Похоть

Странная книга: текст сплошь огромными абзацами, диалогов нет. Сюжета как такового тоже нет. Практически все, что происходит, т.е. 90% сюжета уже описано в аннотации к книге, практически ничего больше не будет, никаких событий.

Будет на разные лады перечисляться о том, как муж пользует свою жену. А потом ему на подмогу приходит студент. Будет бесконечная сатира на общество потребления.

Что хотел сказать автор? Наверное, что быть потребителем – это нехорошо. Потребительское отношение к природе, жизни вообще и к женщине в частности – не есть хорошо. К сожалению, автор, кажется, решила, что получать удовольствие от чтения книг – это тоже излишняя роскошь и потребительское отношение к литературе. Поэтому читатели конкретно ее книги без этой пошлой роскоши вполне себе обойдутся. Тем более,…

Австрийская писательница пишет книгу о перетраханной (мужем) и недотраханной (студентом-любовником) австрийской женщине, читая которую другие недотраханно-перетраханные женщины имеют право возмущаться как по поводу первого, так и по поводу второго. (Но) так как истинным гурманам (чтения) не так важен сюжет, сколь важна форма, красота и журчание переливчатого текста, то как раз это они здесь и могут получить, конечно с учётом того, что вплетено всё это будет в повторительно-смакующую надрывно-претенциозную канву (как бы "пародийного") повествования. Вне парлептипности, само собой.

Завораживает стиль Елинек. В данном случае обильно льются на читателя все, что прямо или косвенно вытекает из естественной потребности в продолжении рода. Гипертрофировано, смачно пвтор описывает животное начало в человеке. Порой читать приходится с пробуксовками, но в целом интересный женский взгляд и необычная подача увлекают и позволяют дрейфовать вслед за ассоциациями автора. После «Плоти и крови» Каннингема и «Похоти» Елинек понимаешь, как можно раздуть из мухи слон. А как приятно вернуться в реальность!

Жужжит вибратор. Стонут гениталии. Женщина бежит и натыкается на разъярённого мужа. Секс. Снова секс. Упоительный, сладкий.

Рвётся кожа. Стонут гениталии. Мужчина бежит и натыкается на покорную жену. Секс. Снова секс. Горький и нежный.

Да, чепуха. Да, пустая рецензия. Но что мне остаётся делать? Я никогда не пойму, что Елинек хочет мне сказать. Хотя нет. Елинек мне ничего не хочет объяснить. Она хочет складывать одно слово с другим. Словосочетание с другим. Предложение с другим. Тетрис. Тетрис из гениталий.

Стонет кровать. Рвутся гениталии. Вру: до такой жести не дошло. Однако в вопросе взаимодействия всех частей тела и души Елинек разбирается.

Сколько можно?

Я не дочитал.

Книга о сексе? Книга о феминизме? Не дай бог, книга о состоянии Европы? Может быть. Я так устал её читать, что готов…

сюжет в книге символичен, а вот слог и текст можно ощутить физически. он отработан, отполирован. одна фраза вытекает из другой, одновременно вторя ей и противореча. создается контраст, который дополняется контрастом трагического и комического. ну и, конечно, вскрываются социальные, личностные, семейные проблемы, от которых нереально укрыться. вскрываются они "в лоб", без заигрывания со сложными темами. отдельное спасибо переводчику, не представляю, сколько сил надо было вложить, чтобы донести всю эту игру слов.

Обилие сравнений немного утомляет, книга сильно не для всех. Для любителей понаслажлаться оооочень своеобразными метафорами, т. к. сюжета тут практически нет.

Она пуста, Она наполняет себя алкоголем, Она оболочка для чужих сексуальных фантазий Он эрегирован, Он должен доказывать свое превосходство, у Него есть собственность Оно воспринимает жизнь как бесконечную череду подарков, которые не могут позволить себе сверстники

Маленький городок. Единственная крупная фабрика по производству бумаги, где властвует директор. Властвует на работе. Властвует во внерабочее время трудящихся на фабрике и по совместительству жителей городка, создавая хор себе на забаву. Властвует дома, ведь жена часть интерьера для его услад, а сын должен стать его начальствующей над соседскими детьми копией. Подглядывающий сын, для которого нет тайн в этом доме. Он не хочет играть на скрипке для удовольствия отца, он хочет кататься на лыжах. Он любит знаки внимания и подарки и…

Мужчина с разбега всаживает свой нобель в первый попавшийся роман. Женщина пишет еще. Они восхищают ее. Женщина сегодня на вершине. Женщина не понимает, что они лишь смеются над ней. Женщина не должна писать. Они не постигают еще тех далеких оврагов серости той слизи что позволяет женщине писать. Женщина снова позволяет наполнять свои колодцы мужчине.

В книге есть женщина, мужчина, директор, они, студент, ребенок… Но они не обобщают всех нас, как хотела автор, не заставляют глубже прочувствовать какие-либо из поднятых проблем. Идея хороша – не описывать конкретно героев. Каждый может домыслить картину так, что он будет на месте персонажа. Но однообразие и женский образ мышления “что вижу, то говорю пишу” начинает вызывать отвращение практически с самого начала книги.

В романе нет…

Действующие лица: Я – имеет мнение. Второе Я – всё время лезет поперед батьки в пекло и категорически заявляет, что оно и есть первое. Оно - бессознательная часть Я и Второго Я, всплывающая на поверхность, когда первые двое не могут договориться. Капитан - Deny , проклинает тот день, когда села за баранку этого пылесоса поверила в то, что от первых трёх можно дождаться связного отзыва на книгу.

Я: Можно невозбранно продолжить знакомство с автором, которого я люблю за жесткую и бескомпромиссную «Пианистку», это же просто подарок от судей «Долгой прогулки»! И «Похоть» как раз как раз ждет не дождется меня где-то в шкафу…

Второе Я: Где-то в шкафу… Ёптыть, ГДЕ-ТО в шкафу (в тумбочке, на полках, в коробках, на любой горизонтальной поверхности в квартире)! Да я к 30-му числу только…