Мама родила меня, когда находилась в очереди в районную налоговую инспекцию. Очередь была длинная, поэтому после родов она еще успела к своему налоговому инспектору. Телефон тоже звонил, не переставая, но к его голосу я привык еще в утробе. Прокрался я в эту жизнь втихаря и о моем появлении довольно долго не подозревали. Я с момента зачатия был мутным чуваком и выплескивал какую-то жидкость ежемесячно, которую моя мать ошибочно принимала за месячные. Потом, естественно, мое присутствие обнаружили, хотели меня загасить, чтобы хоть одним уродом на свете было меньше, но ха-ха было уже поздно. Мама огорчилась, но я тоже особенно не радовался, кто его знает, сколько еще лет предстоит мучиться на этом свете.
Вдвоем с Пьером Дюканом мама изводила меня белковыми диетами, и уже в утробе я понял, что жить вредно и дорого. Сколько себя помню (а помню, как видите, очень много), я всегда был голоден и всех уже ненавидел, хотя до определенного момента еще в глаза никого не видел. Сил, чтобы бегать, прыгать, плавать не было. У мамы не было, естественно, но это ее ощущение пришло и ко мне.
Слово «папа» в первый раз я услышал только в школе, потому что до этого видел только маму, бабушку и нянечек. Да детей на заграничных пляжах, которые несли какую-то непонятную белиберду. Когда я первый раз пришел из школы и спросил «Кто мой папа?», мама недовольно сморщилась, а бабушка проворчала, что она бы и сама хотела это знать. В смысле, не бабушка (та само собой), а мама.
Тогда я решил стать папой сам. К этой цели я начал двигаться с помощью домработниц. Но когда я им это говорил, то они только смеялись и меняли позы. В результате я понял, что папа мой Господь Бог, а сам я Сын Божий. Преклоните колени.
Воины Н-ской части во время учений откопали склад мыла, изготовленного фашистами в концлагерной мыловарне. Находка предана земле.
(Газета «За Родину», 1963 г.)
Жить! Вечно жить — былинкою на склоне
или берёзкой русской у окна…
Лежит печатка мыла на ладони
осколком, раскалённым докрасна.
Изделие фашистской мыловарни,
могила братская наречий, рас, имён…
В ней кровь людей и судьбы спрессовались
в протяжный, сквозь века летящий стон.
Как зёрнышко в прозрачной спелой вишне,
просвечивали в глубине куска
то губы искривлённые девичьи,
то восковая детская щека.
И мы молчим… А лес стоит стеною,
упрям, как жизнь. Балтийский вечер тих,
да так, что слышен детский плач в Ханое
и грохот кружек в мюнхенских пивных.
© Михаил Смородинов, из сборника «Зарубки» (М., 1976)
Всего 10 лет назад у меня был замечательный класс гуманитарного профиля - он весь состоял из умных, читающих девушек, обожавших мои уроки. Эти лапушки читали "Войну и мир" без сокращений, а на элективном курсе по зарубежной литературе мы изучали творчество Марселя Пруста. Этим ученицам я посвятила такое свое стихотворение:
Под сенью девушек в цвету
Реализую я мечту
О необыкновенном классе.
Здесь даже бородатый классик
( я разумею, Лев Толстой)
Кивает мудрой головой
При их блистательных ответах.
О том, что невозможно это
Не говори. Зайди сперва
Ко мне в одиннадцатый. В "А"!
Мой дедушка был детдомовец. Отец подорвался на мине в Финском заливе, мать умерла от голода во время блокады Ленинграда.
Как вы понимаете, это история уже другой войны, Второй Мировой, той, которую так хотел избежать Анри Барбюс, надеясь, что Первая Мировая останется в истории единственной мировой и последней войной.
Но...Была и вторая. А после неё много-много менее масштабных, но не менее горьких, что выпали на долю человечества.
И мой дедушка рассказывал о действии пословицы ''кому война, а кому мать родна'' реальности.
Перенесемся на несколько лет позже, то есть в годы восстановления СССР.
Дедушка вырос и стал заниматься устранением страшных напоминаний о военных годах - рогатых призраков смерти - мин, мирно качающихся на водах Балтийского моря. И стал слушателем занимательных историй о войне,которую знал не понаслышке.
В детские годы, а на момент начала войны ему исполнилось 8, он страшно голодал, многие дети умирали от голода. И вот, прошло время и он услышал истории своих соотечественников, важных военных деятелей, которые оставались в тылу.
Один из них произнёс фразу, которая навеки поделила граждан одного государства.
- Представляете, какая гадость! Во время войны хлеба не было. И приходилось тушенку на печенье намазывать, представляете, тушенку на печенье, сладкое!( подарок Америки)
Вот так по-разному жили люди в страшные годы!
Сытый голодного не поймёт.
На днях была на выставке картин Нататьи Гончаровой. Раньше я видела у этой художницы только яркие, красочные авангардистские работы, а тут неожиданно открыла для себя другую Гончарову - автора необыкновенного испанского цикла.
Меня заворожила вот эта картина: 
Кружево цветов, весенние наряды и нежность женских лиц. "Под сенью девушек в цвету", не иначе...
Теперь, когда вокруг много гастарбайтеров, отовсюду слышится непонятная речь, и это мне интересно (я хотела бы знать все языки, но знаю пока только два с половиной - английский, французский и немного греческий), я иногда спрашиваю, какой у человека родной язык, получается довольно пёстрая картина.
И вот покупаю как-то на улице зонтик, на смену внезапно сломавшемуся, у азиата, и спрашиваю: «Какой у вас родной язык?» - «Тимур,» - лаконично ответил мне молодой человек.
А в книге Ажара «Вся жизнь впереди» есть герой, мальчик Момо, который зовёт свой зонтик по имени – Артур.
Так что я дала своему зонтику имя Тимур. Второй год исправно работает.
Угроза – особенно в смутные времена – кроется в обычных гражданах, из которых состоит государство.
Читаю сегодня Благоволительниц и натыкаюсь на сегодняшнюю же дату. Да, 75 лет назад, 29 сентября, началась "Большая операция в Киеве", известная у нас под названием Бабий Яр...
Мне тут открылось внезапно, как много мы упускаем в жизни, отводя глаза в сторону.
Практикую бестелесные прикосновения с людьми. Новая забава: смотреть в глаза. Происходит обмен энергиями. Это очень интересно по ощущениям. Мне нравится. Сравнимо со взглядом в небо. Ведь у человека тоже небо внутри, а подсмотреть в это небо можно через глаза. Они и не подозревают, что именно происходит, но что-то они чувствуют. Это читается в их глазах. Люблю глаза. Люблю сравнивать. И проникать. Разглядывать корни неба, которые застревают у людей в глазах как что-то мешающее свободно дышать полной грудью, как кусок мяса между зубами. Главное не увлекаться. Не замусоливать. Да и не распугать бы обладателей всех этих глаз. Мне ещё нужно посмотреть внимательно в его глаза. Ну, в его. Вообще "он" - это каждую неделю кто-то разный. Так интереснее.
Люди не поймут словами того, что можно сказать взглядом. Да и вообще, как им это всё сказать. ЭТО ВСЁ? Помните героев Ромена Гари, которым некуда было деть накопившуюся любовь, необъятный запас которой они вкладывали в одного маленького удава или в старую больную еврейку или в огромных слонов, которые без стеснений могли бы бежать навстречу бесконечности, которая в свою очередь простирается в наших изголодавшихся душах, вот, они-то меня бы поняли. Но чтобы этот простор ощутить сполна, нужно очистить сознание от повседневности. Остановить этот мир. Но книжные персонажи, так же как их отцы - чудики-писатели - это единицы против масс. Поэтому предпочтительней общаться с людьми без слов. Так они лучше понимают. Или же пока пустые слова извергаются беспрерывным потоком, происходит иной разговор, совершенно на другом уровне.
Ух и напридумывала же я себе и, самое главное, как радостно от этих выдумок! Как ребёнок с кучей новых игрушек. Отношения с людьми можно превратить в музыку, в картину, в искусство, в танец.
Делюсь своей маленькой тайной только лишь потому, что ваших глаз не вижу.
Перечитывая в третий раз эту книгу, я решила составить хронологию ее событий, потому что книга сложная, книга насыщенная. Местами в ней довольно сложно ориентироваться, и когда настает момент ответить на критические вопросы, может тупо не хватить фактического материала. Так было по крайней мере со мной.
Поэтому я набросала схематическую биографию, которую вы можете просматривать во время чтения, чтобы не запутаться.
Итак, Максимилиан Ауэ:
10 октября 1913 года - родился
1921 - отец пропал без вести
1924 - переехали с семьей во Францию
1927 - их с Уной отправили в коллеж
1929 - Элоиза и Аристид поженились
1930 - впервые посетил Германию после отъезда во Францию и увидел Гитлера, приехал в Париж учиться
1932 - выдержал вступительные экзамены в Школу политических наук в Париже, второе посещение Германии, вступил в НСДАП
1934 - последний раз увиделся с Уной, получил наследство, бросил школу Политических наук, приехал в Киль, записался в СС, поступил в университет
Осень 1935 - болезнь Уны, депрессия, в санатории познакомилась с Юкскюлем
1937 - инцидент в Ноер-Зее, познакомился с Томасом
1938 - Уна вышла замуж
1938 - по меньшей мере с этого года близнецы живут в Антибе
Весна 1939 - защитил диссертацию и вступил в СД
1941 - отправился в Украину в чине оберштурмфюрера
За альбом повысили до гауптштурмфюрера
Провел на Украине и на Кавказе 1,5 года, прежде чем оказался в Сталинграде
Декабрь 1942 - прибыл в Сталинград
31 декабря 1942 - разговор с пленным советским политруком
Январь 1943 - получил ранение в голову, вернулся в Берлин, провел там несколько месяцев на реабилитации
получил штурмбаннфюрера
Весна 1943 - встретился с Уной после 8 лет разлуки
28-29 апреля 1943 - приехал в Антиб навестить мать
Май 1943 - получил назначение в кабинет Гиммлера
Июнь - апрель 1943 - инспектирует концлагеря в Польше
4 октября 1943 - та самая речь Гиммлера
Где-то между получил чин оберштурмбаннфюрера
Конец 1943 - его начинают преследовать Клеменс и Везер
Март 1944 - отправился в Венгрию
Июль 1944 - вернулся из Венгрии, тяжелая болезнь, во время которой за ним ухаживала Хелена
20 июля 1944 - покушение на Гитлера
Начало февраля 1945 - получил сотрясение мозга в бункере, отправился в Штеттин, где провел около месяца
21 марта 1945 - нашли своих после 17 дней блуждания
28 апреля 1945 - собственно, последний день, описанный Максимилианом Ауэ
Мне очень не хватало подобной памятки во время прослушивания, поэтому я оставляю ее здесь для других читателей и слушателей.
Когда я читал эту книгу, главный герой, травмированный прошлым и настоящим гомосексуалист Максимилиан Ауэ, все время звучал у меня в голове голосом актера Вячеслава Васильевича Тихонова, исполняющего легендарную роль Штирлица.
На первый взгляд, эти два персонажа ни в чем не схожи: разные сферы деятельности, разные должности в иерархии СС, разная сексуальная ориентация. Но есть и много общего: неспособность говорить то, что думаешь, расхождение между словами и делами, пропасть между прошлым и настоящим.
А главное - всепоглощающее и обволакивающее одиночество двух этих персонажей.
из-за большого количества работы вынуждена была читать эту книжку буквально "на ходу", а именно:
- в электричках в Тверь и из Твери
- за завтраком и обедом.
ответственно заявляю: ни любви к человечеству, ни аппетиту она не способствует.
проверено.
Не отпускает меня эта книга, ну совсем. Напишу рецензию, а здесь хочу поделиться воспоминанием.
На заре моей эмиграции в Израиль, 12(или уже 13?) лет назад, у меня была самая классная работа - массовиком-затейником в доме престарелых. Это была позиция помощника трудотерапевта. В мои обязанности входило занимать живущих в доме престарелых: проводить актуалию, рассказывать, что происходит в мире, отмечать праздники и дни рождения, делать зарядку, играть в групповые игры, делать поделки и даже красить ногти желающим. Особенностью моей работы было то, что я работала в отделении для пожилых с Альцгеймером.
Я видела разных пациентов (не могу подобрать правильную аналогию к слову на иврите, "пациент" всё же неправильно звучит), одни запомнились больше, другие- меньше. Среди тех, кто запомнился, он: маленький, улыбчивый, тихий, аккуратный. Помню его внешность, помню улыбку. Помню, где он сидел в обеденном зале. Помню, что его жена была моложе, приходила каждый день покормить его обедом, смотрела на него с такой любовью! Помню ещё вытутаированный номер у него на руке - он выжил в концлагере. Сам он уже не мог рассказать о прошлом, а у жены я боялась спрашивать, уж не знаю, почему. И самое ужасное, что я не помню имя этого старичка! Вот он и остался для меня безымянным евреем, одним из многих миллионов, я даже историю его не узнала! А должна была слушать и запоминать, чтоб никто не был забыт, чтобы все добавили своё голос в свидетьство против страшнейшего преступления 20 века.
Продолжаю читать Благоволительниц, сейчас ГГ находится в т.н. Сталинградском "котле".
Параллельно читаю новости, а там сообщают, мол, определились жители России с городами, достопримечательности которых будут изображены на 200 и 2000 рублевых купюрах: Севастополь и Казань. Я нежно люблю оба этих прекрасных города, НО... мне очень сильно обидно, что не выбрали Волгоград. Лично я голосовала за него и считаю, что он в первую очередь достоин всякой какой только возможно славы (не умаляя заслуг других).
Вчера на концерте играл замечательный джазовый оркестр. Очень эмоционально и виртуозно выступала скрипачка. Стройная девушка с острым хвостиком на голове, вся в черном, на каблуках, с красными губами. Она улыбалась, кругом танцевали и смеялись.
Вдруг мне представилась другая картина. Эти музыканты играют на платформе Аушвица, и под чудесные звуки люди идут в газовые камеры. В «Благотворительницах» эсэсовцы тоже играли на скрипках на одном из домашних концертов. Эта прекрасная девушка в моем видении составила им компанию. Убийцы творили музыку, обсуждали литературу, философию, историю, говорили на разных языках, а назавтра методично продолжали истреблять людей. Образованные немцы, не лишенные чувства прекрасного. Родись они позже, могли бы сыграть у нас концерт, и все бы танцевали и смеялись.
Родись мы раньше…
Как мне теперь смотреть на мир?
Потеплела тишина,
Телефон в ночи зажёгся,
Вижу краешек письма,
Лунный свет, со мной улёгся.
Словно ангел верный мой,
Гладит он, надежду, плечи.
Я читаю вслух, письмо,
Про возможность новой встречи.
На спине лежу во тьме,
Грудь сочится светом робким.
Где мы встретимся? В письме?
После смерти, в сне далёком?
Легче встретиться в аду,
Сил давно уж, не осталось.
За тобой в ночи приду,
Как тебе во сне, мечталось.
Только.. буду я иным,
Чуть прозрачным, угловатым.
Над плечом моим, как дым,
Тихий свет взойдет крылато.
Ты тогда со мной пойдешь
На свиданье? Ждут нас звёзды..
Ты тогда лишь, всё поймёшь:
Слушай.. хочешь ночью, розы?
Спросишь ты, кто их прислал?
Улыбнётся, человечек,
Скажет что-то, про вокзал,
И нездешний, райский вечер.
В розах, листик ты найдешь:
От созвездий, самой милой..
Улыбнёшься, и поймешь,
Что я ангел твой, незримый.
Я на лето приехала работать проводницей, и вот в одном из рейсов, подготавливая вагон, я нашла эту книгу. Как я смеялась, "искусство терять" потеряли. Но когда начала читать, стало уже не смешно. Книга оказалась очень интересной, глубокой. Я была совсем не знакома с Алжиром и очень мало знала об исламской культуре. Было очень приятно познакомится с этой историей.
История посвящается замечательной NinaKoshka21 , влюблённой в осень, понявшей венецианский маскарад жизни и смерти в природе (времена года).
В этой истории каждый вспомнит что-то из времён года своей души (как сказал бы Джон Китс)
Я лежал с моей любимой в светлом вечере высокой травы.
Своими большими, удивлёнными незабудками глаз, она смотрела на меня, покоясь на моей груди.
Незабудки на моей груди, вечер и ветер на моей груди, их тёплый, нежный вес я буду помнить всегда!
Тихо смаргивая вечер и грусть затаённого слова, любимая что-то прозрачно прошептала пальцами на моих губах.
Пробираясь по покачнувшемуся стебельку её взора, я коснулся губами её расцветших глаз.
Боже, с какой жадностью я пил их синий, тихий аромат - душу цветка!
Её глаза заморгали часто-часто, словно цветы, качающие своими лёгкими, бредящими головками на ветру.
- Милый, знаешь о чём мечтает каждая женщина? - поцеловать любимого всем цветущим теплом своего тела, но почему-то мы осуждены целовать лишь губами. А кто сказал, что нельзя целовать глазами, пальцами и даже волосами... на ветру?
- Когда я целовал цветы и берёзку в парке, говоря тебе что-то нежное, ты чуточку ревновала меня к цветам и берёзке.
И если женщина желает поцеловать любимого всем своим телом, то мужчина желает поцеловать любимую цветами, поцеловать цветок, о котором он ей говорит, признаваясь в любви...
- Вспомнила прелестные строчки из Пруста :
В первоначальную пору любви поцелуи рождаются так естественно! они размножаются, тесня друг друга, сосчитать сколько поцелуев в час, - это всё равно, что сосчитать в мае плевые цветы
Ах, весной природа похожа на сонную, тёплую после сна женщину - "мой милый слепыш!", кажется, именно так Набоков называл утром свою Веру, -слепыми касаниями пальцев и губ, тянущуюся к тому, кто ей снился, целующую каждым своим клейким зелёным листочком ветер и солнце.
- Тебе так нравится весна? Любишь Боттичелли? Хотя, женщина похожа на весну. Не замечала, что в женщине как-то дивно смешались все времена года, но... в ином порядке?
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, вот какой порядок времён года у тебя?
- Хм... осень, зима, весна, лето.
- Значит, осень - это жёлтое, холодное солнце времён года, вокруг которого вращаются "планеты"? Выходит, что мы с тобой живём на третей планете от этого "солнца" - лето.
Вообще, я живу на мглистой и грустной планете-осень, но когда ты лежишь у меня на груди, я чувствую так : осень, весна, зима, лето.
Джон Уотерхаус - Пробуждение Адониса.
- Ах, какая прелесть! Вот, осень, словно женщина стоит перед белой постелью любимого. С её загоревших плеч, нежно соскальзывает тихий шёлк вечернего платья, и жёлтым, лёгким кольцом падает возле ног.
Нет, мужчинам не понять эту ранимую красоту её ласкового стыда, когда её бледные ладони, словно последние, полупрозрачные листочки, кротко, почти невесомо - словно подхватываемые невидимым ветром, - порхают по телу, прикрывая шею, грудь, живот, и тот тёмный, нежный треугольник внизу живота, похожий на одинокое гнездо.
Ну что ты улыбаешься? Что? Слушай, вот за эту твою "птичью" шутку я тебе сейчас нежно дам по губам.
Боже, какая синяя, доверчивая нежность неба и вен сквозится меж ветвей, проступает на коже обнажённой женщины, похожей на древо жизни!
Знаешь ли ты, что у женских глаз тоже есть времена года? Знаешь ли ты эту осень и вечер прищуринки глаз, осуждающе-оценивающий, надменно-прощающий взгляд?
- Знаю, и я сейчас хочу поцеловать эту осень.. Помнишь как мы однажды зимой гуляли по парку, и увидели на металлической перекладинке скамейки примёрзшую к ней лапками синичку? Несчастная! Она порывалась взлететь, но была прикована к скамье. Она не понимала что с ней происходит; её тоненькие веточки-лапки трагически вытягивались, и сразу же исчезали под ней, словно синичка сошла с ума от безысходности и боли, порываясь то в небо, то резко передумывая и жутко затихая, о чём-то бредя своим клювиком.
Мы подошли к ней - бедная, как она испугалась и рванулась было в небо!, - ты тихо одела её, озябшую, своей ладонью, наши лица сомкнулись над ней, наше дыхание тепло смешалось над её ножками, и мгновение спустя она выпорхнула в тёмное небо.
Улыбнувшись, ты сказала тогда, что как было бы славно, если бы вот так чисто и светло в мир рождались и дети, сразу же пропадая в ликовании и счастии природы, окружающей нас своим задумчивым теплом и вниманием.
А я.. я тогда подумал, что у меня сердце похоже на эту прикованную синичку...
- Правда? Ты тогда подумал именно это? ( ласково дышит на грудь молодого человека).
А представь как была бы волшебна весна после осени! Цветущая вспышка солнца, цветов... ах! сердце сине щурится от всей этой роскоши света, цветов! ( облетевшие, алые лепестки губ шелестящим светом несутся по животу и груди... и вдруг, чудесным образом, в некой ретроспективе прустовского спиритизма воспоминаний, собираются в густой и тёплый бутон поцелуя).
Ты чувствуешь, чувствуешь нашу весну, грустный, затерявшийся островок весны, омываемый бледными волнами смерти, чувствуешь этот берег, сквозящийся янтарём опавшей листвы?
- Чувствую..
- А теперь представь то, что так часто чувствуют женщины : бледные, доверчивые цветочки тянутся к солнцу, теплу, словно прикованные к земле мотыльки, их ласкает ветер и пальцы влюблённых... и вдруг, острая вспышка холода и снеговая, тонкая пыльца тёмного цветка расцветшей ночи, смерти... ( кусает молодого человека в грудь, на которой остаются прозрачные мелкие следы от зубов, похожие на парные следы на берегу моря)
Что, больно? Зима белой боли - это самое честное время года, это наш черновой беловик... Помнишь как у Бродского? "Зима читает весне упрёки и зачитывается до белизны", зачитывает до белизны забвения..
( касается пальцами места укуса, влажно проводит по нему языком, подобно волне, смывающей следы на песке)
- Даже страшно представить как ты опишешь жаркое лето...
- Не так давно мы с тобой читали прелестный рассказ Паустовского "Подарок". Наступает осень, зима.. и кто-то решил спасти берёзку, пересадив её в тёплый дом. Это же почти наш с тобой образ : зачарованный островок лета и весны, омываемый волнами мрака.
Однажды утром молодой человек обнаружил как берёзка пожелтела, и словно бы стала "раздеваться" у него на глазах, смотря как за окном страдают и умирают её подружки, любимый...
- Да, хороший рассказ. Если не ошибаюсь, то это первое описание "достоевщинки" в природе, её нежного мазохизма сострадания, вины. Я так и вижу как она по-осеннему прикусив побледневшую губу прозрачного листочка, делает себе больно, ранит себя. Это так по -человечески.. Знаешь, если рай есть, то мне искренне жалко ангелов и душ, ибо.. осень их страданий похожа на эту грустную берёзку.
Так какое оно, лето женщины?
- Посмотри на вон то абрикосовое дерево, видишь, как солнечными веснушками плодов пестреет улыбающаяся на ветру листва? Никогда не замечал, как осенью это же дерево нежно сквозится жёлтым янтарём меж зелёной листвы? Это как призраки и духи умершего лета.
Поднесёшь эту фантомную сладость листочка к губам, и почувствуешь солнце и тёплые запахи моря. Такое ощущение, что целуешь закрытые, полупрозрачные веки умершего лета.
В этом есть что-то прустовское..( подносит к губам молодого человека тыльную сторону своей правой руки), смотри, этот призрачный пушок на коже похож на шёлковый пушок на коже персика. Зарой глаза, и прикоснись губами к моей коже так, как ты прикоснулся бы к персику, чувствуя жажду, почувствуй мой вкус, вкус женщины, как вкус лета и солнца.
Так, молодец, ты быстро учишься. А теперь поцелуй меня...
"Редкие стрелки ярко-зелёной травы прозрачно колебались под солнцем", отбрасывая тающие, мгновенные тени времени и ветра на землю, цветы, на мужчину и женщину, лежащих в цветах.
Казалось, что время нежно сошло с ума, ибо живые стрелки "часов" то улыбались усами Сальвадора Дали ( вечер времени, цветов), то вращались как ошалелые в разные стороны.
Разные времена года блаженно и пьяно сменяли друг друга, ласково путаясь и оступаясь. Светло вспыхивали и пропадали неземные птицы и райские плоды, над которыми порхали прозрачные мотыльки двух поцелуев, летящих сквозь зиму и осень, от одного цветка лета, к другому, в какое-то пятое, запретно-сладкое время года, словно звёздные паутинки, нежно натягивая и прорывая шёлковые нити часовых поясов.
Времени не стало для них, как сказано в одной вечной книге. Или как сказал бы Пруст : они обрели своё время.
Ярость Блобеля разделял и я: вермахт сузил число причастных к карательным операциям до членов СС, остальным запрещалось даже находиться рядом во время массовых расстрелов. "Для офицеров и солдат это безнравственно" - пропагандировало правительство.
Вся ответственность легла на СС, и при любом исходе войны, участь членов националистической партии была предрешена - их ждала смерть. При поражении: Нюрнбергский процесс. При победе Германии, чтобы избежать народного волнения в ассимилированном обществе - казнь членов партии, как преступников, действующих не от имени правительства или Гитлера, а из собственных, националистических соображений, действуя за пределами должностных полномочий.
Вот такая вот политика.
Забавно вспоминать, как книги приходят в жизнь читателя. Поэтому иногда я оставляю эти истории тут – чтобы запомнить.
Роман Эрве ле Теллье в моих руках оказался так.
Под занавес прошлого года всевидящее око интернета подсунуло мне статью о книгах-новинках 2021 года. Просмотрев список, меня заинтересовала «Аномалия», что-то отозвалось в описании книги. Я поделилась этой статьей с участницами книжного клуба, в котором состою. И многим моим одноклубницам этот роман также показался интересным. Вот и порешили читать «Аномалию» в клубе, чтобы потом встретиться и обсудить.
Книгу прочла на новогодних праздниках за день. А своими впечатлениями делюсь тут
перечитал в новой редакции. Действительно, эпохалка. и согласен с Галиной Юзефович - ,,зло в самом деле банально, граница между исполнительностью и бездумной жестокостью практически незаметна, и каждый из нас, твердо уверенных в своей способности различать свет и тьму, имеет великолепные шансы однажды оказаться на стороне зла, скорее всего, даже не заметив момента перехода,,
Вы задумывались когда-нибудь, зачем на самом деле нам нужны слоны и байкальские нерпы?
Ну не будет их -- и что? Из моего окна не видать ни Африки, ни Байкала. Моя жизнь никак не изменится, если их всех поубивать.
Ромен Гари утверждает, что с таким подходом мы дойдём до ручки:
Ведь как необходимо, чтобы люди не только начали сохранять то, из чего им делают подметки или швейные машинки, но чтобы оставили про запас уголок, где можно иногда укрыться. Только тогда можно будет говорить о цивилизации. Чисто утилитарная цивилизация всегда дойдет до ручки, то есть до концлагерей. Надо оставить нам свободное пространство.
И я с ним согласен.
Ромен Гари предлагает запретить охоту вообще. И я был с ним абсолютно согласен до некоторого момента. До того самого момента, когда посмотрел по телику беседу двух уважаемых мною людей.
Первым был Николай Николаевич Дроздов, известный натуралист и ведущий передачи "В мире животных". Вторым -- Сергей Ястржембский, в прошлом пресс-секретарь президента Ельцина, а ныне путешественник, автор выдающихся документальных фильмов. И, что интересно, охотник на крупную дичь.
Разговор между ними состоялся примерно такой.
Николай Николаевич спросил, как вообще можно убивать животных? Их и так осталось мало, многие в Красной книге.
На это Сергей Ястржембский ответил так.
Видите ли, нужно смотреть на проблему комплексно. Охота охоте рознь.
Вот в Намибии (кажется, он говорил именно про Намибию, могу ошибаться, но это не имеет значения) местное население традиционно охотилось на слонов. Это не приводило ни к каким эксцессам. Аборигены жили в каменном веке, охотились с копьями и палками и вообще съесть всех слонов просто физически не могли.
И всё было бы хорошо, но рост цен на слоновую кость вызвал небывалый разгул браконьерства. Местные охотники обзавелись автоматами Калашникова и убивали слонов уже не для еды, а для продажи кости. Заодно они истребляли и других крупных животных. Носорогов из-за рогов, львов из-за зубов и когтей и т.д. и т.п. При этом, если на съедение люди убивали в первую очередь слабых животных, которых проще убить, то теперь браконьер стал охотиться на самых сильных и красивых.
В результате количество животных, которые считаются объектами трофейной охоты составляло что-то около 20,000 голов и стремительно сокращалось.
Не помогали никакие меры. Ни полиция, ни пехота. Ни вертолёты, ни танки.
И тогда правительство страны сделало нетривиальных ход. Оно стало продавать лицензии охотникам!
Каждая лицензия стоит от 10 до 20 килодолларов. Плюс охотники тратятся на проживание, аренду транспорта, услуги проводников и всё остальное. На полученные деньги правительство наняло местных охотников, и они стали убивать животных только для своих нужд, а главное -- охранять свои территории от браконьеров. Кроме того, в деревнях развернули сеть экологического и просто школьного образования. Для нужд охотников и местных жителей провели электричество и интернет. В школах появились компьютеры и соответствующие учебные дисциплины. Построили гостиницы, охотников с лицензиями стало ещё больше. В гостиницы стали приезжать и просто туристы.
Жизнь преобразилась, и очень серьёзно.
В частности, многократно сократилось браконьерство. Как и следовало ожидать, количество объектов трофейной охоты от этого увеличилось в десять раз, и теперь страна зарабатывает на охоте и туризме сотни мегабаксов ежегодно.
Баксы баксами, а факт остаётся фактом: животных стало в десять раз больше. Охота пошла на пользу животному миру.
Услышав этот рассказ, Николай Николаевич Дроздов сказал:
-- Да, это неожиданно. Очень логично вы рассказали. Надо об этом подумать.
И я тоже подумал.
Результатом моих раздумий стал такой вот вывод. Просто отметать охоту с ходу просто потому, что она безнравственна, явно не стоит.
Конечно же, лучше бы трофейные охотники вооружались не крупнокалиберными винтовками, а крупногабаритными телеобъективами. На мой взгляд, фото слона, купающегося в реке, эстетичнее, чем фото его же, лежащего в луже крови. С этим спорить, я думаю, мало кто решится.
Однако надо принимать во внимание человеческую природу. Человек не может обойтись без убийства, что бы ни говорил по этому поводу пророк Моисей. За право запечатлеть слона в реке никто не заплатит десяток килобаксов. А вот за право запечатлеть себя в луже слоновьей крови заплатят -- и ещё как!
В долгосрочной же перспективы все слоны на планете, вне всякого сомнения, будут убиты и все байкальские нерпы тоже. Всё мы с вами к дьяволу заасфальтируем, как предлагал когда-то наш великий философ Константин Эдуардович Циолковский. А что не сможем -- изгадим как-нибудь ещё серьёзнее.
Так что возрадуемся, други, что пока можем увидеть слона хотя бы в зоопарке.
Я увидела эту книгу как-то ночью в апреле, когда была в отпуске.
Как это обычно бывает(у меня), не могла уснуть и решила,что у меня очередной "читательский" кризис,но что почитать придумать никак не получалось, и вот путешествуя по одному из "списков книг,которые считаются лучшими/ поразившими и т.д." Увидела это -произведение неизвестного для меня автора.
Я почему-то решила,что эту книгу обязательно нужно читать бумажную, и в "библионочь" я отправилась за ней в книжный.
Конечно же,я будучи человеком собранным и продуманным написала список того,что я ищу и благополучно оставила его на работе. Так что ,оказавшись в книжном я помнила только обложку и мотивирующее название, и так, и сказала продавцу "ищу книгу ,кажется автор француз или действие происходит во Франции, на обложке мужчина, а название что-то вроде все к лучшему". так мы и искали "все к лучшему". А потом у меня заработал интернет в телефоне и я прочитала правильное название.
Книгу в бумажном виде мы так и не нашли, я прочитала её в электронном.
Так вот , к чему я это всё ?
Вся жизнь впереди, всё к лучшему.
Надо любить.
"Прошлое не спешит; оно всегда терпеливо ждёт на перекрёстке будущего и там открывает человеку, думавшему, что он сбежал, свою настоящую тюрьму из пяти камер: бессмертие ушедших,нетленность забытого, удел быть виновным, союз с одиночеством, спасительное проклятие любви".
" В тайниках памяти" стала моей навсегда. Очень много она затронула в душе. Чувство одиночества не только писателя, но и просто человека. Разрушение, разъединение отношений между детьми и родителями. Тема насилия. Невозможно спрятаться, уехать от воин и жестокости этого мира. Надо делать выбор, бороться, сопротивляться. И здесь же поиск себя, поиск смысла. Многогранноe, ошеломляющее произведение. Эта книга не уйдёт, будет жить в глубине моей памяти. Героями, событиями, цитатами. Проливным дождём за окном. Красивой обложкой. Незабываемым танго Carlosa Gardela.
"...в песне, как в любом хорошем танго, говорилось об одиночестве человеческой души, о невозможности удержать, а тем более вернуть тех, кого любишь, о минутах невинности и счастья, о стёршихся следах подлинной красоты".
Мечтаю, чтобы "В тайниках памяти" прочитал (ну, хоть когда-нибудь! пусть даже не сейчас) мой самый любимый и дорогой человек.
Мама всю жизнь одержимо верила в его успех. Успех пришел, но мама так и не успела им насладиться.
Это история писателя Ромена Гари, которого мир знает как минимум еще под тремя именами.
От мамы он усвоил - нет ничего невозможного. А потому умел удивлять. Был летчиком, героем войны, дипломатом, кинорежиссером, писателем ну и ... любителем женщин. Говорят, из-за жены он даже вызывал на дуэль Клинта Иствуда.
А еще он единственный, кто сумел обмануть старых дядек-литераторов в Гонкуровской академии)
Раз в год, начиная с 1903-го года, они называют лучшую книжку, написанную на французском языке. Размер Гонкуровской премии символический - 10 евро, но эффект для карьеры писателя от нее внушительный.
Получить Гонкуровскую премию можно только раз в жизни. Ромену Гари это удалось дважды: 1956 - под своим именем и еще через 20 лет под псевдонимом Эмиль Ажар за роман "Вся жизнь впереди". Шум, конечно, поднялся, но было поздно.
"Вся жизнь впереди" - об арабском мальчике Момо, который живет в приюте для детей проституток. Управляет там пожилая еврейская женщина мадам Роза. Они с Момо друзья.
"Ладно, пускай у меня вся жизнь впереди, но не убиваться же теперь из-за этого".
(хотя сам писатель так и сделал)
От книжки и интересно, и смешно, и больно. Там есть хороший юмор, но и жуткий финал.
По книге прошлой осенью на Нетфликсе вышел одноименный фильм. Первая роль Софи Лорен за последние десять лет. В режиссерском кресле ее сын. Говорят, 86-летняя Лорен с этой ролью может попасть в оскаровскую номинацию. Подождем оглашения списка 15 марта, посмотрим.
