Исчезновение. Время и место. Старик (сборник)

1973 год, под Москвой горят торфяники, жара. Павел Евграфович, пребывая на даче, через 54 года вспоминает о гражданской войне на Дону, где он был в гуще событий.

В романе не только два перекликающихся повествования: о 1919 и о 1973. Но и два языка. О 1919 - будто кто-то рассказывает торопясь, захлёбываясь. Иногда от "я", это Павел. В эпизодах где он не присутствует, всё равно темп лихорадочный. В 1973 Павел Евграфович сидя на терраске пытается что-то записать о том, старом времени. Тут же особенности дачной жизни, родственники, соседи. И язык уже другой - стилистически более спокойный, не захлёбывающийся, от автора.

Быт 1973 года: дачи Мосдачтреста, вроде бы свои, но относительно. Если какая освобождается, а наследников нет, правление дачтоварищества решает кому отойдёт. Были свои взносы…

«Только ныне масштаб поражений неравен. От былого осталась лишь зыбкая тень: Там Тулуза сдана, здесь – завален экзамен». М. Котовская

«Старик» – какой-то потрясающий опыт советского постмодернизма в сочетании с реализмом. Герой Трифонова, ровесник века, из застойных 70-х оглядывается на свою долгую жизнь, отразившую все вехи советского проекта, и пытается постичь общее и частное.

Встречаем мы Павла Евграфовича Летунова, старого коммуниста, воевавшего еще в Гражданскую, в 1973-м, на излете жизни. Письмо от такой же старой знакомой будоражит память и отправляет героя и читателя не просто в поход до санатория за «спецобедом», а в долгое путешествие от себя образца 1914-го к себе нынешнему. Внутренний монолог героя будет длиться 80 страниц и расскажет обо всем – недавних путешествиях,…

Незавершенный роман Ю.В. Трифонова «Исчезновение» целиком автобиографичен. Достаточно ознакомиться с биографией автора, чтобы убедиться, что в романе он отразил основные вехи жизни своих родителей и своего детства. Мне доподлинно не известно почему Трифонов не дописал «Исчезновение». Возможно помешал творческий кризис. Может Трифонов переключился на работу над романом последних лет «Время и место». Возможно роман оборвался по причине ранней смерти автора. В книге через переживания главного героя Игоря Баюкова замечательно передана атмосфера двух исторических, тяжелых лет. Это 1937 год, пик сталинских репрессий, когда Игорю Баюкову одиннадцать лет, он живет в знаменитом Доме на набережной. И 1942 год, когда на фронте решалась судьба страны, а шестнадцатилетний Игорь, возвратился из…

Роман Ю. Трифонова ''Старик'' - это ещё и замечательный щелчок по носу тем, кто с высокомерием относится к нашей великой советской литературе. Это высококлассный образец синтеза постмодернизма и реализма без кликушества об этом. Постмодернизм по форме, реализм по содержанию, по верности передачи духа кипящей лавы эпохи гражданской войны, а в противовес - духа затухающего застоя позднесоветского периода. Прекрасная, виртуозная игра со временем нарратива. Прекрасная трифоновская плотность передачи информации. Принцип историчности, подлинное единство высококачественной публицистики и высокой художественности образов. Герой, которому безгранично веришь и сострадаешь, очень хорошо понимая его неидеальность, близкую к преступности (я про старого П. Е. Летунова). Для меня самое важное -…

Меня немножко смущает фраза "Трифонов через быт описывал бытие". Или "Быт заменил бытие" и прочие конструкции, где быт и бытие стоят рядом. У нас Толстой про бытие? Смерть Ивана Ильича к примеру, умирает мужик себе. Вполне бытовая ситуация, не было у вас такой, хотите сказать. Или "Ионыч" - подзаработал, огрубел в чувствах, потолстел, остаток жизни проведет за компульсивным накопительством. Капец какое бытие.
Центральная мысль "Исчезновения" - человек не нужен, или - не важен, когда кругом хаос и все сходят с ума. Герои революции сидят в занюханных комитетах, а их ординарцы у руля власти. Ненужный дядя Миша пишет обреченные рукописи, где написаны толковые вещи. Безупречный революционер оговорил 14 человек. Последний порядочный человек третируется усыновленным беспризорником, а потом…

Время и место вашего рождения национальность были ли вы состояли ли вы ваше участие дата вашей смерти Из сна

Все эти годы безгранично уважаю. Своего "несоветского советского" писателя. Того, кто писал между строк и между букв. Мальчик Саша вырос, состарился и умер. Поэтому никому ничего не надо. Как много здесь самого тебя. Возвращается Трифонова-Лурье. Пуганая ворона. Писатель, пишущий о писателе, пишущем о писателе....который пишет о... писатели в этом романе сидели один в чреве другого, постепенно уменьшаясь, и последний....

Надо ли вспоминать? Бог ты мой, так же глупо, как: надо ли жить? Ведь вспоминать и жить - это цельно, слитно, не уничтожаемо одно без другого и составляет вместе некий глагол, которому названия нет.

Не может быть "почти…

Пожилой человек вспоминает свое прошлое и пытается разобраться и в нем, и в современности. До чего же мрачно и трагично... Даже недавно прочитанная книга Юзефовича про Пепеляева имеет более светлый оттенок. По-крайней мере - и Пепеляев и Строд были противниками террора и не пытались с помощью красного, или белого террора достичь своих целей. Им это, пожалуй, даже в голову не приходило, а если и приходило, то они этот вариант сознательно отбрасывали. А тут вполне сознательно герои его стараются оправдать и подбирают оправдания из истории других революций, особенно Французской. Я не хочу сказать, что это сам автор оправдывает те дела. В первую очередь он пытается восстановить ту эпоху, воссоздать ту логику. Хотя..., отчасти, возможно, и пытается в чем-то оправдать. Ведь не случайно отец…

Сюжетно и тематически «Исчезновение» ближе всего к «Дому на набережной». И одно, и другое произведение построены вокруг одного события - ареста отца. В «Доме на набережной» это такая «фигура умолчания», а в «Исчезновении» арест, возможно, должен был быть прописан, но – не сложилось, не успелось… По-своему, это символично. У Трифонова, в его произведениях, арест отца – этакая «первая сцена». Практически библейское событие, основа. То, к чему герой все время идет, но достичь не может. А идет, чтобы разобраться и понять причины гибели отца и, как следствие, того рая, в котором он жил первые свои годы. Как раз поэтому незавершенность «Исчезновения» - символично. Не то что на уровне формы, а на уровне судьбы повторилась трагедия жизни писателя, повторилась главная его тема.

Через первые страницы пришлось идти не без труда, настраивая себя на непростой язык автора, но потом втянулся, не мог оторваться. Трифонов близок верностью своей теме, которую он нащупал очевидно не сразу. Человеческая память. Человек в истории. Она вроде бы на поверхности – для человека-то с его биографией, но чтобы дойти до нее, выработать свой стиль, который соответствовал бы этой теме, нащупать массив художественных приемов, необходимых для полноценного раскрытия, на это потребовались долгие годы упорной, думаю, даже мучительной работы – и писательской, то есть технической, и внутренней, душевной. В конце концов, я понимаю, что для Трифонова возвращаться к событиям детства, юности было делом болезненным. Это как вновь дотрагиваться до раскаленной печи, о которую уже сильно обжегся.…

Конечно, за 40 лет интерес к повести пропал, больше того, современный читатель может вообще не понять, почему проза Трифонова была "на коне" среди городской интеллигенции. Мне кажется, Трифонов очень привязан к реалиям своей эпохи, мыслям и чувствам людей своего времени и круга. Вместе с тем, основная тема Трифонова - "среднего" и "позднего" - это тема отношений человека и истории. И в этом отношении его книги всегда будут лично мне интересны, поскольку тема эта очень меня занимает. В скольких книгах мы видим попытки Трифонова, порой очевидно мучительные, разобраться в связях эпох, в тех незримых нитях, которые соединяют человека с разными пластами истории одновременно. Как правило. у Трифонова эти мучительные попытки замешены на вполне очевидных грехах героев - душевной низости,…