Рецензии на книги издательства «Крым»

Аркадий Крупняков хорошо известен в республике Марий Эл. Как никак единственный более менее крупный писатель нашего региона, чей памятник стоит на бульваре Чавайна, а трилогию "Гусляры" о присоединении Марийского края к Русскому царству, многие если и не читали, то по крайней мере про неё слышали. Вообще почти всё творчество Крупнякова посвящено Марийскому краю, кроме последнего романа "Амазонки" и дебютного, о котором речь далее. Дебютный роман Крупнякова "У моря русского", издававшийся только в Симферополе в начале 60-х годов прошлого века, на родине писателя практически неизвестен. К сожалению, роман то хороший. Место действия - Крым. Основная интрига крутится вокруг благородного предводителя беглых рабов Василько Сокола, купца Никиты Чурилова и его дочери Ольги; а так-же генуэзцев - беспринципных и жестоких братьев ди Гуаско, во главе с подонком-папашей. Среди действующих лиц не затерялись и великий князь Московский Иван Васильевич, стремящийся сбросить иго Золотой Орды и крымский хан Менгли-Гирей, в своих интересах желающий помочь в этом. Добротный, качественный исторический роман, в котором есть благородные герои и коварные злодеи, любовь и предательство, сражения и политические интриги. Сама идея романа, сильнее её реализации, так как Крупняков всё же писатель регионального масштаба, а не всероссийского - почти все линии развиты дай Бог лишь в половину от заложенного в них потенциала и в процессе чтения не отпускало ощущение, что всё это могло бы быть гораздо лучше.  Могло бы быть так круто, что вау, но не хватило мастерства. Тем не менее повторюсь - книга хорошая. И по хорошему кинематографичная. Мог бы получиться просто шикарный историко-приключенческий сериал, если бы киношники обратили внимание на это забытое уже произведение, а сценаристы довели потенциал всех сюжетных линий до ума. И хотелось бы конечно, чтоб роман был переиздан если и не "большими" издательствами, то хотя бы на Родине Аркадия Крупнякова.

Вот это я понимаю путеводитель!) То есть, извините, два путеводителя в одной книжке)
Надо отметить, что так сильно впечатлен я оказался первым путеводителем, по Бахчисарайскому музею. Нас водят по локациям музея и в каждой есть что показать и о чем рассказать. Начинается осмотр с древнейшей истории вообще Крыма, то есть, снова извините, Таврии. Если кто-то мне еще что-нибудь скажет про "исконных" жителей Крыма, крымских татар, буду совать ему в лицо эту книжку) Да, современное название полуострова татарское, означающее ров или укрепление, но пришли татары в Крым, отколовшись от Золотой орды, а так, извините конечно крымские татары, но коренные жители Крыма - тавры, в честь которых и прежнее название - Таврия. Планомерно продвигаясь по локациям музея, узнаём что уже Симферополь это столица понаехавших сюда скифов, с которыми тавры совершенно слились, ведь полное название города - Скифский Константинополь. Чем я люблю наши старые советские учебники по истории, они не врут о древнем мире и о средневековье. Дальше я не буду ничего утверждать) Но сегодня, например, заглядывая в википедию, можно прочесть, мол, раньше всех в Крыму жили то ли готы говорящие на индоарийском, то ли тавры говорящие на германском. Отсюда и дует ветерок немецкой имперской мысли о том, что Крым де исконно немецкая земля. Я-я, натюрлих, держите карман пошире товарищи бюргеры) А вот в этой книжке 1965 года так и сказано, что как-то готы, бежали от римской армии и на годик-два сныкались в Таврии. Вот вам и вся исконно готская земля) Ныкайтесь, ребята, в другом месте в следующий раз, сказали им местные)
Последнее злодеяние крымского ханства, наверное, это пленение Василия Борисовича Шереметьева. Об этом говорится во второй части этого сборника, в путеводителе по Чуфут-Кале. с Крымским ханством многократно заключались русскими царями мирные договоры, но, как говорится, при первом же шухере договор оказывался непрочным. Сверх того, в разные времена разные крымские ханы искали возможности примкнуть к нападению на Московское царство то поляков, то турок. Последние даже, был период, почему кстати и турки считают Крым исконно турецким, держали Крымское ханство за свою провинцию, захватили, проще говоря. После турецкого ярма крымские татары вдруг и вспомнили что они потомки Чингиз-хана и начали не просто так кошмарить окружающих, а уже с имперскими целями)
Говорится в этом путеводителе и о вдохновленном визите Александра Сергеевича Пушкина , он был так поражен, сначала рассказами своих друзей о их визитах в Крым, а затем и тем, что сам лично увидел, приехав сюда с туристическим визитом. Его завлекла одна легенда, о славянской девушке, с которой хан хотел исполнить свой супружеский долг, но она не далась, ибо вон у него сколько жен, пусть кого попокладистее найдет. В общем, вдохновился Александр Сергеевич и на выходе получилась поэма Бахчисарайский фонтан . Снова похвалю советских историков, не ставших жевать сопли вроде, "да это русская солдатня там байку придумала", или, "ну да, всё тут назвали в честь любимой жены хана Диляры, а легенда про какую-то славянку, ага", а просто рассказали, что у этих ханов много народу разного сидело в заточении, в том числе и Мария (скорее всего полячка), и грузинка (из поэмы Пушкина), и вообще, Диляра была не то чтобы любимая жена, но старшая, поэтому по её имени и назвали усыпальницу. Обратили внимание туристов в этом чудесном путеводителе и на прекрасную природу в Крыму. Где-то в 65-м году мой отец и съездил в Крым впервые. Привез оттуда этот путеводитель и еще парочку. Так что ждите их в новых включениях)

Я не могу поставить книге на такую тему низкую оценку, хотя и сознаю её невысокую художественную ценность. Но это не повесть, не роман, это воспоминания очевидца, мемуары, которые он собрался с духом написать. Это память о тяжелейших днях нашей страны, о подвигах, больших и малых, которые совершались на каждом шагу и многие остались безвестными.
Мне очень повезло, что книга о Севастополе попала мне в руки как раз сейчас, когда мы находимся в Крыму. Правда, посещение этого города не входит в наши планы текущего года, но зато на днях мы впервые побывали в Аджимушкайских каменоломнях в Керчи. Для тех, кому ничего не говорит это название, я коротко поясню. В эти катакомбы спустился 10-тысячный отряд наших частей, который защищал переправу, и так и не получил приказа отступить. Им надо было решить проблемы с отоплением, освещением, продовольствием, водой. Колодцы были только на поверхности, а немцы их тщательно охраняли. Но вскоре немцы применили ещё более эффективное средство, газовые атаки. И численность подразделения сократилась до трёх тысяч. Лето и осень продержались там защитники, когда немцы вошли в катакомбы, там осталось семь умирающих от истощения людей. После войны, когда через 20 лет был открыт этот музей, было найдено лишь 200 выживших. Некоторым повезло, в составе небольших групп они смогли прорваться сквозь немецкие оцепления и уйти на Большую землю через Керченский пролив. Большинство же в результате различных боевых вылазок попадало в плен, а потом в концлагерь.
От Керчи до Севастополя далеко, но для меня эти две истории сплелись воедино. Наш герой воевал в морской пехоте, как старшина командовал отрядом, заменяя командира, сам был тяжело ранен, после выздоровления опять рвался на фронт и был зачислен в команду бронепоезда. Может, автор и не владеет образным языком, не приводит живописных сравнений, но перед глазами ярко встают описанные им картины. Мать двоих детей, умирающая у них на глазах от осколка снаряда, товарищ, отцепляющий на ходу горящую платформу от бронепоезда, на которого она и падает со всем раскалённым железом. Другой товарищ, ныряющий вглубь раскаленной до 300 градусов топки паровоза, чтобы залатать пробитое отверстие. Бронепоезд совершил множество удачных вылазок, подавляя огневые точки врага и помогая нашей пехоте. Но он не мог изменить ход войны, радиус его действия постепенно сокращался, пока он уже окончательно не был заперт в Севастопольском туннеле. Дальше многое происходило по керченскому сценарию, только в сокращенном виде. Немцы взрывают выходы, команда бронепоезда ведёт оборону. Во время боевой вылазки наш герой теряет сознание от взрыва и попадает в плен. Впереди у него ещё расстрел, выползание из-под груды тел во рву, побег, поимка, концлагерь, опять неудачная попытка побега. Концлагерь автор почти не описывает. Короткая вставка о голоде, тяжёлой работе, но сосредоточен автор не на этом, а на идее побега. Рассказывает о расстрелах группы, из которой кто-то бежит, о некоторых неудачных попытках. Но вообще старается долго на лагере не задерживаться. Ещё раз бежит с несколькими товарищами из поезда, который едет в лагерь смерти, находит в Белоруссии партизан и вступает в их отряд. Сначала, конечно, беглецам надо откормиться, но позже и они приступают к решительным действиям, участвуют в акциях, отражают карательные операции. Ряд из них описан в книге, как и радостная встреча с Красной армией.
Послесловие же посвящено послевоенной судьбе его товарищей, тех, кто воевал на бронепоезде, сражался в Севастополе и кому повезло выжить.
Как я уже писала в начале, книга имеет, скорее, не художественную, а мемуарную ценность одного из рядовых участников событий. Человек не робкого десятка, несколько раз ему пришлось заглянуть смерти в глаза. Иногда его спасало везение, а иногда собственная решимость, сила и выдержка. В книге нам встретится множество имён его сослуживцев или помощников из гражданского населения, но не будет четкой хронологии событий, привязки к общей обстановке на крымском фронте. Только что мы читаем об успешных боевых операциях, растерянности и отступлении немцев и вскорости сталкиваемся с резким ограничением путей, на которых действует поезд, да и заперт в севастопольском туннеле он оказывается совсем неожиданно. Думаю, виной тут не только то, что автор был старшиной, а не офицером, но и время написания и опубликования книги. Она вся пропитана коммунистическим духом, все действия происходят на огромном эмоциональном подъеме. Буквально изредка упоминаются предатели, с которыми тут же расправляются по законам военного времени. Это даёт нам несколько однобокую картину, но её нельзя было бы назвать неправильной, это было видение из глубины матросского братства.

Бог послал мне эту книгу в ответ на мольбы. В моём произведении есть глава о временах Менгли Герая и мне нужно было понять этот исторический период на этой территории. Я уже искала когда-то и ничего даже близко не нашла. А тут… Но книга, мало того что мне архи нужная, оказалась еще и сама по себе шикарной.
Начнем с того, что в ней – много героев из разных этнических групп. И автор потрясающе передает это. Даже его «закадровый» меняется в зависимости от того, о ком именно отрывок. Меняется стиль, говор, менталитет – будь то татары, фряги (генуэзцы), поляки, турки или русские. Это неоценимо. И ведь художественный сюжет этой книги построен на исторических фактах, в него вплетены тонны архивных документов, донесших до нас тот исторический период.
1474 год. Период перед захватом Феодосии (Каффе) турками. Менгли Гераю еще предстоит побыть турецким пленным прежде, чем стать ханом вновь до старости. Татары ловят на продажу людей. Крымский хан собирает дань и заключает с русским царём соглашения, как и с польским. Русская слобода в Судаке (Солдайе, Суроже) живёт своими традициями и обычаями. Купцы торгуют. Генуэзские торговцы составляют состояния. Консулы городов, тоже генуэзцы, строят свою политику. Лютуют польские феодалы. В лесах собираются ватаги беглых рабов, до того захваченных по всем уголкам. Они мечтают пересечь Русское (Чёрное) море и бежать на Дон к свободе…
Это великолепная историческая книга. Она так полно и многогранно отражает период. В ней шикарно прописаны и характеры конкретных персонажей, всё больше переработанных исторических личностей.
Мне нравились Никита и Христофоро. Впрочем, Демо тоже забавен в своем роде. Его я тоже любила. Жаль старика Гендольфо. Единственный эпизод, слишком возвышенный на мой вкус, самоубийство Якобо и его найденной сестры. Впрочем, тут прав Гендольфо – Геба с ее сказками, пожалуй, немало виновата в том.
Сокол… возможно, слишком революционер, чтобы завоевать мою симпатию. Хотя как бы вынужденный. И довольно честный. Без закидонов. Особых. Но всё равно.

Эту прекрасную книгу я готова посоветовать каждому. Она поистине шикарна. И как учебник истории, и как художественная вещь. И просто как источник эстетического удовольствия.

Книга в 150 страниц маленького формата. Воспоминания пехотного лейтенанта - участника обороны Аджимушкайских каменоломен. Здесь надо добавить, что тема этого сражения относительно недавно снова стала обсуждаться. Я впервые об этому услышал в программе "Искатели", кажется. Монету вот памятную выпустили в 2015 г., да и ещё где-то попадалась информация о том, что мол это неизвестный подвиг наших бойцов и неизвестный эпизод Великой отечественной. Что же, несколько книг советского периода по этой теме мне удалось добыть, так что начну изучать.

Итак, данная книга заявлена как документальная повесть. Именно так она и читается. Эпизоды откровенно личных воспоминаний и похоже правдиво описанные сцены чередуются с описанием пылающей ярости сердец патриотов и мысли и дела людей, которые автор никак не мог ни видеть, ни знать, так как сам был в этот момент абсолютно в другом месте. Но такова особенность почти всех советских воспоминаний о войне, так что приходится смириться. Что можно сказать о прочитанном? Язык у автора достаточно неплох, читается книга быстро, информации но сказать чтобы много, но для историка вполне хватит.

Что заинтересовало лично меня расскажу подробнее, так как описанные эпизоды очень похожи на правду и личные эмоции и впечатления автора, для этого поделюсь цитатами.
стр.13. "Мы сразу окунулись в тревожную обстановку фронтового города. Враг находился совсем рядом. Больше половины городских зданий разрушено. Везде неубранные трупы" (автор описывает свое прибытие в Керчь).
стр.14. "Девочка лет двух уже задохнулась. Женщина, увидев её, будто окаменела. Но тут же огонь безумия опаляет её глаза. Она судорожно прижимает к себе холодеющее тельце ребенка и вдруг начинает дико хохотать. Жутко звучит этот смех под сводами подвала. Я трогаю Валентина за руку, и мы с тяжелым сердцем выходим на улицу". (комментировать ужас войны бессмысленно).
стр.21. "Мне становится нестерпимо жаль эту молодую мать и ее детишек. Волнуясь, сбивчиво и не совсем убедительно говорю ей: - Зачем вы залезаете в этот погреб? Вы погибнете здесь...Пожалейте детей, вернитесь. Конечно, фашисты - это звери. Но ведь и дикие звери не трогают младенцев. Вас они не посмеют тронуть" (советский офицер на полном серьезе предлагает советскому гражданскому лицу покинуть каменоломни и жить под оккупацией, причины понятны, но в целом показательно).
стр.24. "Слева в одной из штолен послышались приглушенные голоса. Мы направились туда, но нам преградил дорогу рослый красноармеец с немецким автоматом на груди. - Закрытое партийное собрание, - сухо сообщил он. - предъявите документы" (то есть коммунисты - отдельно, беспартийные - отдельно, похожий момент и ранее попадался мне в литературе и его надо изучить).
стр.60. "Ты говорил мне вчера, что на земле, временно занятой врагом, у тебя остался сын. Тебе писали о нем...А раньше ты из фронтовых окопов посылал ему свои нежные отцовские поцелуи, обещая победить врага, чтобы сын рос, не зная ужаса, подобного тому, какой переживаем мы" (тут совсем непонятно, если оккупированная территория, то какие письма? Кто писал? Как доставляли? Надо разбираться).

В книге упоминаются фамилии реально действовавших командиров обороны каменоломен, рассказаны подробности о гибели командующего обороной Ягудина (Википедия просто сообщает что он погиб), рассказано муках голодом и жаждой, описаны газовые атаки немцев. К концу обороны солдаты пьют консервированную кровь, носят бороды и равнодушны ко всему.

Как итог, могу сказать, что данные воспоминания могут представлять несомненный интерес для интересующихся Великой отечественной войной и её не самыми известными страницами. Покупать данную книгу бессмысленно, да и найти её, пожалуй, будет непросто, несмотря на тираж в 65 000 экземпляров. Почему бессмысленно? Да просто пришла мысль, что раз она есть у кого-то из участников (у меня, например), то ведь всегда можно попросить отсканировать, сфотографировать или еще что. Так что милости просим, при случае.