Крутой маршрут

Книга, которую обязательно нужно читать. Сейчас. Всегда.

И иметь в бумаге, если возможно. Вместе с

.

Непременно.

И не было маршрута круче, чем восемнадцать лет, прожитые под ярлыком “враг народа”.

Крутой маршрут и для меня оказался крутым, потому что увел в сторону от главной спасающей идеи и слабости “читать, чтобы забыться”.

Книга с самого начала окунает в не самые приятные вещи - жизнь в коробке цензуры, арест “потому что вы рядом с тем стояли, кто курил рядом с тем, кто делал краску, которую кто-то использовал на плакате”. Окунает и не отпускает - а там боль, возвращение в мрачную реальность, тюрьма, душная одиночка на двоих, потом переполненные вагоны, Колыма, больницы, детские сады, вольноотпущенные и второй круг кажущегося бесконечным ада.

И, господи, как же это страшно. Как много людей, упоминаемых в тексте одной-двумя строками. Иные - с коротким финалом, что ждал в близком или далеком…

Давно хотела почитать книги, освещающие данный момент истории, до этого момента приходилось читать только критику и анализ. В какой-то момент уже нашего времени стали безумно популярны книги, жестко критикующие наше светлое коммунистическое прошлое. Уж не знаю, почему, но у нас все либо белое, либо черное, либо все очень хорошо, либо все плохо и нет никакой золотой середины и объективного восприятия прошлого - его хороших и плохих моментов. Все настолько необъективно, что я начинаю чувствовать себя сталинистом, а это далеко не так. Оставим заверения Гинзбург о том, что она не участвовала в троцкистском заговоре на суд историков. И, наверное, сразу надо сказать, что я категорически против насилия, избиений, но в тоже время я в равной степени против терроризма и «коммунистических царьков»,…

Сильный и ужасающий своей откровенностью текст. О жертвах сталинских репрессий тридцатых годов, о мучительных допросах, одиночной камере, Бутырской тюрьме, этапах, о Колыме, Магадане и поселенческом лагере.

Многоплановость и масштабность описываемых в романе событий поражают. Гинзбург увековечила десятки (если не сотни) имен тех, кто разделил с нею горькую участь. Рассказала о вопиющих изощрениях режима, которые она испытала на собственной шкуре (запомнился эпизод с повторным арестом, когда сажали — буквально — по алфавиту...).

Однако от книги не веет безнадежностью. Лейтмотивом сквозит мысль о том, как важно оставаться человеком и быть верным своему слову, не поступаться совестью и учиться стойкости у великих.

До Гинзбург я читала Шаламова и Солженицына, но почему-то их лагерная проза меня…

История нашей страны весьма богата на репрессии. Но самые бессмысленно-жесткие и беспощадные - репрессии сталинские. Миллионы человек стали их жертвами. Расстрелы, ссылки, тюрьмы, лагеря. Кто прав, кто виноват - не разбирали. Один неверный жест, одно неосторожное слово, чей-то донос или просто "выполнить план". И все, человек попадает в лапы репрессионной машины, а выйдет ли назад - это риторический вопрос.

Евгения Гинзбург стала одной из таких жертв. Кандидат наук, журналист, историк - она просто работала, просто жила, имела семью и дело, которое любила. Но круг уже замыкался. В тридцать четвёртом убили Кирова, и дьяволы-нквдшники рыли землю носом и автоматом штамповали "врагов народа". В тридцать седьмом все стало ещё хуже, и почти каждый человек жил в страхе - а вдруг придут и за ним?…

К сожалению, в нашей стране, множество людей до сих пор восхваляют злодеяния Сталина, и не редко можно услышать  "правильно расстреливали ". Книга, которую должен прочитать каждый. Роман объёмный, тяжёлый в эмоциональном плане, но такое нужно знать.
"Что это была за газета! Если бы ее взял в руки сегодняшний читатель, ему показалось бы, что он бредит. Процесс изъятия "врагов народа" обобщался, систематизировался чуть ли не в схемах и таблицах. Можно было, например, встретить корреспонденцию о нерадивом секретаре райкома, утверждающем, будто в его районе уже "некого брать". Автор корреспонденции негодовал по поводу такого примиренчества к "враждебным элементам" и ставил под сомнение собственную благонадежность секретаря"

Первая книга, посоветованная мне в Новогоднем флешмобе, которую я не дочитала. Возможно, причиной тому неподходящий мне формат, своеобразное авторское исполнение. Потому что непосредственно негативной оценки прочитанное не получило - "Крутой маршрут" неплох для своего жанра. Возможно же причина кроется в том, что произведение не совпало с моим эмоциональным состоянием. Что ж, и такое бывает. В любом случае, опыт - всегда опыт.

Евгения Гинзбург рассказывает свои собственные воспоминания о тяжелейшем периоде в истории СССР. И в том, что это время было жестокое, дикое, сомнений у меня лично не было и до знакомства с "Маршрутом". Гинзбург же иллюстрирует происходящее личным примером. И вроде бы предполагается, что мемуарная составляющая должна еще больше заинтересовать читателя, но со мной…

Гинзбург - жертва сталинских репрессий, и книга о том, что ей довелось пережить. В начале тридцатых её можно было отнести к верхушке советского общества: муж - член Татарского обкома КПСС (это второй брак для неё), она сама - член партии, кандидат наук, преподаватель и журналист. Но смерть Кирова становится поводом для репрессий, под которые попадает сначала сама Гинзбург, а потом и её муж, Павел Аксёнов. Петля затягивается не сразу, с 1935 по 1937 Гинзбург подозревают, увещевают, делают выговоры и исключают из партии, пока наконец не происходит арест. Она сталкивается со “следствием” (она признает, что ей повезло попасть в “первую волну”, когда еще не разрешались избиения на допросах) и ожиданием приговора, тюрьмой, этапами, жизнью в лагерях на Колыме и жизнью в Магадане, откуда не…

Прежде, чем сказать слово о книге, хочется сказать пару слов о книге. Нет, не описка. Речь не о тексте, не о содержании, а о том толстом "кирпиче", который я достала в библиотеке. Книга была издана в 1991 году, и мне досталась после реанимации и переплета. Серая обложка, на ней - белый прямоугольник, на котором четким ровным почерком выведен библиотечный номер, фамилия автора и заголовок. А первые страницы представляют собой ФОТОКОПИИ утраченных или испорченных. В том числе и фото автора в молодости, с ребенком на руках. Все это больше соответствовало содержанию книги. Как будто читаешь "Дело №..." о преступлении, с полным перечнем доказательств вины... или невиновности. Еще одно. До меня книгу читали. И кто-то из предыдущих читателей не поленился и оставил на полях многочисленные…

Исповедь, которая оставляет неизгладимый отпечаток; документ эпохи, ужасам которой больше не должно быть места в истории человечества; одно из главных произведений о сталинских репрессиях.
·
"Крутой маршрут" - автобиографический роман Евгении Гинзбург (советская журналистка, мемуарист, кандидат исторических наук), репрессированной в 1937г. за просто так. Ей было чуть больше тридцати.

18 лет тюрем, лагерей, ссылок и снова тюрем. Ни-за-что (слово запикано).
·
Во время чтения постоянно было давящее чувство злости, негодования, несправедливости, жалости.

После прочтения мемуаров, выражение "Сталина на вас нет" для меня приобрело куда более жуткий и ужасающий смысл, теперь употреблять фразу в качестве шутки юмора совершенно нет желания.

Несмотря на тему и жанр  документальной прозы, читается как…