Рецензии — стр. 5

Начиналось все неплохо: о том, как ваять деньги из воздуха, виртуозно работая не резцами для лепки, а языком. Цинично и без предисловий.

О том, как народ счастливо заглотит меню, состоящее из дыхательных практик с каких-то сайтов о йоге, что-то из НЛП, юмора, нескольких "аутотрениногов" - и попросит ещё, и сам деньги принесёт.

Заносит главного героя со своими стендапами в далёкий северный город, который выделяется от всех прочих, рубежи перешёл - и бах! антиутопия.

Слежка, уборщица, ворующая капли для глаз, аптекарь, не продающая эти капли, таксисты, слушающие "Войну и мир" вместо шансона. Не Хаксли, конечно, но сойдёт.

Или, может быть, не антиутопия - обо всём в этой книге пишется с сарказмом и видится заговорщически блымающий глаз, вопрошающий: "Ну, понял ли ты намёк, что я хотел сказать?" Трактовать всё можно и так, и эдак, а задний фон всё равно останется выпирающим из всего маскарада на сцене.

У меня экономическое образование. Я не какой-то там ватник, который разгоняет гей-парады и отдыхает в Крыму.

Вот какой фон. Писали ли это тоже, чтоб смешно, оправдывая задумкой или чем-то там ещё, непонятно, но и этого достаточно.

Действие романа «Зулейха открывает глаза» начинается в 1930 году в далёкой татарской деревне. У крестьянки Зулейхи убивают мужа, а её саму вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по каторжному маршруту в Сибирь. Во второй части романа рассказывается история выживания ссыльных, брошенных в глухой тайге на берегу Ангары без пищи, крова и тёплой одежды. Кучке людей самых разных национальностей, конфессий и судеб приходится вместе бороться за выживание против суровой природы и нового правительства.

Тема судеб раскулаченных и жизни в спецпоселении заинтересовала Яхину благодаря рассказам её бабушки, которая пережила ссылку в Сибирь. Однако реальных эпизодов из её биографии в романе нет, текст создан на основе мемуаров большого количества других раскулаченных людей. Все истории объединял период между 1930 и 1946 годами.

Никого не щадит и не жалеет суровая машина раскулачивания. Людей вырывают из привычной среды обитания и отправляют далеко от родных мест. Так случилось и с Зулейхой. Хрупкая и маленькая женщина, которая воспитывалась в соответствии со строгими мусульманскими законами и татарскими обычаями каждый день должна переступать через себя и свои убеждения, чтобы выжить и сохранить рассудок.

Зулейха никогда не выезжала за пределы родной деревни. Вся ее жизнь была сосредоточена вокруг мужа, свекрови и хозяйства. Четкий распорядок дня, определенный список дел и полное подчинение мужу. Что с ней будет теперь, когда никто не скажет что и как делать? Не защитит и не поможет.

Она считала, что живет хорошей жизнью, что у нее замечательный, но требовательный муж. Несчастная женщина не понимала, что ее все время унижают, оскорбляют и место она занимает примерно такое же, как и домашний скот. Но теперь, оказавшись одной вдали от родных мест и без поддержки семьи ей нужно спасти себя и не только себя.

Книга делится на две части. Жизнь до раскулачивания и после. Начало книги мне очень понравилось. Оно интересное, динамичное, красочное. В нем много интересных выражений, непривычных для русской речи. Вторая часть более мрачная и тяжелая, но это и понятно. Людей везут в Сибирь в теплушках, в ужасных условиях. Их бросают в глухой тайге в зиму без малейшего шанса на выживание. Но именно вторая часть мне и не понравилась.

Слишком стремительно развивались события. Я не всегда успевала понять сколько времени прошло, когда произошли события и что этому предшествовало. Мне не хватало описаний и деталей. Но именно во второй части с лихвой описаны человеческие взаимоотношения. Честно, прочитав множество восторженных отзывов я ожидала больше. Но, это уже моя проблема. Такое у меня часто бывает.

Книга хорошая, но тяжелая. Прочитать однозначно стоит. Нужно понимать, что происходило в стране в определенные моменты времени. Знать свою историю. Понимать, что переживали люди.

Как рассказать об этой книге, чтобы Вам тоже захотелось ее почитать, чтобы Вы бросили на день-два книжные игры, планы, списки и просто окунулись в этот мир - мир татарки Зулейхи, наполненный поклонения домашним божествам (среди домовиков - муж, собственной персоной) и ужаса выселки, которая в чем-то оказывается также и освобождением? Она - запуганная и безграмотная, совершенно несчастная в своей семейной жизни, не познавшая сполна радости материнства. И при этом - нежная, заботливая, отчаянно жаждущая любви, сильная. В аду она находит свое призвание, отчаянно борется и побеждает. Она меняется, переоценивает ценности, но в жестокости и грубости не сливается с общей массой, животное не берет в ней верх над человеческим.
Эта книга - очень женская. Но в ней не слезы и сопли. Это та же "Обитель" Захара Прилепина , только с женской точки зрения. Та же красочность образов, старательное прорисовывание не только характеров, но и природы, быта. Когда зверь не так страшен, как человек. И когда еще страшнее быть женщиной.
Я не могла работать, кушать и спать. Мне было некогда. Я читала эту книгу. Книгу потрясающую. До мурашек и слез.

Я всегда опасалась читать очень раскрученные книги или смотреть очень раскрученные фильмы. Очень уж высок риск несовпадения ожиданий и результата. И еще смущала пафосность названия, вызывая в памяти роман Бруно Ясенского Человек меняет кожу Но здесь почти все друзья оценили эту книгу высоко и я настраивалась на чтение. Ну так вот, не попали мы с книгой в унисон. Я ждала от нее гораздо большего, а получила среднюю довольно сентиментальную историю.

Для начала хочу отделить основную историческую тему, тяжелую тему раскулачивания и выселения. Я читала достаточно книг на эту тему и уже сформировалось собственное понимание о происходившем в те годы. Книга не добавила этому представлению ничего нового, подобно тому как сколько ни добавляй сахара в насыщенный раствор, слаще он не станет. Сколько бы автор ни живописала о страданиях выселенцев, картина не менялась. Я понимала, что было именно так, и никак иначе.

А дальше – дальше, собственно, герои. Автор шла по проторенному пути, интеллигентные ленинградские старики оставались интеллигентными ленинградскими стариками до самой смерти, зек и уголовник Горелов стал гэбешником. Как ни симпатичны одни и как ни мерзок другой, но с их характерами ничего не менялось. Единственные люди, о чьем развитии можно говорить были Игнатов и Зулейха. И вот тут-то и произошел диссонанс. Я не принимаю, почему выжившие в ту страшную зиму считали его одним из спасителей? Это что, своеобразная форма «стокгольмского синдрома»? Палач, случайно попавший в жертвы? Охотник он был никакой, единственный поселенец, владеющий оружием, патроны он бездарно просадил так, что на финальный выстрел не хватило, рыбак из него не вышел, руками делать ни черта не умел, зато командовать - сколько угодно. Орать еще хорошо получалось, но смею предположить, что и без Игнатова они смогли бы обустроить свою жизнь. И в преображение Игнатова не верю. Да, его как и всякого убийцу с остатками совести преследовали тени убитых им людей, это его крест и нести его до конца дней. И никакого вознаграждения за бездарно прожитую жизнь в лице отважного спасителя Лукки или кроткой Зулейхи ему не требовалось. Но что за роман без любви, и вот уже горячие объятья женщины, жены, нет, вдовы убитого им крестьянина вознаграждают Ивана Игнатова… И не говорите, что Муртаза того заслужил, что он заслужил, пули в лоб?

Вот как раз о жизни Зулейхи «до». Это, на мой взгляд, самая сильная часть книги. Достоверно, убедительно, невыносимо тяжело от осознания, что жизнь ее была абсолютно типична. Неважно, какой год за окном – 1930 или 1850, беспросветная жизнь женщины в татарской деревне мало зависела от года. И судьба Зулейхи не лучше и не хуже судьбы ее соседок, односельчанок. Вот такое ей выпало время. «А при Грозном жить не хочешь? Не мечтаешь о чуме флорентийской и проказе?»

Да плюс ко всему не сложилась семейная жизнь, муж, который старше на 30 лет, свекровь, невзлюбившая невестку. До дрожи страшен рассказ свекрови о том, как в голодные годы (это, судя по всему около 1870 года) она сама приняла решение о жизни младшего сына за счет троих старших детей. Кормила его, трехлетнего грудью, отдавая последние капли молока, отбирая эти остатки у остальных. Она сделала свой выбор и это куда страшнее, чем все обиды и страдания несчастной Зулейхи. Почему-то об этом не очень задумываются.

Небольшой оффтоп:

Из одной из самых высоко оцененных рецензий на ЛЛ:

Зулейха открывает глаза, и первым делом мчится к своей тиранше-сверкови, опростать её ночной горшок. Не успела проснуться, как на её красивую головку сыплются ругательства, унижения, оскорбления.

Возвращаясь к книге

Что радует – спокойные авторские ремарки. На нашем пути попадаются случайные персонажи – рьяный председатель сельсовета Мансурка-Репей, убежденный рабочий – двадцатипятитысячник Денисов, соседка Груня. Мы пересекаемся с ними, а потом расстаемся, и автор рассказывает, что ждет его впереди. Без эмоций, без надрыва – просто факты. Но надо сказать, слишком часто срабатывает формула «Его бог накажет» А так не бывает, увы… Жаль, что вскоре автор отказалась от этого приема.

Есть заметные яркие сцены, вроде истории о том, как классические виды Парижа с Эйфелевой башней на ясном глазу выдали за пролетарскую Москву, но для неучей при власти вроде Кузнеца и Игнатова это ни о чем не говорит. И не надо мне рассказывать о том, что у них не было возможности учиться, это не 18 год, это 35-й. И все возможности были, но о каких знаниях шла речь при «вахтовом методе», когда выпускались сотни так называемых врачей, путающих аденоз с атеизмом? Зато они были шикарно идеологически подкованы.

Почти вставной новеллой выглядит история старого профессора Лейбе, отгородившегося от ужасов внешнего мира «яйцом». Нет-нет, ничего не хочу знать, я «в домике», у меня все хорошо. Что это, сознательный барьер, ставимый организмом? Причуды психики? Интересная идея, жаль, что возникла и исчезла.

Вот и получилась книга неровная, местами яркая, местами тусклая. Но зато по актуальной сейчас теме – в самый раз.

Я не бегаю от русской литературы и не считаю, что хорошие современные русскоязычные авторы вымерли как мамонты. Я вообще не делю литературу на страны и эпохи, типа английская классика — это хорошо, а современная азиатская литература — трешак. Везде есть таланты, везде есть графоманы. А каждая книга найдет своего читателя. И данного автора я бы отнесла все же к достаточно неплохой литературе. Это очень крепкий, очень атмосферный и очень пробирающий роман - такой, какой не стыдно посоветовать. Я прочла его достаточно быстро и, занимаясь другими делами, постоянно в мыслях возвращалась к книге. Такое бывает не часто - чтобы думать о книге, когда не держишь ее в руках. Для меня это о многом говорит. Как минимум - о качестве.

Чем подкупает роман? Пожалуй, историчностью и довольно высокой долей откровенности. У меня были пятерки по истории, но тем не менее советский период, да и весь 20-й век, пожалуй, как-то проплыли мимо меня (спасибо отвратительно нудной и не заинтересованной в предмете училке). В общих чертах я, конечно, знаю советскую эпоху, но конкретики ноль. А эта книга как раз о том пласте истории, который в деталях мне не дался, поэтому лично мне было интересно и познавательно. Про раскулачивание, про бесчинства советской власти, про колхозы и им подобные организации, про освоение северов и все такое прочее. Про то, как русские для русских изобретали прототипы концентрационных лагерей, да. И Яхина очень здорово передает весь этот тлен и безысходность, всю боль простого народа. Читать было противно и страшно, но не на уровне банального "фу! убейте авторку, зачем она такое написала!", а на уровне настоящих эмоций, которые еще не раз заставят припомнить прочтенное.

Но, честно говоря, не все так в книге гладко, с моей точки зрения. Я ожидала большего размаха и масштаба, большей откровенности и жестокости. Однако сюжет оказался несколько разбалансированным. Он то сосредотачивался на главгероине - дремучей татарке Зулейхе, привыкшей быть под каблуком у мужа и свекрови, то распылялся по страницам, стараясь охватить больше судеб и событий. То превращался в сильнейшую остросоциальную драму, то напоминал обычный любовно-бытовой роман. То дышал динамикой и реалистичностью, то скатывался к картонно-шаблонным черно-белым персонажам. Все это производит впечатление легкой недоделанности, когда можно было бы допилить еще, но не стали. Однако я не могу назвать эту книгу средней или просто неплохой. Она реально хорошая, добротная, такая вся основательная, как глыба мрамора. В любимые точно не попадет, но в памяти останется.

Чувствую себя бесчувственным бревном, но… извините уж, нельзя так писать о Холокосте и реальных исторических личностях. Не возьмусь судить о таланте автора, но зато могу оценить степень его профессионализма – и, увы, он невелик. Возможно, не хватило опыта. Переживаний. Ума. Таланта, опять же. Но, знаете, вывезти этакую тему исключительно на выписках из Википедии не получится.

С самого начала произведение ставит в тупик. Нет, не своей глубиной, а своей многословностью. Эти бесстыже-длинные описания не пойми чего и зачем, они не восстанавливают атмосферу 40-х прошлого века, а скорее пытаются показать все красноречие писателя. Вот вам типичный образчик стиля:

«…Река терлась льдистой чешуей о низкие мосты и пологие берега; маслянистая и тихая, она переплеталась потоками, спутывалась, точно в канат, неспешно сбивалась в пену. Вязкая чернильная вода молчала, нервно подрагивала волнами-разводами, топорщилась, словно хмурилась, стараясь запомнить, собрать в свои летописные воды-страницы всю людскую многоголосую горечь, все опеплившиеся судьбы и мерзлые слезы. Гладкая тишь нет-нет, а выдавала себя – сквозь крадущуюся воду-пелену проглядывала пугающая злобная несыть, точно скорбная вода реки теснила в себя саму историю, поглощала ее сумеречную суть и пузырилась скрытым на дне черной реки первобытным безумием. Вокруг пустых скамеек как ни в чем не бывало расхаживали голуби, важные, будто сборщики податей, трепыхали крыльями и нахраписто толкались. Длинные трамваи, похожие на гондолы, подвешенные к проводам…»

И так далее, и так далее, и так далее. Жалую вам мысленно медальку, если вы смогли осилить этот кусок и не забыли, с чего все начиналось. И это самое начало, длинное-длинное (там еще миллион абзацев, диалогов в книге до ужаса мало).

Но черт бы с ним, осилили. Но потом автор начинает представлять героев. Самое сложное, как по мне, – это раскрыть историю, характер, судьбу человека, не прибегая к этим проклятым описаниям. Легко, знаете ли, написать: «Он был умен, тонок в мыслях и, пожалуй, до отвращения обаятелен» (это не авторское, это мое от балды, если что). Вот легко написать характеристику – а ты лучше не опиши, а покажи это, и чтобы все было логично, и каждый поступок персонажа раскрывал его личность и, главное, вытекал из предыдущего. Сделай так, чтобы я сама, своими словами, могла рассказать о персонаже. Тяжело? Ну, извините.

Автор именно что навязывает свое виденье героев, из-за чего они остаются статичными куклами. И из-за этого же не возникает сопереживания (а я же должна сопереживать несчастным жертвам Варшавского восстания, так?)

Рассказав о персонаже, автор может… забросить его вплоть до конца книги. Т.е., потратив 20-25 страниц на его описание, автор потом просто забывает о герое и заставляет его появиться лишь за тем, чтобы спасти другого героя. Сюжет поэтому не складывается, неясно, кто является главным, а кто – второстепенным. В какой-то момент сюжет заменяется справками, пересказами, переписанной историей Корчака (за что?) и описанием оружия вплоть до серии и калибра.

И отдельная боль – карикатурные нацисты, прям ничего человеческого в них нет. Жаль, рога и копыта автор забыл им приставить, чтоб совсем правдоподобно было. А положительные герои такие положительные, что плеваться хочется.

Извините уж за этот поток злости, но я была обязана это написать – при нынешнем рейтинге книги и исключительно положительных рецензиях, которые хвалят эту «гениальную», «выворачивающую душу» книжку. Я из-за таких трогательных рецензий и решилась на чтение, знаете ли. И жалею, потому что меньше всего хотела получить авторское самолюбование (как же, такая важная и страшная тема, какой я герой, что взялся за нее!) на костях несчастных евреев.

Dixi.

"Зулейха открывает глаза" - заманчивое название. Сразу в читательском воображении появляется картина полного преображения главной героини, ее личности, характера. Обязательно под влиянием книг (куда же без них!). Грезится, как чтение меняет образ ее мира "от тьмы к свету", и как испытания, выпавшие на её долю, "рождают" в ней " из непривлекательной на вид гусеницы прекрасную бабочку".
Но самим автором представлена совсем иная картина.
В романе Зулейха будет открывать глаза 5 раз.
Первый раз, "Зулейха открывает глаза. Темно, как в погребе".
Именно эта часть романа для меня самая сильная, как отдельная книга с живо описанным колоритом татарской деревни, яркими образами персонажей. Прониклась от души. Здесь в темном ограниченном мирке живет Зулейха с мужем и свекровью. И то, что выходит за пределы её дома, она не видит. Живет только заботами о хозяйстве, беспрекословно подчиняется мужу и безропотно терпит выходки злой свекрови. За личность здесь Зулейху не считают. Мы видим её тихой, покорной, подчинённой своей судьбе.
Второй раз, Зулейха с непокрытой головой открывает глаза и видит "густой полумрак" мечети. "Впервые в жизни она сидит в мечети, да ещё на главной - мужской половине". Начинает меняться привычный традиционный уклад ее жизни, дают трещину незыблемые религиозные устои.
Третий раз, плывя на катере "Зулейха открывает глаза. В нежно-розовой рассветной дымке все предметы вокруг кажутся зыбкими, летучими". Впереди пугающая неизвестностью жизнь в суровом климате Сибири, борьба за выживание. Она пройдёт испытания тайгой, голодом, холодом. Переживет все ужасы и нечеловеческие условия.
В четвёртый раз - открывает глаза и "солнечный луч пробивается сквозь ветхий ситец занавески".
Зулейха приспособилась, приняла новые условия жизни безропотно. "Недавно вдруг поняла: хорошо, что судьба забросила её сюда. Ютится она в казенной лазаретной каморке, живет среди неродных по крови людей, разговаривает на неродном языке, охотится, как мужик, работает за троих. А ей хорошо. Не то, чтобы счастлива, нет но - хорошо".
Да, Зулейха меняется, становится менее религиозной, более смелой, она борется за свою жизнь, жизнь своего сына, позволяет себе любить и быть любимой. Но колоссальной перемены в её душе нет. Не происходит переосмысления своей жизни. Сама Зулейха остаётся такой же - тихой, спокойной, покорной перед судьбой, со старыми предубеждениями.
И последний раз, она откроет глаза "солнце бьет, слепит, режет голову на части".
Зулейха принимает важное решение отпустить сына. Похоже перерождение её личности только начинается...
Финал сильный и первая часть романа впечатляющая. В остальных частях романа присутствует неестественность, неубедительность. Было сложно сопереживать персонажам, никакого отклика в душе, поэтому только тройка.

Я совершенно не собиралась читать эту книгу, пока не зашла в библиотеку. Где одна из библиотекарей решила поделиться со мной впечатлениями о прочитанной книге. И я удивилась, когда она мне показала именно эту книгу. Так, собственно, книга сама меня нашла.

Я восхищаюсь героиней. Ее силой воли. Женсккой силе, которая после смерти четверых детей не дала полностью сломаться. Я бы не смогла жить так, как жила Зулейха. Жить, когда тебя ни во что не ставят. Жить, безропотно выполняя все указания мужа и свекрови, которые откровенно говоря, вьют веревки. Приходить, когда ты валишься с ног, паша как вол весь день, да еще и быть до полусмери избитой за вранье свекрови - нет, уж извините.

Хотя, раболепие Муртазы перед матерью объяснимо. Но не все мусульмане такие. Тут другой менталитет, и подчинение Зулейхи мужу тоже понятно, но я никогда не смогу понять мужчину, поднимающего руку на свою жену, пусть и мусульманина. Как я уже говорила, я бы наверное на месте героини умерла на месте от непосильного труда.

Очень интересный был опыт. Чтение эмоционально тяжелое, давящее на психику. Но это было действительно интересно, хотя бы с точки зрения знакомства с менталитетом другого народа. Читать советовать наверное не буду, к этой книге должна потянуться рука. Вот, моя и потянулась.

Я слушала книгу в великолепной озвучке Елены Калабиной. И меня захватило. Это действительно отличное художественное произведение, потому что вызывает у читателя бурю эмоций, у кого-то положительно-сопереживательных, у кого-то негативных. Уже то, что книга никого не оставляет равнодушным, говорит в пользу нее.
Мне хотелось, чтобы Зулейха обрела счастье, и очень жаль, что этого не случилось. Думается, что дальнейшая жизнь в поселке и Зулейхи и Игнатова под началом Горелова будет ох как непроста.
Нападки на автора выглядят очень странно, как будто она лично кого-то задела, оскорбила. Где же у нее было написано, что все татарские семьи живут как Валиевы? А где было написано, что все русские женщины такие же как Настасья? Но многие в рецензиях набросились, как будто оскорбили лично их. Сами читатели олицетворили Настасью со всеми русскими женщинами и пошли поливать грязью автора. Прочитав множество разгромных рецензий, у меня сложилось мнение, что читатели сами понапридумывали много чего, вложили в голову автора свои представления, порой такие, которых у автора и не было, и пошли ругаться. Сами с собой ругаетесь, товарищи, со своими же представлениями того времени и людей.
А у меня вот одного прадеда с семьей раскулачили, они жили на собственном хуторе, работали на себя и для себя (как и все мы сейчас), но пришли "красноордынцы" и заставили все имущество отдать в колхоз. Я искренне не понимаю, почему то, что я сама заработала честным трудом, должна отдать бедным?
А другого моего прадеда, который был адвокатом в Вологодской области, собирались сослать в Сибирь, как тех самых "бывших из Ленинграда", но он сбежал и спрятался. А вот жена и дети остались. Но таких "бывших" было запрещено брать на работу, как жену врага народа и детей врага народа. В итоге она (моя прабабушка) распродала все, что еще оставалось в доме после набега "красноордынцев" и умерла от голода. Ее дети, два сына, попали в детский дом. Старший потом воевал, был десантником, 7 лет провел на военной службе. И думаю, воевал он не ради большевиков, которые лишили его семьи, оставили без родителей, а исключительно ради защиты простого народа от немецких захватчиков. Это история моей семьи. Поэтому я могу поверить в вероятность сюжета "Зулейхи". Говорить, что все большевики были отличными парнями, а любое плохое слово в их сторону - это антипатриотизм, глупо. Люди разные и всякие - и тогда и сейчас.

Варшавское гетто. Восстание.

С какой же страстью написана книга. Иногда может показаться, что автор переборщил с жестокостью, слишком много добавил кроваво-алого, но из истории фактов не выкинешь, не затрёшь мокрой тряпицей нацистскую погань. Леонтьев с маниакальной въедливостью описывает гниль, живущую в каждом изверге-убийце. Пытается понять вместе с читателем, что же привело обычного человека, сына, мужа, к тому, что он лупцует грудных детей и насилует женщин.

Что может оттолкнуть, так это с нахрапом взятый с первых строк метафоричный стиль изложения. Иногда, чтобы понять автора, приходилось расчленять предложение на части. К слову, одно предложение у Леонтьева может занять треть страницы. К середине книги уже привыкаешь к деепричастным оборотам и витиеватым эпитетам, следуешь за героями и поддерживаешь в их нелегком деле.

В книге есть как выдуманные персонажи ( или созданные под воздействием всем известных героических историй), так и настоящие реальные люди. Например Януш Корчак (Гольдшмит). Если вы вдруг не знаете кто это, то... блин...реально не знаете? Почитайте.

Не всё идеально, не на 100%, но небольшие огрехи простительны для молодого автора. Тема сложная сама по себе. Работы проделано много. Это чувствуется. Поэтому безмерное уважение от меня.

Прекрасный политический роман.
У меня нет иронии по поводу премий и наград Яхиной. Прочитала и согласна с тем, что она действительно заслужила. Чтение мне отчего-то напомнило Шолохова и его "Тихий Дон". Не могу объяснить почему так, но какую-то параллель между этими писателями я провела.
В романе описываются тридцатые года, скотское отношение к людям, которых и уморить не жалко, они ещё расплодятся. В наше время тоже такое отношение некоторых политиков и олигархов к простому народу. Никто не думает о душе человека, о его мыслях, образовании, о его жизни, страхе, нежелании умирать по велению кого-то другого. Можно тешить себя надеждой, что сейчас в двадцать первом веке мы живём лучше- простых людей не топят живьём на прогнившей барже, не выселяют в тайгу без средств к существованию. Но а как же люди, живьём сгоревшие в самолёте? Минимальные пенсии и зарплаты, большие налоги ЖКХ? Здесь тоже можно провести некую параллель.
Политический строй ни в коем случае не может допустить, чтобы все люди жили благополучно. Можно до ста лет поднять пенсионный возраст, в пятьсот раз поднять налоги, но бюджет всё- равно не вырастет, если из него не прекратить воровать.
Зулейха- прекрасный, отличный персонаж. Она довольна жизнью только потому что живёт. Она любила своего мужа, который был жесток к ней, заботилась о свекрови, которая издевалась над ней, она не сошла с ума от потери детей и подарила свою любовь сыну, родившемуся так тяжело. Она заботилась о людях, совершенно незнакомых, которые окружали её. Она лишена ненависти, корысти. И ей легко и прекрасно жить, несмотря на жестокий мир и грубую политику. Такой же персонаж- Лейбе, Константин Арнольдович, Изабелла. Да даже Игнатов! Грубый, строгий, но добрый человек, жалеющий людей, не желающий собственного обогащения. Идейный. Вот ему бы стать политиком!
Книга учит быть добрым, мудрым несмотря на обстановку, на тяжёлые обстоятельства, уготовленные нам другими людьми, такими же, как мы, только по какой- то причине попавшие во власть. Надо видеть счастье в жизни, которая продолжается, в зелёных листьях, в реке, в чистом воздухе, в своих детях, в простой пище.
К прочтению советую.

Впродовж всього 2016-го, коли у вузьких і широких літературних колах захлинаючись словами, емоціями і сльозами, а деколи піною з рота, читати книгу нової російської письменниці Гузель Яхіної було "модно" і йшла шалено потужна піар-кампанія, моя свідомість вперто блокувала інформацію про синьо-чорну обкладинкою, де татарська жінка на щось має відкрити очі. Мене відштовхувала сама тема цієї надпопулярної книги, бо від слів "каторга", "Сибір", "репресії" і "Сталін" десь на генетичному рівні в мене закипає кров. Я не хотіла пірнати з головою у ці чорні, ганебні сторінки історії чужої країни, а тим більше обговорювати і критикувати їх, бо в мене на це немає ні права, ні бажання. Може саме тому під час читання відбувалось абсолютне відторгнення свідомістю сюжету, як чужорідного органу, трансплантованого в організм. Я закрила книгу, а Зулейха так і не змогла відкрити очей.

В глухому татарському селі молода жінка Зулейха живе так, як жили її мати, бабуся й прабабуся: післяреволюційні лиха - продрозкладка, реквізиції, продподаток. Її б'є чоловік, озлоблений постійними поборами, який широкою спиною закриває дружину від негараздів зовнішнього світу і одночасно тримає в традиційному рабстві. ЇЇ ненавидить столітня свекруха, яка хоче звести її зі світу. Одна за одною помирають щойнонароджені доньки, ніби відмовляючись жити в цьому жорстокому світі, сповненому ненависті. І поки країна занурюється в темряву розкуркулення, гасне світло і в погляді Зулейхи. Все це закінчується взимку 1930 року, за часів розкуркулення, в результаті якого Зулейха, вирвана зі звичного середовища, виявляється спершу в вагоні-теплушці, на нескінченній дорозі в Сибір, у строкатій компанії таких же селян, інтелігентів-позбавленців і кримінальників, а потім - в землянці на березі Ангари, де переживши шестимісячний етап каторжники повинні будувати нове життя під наглядом чекіста-коменданта, фактично теж засланця.

Коли я перестала сприймати книгу, як історичну драму, сюжетні рейки понесли вагон вперед зі скаженою швидкістю, з'являлись нові дійові особи, лінії доль перетинались і знову розходились. Первісна трагедія перетворилась в мелодраму. Душевними муками страждали вже всі, включаючи колишніх карателів. А в мене в руках виявилась добротна, вивірена жіноча проза, без особливих інтелектуальних надмірностей і багатошарових сюжетів. Жіночою цю книгу можна назвати не тільки за сюжет, а й за мову. Гриби тут пахучі, малина зерниста, ялинки - вікові і неодмінно чорні, зі схожими на списи гострими вершинами. Татарське життя з чоловіком - пекло, а виселення в Сибір - рай на землі, що врятував її від жахів голодомору і війни. Жахи заслання відбуваються (за рідкісними винятками) десь за кадром, а ми бачимо в основному дружню працю, взаємовиручку, жирних тетеревів, ягоди, ріпу, вирощену колишнім завідувачем відділом прикладної ботаніки ленінградського Інституту агрономії. Голод і позбавлення перших років сприймаються скоріше, як робінзонада, історія виживання жменьки відважних на просторах суворої, але щедрої і красивої сибірської природи. Чітко відчувається те, як Яхіна не хоче перетворювати свою книгу в скупчення жаху, гніву, люті і болю. Звичайно, авторка навіть не намагалася показати табірне життя людей 30-х років минулого століття, інакше б її книга не була такою розпіареною і популярною, бо вона була б заборонена цензурою. І навряд чи при всьому її таланті у неї б це вийшло. Для того, щоб про таке писати, треба пережити це пекло, занурити голову в холодний потік жахливого буття ГУЛАГів. Яхіна не може бути тією, хто здатний описувати драму татарського народу. Тому, що вона не належить до його культурно-духовного кола.

Цей роман не про любов, як може здатися комусь на перший погляд, і не про жіночу долю. Це роман про історію однієї зради. В останніх рядках роману читач бачить Зулейху постарілу, сиву і зморшкувату, але точно таку ж, яку зустрів на початку. Вона все та ж безграмотна татарська баба, несамостійна, полохлива і сентиментальна. Пройшла через пекельні пригоди, дивом залишилася жива і здорова, але крім зморшок і сивини нічого і не винесла зі свого життя. Вона не відкрила очі, вона осліпла, бо втратила те єдине, що робить людину людиною - свою віру і корені.

Странные впечатления остались по итогу от этой книги. Я очень долго боялась за нее браться (все же тематика не совсем моя, я боюсь подобного плана тяжелых книг, они обычно меня размазывают и я долгое время не могу собраться в кучу и продолжить читать вообще что-либо дальше), почти полтора года прошло с совета в годовом 2016, а я вот только-только, и то за шкирку и опасаясь - а может еще отложить? Наверное, это не отпускное чтение совсем? А вот как-то взяло и не размазало. И достаточно ровно прочиталось, за исключением пары-тройки моментов, от ужаса которых буквально выворачивало, но это все где-то в начале было. А дальше... Дальше было все очень спокойно, без надрыва, показалось, что изначальная задумка перешла в какой-то прямо любовный роман, просто уровнем повыше стандартного "он на меня посмотрел - я утонула в его глазах". Нет, все не так плохо, просто финал показался слишком слащавым, лучше бы его не было совсем, чем такой.
Не знаю почему, но для меня главным героем этой книги стал Игнатов. Именно за ним мне было интересно следить, именно за его выбором, за его поведением, за его отношением к происходящему, к людям, к ситуации. Доктор Лейбе - чудак-человек, но какой! В части про яйцо я буквально читала взахлеб - так было интересно. Питерская интеллигенция - что-то такое свое, родное, до боли знакомое, уютное даже, посреди этого долгого пути в поезде, жизни не понятно где. Сейчас пишу, и кажется, что женские персонажи автору совсем не удались. И Зулейха меня не впечатлила, и Упыриха, и кто-то из компании в шляпке (даже вот не запомнилось, как ее звали, только шляпка). И это достаточно странно, учитывая, что автор - женщина, и кажется, что она-то уж должна понимать, какой должна быть женщина. Но как-то вот нет.
И, на мой взгляд, в книге достаточно много такого, что вроде бы и не плохо, но чего-то не хватает. Вся история - она какая-то не то, чтобы не настоящая, но не пробирает до глубины души. Может это дело во мне, но не почувствовала я тех ужасов, глазами вижу, а за душу они меня не берут, как хотите.
И вроде бы ничего про книгу хорошего не сказала, а оценка от меня зеленая. Объясню. Я уже говорила, что боюсь подобных книг, слишком восприимчива. И я отчасти рада, что "Зулейха открывает глаза" не стала для меня той, которая бы выкрутила меня наизнанку и пришибла, начинать надо с малого, и эта книга стала тем самым "малым", этакой первой ступенечкой на пути к чтению действительно страшных и серьезных книг.

Начнем, пожалуй, с того что, как мне показалось, - это невероятно переоцененный роман. Насколько хорош Водолазкин с "Лавром" настолько же плоха Яхина с "Зулейхой".

Я прекрасно понимаю, что это случайный литературный дебют выросший из работы над сценарием, но все-таки. В действительности книга не то что бы плохая, она просто средняя и основная ее проблема в перехваленности. Это, конечно, всего лишь мое личное мнение.

Почему же "Зулейхе не стоило открывать глаза"? Что с ней не так?

Во первых - язык. Временами он просто ужасен. Автор очень странно конструирует предложения, намеренно усложняя их ненужными деталями, которые не добавляют ничего, а лишь выглядят вычурно и перегружено.

Во-вторых - персонажи. Они абсолютно неинтересны и плоски, даже сама Зулейха, с которой внешне вроде бы происходит много событий, но внутренне не происходит абсолютно ничего. Другие же герои данного произведения - это просто набор одномерных стереотипов.

В-третьих, роман пытается взяться за большое количество интересных тем, но по итогу не раскрывает ни одной. В результате чего в конце книги возникает легкое замешательство относительно того, что я сейчас такое прочитал и зачем?

В-четвертых книга пытается манипулировать твоими эмоциями буквально в лоб и постоянно распинается о тяжелой женской долюшке, показывая это исключительно посредством быта.

Ну и в-пятых - это книга, которая намекает на то, что в ней все будет максимально реалистично. Да и странно рассказывать о таких событиях как-то иначе. Ситуаций, которые выглядят максимально нелепо, в книге множество. Самая яркая для меня - это сцена, где Зулейха, не державшая ни разу в жизни в руках ружья, с первого выстрела наповал убивает медведя и тот тут же падает замертво у ее ног. (вспомните хотя бы как Лео сражался с Медведем в "Выжившем"). Короче, странно как-то.

И чтобы совсем не утонуть в негативе, наверное, стоит на этом остановиться, просто все вышеперечисленное никак не вяжется у меня со столь распиаренной книгой (даже среди критиков).

Повторюсь, книга не то что бы ужасна, она просто средняя. Ну а читать ее или нет, решать конечно же вам.

Прочитана magnum opus современной литературы. В итоге: советская власть привечает оборотистых гадов. Ленинградская интеллигенция спасает мир. Кошмары прошлого отступают. Перед молодыми открыты возможности даже в СССР 1946 года, пожилым обещан покой. Так вот.

По окончанию романа про себя похвалил автора: читается книга живо, стиль своеобразный, сюжет непростой, с завихрениями и заковырками, без «чернухи», эффектно сделано. Расчёт (видимо) был верен: вспыхнули сухие дрова, националисты пошли сердиться на тему подхода к той или иной нации, искать «жучков» - дело всегда интересное, хотя подобная возня вокруг литературы начинает напоминать советское время: автор за или против Идеи? Тут Гузель Яхина поработала основательно.

А глубокой эмоциональной реакции – никакой. Читается по большей части, как приключенческая повесть. Вот и вся рецензия. Не очень интересно размышлять на тему книги, там всё и так понятно. Не очень интересно знать, что происходило потом. Другие книги Яхиной? Да вроде есть, что читать.