Современная зарубежная литература — цитаты из книг — стр. 396

О господи, не пори чушь, одними мыслями ничего изменить нельзя. Пора бы тебе это понять. Если бы такое было возможно, ты бы запросто, чуть что не так, заменяла бы тем, чем надо.

Сначала Антельм пришел в замешательство при виде слез: в его краях женщины старше шести не плачут. Ни память, ни разум не дают ученому подсказку, как действовать в подобных случаях.

Она зачем-то опять сделала книксен, довольно изящно. Научена горьким опытом: что бы ни происходило, лучше подчиниться и выказать почтение.

Я ее не слушаю, пылая ненавистью к тому, кем был. Я готов смириться с его недостатками и изъянами, но это - подлое предательство. Он наделал гадостей и сбежал, а я остался на пепелище его жизни.

Когда мы распили пятую бутылку, служанка принесла какую-то записку. Белл сразу вскочил, извинился и начал вспоминать, как обращаться с дверями.

Открываю дверь, первым делом вижу огромные седые усы. Потрясающее зрелище. Кончики загибаются у самых краев лица, на котором теоретически растут эти самые усы. за усами виднеется шестидесятилетний мужчина, совершенно лысый, с носом картошкой и покрасневшими глазами.

Каждый день мы бываем в местах, которых и в помине бы не было, если б не эти люди. Мы вот порой думаем, что места, где мы работаем и где проводим столько времени, появились тогда, когда мы туда пришли. А это совсем не так.

Любая стратегия убеждения, достигающая цели, апеллирует сначала к любопытству, затем к тщеславию и, наконец, к доброте или угрызениям совести.

Один мой приятель придумал слово для определения слабого жеста, который мы делаем, когда мы вроде бы хотим задержать дверь, но на самом деле не собираемся этого делать. Он придумал словечко «медвежливость».

Напоминало о собакеЛайке, Искусственный спутник Земли бесшумно рассекает тьму космоса. Измаленького иллюминатора смотрят чёрные и такие славные собачьи глаза. Чтовообще она там видела, эта псина, посреди бескрайнего космического одиночества?

Местечко оказалось и вправду очаровательное, с двором, вымощенным старинной плиткой, множеством каминов и бревенчатыми балками. Меня порадовали книги на полках и настольные игры на общей стойке. Они придавали гостинице домашний уют.

Я никогда не строю догадок и жду не дождусь, когда сыщик соберет всех подозреваемых в одной комнате и, словно фокусник, извлекающий из воздуха шелковые платочки, разложит все по полочкам.

Приличной выпивки в доме не осталось, поэтому я откупорила бутылку ракии, привезенную Андреасом из последней поездки на Крит, налила в стакан и отхлебнула. Вкус был как у любого иностранного спиртного, покинувшего пределы аэропорта Хитроу. Не то.

Инспектора пугала перспектива снова вчитываться в страницы, полные злобы и неприязни: неужели она ни о ком не могла сказать доброе слово? С другой же — понимал, что это слишком ценный источник, чтобы им пренебречь.

Убийство меняло все. Оно нарушало размеренный ритм жизни. Настраивало соседа против соседа. В один миг люди переставали доверять друг другу, и двери, остававшиеся обычно открытыми на ночь, запирались на замок. Убийство было актом вандализма, как бросок кирпичом в витражное стекло. И в какой-то мере работой Чабба было…

Человек — сложное существо, способное на исключительное добро и великое зло, но действующее полностью по своему выбору.

В «Ландшафте криминалистического расследования» имелась глава, где автор излагал точку зрения, что все в жизни следует определенному шаблону и совпадение — это просто момент, когда этот шаблон становится на краткое время видимым.