Поль Констан3.3 "Откровенность за откровенность" (Гонкуровская премия за 1998 г.) - третий роман Поль Констан, выходящий на русском. Повествование разворачивается в Канзасе, куда на семинар по феминизму приглашены своей подругой героини романа. У каждой своя жизнь, своя «женская» история, между ними непростые отношения… И укладывается ли это все в то, что принято называть проблемами феминизма — еще вопрос.
Шань Са 3.8 Китай. 4 июня 1989 года. Площадь Небесного спокойствия (Тяньаньмынь) в Пекине залита кровью восставших студентов. Лидер студенческого движения прелестная Аямэй, спасаясь от преследования, бежит в горы за тысячи километров от столицы. Молодой лейтенант Чжао получает приказ разыскать бунтарку. В ходе погони в руки преследователя попадает дневник Аямэй, он узнает о ее жизни, мечтах, трагической любви, и мало-помалу его фанатизм уступает место состраданию. Однако погоня завершена - в праздник Луны у развалин старинного храма во время свирепой бури солдаты Чжао настигают свою жертву...
Патрик Рамбо3.5 Роман «Битва» посвящен одному из знаменательных эпизодов наполеоновского периода в истории Франции. В нем, как и в романах «Шел снег», «Отсутствующий», «Кот в сапогах», Патрик Рамбо создает образ второстепенного персонажа — солдата, офицера наполеоновской армии, среднего француза, который позволяет ему ярче и сочнее выписать портрет Наполеона и его окружения.
Книга повествует о малоизвестном сражении при Эсслинге, которое изменила свой характер наполеоновских войн. Это сражение открыло эру грандиозных побоищ, которыми отныне отмечены все кампании императора. Более сорока тысяч человек погибло в течение тридцати часов — двадцать семь тысяч австрийцев и шестнадцать тысяч французов, то есть, каждые три секунды погибал один человек. Наполеон впервые познал горечь военного поражения, что нанесло серьезный удар по его престижу и вдохновило противников.
Jean-Christophe Rufin0.0 Louis XIV n'a jamais rencontré le Négus, le mythique roi d'Éthiopie mais il y eut bien entre les deux souverains des contacts diplomatiques. Un ambassadeur fut envoyé par le Négus à la cour du Roi Soleil. C'est en se fondant sur ce fait historique que Jean-Christophe Rufin bâtit son premier roman, l'aventure extraordinaire de Jean-Baptiste Poncet, traversant les déserts d'Égypte et les montagnes d'Abyssinie avant de se retrouver à Versailles, un peu dépaysé mais sans rien perdre de son inépuisable ingéniosité. L'enjeu est de taille puisque l'Éthiopie est l'objet de la convoitise des jésuites, des capucins et de pas mal d'autres qui, sous prétexte de servir Dieu, mettraient volontiers le pays sous leur coupe. Ayant compris le résultat désastreux que sa mission pourrait entraîner, Poncet décide de tout faire pour sauvegarder la liberté et les mystères de l'Éthiopie. Derrière un récit captivant, dans une langue héritée de Voltaire et Diderot, se cache une réflexion tout à fait actuelle sur le fanatisme et la liberté des peuples. --Gérard Meudal
Паскаль Роз3.0 Роман «Охотник Зеро» — это история Лауры Карлсон, которая живет в Париже и которую воспитывают ее бабушка и дедушка, поскольку для матери Лауры смысл жизни навсегда утерян после смерти мужа. Еще в детстве Лауру начинает преследовать непонятный, внушающий страх шум. Это — гул японского самолета «Охотник Зеро», истребителя, который направил во время Второй мировой войны летчик-камикадзе на военный корабль, где служил отец Лауры. Девочка погружается в свой мир, не находя поддержки ни у своей матери, которая живет отрешенной от жизни, ни у авторитарной бабушки, которая властной рукой ведет домашнее хозяйство, ни у покорного дедушки, увлеченного своим хобби — математикой и астрономией. В то же время мысли о своем погибшем отце неустанно преследуют девочку, которой кажется, что регулярные «налеты» летчика-камикадзе — это отголоски того страшного боя, в котором погиб ее отец, что это — душа погибшего летчика, которая не может до сих пор найти покоя. Лаура взрослеет, поступает в университет, но ничто — ни блестящая учеба, ни любовь к талантливому молодому композитору Брюно — не может спасти девушку от навязчивого преследования Охотника. Когда Лаура покидает дом бабушки и дедушки и переезжает в новую квартиру, которую приобрел ей внезапно объявившийся в ее жизни отчим, ей кажется, что преследовавший ее гул японского истребителя растворился навсегда в новой атмосфере студенчества, друзей-однокурсников и веселых вечеринок. Однако летчик-камикадзе и здесь не дает ей покоя. И молодая Лаура готова идти до конца в поиске разгадки тайны, которая изменила ее жизнь.
Anka Muhlstein0.0 Astolphe de Custine's Russia in 1839 was called "the best guide to Russia ever written;" essential to understanding Stalin and the Soviet Union. Astolphe was a son of the French Revolution, whose father and grandfather had been guillotined and whose mother had been imprisoned.
Ян Муакс3.0 Ян Муакс - один из самых модных французских писателей.
Роман "Праздники любви" сразу стал бестселлером не только во Франции, но и во всем мире. Что это: глубоко эротическая проза для любителей "клубнички" или философская притча о всепоглощающей любви, поражающая силой чувств и красотой языка? Прежде всего, это - прекрасная литература, великолепно переведенная на русский язык. Страстная любовь к девочке - девушке - женщине по имени Элен, прошедшая через всю жизнь героя, с детства и до трагической развязки этой трогательной и горькой французской "Love Story", будет близка каждому и никого не оставит равнодушным.
Андрей Макин4.1 "Французскому завещанию" суждено было стать сенсацией, притом не только во Франции, но и в России еще и по особым причинам. В России – потому что автором "лучшего французского романа" года оказался русский, всего восемь лет назад покинувший Советский Союз. (В некоторых откликах явственно слышалось эдакое "знай наших!".) У них – потому что этот русский пишет "безупречным, классическим" французским языком и любит Францию так, как любят родину – или страну своей мечты. Такое необычное объяснение в любви ко всему французскому не могло не подкупить французов. Хотя страна, сотворенная русским мальчиком Алешей – так зовут героя – из рассказов бабушки, француженки Шарлотты (волей случая застрявшей в российском захолустье), из старых газетных вырезок, хранившихся в бабушкином чемодане, и, конечно, из французской литературы, давным-давно канула в Лету.
"Французское завещание" представляет собой нечто среднее между семейной хроникой и романом воспитания...
Дидье ван Ковелер3.7 Это - "Путь в один конец". Своеобразная "борхесиана" юноши, не просто "придумавшего мир", но - забросившего в его реальность другого человека - человека, которому волей-неволей предстоит стать в странном этом мире "альтер эго" создателя...
Дэвид Беллос0.0 This is the first complete biography of Georges Perec (1936-1982), novelist, poet, verbal gamesman, master puzzler a man at once eccentric, brilliant, and endearingly ordinary, whom Italo Calvino called "so singular a literary personality that he bears absolutely no resemblance to anyone else."
Perec's novels are widely regarded as modern classics, but his linguistic mastery actually extended to a stunning variety of forms: from autobiography, drama, and criticism to crossword puzzles and the world's longest palindrome. Ever in search of new verbal challenges, he wrote one novel entirely without the letter e; and in 1978 he published the monumental, structurally complex Life A User's Manual, which many critics have placed (in the words of The Boston Globe) "on the level of Joyce, Proust, Mann, Kafka, and Nabokov."
In Georges Perec: A Life in Words, David Bellos, Perec's award-winning English translator, introduces the enigmatic figure behind these remarkable works, showing how Perec's experiences led to such masterpieces as Life, the celebrated Things, and the harrowing W or The Memory of Childhood the latter inspired by his parents' deaths during World War II (one of them at Aucshwitz) and by his own sense of guilt as a survivor.
Using unpublished documents and firsthand interviews, Bellos details Perec's tragic childhood, his difficult apprenticeship, his emergence into literary renown, and finally his death from cancer at age 46. He traces the influences of Perec's Polish-Jewish background, and of the friendships with such figures as Calvino, Raymond Queneau, Harry Mathews, and others that helped shape this extraordinary life. He offers privileged insights, born of many years' reflection and study, into Perec's vertiginous works. He situates Perec as a primary figure of French intellectual life in the 1960s and 1970s, due in part to his collaborations with the radically inventive OuLiPo group (whose name condenses the emblematic phrase "Workshop of Potential Literature"). And he shows the painstaking process by which a phenomenally gifted writer, suffering from a sheltered past crippling emotional burden, reconstructed his life in the only way he knew how: in words.
Амин Маалуф3.9 Легенда о Скале Таниоса — «скале, с которой не возвращаются».
Откуда пошла легенда? Да просто однажды с этой скалы действительно не вернулся Таниос — незаконнорожденный сын шейха Франсиса и прекрасной жены управителя Ламии.
А — ПОЧЕМУ Таниос не вернулся?
Вот здесь-то и начинается НАСТОЯЩАЯ ИСТОРИЯ. История изящной и увлекательной «литературной легенды», в которую очень хочется поверить.
Jean Bothorel0.0 Ecrivain, celle qu'on avait surnommee "Madame de" connut un succes qui ne se limita pas a la seule litterature: on lui doit, par exemple, le scenario original des "Amants" que tourna Louis Malle. Femme du monde, elle recut dans son chateau de Verrieres le Tout-Paris de l'apres-guerre, artistes, ecrivains, patrons d'industrie, hommes politiques... Seductrice, de Gaston Gallimard a Andre Malraux, Jules Roy ou Saint-Exupery, ses amities amoureuses furent toujours formidablement riches. Et c'est avec Andre Malraux qu'elle vecut les dernieres annees de sa vie."
Бернар Шамбаз0.0 Antoine nait au dixieme jour du mois de decembre 1787, a l'aube de la Grande Revolution. Son pere, compagnon de Maximilien Robespierre, s'est engage corps et ame dans les conflits qui traversent la capitale. II le voit rarement, mais se rend regulierement sur la place du village, ou les lettres que celui-ci adresse a la commune sont lues devant le peuple. Jusqu'a ce 14 thermidor, quand la rumeur annonce la mort du revolutionnaire devoue sous le couperet de la guillotine. Soixante-treize ans plus tard, Antoine ordonne ses souvenirs autour de la figure de son pere. De la Terreur aux campagnes napoleoniennes, L'Arbre de vies est aussi, et surtout, l'histoire d'une quete et d'une interrogation intimes: que signifie le fait d'etre pere, d'etre fils?
Nita Rousseau0.0 Louis était né un jour où les iris sentaient trop fort. La veille, on avait fêté les sept ans de Jeanne. Le premier anniversaire dont elle se souviendra. "Lâge de raison, ma belle", lui avait susurré la grand-mère aux bagues, celle qui vivait là-haut et qui ne l'aimait guère. Elle qui n'aimait pas Jeanne avait dû allumer les bougies, l'aider à les souffler, souffler aussi les questions "et maman ? elle est où maman ?" Ces iris qui lui tournaient la tête. Ces grandes fleurs violentes à gueule bleue seraient la première image, le tout premier mouvement de sa mémoire. Au liseré d'un jardin, des tiges raides, la tête droite, comme celle de la grand-mère qui ne l'aimait pas et la menait, main close, jusqu'à la chambre. Près de sa mère, un enfant dormait. Louis. Rien avant, aucune lumière, aucune comptine, n'avait voulu s'inscrire dans le coeur de Jeanne. Ou bien était-elle devenue, ce jour-là, vide et nue comme une page de neige?
Hélène de Monferrand0.0 En 1964, Claire et Héloïse achèvent leurs études secondaires. Leur amitié ne s'interrompt pas pour autant, et leurs lettres vont nous rendre témoins de leur vie. A Vienne, Héloïse rencontre Erika, qui lui révèle l'amour homosexuel. Bientôt d'autres femmes, jeunes ou moins jeunes, sages épouses ou amazones, apparaissent dans ce livre à plusieurs voix. Si l'amour entre femmes, évoqué librement et simplement avec ses joies, ses drames, ses plaisirs, est le thème dominant de ces pages, c'est aussi le roman de l'amitié, des passions, de la liberté, de la vie comme elle va. Et du monde qui change, de la décolonisation aux lendemains de Mai 68. Une chronique impertinente et brillante, pleine de personnages singulièrement attachants, couronnée en 1990 par le prix Goncourt du Premier Roman.
Фредерик Виту0.0 Drawing on a wealth of unpublished letters and documents and first-ever interviews with Celine's widow, Frederic Vitoux brilliantly weaves together all the available information on Celine into an extraordinary portrait of Celine's temptuous life and times. Photographs.
Тахар Бенджеллун3.8 Роман «Священная ночь» Тахара Бенджеллуна стал событием литературной жизни конца 80-х годов и получил Гонкуровскую премию (1987). В двадцать седьмую ночь священного для мусульман месяца рамадан на всех правоверных должна снизойти милость Всемогущего, определяющего судьбу человека, дарующего ему надежду. О своей судьбе узнает и героиня романа.
Michel Surya0.0 Georges Bataille was a philosopher, writer, librarian, pornographer and a founder of the influential journals Critique and Acéphale. He has had an enormous impact on contemporary thought, influencing such writers as Barthes, Baudrillard, Derrida, Foucault and Sontag. Many of his books, including the notorious Story of the Eye and the fascinating The Accursed Share, are modern classics.
In this acclaimed intellectual biography, Michel Surya gives a detailed and insightful account of Bataille’s work against the backdrop of his life - his troubled childhood, his difficult relationship with André Breton and the surrealists and his curious position as a thinker of excess, ‘potlatch’, sexual extremes and religious sacrifice, one who nonetheless remains at the heart of twentieth century French thought - all of it drawn here in rich and allusive prose. While exploring the source of the violent eroticism that laces Bataille’s novels, the book is also an acute guide to the development of Bataille’s philosophical thought. Enriched by testimonies from Bataille’s closest acquaintances and revealing the context in which he worked, Surya sheds light on a figure Foucault described as ‘one of the most important writers of the century’.
Jean Canavaggio0.0 A study of the life of Cervantes, the author of Don Quixote. It traces his life as a soldier, as a tax collector, his time as a prisoner of war of the Turks, and finally the publication of Don Quixote in 1605.
Ян Кеффелек3.7 Психологический роман, рассказывающий о страшной судьбе мальчика по имени Людовик, не знавшего никогда отца и отверженного своей матерью. С невероятным эмоциональным накалом и талантливостью писатель проникает в душу героя и показывает, как варварские предрассудки, царящие в провинциальной среде, приводят к трагедии.
Маргерит Дюрас3.8 30-е годы. Колониальный Сайгон. Красивый, богатый, изысканный китаец знакомится с француженкой. Ей лет пятнадцать. Их любовь под родительским запретом. Но такую «империю чувств», пленительную и прочную, разрушить никому не дано.
Жанна Шампион3.6 Elle se voulait libre d'aimer et de peindre.
Qui etait done cette Suzanne Valadon qui, au debut du siecle, brava prejuges et interdits par amour de son art ?
Au-dela de tout scandale, sa verite a elle tenait en un seul mot : la peinture. De ce desir d'etre pleinement et sans entrave naquit en effet - et quel que fut le prix a payer pour elle et pour ses prdches - une ceuvre puissante et singuliere, que Ton meconnait aujourd'hui.
Il n'est pas de livre sur le Montmartre de la Belle Epoque qui ne parle de "Suzanne la Folle", la "mauvaise mere" d'Utrillo le maudit. Les bio-graphes de Toulouse-Lautrec ou d'Erik Satie evo-quent la maitresse du peintre et du musicien : Valadon n'existait qu'a travers les hommes de sa vie.
Jeanne Champion, romanciere et peintre elle-meme, nous donne le premier livre consacre entie-rement a l'insolente, fantastique et geniale Suzanne Valadon.
Ghislain de Diesbach0.0 Ghislain de Diesbach trace le portrait exhaustif d'une femme à la sensibilité rare, exigeante et tourmentée, disant d'elle-même: ' Je suis une personne avec laquelle et sans laquelle on ne peut vivre.' Elle incarne avec Chateaubriand l'un des deux tempéraments d'écrivains les plus personnels du siècle.
Digne heritière des Lumières, croyant au progrès indéfini du genre humain par la pratique de la raison et de la liberté, elle fut la première à donner au mot romantisme sa signification nouvelle et permit à la France de mieux comprendre l'Allemagne.Par la hardiesse de sa pensée, par son esprit d'indépendance et par ses écrits, Madame de Staël semble aujourd'hui étonnament moderne, et son génie singulier, plus brillant encore qu'il ne paraissait à ses contemporains.
Доминик Фернандез4.1 Эта книга, впервые выходящая на русском языке, - беллетризованная биография выдающегося итальянского режиссера и писателя Пьера Паоло Пазолини. Написанная Фернандезом от лица самого Пазолини, она сочетает блестящий литературный стиль с точным знанием исторического материала и психологической виртуозностью, являясь безусловным шедевром жанра.
Ги Лагорс0.0 À travers treize récits d'une intensité étonnamment contenue, dans un style brillant, dompté - pas un pouce de graisse -, sur un ton alternant admirablement les rythmes et les souffles et qui entraîne le lecteur dans sa course, Guy Lagorce nous ouvre les portes d'enfers et de royaumes qui nous étaient inconnus. Le sport (mais faut-il vraiment dire «le sport», ou la lutte, ou la guerre, ou l'épreuve et l'ordalie, ou - ô Nietzsche ! - le surhumain ?) est vécu d'abord avec l'exigence extrême des aventures intérieures. Lagorce y est. Ses héros y sont. Lecteurs, nous y sommes : il ne s'agit plus d'être des voyeurs mais, hommes ou femmes, les reîtres fous de cette guerre. Les initiés, en treize épreuves, en treize nouvelles, au Mystère. Alors, une question se pose : pourquoi, chez Lagorce, cette folie de l'effort et du défi, de la victoire et de la volonté ? Réponse évidente lorsqu'on referme son livre : parce que ses héros, sur les stades, les rings et autres lieux d'infinie douleur et de joie sauvage, paient encore comptant, en notre siècle qui renonce, leur quête de l'impossible. Toujours, jusqu'à l'aube incertaine, ils continuent, les dents serrées, de lutter avec l'Ange.
Патрик Модиано3.5 «Я — никто. Просто светлый силуэт, в этот вечер, на террасе кафе». Этими словами начинается роман Патрика Модиано «Улица Темных Лавок», удостоенный Гонкуровской премии и переведенный на многие языки мира. Ги Ролан — такое имя получает пораженный потерей памяти герой от частного детектива, к которому обратился с просьбой разыскать следы его прошлой жизни. Дальнейшее расследование ему придется вести самому, шаг за шагом приближаясь к необыкновенной разгадке своей судьбы.
Эмиль Ажар4.3 За роман "Вся жизнь впереди" никому не известный писатель Эмиль Ажар был удостоен высшей литературной награды Франции, присуждаемой лишь раз в жизни, - Гонкуровской премии. Гораздо позднее выяснилось, что никакого Ажара не существует: этот псевдоним стал очередной литературной маской великого мистификатора Ромена Гари.
Момо, Мохаммед - арабский мальчик, оставшийся без матери и выброшенный на улицу в бедняцком квартале Парижа. Мадам Роза - старая еврейка, у которой в жизни нет уже никого и почти ничего. Кажется, они обречены на умирание - по крайней мере, душевное. Но нет: сила любви творит невероятное...
Взорвавший французскую литературу роман принес Гари-Ажару вторую Гонкуровскую премию - случай, единственный в истории.
Паскаль Лэне3.7 Роман «Кружевница» молодого французского писателя Паскаля Лэне, уже знакомого советскому читателю по повести «Ирреволюция», был удостоен Гонкуровской премии за 1974 год. Традиционный уклад жизни рядом с темпами и стилем современной действительности, их влияние друг на друга, критерий оценки подлинных и мнимых моральных ценностей — эти темы нашли выражение в незамысловатой истории деревенской девушки — героини романа.
