, я буду ее всем отчаянно рекомендовать, как и первый прочитанный роман автора "Дела семейные", отзыв на который я писала здесь. Высший балл.

С самых первых строк ты погружаешься не только в книгу, но и в историю. Тебя затягивает в этот мир воспоминаний и действительности, который выстроен в каком-то едином монологе героя, берущего на себя озвучить и слова тех, кто рядом, даже если они говорили сами, ты продолжаешь слышать лишь голос одного единственного рассказчика.

Книга подобна не только местности Фены, с ее реками, трясинами, илом и Или, но и водовороту. Вы наблюдали когда-нибудь, как щепка кружится в водовороте, то погружаясь в пучину, то всплывая на поверхность в самых разных местах и постоянства в этом не было никакого. Так и эта книга, она подобна водовороту, а мы щепке, которую автор, то опускает почти на самое дно, история семейства главного героя, история самих Фен, то подбрасывает нас чуть ближе к поверхности, и мы оказываемся, среди подростков, которые еще не знают к чему приведут их необдуманные поступки, мы уже у истоков истории самого героя, историка, который благодаря автору и рассказывает нам о том, что же было, есть и будет, потому что "история - повторяется". То выбрасывает нас на поверхность и вот мы в настоящем героя, где нам приходится справляться с происходящим и тем что произошло в недавнем прошлом, чуть ли не вчера.

Ты пытаешься понять, что же эта за книга, что она хочет поведать. Историю страны и мира? Семейную сагу? Влить в тебя любовь к истории своей страны и самого предмета в общем? Здесь как будто всего понемногу. Даже история семьи непростая, она тоже имеет разные жанры, даже готику с тайной героини, которая возвращается и возвращается, чтобы исчезнуть в тот момент, когда ее крики о пожаре и дыме наконец-то сбудутся, хоть и будет эта женщина покоится в земле уже не первое десятилетие. Тут будет и психологическое повествование об истории подростков, которые не только любознательности ради, но и удовлетворения потребностей растущего и грехопадением отмеченного организма, попадут в историю, где неожиданно от них будут зависеть жизнь и смерть. Где они и смогут этим управлять и одновременно никак не смогут остановить и переиначить события.
"Жизнь, Смерть, Любовь
В своих муках переплелись"
Как поется в песне, так в принципе и пишется в этой книге. Тут переплетается все со всем, и ты действительно не знаешь "все ли спаслись" или единственный спасенный это ты, потому что ты в событиях не участвовал, но история ведь повторяется, так что, кто сказал, что и твоя жизнь не круговорот истории твоей малой родины, твоей семьи и естественно твоей собственной.

Книга выстроена довольно интересно, она держит в напряжении, она меняет года повествования, но всегда отрывки ровно такие чтобы ты ничто ни с чем не спутал и смог проследить общую картину, потому что ответвлений, как тебе казалось по началу, нет. Это все оказывается одной большой линейной историей, а не кусочками идущими параллельно основной линии, просто автор нас щепкой гоняет по этой линейности маскируя ее под параллель. Интересно еще и то, что Грэм Свифт словно заявляет для кого пишет, на какую аудиторию направлен его исторический водоворот. Это должны быть подростки, те самые пятнадцатилетки, что начинают отчетливо ведать, что творят. Он для них рассказывает жизнь учителя истории, его жены и собаки; его отца и брата; его матери и деда. Он для них повествует о том, что же такое Фены и как они затягивают в себя жизни людей. Он для них повествует не только о французской революции, но и о мировой истории в принципе, естественно фокусируясь на самых масштабных событиях. Раз за разом донося до этих умов "История движется по кругу", и не только мировая, но и твоя собственная и не думай, что не вернется к тебе то, что произошло в твоем детстве, оно вернется, просто может иметь при этом совсем иную форму. Так же как все начинается с рождения и заканчивается смертью. Так же как книга начинается с рождения, с изначальной истории и заканчивается смертью, индивидуальной.

Внезапная, капающая по каплям тишина ударяет, как гонг.

Книга красива, книга отчаянная, книга про жизнь и поступки, про случайности, которые и есть сама жизнь. Книга могла бы быть бесконечной. Из нее не так просто вытащить смысл, хоть он и не глубоко закопан, потому что книга кружит, и ты кружась начинаешь сомневаться, а правильно ли ты понял посыл.

Что в сущности такое хрупкое равновесие? Когда по натянутому канату под шатром цирка делаешь маленькие шаги в надежде не рухнуть вниз и не разбиться о манеж на глазах у публики? Или может равновесие, когда выходишь за пределы своей убогой квартиры из двух комнат на улицу с закрытыми ладошками глазами? Ни видеть, ни слышать, ни смотреть. Понятно, что речь идет не про физическое равновесие, а душевное, спрятанное глубоко внутри каждого из нас. И рецепт, как сохранить это хрупкое равновесие, которое при одном неверном движении разобьется, у каждого свой. А вот в книге рецептов нет, только сплошные эмоциональные качели. И с каждым поворотом сюжета качели бьют тебя по затылку с такой силой, что ты в очередной раз падаешь в весеннюю лужу на асфальте, сминая под собой измученную книгу, а на разбитых коленках давно уже нет места для новых царапин и синяков.

Проблема еще в том, что ты не можешь подготовиться к следующему повороту качелей и закрыть свой затылок хотя бы рукой, чтобы смягчить удар, потому что любое, вроде как радостное событие, оказывается очередным эмоциональным тупиком, а радость превращается в горе и вселенскую печаль. Над которыми даже рыдать нет сил и желания. И дело не читателе, который зачерствел и перестал реагировать на чужую боль, а в самом авторе, раскрасившем свой холст только черными красками. Даже у Дины Далал одеяло было из разноцветных кусочков, у автора же сплошная безнадега, без просвета и веры в будущее. Подари человеку надежду, и он выкарабкается из самой глубокой ямы, вгрызаясь зубами в землю, потому что найдет для чего ему жить. Герои не живут, они существуют, обеспечивая самые низшие человеческие потребности: нужду в пропитании, ночлеге и одежде. Все. Нет цели, нет будущего, нет надежды и за поворотом пустота.

На фоне разрываемой на куски страны внутренними политическими деятелями, неравенством в виде каст, полной антисанитарии, огромного количества трущоб и жителей, даже не за чертой бедности, а полной нищеты – жизнь обычного человека не имеет ценности. Людей убивают произвол властей, полиции, люди из привилегированных каст, принудительная кастрация и стерилизация, голод и невозможность найти работу в столь не простое для страны время. Смерть неплохо обосновалась в этом постоянном хаосе жестокостии несправедливости к простым смертным. Убивают друг друга, животных, нищих. Как в таких условиях сохранить себя и не растерять душевное равновесие? Единственный вариант – принять новую реальность и жить в тех обстоятельствах, которые есть сейчас. Казалось бы просто, но на самом деле, не каждый найдет в себе силы принять выпавшие на его долю испытания и двигаться дальше, без оглядок на прошлое. Дина смогла, Ишвар и Ом тоже смогли, Манек не смог. История началась безнадежностью и закончилась тем же. Обновления не будет, смерть так и продолжит стучаться в дома, и стены не помогут сохранить равновесие. Только ты сам, если сможешь...

P.S. Искренняя благодарность Наталье ( kandidat ), посоветовавшей мне эту книгу. Спасибо!
P.P.S. Какое же удовольствие - вновь встретиться с талантливейшим переводчиком Вадимом Михайлиным, уже знакомым по "Александрийскому Квартету"!

Первое мое знакомство с автором состоялось благодаря книге "Не отпускай меня" и было сдержано-приятным. Чего-то подобного я ожидала и в этот раз - пройтись по хорошо написанному тексту без особых потрясений, но под конец остаться со стойким послевкусием и роем мыслей. Тот роман долго вспоминался, каждый раз находился все новый и новый слой, заставляя возвращаться и переосмысливать. А еще герои тогда нашли во мне отклик, им я сопереживала, они нравились мне.

Здесь же из плюсов - только вкрадчивое и ненавязчивое повествование, позволяющее читателю самому додумывать... Только вот что? Рассказ Эцуко о прошлом, ее жизнь в настоящем - все это куда-то должно было привести и в какой-то момент стать откровением, но конец не оправдал ожиданий.
Героиня, чувствуя боль от самоубийства дочери, постоянно мысленно возвращается в родной город, она вспоминает подругу - Сатико и ее дочь.

Трудно сказать почему эта женщина так зацепила молоденькую девушку, меня она бесила до невозможности - ведь повторяя, что она думает о ребенке и руководствуется ее интересами, поступала так, как удобно было только ей. Конечно, Марико далеко не ангел, да и вообще, у меня сложилось впечатление, что дети там неконтролируемые - толстый мальчик, появившийся в одном из эпизодов, воспитанием явно не блистал, но все равно девочка не заслуживала, чтобы ею настолько пренебрегали.

Стоит добавить, что весь сюжет действительно окутывала дымка, лишь на мгновение приоткрывая загадки, спрятанные в романе. Но внимательному читателю этих подсказок вполне хватает, чтобы быстро разобраться что к чему. И становится скучно и неинтересно. Чуть бы больше таинственности, чуть бы больше действий - и возможно, было бы именно то.

Книга станет одной из лучших, прочитанных в этом году. Книга жуткая. Все, что описано, не укладывается в голове. И это Индия в конце XX века, которая претендует на прогрессивность. Но как бы там ни было, в ней описана жизнь, жизнь людей, принадлежащих к разным кастам.

У Ишвара и Ома погибли все родственники. Автор подробно рассказывает, как им удалось стать портными. И эта профессия была более уважаемой, чем та, которой занимались все в их роду. А были они кожевенниками. И вот, казалось бы, тоже тяжелый труд, но нет уже поднялись. Нам это, наверное, и представить невозможно.

Еще одна героиня — Дина. Было у нее в жизни счастье, был любимый отец. Но с его смертью брат решил верховодить и девушка осталась ни с чем. Вот и умная, образованная. Да еще и замуж ее брат хочет выдать за нужного ему человека. А ей хочется самостоятельного выбора. Дина вышла замуж по любви, но муж умер. И чтобы остаться свободной от опеки брата, она решает завести свое дело. Нечто вроде ателье. Только работает на фирму. Она нанимает Ишвара и Ома. Таким образом пересекаются их судьбы.

И еще один человек, юноша Манек, сын бывшей одноклассницы, поселившийся у нее. Этой четверке пришлось потратить много времени, чтобы научиться доверять друг другу, стать нужными друг другу, почти родными. Очень было интересно читать, как люди начали доверять и заботится.

На протяжении всей книги, а она объемная, так много о жизни в Индии. И не только в плане бытовом. Много политики, рассказано о том, как Индира Ганди пыталась регулировать рождаемость, бороться  с трущобами и много-много всего другого. Это настолько ужасно, что не передать словами.

Книга тяжелая, но читается легко. Намного сложнее все это представить, и от этого приходится отдыхать. Потому что сердце действительно щимит от несправедливости, от жестокости, от нищеты...

Читать советую. Но сначала решить для себя, насколько выдержат нервы.

Это первый роман прославленного автора современной прозы, а для меня уже 3-е произведение. Теперь окончательно убедилась, что Исигуро не мой автор.
Как и в более поздних работах повествование очень плавное. Порой кажется, что ничего не происходит. Великобритания, глубинка. После самоубийства старшей дочери Кэйко, к матери Эцуко приехала младшая дочь Ники. И пошли-поехали воспоминания о послевоенном Нагасаки. В одном времени течет речка слез (как же тяжело тогда было, да ещё беременна была), а в другом - речка тоски и отчужденности между матерью и дочерью.
Во время чтения книги в голове был только один вопрос - ЧТО автор хотел сказать этим произведением? Историю по Японию - без начала и конца. Про жизнь в Великобритании - тоже небольшие отрывки.
Как мне кажется, «Там, где в дымке холмы» — роман, напоминающий японские пейзажи, созерцания не мира, но души.

Сырость, она проникает в каждую клеточку организма. А начинается все с ног. Словно ты по колено в воде, а не идешь по жидкой грязи. Но ты идешь, потому как если ты остановишься, то ты уже не уверен, что у тебя найдутся силы продолжить начатый путь. Да и есть ли прок в остановке. То, что тебя окружает, готово погрузить тебя в еще большую лавину уныния, чем ты уже ощутил. Так что иди, иди, покуда есть силы. Все дальше и дальше. Но не надейся покинуть эту землю. Она уже не только под тобой, она в тебе. Ты и есть она. Она и есть ты. Вы не просто едины, вы - продолжение друг друга. Единый организм. Бредущий из ниоткуда в никуда.

Дальше...

Сильная книга. Пронизывающая. Упрямая. И тягучая. Если читаешь ее, то ты уже там, в Фенах. И вода - часть твоей реальности, как сейчас часть твоей реальности воздух. Берешь книгу и понимаешь, что ты должен быть крепок духом, что читать ее - значит прожить ее. Только так, только целиком, только вдохнув поглубже, наполнив легкие, и с головой. Каждый отрезок чтения как очередное погружение. Ныряние солдатиком без надежды, что выплывешь сразу. Воды романа плотные. Они как сети. Не отпустят, не забрав что-то взамен.

Очень многоплановая книга. Много сюжетных линий, постоянное путешествие во времени. Сама ИСТОРИЯ является героиней повествования. Ее полноценность и значимость как героини обсуждают даже сами герои. О ее ценности задумывается и читатель.

История...есть вещь сугубо невозможная - попытка обладающего неполным знанием дать отчет о действиях, также предпринятых с позиции неполного знания.

Сложная книга. ХарАктерная. Сложно определить, кто герой этой книги. Семьи Криков и Аткинсонов? Том Крик, рассказчик? А он ли рассказчик, ведь мы часто слышим на страницах книги другие голоса, повествующие и о нем в числе прочих. Нет, тут лучше и не пытаться. Такая книга должна течь, менять направление, крутить вами как мокрой щепкой. У нее есть течение, упрямое и бесповоротное, местами кажущееся вам бесцельным, но ни на йоту не такое. Положитесь на него. Только оно в состоянии вернуть вас на сушу.

Печальная книга. Тоскливая. Горькая. Такая как наша жизнь. Такая, какой и должна быть жизнь, если из нее убрать все эти облегчающие существование гаджеты, все эти "радости" цивилизованного бытия. Она реальная, и бьет этой своей реальностью наотмашь.

Боже мой, какие же моря веселья нам необходимы и какими глубокими глотками его нужно пить, чтоб только уравновесить все те печали, коих у жизни в запасе.

Любимая книга. Мной любимая. Теперь она у меня в любимых. Потому что я люблю книги, которые заставляют поверить в то, что в твоей жизни есть смысл, ЧТО УЖ В ТВОЕЙ-ТО ЖИЗНИ ТОЧНО ЕСТЬ СМЫСЛ. Она вся словно кричит мне это, громко, истерично. Потому как объяснять что-то - дело последнее. Надо просто заставить в это что-то поверить.

...люди пускаются в объяснения только тогда, когда у них все идет насмарку, разве не так, а не тогда, когда они правы? И чем больше слушаешь всяких объяснений, тем больше тебе сдается, крепко же мы должно быть влипли, если столько всего приходится объяснять.

РЕЗЮМЕ: Ну а если уж хочется объяснений, то впечатления от книги были сродни впечатлениям от "Сто лет одиночества" Маркеса и "Слепой убийца" Этвуд . Несколько поколений двух семейств сошлись в одной точке. И вот эта точка, тоже человек, раскручивает тугой клубок чужих воспоминаний, силясь понять, что такое он сам, точка ли он или будут еще предложения.

Я знала, что эта книга разобьет мне сердце. Бывает у вас такое, что вы с первого взгляда на книгу понимаете, что не хочется чтобы ваши пути пересеклись именно потому, что это будет болезненный опыт? Но вот я здесь, что может означать только то, что книгу я дочитала. И это было как ножом по сердцу, но я все еще не могу понять почему.

Автор описывает нам Индию времен, когда у власти была Ганди. Чрезвычайное положение, страну охватили митинги. В городах нищие борются за клочок земли, чтобы просто лечь поспать. А в деревнях идет борьба за возможность иметь потомство. Нельзя в двух предложениях описать то, что происходило. Даже прочитав книгу, я вероятнее всего не поняла всей глубины. Но почувствовала такую безнадежность, что все еще мурашки. А героям приходилось все это проживать на собственной шкуре. И здесь не будет счастливого финала. Или будет?

Именно здесь я поняла, что не поняла ничего. В конце книги остается дурное послевкусие. Хотя правильнее сказать иначе…Вы пробовали халапеньо? Вкусовые рецепторы не сразу ощущают всю глубину остроты. Поначалу вы чувствуете его вкус, а потом мгновение и все внутри вас горит огнем. Вот так было с этой книгой. Только дочитав я осознала, что все мои внутренности горят. Что каждая моя мысль об этом.

С первой главы начинаешь понимать, что у героев не будет в жизни ничего хорошего. И не удивляешься, когда с ними происходят несчастья. Эмоциональные качели. Вот они счастливы, а вот уже несчастны. Вот они обретают дом, а вот его теряют. Вот готовятся к свадьбе, а вот к похоронам. И это не остановить. От этого не убежать. Мир вокруг тебя горит, как горло после халапеньо. Но они продолжают искать угольки счастья во всем несчастье, что с ними происходит. Сохраняют хрупкое равновесие между надеждой и отчаяньем.

И именно из-за этих угольков я не могу уверенно сказать, что финал этой истории несправедливый. По какой-то причине люди, у которых есть миллионы поводов потерять себя-продолжают жить. А люди, у которых сотни причин жить-умирают. И это необъяснимо. И это заставляет меня уже третий день возвращаться к героям.

В моих кругах бытует примета. Глупая на самом деле. Но очень подходящая к этой книге. Много смеешься - будешь много плакать. Каждый раз, когда герои расслаблялись настолько, что могли позволить себе смех, случалось что-то плохое. И ты раньше самих героев начинаешь улавливать неприятные звоночки. Поздно вечером вышел за мороженым-звоночек. Пошел на выборы-звоночек. Посмотрел в глаза-звоночек. Проявил настойчивость-звоночек. И вот уже звенит весь сюжет. И от этого контраста душно. И хочется, чтобы автор совсем не давал своим персонажам ничего хорошего, тогда проще примириться с жизнью, которую они проживают.

Я ужасно боюсь червей. И когда в одной из глав, еще в самом начале истории, из слива в ванной полезли черви, то я закрыла книгу. Для меня это стоп-слово. Мне куда проще справится с тем, что сжигать людей живьем норма в Индии, чем с тем, что из слива могут выползать черви. Второй раз я закрыла книгу, когда у одного из героев вышел из желудка глист. Потому что глист это тоже червь. А как я говорила ранее, черви это самое ужасное, что могла дать нам матушка-природа ( знаю, что с этим можно поспорить, но страхи иррациональны, и вы все равно ничего мне не докажете). А еще в одной из глав собака съела обезьянок. И эта сцена активировала мое воспоминание, где домашняя песчанка съела своего товарища. Книга, в целом, вытащила на свет много разной дряни в моей голове. А для меня это важнейшая часть чтения. Только через огонь, воду и медные трубы. Не пожалела, что дочитала. Но и не пожалела, что не сделала этого раньше. Всему свое время.

Книга наполнена запоминающимися героями и насыщенна обескураживающими событиями. Здесь традиции выше закона, выше человеческих жизней, традиции, превратившие многих людей в бесчеловечных истязателей. Некоторые события до отвращения детально расписаны, тяжело поверить в то, что такое способен сотворить психически здоровый человек, только психопат ей богу.

В книге поднимаются такие темы как:
- религиозные войны;
- классовое неравенство;
- перенаселение;
- политические игры;
- гражданская война;
- геноцид населения.
Для меня остается открытым вопрос насколько сильно автор преувеличил произошедшее в Индии. Информация в интернете, которую тоже можно подвергнуть сомнениям, подтверждает проводимую Индирой Ганди программу принудительной стерилизации. Неужели может быть правдой и то, что мотивировали на это людей деньгами.
Рост промышленности при ее правлении тоже можно подвести к проблеме «бесплатной рабочей силы», когда ночью хватали всех, кто находится на улице, везли загород, селили в бараках и заставляли работать:

Вы, похоже, ничего не поняли. Вас кормят, предоставляют кров, выдают одежду. Это и есть ваше жалованье.

Те, кто на собственной шкуре не испытал всей «прелести» «особого положения», а именно высшие сословия, в борьбе с перенаселением, в качестве помощи правительству, предлагали раздавать бесплатную еду беднякам с «особой» добавкой - мышьяком.
Здесь столько несправедливости, столько боли, отчаяния, что ком в горле еще долго не сможет рассосаться. Я больше не хочу читать индийскую литературу.
Эта книга слишком эмоционально тяжелая, соглашусь с комментариями предыдущих рецензентов и советовать к прочтению не буду.
В качестве примера почему не буду. Опишу в общих чертах, не хочу эти ужасы перечитывать и давать цитату.

«Объяснение объяснения» или «Триста лет воды»

предБукеровский рецепт от Свифта: взять одну престранную историю, отсылающую к середине первой половины 20-го века, смачно сдобрить аморфными рассуждениями о неизбежности бытия и слегка - прочими умозаключениями, процедить сквозь дуршлаг войн и с тем, что оказалось по нижнюю его границу, повторить процедуру, добавив щепотку драматического непонимания. Временно отложить полученный ингредиент. Далее подготовить исторический контекст, с добавлением изюма «гео-политико-исторических» реалий, подкоптить дымом наивной таинственности, добавить несколько ложек загустителя для тягучей неспешности, подлить блестящего масла словесных оборотов и поставить всё это на солнышко для того, чтобы заняться третьим (почитай основным) ингредиентом (ну и для санации, разумеется). Вода (желательно использовать воду из рек с северо-восточных областей острова Great Britain, хотя возможны и вариации) сдабривается илом в пропорциях один к двум, по вкусу добавляются приправы Melancholia, Révolution française (для духа) и т.п., всё тщательно перемешивается. Теперь самый ответственный момент – все приготовленные ингредиенты смешиваются до состояния «разрозненной соединённости» (внимание – главное не переусердствовать – в данном случае уж лучше «недо-», чем «пере-»). Теперь полученную массу выкладываем на поднос педагогического (со всем вытекающим естественно) монолога, украсить обязательными аргументами, подавать к столу тем, кому интересно узнать «Об Узе» и о «Следовательском зуде». Сервировка – на Ваш выбор (хотя, есть мнение, что лучше избегать мест и предметов, предрасполагающих к появлению Оле Лукое).

Приятного аппетита!

#007