О делах: Джейн Харпер составила план романов… после нескольких кружек чая

Писательница-криминалистка о рутине, набросках и печатных изданиях

Джейн Харпер  стихия, как и ее романы. Звездный час бывшей журналистки Харпер настал после победы в конкурсе первого романа в 2015 году. С тех пор ее не остановить.

По всему миру продано больше 3,5 миллионов копий ее книг. Она удостоена множества наград, в том числе CWA GoldDagger, the British Book Awards Crime и Thriller Book of the Year, the Australian Book Industry Awards Book of the Year и the Australian Indie Awards Book of the Year.

Стоит сказать, я был взволнован возможностью обсудить дела с столь успешной и необычной писательницей. Из этого интервью многое можно почерпнуть: от кропотливого планирования до уникальных ограничений Джейн, которые она применяет в рабочем пространстве.

Эли Крэнор: Давайте начнем с Австралии. Как она вписывается в работу? А точнее, когда вы начали писать об Австралии? Пришлось ли сперва поездить по стране? Всегда ли ты писала о ней? Было ли страшно? Мне было бы жутко страшно писать об Арканзасе.

Джейн Харпер: Мне кажется, Австралия — это подарок для писателей. Здесь такое разнообразие в пейзажах и сообществах, так что всегда есть множество идей для истории. Действия всех моих романов происходят в Австралии, но каждый уникален. Начиная с изрезанного побережья Тасмании и заканчивая огромной и пустынной глубинкой Квинсленда. И теперь, в последнем романе «Изгнанные» ( Exiles ) действие происходит в пышной и винной южной Австралии.

Не думаю, что это страшно – писать о родной стране, но соглашусь, очень важно сделать это правильно. Читатели обязательно поймут, если что-то не так. Для книг я много занималась исследованиями, даже ездила на места, проводила время с местными, которые там жили, чтобы побыть в обстановке романа.

Эли Крэнор: Давайте вспомним ваше приключение. Как вы стали такой, какая вы сейчас?

Джейн Харпер: Я работала журналистом на полную ставку около тринадцати лет, когда начала писать первый роман, Засуха . С самого детства я хотела писать романы, но это казалось слишком сложно, потому что никогда не знала, с чего начать. В 2014 году я записалась на двенадцатинедельный писательский курс, который дал мне мотивацию перенести первые главы на бумагу. Как журналисту мне хорошо удается справляться с дедлайнами, так что я продолжила работать над романом, чтобы закончить его до ежегодного конкурса рукописей, который проходит в штате. Мне хотелось просто получить обратную связь от жюри, узнать, стоит ли продолжать работу над рукописью, но вместо этого я выиграла конкурс. До сих пор помню этот потрясающий момент. Со мной тут же связались представители издательства и попросили почитать мой роман, с тех пору меня появился агент и издательство.

ЭК: Вы пишете каждый день?

ДХ: Нет, но случаются продолжительные периоды, когда я пишу ежедневно. Это зависит от того, на каком этапе процесса я нахожусь. Но даже при активной работе над романом, я думаю, очень важно устраивать дни продумывания и планирования. Эти дни всегда проходят хорошо, ведь делают написание текста плавным.

ЭК: Когда вы работаете, вы стремитесь к определенному числу слов в день? Или, может быть, работаете определённое количество времени? Как вы понимаете, что работа на сегодня закончена?

ДХ: Я люблю планировать, поэтому прежде чем я сяду писать роман, у меня будет подробно расписанный план. Это значит, я знаю, что мне предстоит сделать в следующие недели или месяцы, и я могу разделить это на управляемые кусочки. Это не обязательно должна быть целая глава, достаточно небольшой сцены или диалога. В начале недели я знаю с чего начать, что нужно прорабатывать каждый день и к чему я приду в конце недели.

ЭК: Какие инструменты вы используете в деле?

ДХ: Я пишу заметки на телефоне, пока обдумываю или планирую. Это очень помогает в случае озарений посреди ночи. Потом перемещаю эти заметки на компьютер в офисе, где собственно и пишу. После стольких лет работы в службе новостей мне весьма комфортно печатать тысячи слов на компьютере, так что я никогда и не думала о другом способе работы.

ЭК: Когда вы пишите?

ДХ: У меня двое детей, одному три года, другому шесть, так что мои писательские будни в большей степени регулируются их расписанием. Мой муж многое делает для воспитания детей, так что у меня есть время писать, но это до сих пор похоже на жонглирование. Я обычно пишу около шести часов в течение дня, когда дети в школе или детском саду. Моя задача — провести эти часы максимально полезно.

ЭК: Звучит знакомо. Моим детям примерно столько же. У вас есть какие-либо ритуалы, чтобы переключиться с «режима матери» в режим писательства?

ДХ: Я просто вхожу в офис, и это помогает мне погрузиться в пространство писательства. Я ничего больше не делаю там, не назначаю встречи, даже письма не пишу, так что это место ассоциируется для меня только с писательством. У меня нет никаких специальных ритуалов, разве что я завариваю по несколько сотен кружек чая в течение дня.

ЭК: Делаете ли вы наброски своих романов? Или сразу погружаетесь в них? Или есть комбинация из этих двух вариантов?

ДХ: Я знаю, что планирование не всем подходит, но лично для меня это лучший вариант. У меня уходит больше времени на обдумывание и планирование, чем на писательство. План романа в сто тысяч слов может доходить до сорока тысяч. Когда я начинаю думать о новой книге, мои мысли направлены скорее на финал, чем на начало. Что могло бы произойти в этом романе? А что действительно произошло? Я выстраиваю идею с этого, прорабатываю окружение и персонажей, которые нужны мне, чтобы рассказать историю. Сперва появляется набросок-скелет начала, середины и финала, и затем он обрастает плотью до тех пор, пока у меня не появится план каждой главы. Понятно, что некоторых авторов это загоняет в рамки, но для меня это возможность быть более креативной, потому что я могу попробовать разные идеи и не писать для этого несколько тысяч слов.

ЭК: Как проходит процесс редактирования?

ДХ: Я склонна пересматривать и исправлять проблемы на стадии планирования, так что к моменту написания законченной сцены в черновике, я абсолютно уверена, что это правильная сцена, и она войдет в конечный вариант романа. Мне проще работать одной, так что я не обсуждаю книгу и не делюсь ею с кем-либо, пока пишу. За месяц до отправки рукописи редактору для оценки я печатаю весь роман и делаю поправки на бумаге. Это позволяет мне увидеть те вещи, которые я пропустила бы, читая с экрана.

ЭК: Мне тоже больше нравится редактировать напечатанное. Это определенно придает истории свежесть. Читаете ли вы определенные книги для вдохновения? Если да, то какие?

ДХ: Один из минусов жизни автора заключается в трудности чтения других романов в процессе написания своего. Я предпочитаю перечитывать уже несколько раз прочитанные книги, чтобы получать удовольствие от чтения, не концентрируясь. Мои романы написаны в жанре криминальных детективов, но мне нравятся книги совершенно других жанров. Это помогает отвлечься.

ЭК: Какой совет кажется вам лучшим для начинающего писателя? Особенно когда речь заходит о процессе написания или выработке привычек, необходимых для создания рукописи романа.

ДХ: Только некоторые вещи находятся под вашим контролем, поэтому лучше сосредоточить всю энергию и страсть на них. Волноваться о том, подпишут ли с вами контракт или что случится потом, — прямой путь к стадии писательского паралича. Вместо этого лучше сконцентрироваться на ежедневных вещах, которые сделают рукопись лучше. Можно подобрать стиль работы, выделить время на продумывание и писательство, провести нужные исследования, подумать, поможет ли планирование романа (даже если вы планируете только основные моменты). В мире всегда будет место для новых книг, так что сделайте все от вас зависящее, чтобы ваша рукопись стала одной из них.

ЭК: И наконец, почему выпишете?

ДХ: Мне нравится всё, что с этим связано. Нравится помогать крошечным семенам идей вырастать в нечто глобальное и многослойное. Ощущение прорыва в сюжете — это великолепно, а видеть, как история складывается, так приятно. Мне нравиться общаться с читателями и понимать, как часто мы обмениваемся опытом. Это удивительная, стоящая работа. Надеюсь, я смогу заниматься ею всю жизнь.

Эли Крэнор

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ