Калейдоскоп. Расходные материалы

«...ибо что такое ваш космос, как не прибор, содержащий кусочки цветного стекла, каковые благодаря расстановке зеркал предстают перед нами во множестве симметрических форм, —если его покрутить, заметьте: если его покрутить...»

Владимир Набоков «Под знаком незаконнорождённых»

Не стоит бояться романа "Калейдоскоп", начитавшись важных статей и обзоров о том, насколько это толстое, многоотсылочное и постмодернистское повествование, охватывающее целые культурные пласты и сшивающее их в одно общее калейдоскопически-космическое полотно. Кстати, больше всех об этом говорит сам автор. Читается роман достаточно легко, а пугающая разрозненность новелл-глав поначалу пропадает уже через несколько фрагментов, потому что вырисовывается та самая симметричность калейдоскопа — тонкая линия общего, где…

Книга Сергея Кузнецова вполне заслуживает находиться в шорт-листе литературных премий 2016 года. В основном благодаря тому, что автор наконец предъявляет некую систему взглядов, в то время как его коллеги редко преодолевали уровень развёрнутой метафоры(если судить по финалистам "Большой книги"). Золотым веком литературы является век идей и их сущностных репрезентаций. Именно тогда литераторы примеривали одежды прорицателей и создавали художественные проекции будущего. И поэтому их работы были читаемы и актуальны. Сейчас же создаётся впечатление, что будущего больше нет, завтрашний день неподвластен ни метеорологам, ни социологам. В основном в силу исчерпанности идей. И в этом постмодернизм, обречённый на вечное возвращение в прошлое, обретает свою темпоральность Past Modern'а.

Собственно,…

Новый роман Сергея Кузнецова не попал в шорт-лист "Большой книги", как, впрочем, и в короткий список "Национального бестселлера" тоже. Поначалу я не могла понять почему, ведь мурашки тут от каждого слова, каждая ситуация узнаваема и чувствуется как своя, да и сила обобщений достигает местами уровня поистине запредельного. Частное действительно становится общим, а из случайного и сиюминутного выстраивается то, что мы называем Историей с большой буквы.

Однако ближе к концу романа я вдруг поняла, точнее даже не поняла, а почувствовала, главную его проблему, от которой наверняка оттолкнулось большинство литературных критиков. И это не пресловутый распад формы, выраженный в нарезании новелл и расслоении повествования, а преобладание объёма над смыслом. Текст Кузнецова поражает своим…

Похоже, книгу нужно читать как минимум два раза, потому что к концу я, к сожалению уже забыла, о ком ведется повествование. Ну просто была не готова к ТАКОМУ. Вот во второй раз подготовлюсь, буду читать взахлеб, быстро, ничего не забуду и все такое. А еще обязательно брошу курить.

Я очень хотела прочитать эту книгу. Когда я увидела рецензию у Галины Юзефович на эту книгу, я поняла, что просто обязана её прочитать. И какое счастье, что я её прочитала. Читала я её практически 2 недели, и последнии несколько дней мне казалось что, либо книга меня, либо я её. Исход пока не ясен. 864 страницы, с 1885 по 2013...Более 30 глав...Каждая глава - новый рассказ. Но не всегда, некоторые главы разбросаны по книге. Например "9.1. 10. 9.2". Множество повторяющихся героев, множество повторяющихся обликов. Читать эту книгу мне было очень тяжело. Открыла книгу, погрузилась в современность, спустя несколько глав лёгкое подозрение "о чем это все вообще?". Ты только настраиваешься на повествование про одно, и тут следующая история. И ты блуждаешь, блуждаешь...Перед тобой игра…

Это было первое, что я прочитала в 2016, такая веха начала года. Начинаешь читать и в начале второй, потом третьей главы офигеваешь: "Кто все эти люди?" Тебе начали рассказывать одну историю про сейчас и про почти знакомых людей, ты настроился, уселся удобно, предвкусил примерную музыку дальше - . хлоп - начинается вторая история. Ага, родственники над трупом аристократа, сто лет назад, будут искать сокровище... И тут твоя рука дернулась нечаянно, шорох стеклышек - и старой картинки нет, третья история - вообще про другое опять. На этом месте я сжала зубы и решила, что я добьюсь, чтоб понять, как это все связано. И зачем оно все время про другое, только ты начал сопереживать герою, у тебя его вырывают из рук и дают тебе другое. Таких глав в романе больше тридцати (некоторые еще…