Собрание сочинений в 13 томах. Том 5. Любовь вечна, или Мэри Тодд и Авраам Линкольн

Мне нужен мужчина, который примет меня как равную. Мне нужен мужчина настолько уверенный в себе, что позволит стоять плечом к плечу, а не размазывать меня по стене, как обои. Мне нужен мужчина, которому требуется нечто большее, чем просто смазливая девчонка с хорошими манерами; и более всего мне нужен мужчина с хорошими…

Некрасивый уповает на свои заслуги, природа не дала ему ничего другого, и он чувствует, что должен работать, чтобы возместить недостающее любезностью и добрым поведением. Красивый, напротив, полагается на то, что физиономия возместит голову, сердце и прочее.

Любовь подобна приливу: она поднимается, уходит, сегодня сияет, а затем тускнеет; она должна быть всегда верна любви; какими бы ни были трудности и разочарования, каким бы мрачным не был переход, в конечном счете рано или поздно выйдешь на теплый, ласкающий солнечный свет.

Она должна всегда помнить, что любовь может быть на подъеме и на спаде, то богатой и сверкающей, то ослабевшей и неудовлетворенной. Чтобы добиться хорошего, нужно пережить плохое. Чудо любви в том, что она может вечно воссоздавать себя. Она должна всегда оставаться верной; чего бы ни приносили годы, какими бы ни были…

Не слышала о том, как я впервые выступил в законодательном собрании? Я встал и пытался произнести короткую речь. Три раза я выкрикнул: „Господин спикер, я думаю…“ Наконец кто-то в аудитории произнес: „Господин спикер, уважаемый джентльмен подумал три раза и ничего не выдумал“.

Он казался ей человеком, сотканным из противоречий: то некрасивый, то привлекательный, то деревенские манеры и врожденная деликатность; меланхолия и неистощимый юмор; неуклюжесть и фантастическая сила; бродячая жизнь и честолюбивое желание подняться; шутовство и глубокая логика; жажда любви и робость перед женщинами;…

Отношения между ними были не те, что в октябрьские недели идиллии. Но каким-то образом их любовь углубилась, стала сильнее из-за того, что они причинили друг другу боль.

Нас двадцать миллионов, рассыпавшихся от моря до моря, и среди нас нет ни одного великого человека; именно это вызывает у меня слёзы, Мэри.