Рецензии на книги — Малин Кивеля

Маленькая тоненькая и довольно скудная на события книга. Ну там снег идет, люди иногда, но в основном - сад, снежинки, про Элвиса, странная маленькая тень, маловато для захватывающего повествования. На самом деле, оно и не захватывает. Она встряхивает и пугает. Потому что говорит об одиночестве. Одиночество - это не странно, это не болезнь и когда-нибудь случается со всеми. Хуже всего то, что одиночество - это действительно чертовски удобная штука. Никто не выпьет твой кофе, не вмешается в твои планы, не помешает читать или сажать цветы в срок. Ты ешь, пьешь, спишь, покупаешь себе подарки, гуляешь - весь мир у тебя, собственный уютный мирок. Всем он хорош. Только вот одно но - нет там солнца. Это как стеклянный шарик со снегом: только снег и ничего больше. Отказаться от одиночества -…

Книга из таких, какие я не люблю. Без событий, чистейший поток мыслей, рваная речь, как будто даже мысль запинается. И при этом - книга мне вдруг понравилась. И героиня Айя - работает садовником в больгичном саду, 42 года, одна-одна-одна - странная женщина, возможно аутистка, даёт возможность посмотреть на вещи, которые видел тысячу раз, с другой точки зрения. Вся книга - мрачный рассказ об одиночестве.

Если начать сначала, то ночь черна.

И о зиме, которую, оказывается, не только я не люблю, но и люди, живущие гораздо севернее. Может, именно нелюбовь к зиме заставляет Айю читать научные труды о ... снежинках.

Иоганн Кеплер пишет, что божественность есть способность явлений или существ производить симметричные многоугольники. Это утверждение — цитата из его работы 1611 года «О шестиконечной…

В детстве я всегда мечтал лечь на землю, открыть рот, и чтобы туда падал снег. Чтобы он задержался у меня на ресницах. (Тонино Гуэрра)

Вся эта книжка – самый настоящий снегопад: фразы кружатся, кружатся, падают в душу, то мелкой обжигающей крупкой, то мягкими пушистыми хлопьями, то редкими и одинокими снежинками; то кружатся в бешеном ритме, взвихряясь в атмосфере, то медленно-медленно опускаются крупными холодными хлопьями на сердце. Такая книга. Непредсказуемая, как снегопад, эдакое дзуйхицу по-фински: фрагменты жизни, тоска одиночества, аромат жареных каштанов, баян и русские песни, Элвис, спящие георгины и зимний сад. Не ищите в этой книге сюжета и логики – она снегопад, а у снегопада нет логики, он просто идет, как жизнь.

И сама Айя словно снежинка, непохожая на все остальные: вот…

Болезненная книжка, в настроение не попала. Написана короткими фразами, на любителя. У главной героини, Айи, либо психическое отклонение, либо большое горе в прошлом, от которого она закрылась снежинками, георгинами и Элвисом Пресли. Текст погружает только в настоящее. Несмотря на внезапные вспышки из биографии Пресли. Всё равно под микроскопным стеклом лежит настоящее Айи и её же "никогда". Никогда не найдутся две идентичные снежинки. Не повторяются судьбы. Даже дни не повторяются, при всём желании, молении и ритуальности. В этой повести очень явственно чувствуется глухота. Звуки приглушенные, движение заторможенные, слова повторяются, снежинки падают и падают. Айя живет в ожидании весны, когда можно будет высадить рассаду. Она в спячке или в коконе. Нет ощущения, что вылупится…

Однажды кто-то сказал, что у меня красивые подъемы стоп. Я направлялась к зубному, ехала в автобусе по улице Таваствэген.
— У вас красивые подъемы стоп, — произнес кто-то. Это был мужчина.

Ей немного за тридцать. Она сознательно (или неосознанно, но совершенно точно потому, что в глубине души к этому стремилась) выбрала одиночество. Финка, живет в Хельсинки работает, не знаю. как точнее сформулировать: садовником, садоводом, ландшафтным дизайнером? Занимается растениями. С ними у нее получается лучше и доставляет больше радости, чем с людьми.

Жизнь Айи - череда ежедневных ритуалов, которым она следует с той же степенью неукоснительности, с какой герой "Жертвоприношения" Тарковского поливал свое бесплодное дерево, примерно с той же верой, что мироустройство держится на воспроизведении ею…

«Холод мёртв, всё может быть холодным. Только живая душа тепла».

«Время идёт. Назад. Чувствуешь?». Зима заключила город в крепкие декабрьские объятия, всё сверкает и переливается, снежинки кружатся и падают, они – письма с небес, исключительные и недостижимые, и за их танцем наблюдает Айя, впавшая не в спячку, нет, но в очень похожее состояние. Она читает биографии короля снежинок и короля рок-н-ролла, ездит в трамвае и изучает нарядные витрины, поглядывает на незнакомцев и любуется утками, и нет, она не думает о прошлом, совсем не думает, прошлого как бы не существует, она просто без остановки пьёт обжигающе горячий кофе и чего-то ждёт. Чего? Она сама не знает. Но та тень за окном... Холодно. Она, конечно, помнит. О, как холодно. Она, конечно, знает. «You know I can be found / Sitting…

Это такая книга, это Такая книга, это ТАКАЯ книга... Знаете, мне очень сложно читать книги об одиночестве, потому что в моем сознании сложился твердый стереотип, что одиночество - это плохо. А тут книга "Ты или никогда". И мои стереотипы рушатся, и я начинаю понимать прелести одиночества, и мне хочется так же как и главной героине побыть одной, пожить одной, попробовать этот невероятный мир одиночества на вкус, ощутить на себе... Я практически живу одной жизнью с Айей, пока читаю книгу. Я хожу с ней по улочкам, пью чай вместе с ней в кафе, я ее тень на все время чтения. И мне это нравится. Я читаю с ней об Элвисе Пресли, я читаю с ней о снежинках и их формах, покупаю себе на Рождество мыло, потому что больше его купить просто некому. Мы обе наблюдаем за соседкой, которая сначала ходит с…

В голове который день мельтешат обрывки мыслей после прочтения этого более чем своеобразного романа. Эти обрывки складываются в хоровод крошечных кристаллов, и по дороге из дома на работу мне впервые хочется, чтобы летом пошел снег. Чтобы вокруг меня скользили маленькие смерчи из белоснежных капель, которые растают, стоит им коснуться моей холодной кожи.

Малин Кивеля создала сказку - суровую, грустную, пропитанную отчаянием с привкусом безысходности, но все-таки сказку, где нашлось место всему, начиная с красного пальто соседки по подъезду и заканчивая Элвисом Пресли и светлой надеждой. Главная героиня боится, но живет, создает вокруг себя ограду из порядка и выверенных граней, но бессознательно тянется к хаосу, от четкости к неравномерности, от идеальной по своему строению снежинке к…

«Материнство — вопрос не биологии, а приличий. Поддерживать жизнь в беззащитном существе — это пристойное поведение»

«Сердце» – описание месяца из жизни матери новорождённого Сигфрида, появившегося на свет с каортацией сердечной аорты. Вместе с ребёнком женщина ложится на госпитализацию и несколько недель ждёт плановую операцию. Но мест в реанимации только 12, и каждый день находится кто-то, кому хирургическое вмешательство требуется неотложно.

Как оставаться собой, когда твоя жизнь подчиняется больничному распорядку? Как вести себя с младенцем, который, вполне возможно, не переживёт операцию на сердце? Как слушать о проблемах других, когда, сосредоточившись на хрупкости детской жизни, ты и себя едва понимаешь? У героини «Сердца» нет ответов на эти вопросы, и вряд ли они будут хоть у…

Весь январь у меня прошел в яростных попытках поддержать сносный уровень кофеина в крови и протаптывании дорожек в снегу, ну а книжка Кивели (вроде бы и про снег) пришлась в пику всему вышесказанному. Эта тетка меня так усыпляла своей писаниной, что дальше одной страницы за всю ветку метро я не продвигалась, а послевкусие подталкивало пойти лечь в снег и больше не вставать. Пустое, скучное, блеклое двухсотстраничное описание дамы, которая не живет, а скорее просто существует, механически передвигаясь по городу, время от времени читая биографию Элвиса и стирая колготки. Даже историей это описание назвать рука не поднимается. Сплошные намеки, недосказанности, полуобразы (я даже не знала, что такое есть), из которых выловить сюжетную ниточку не представляется возможным. Я бы еще не сильно…

Я ничего не поняла в этой зимней книге. Действие происходит в Хельсинки непонятного года на рубеже веков между Рождеством и предположительно маем. Главная героиня - одинокая женщина Айя с загадочной шкатулкой прошлого. То ли Айя сумасшедшая, то ли эмоциональную травму предположительно потери ребенка переживает, но что точно могу отметить, так это её приметливость. Айя всю книгу в стиле акына "что вижу, о том пою" рассказывает читателям обо всем увиденном. Это такое немое кино с мельканием часто повторяющихся кадров. Айя зимой не работает, врёт или мечтает об ухаживании за больничным садиком, ездит в универмаг за покупками, прибирает свой одинокий дом и съедает свой одинокий рождественский ужинн из нескольких блюд. Мелькают знакомые, русское кафе с намеками на царскую семью, палатка с…

Не люблю читать чужие рецензии сразу же после прочтения. Они так сбивают с мысли и вносят хаос в впечатления. Но закрыла я эту книгу и меня потянуло на порцию чужого мнения. После этого все стало только хуже. Вообще мне долгое время казалось, что все описывается от лица девушки, страдающей легкой степенью аутизма - вся эта замкнутость, односложные понятия и странная тяга к зацикливанию на отдельных темах. Конечно, мои представления об аутизме нулевые, но эта ГГ теперь для меня - его олицетворение. Оказалось, что это автор так интроверта описала.

Вот как бы я разобрала рецепт этой книги: - 30 % разнообразных запахов - 20 % отвратных деталей вроде унитаза Элвиса, его немытого тела или почерневшего зуба - 20 % биографии Элвиса, описания снежинок и каталогов цветов - 10 % пушистости и…

Сначала думалось, что “никогда”. Потом, спустя энное количество страниц, появился этот “ты”, но неверие было так сильно, что все-таки “никогда” занимало большую часть пространства. Думалось, что такому “ты” - русскому, чернявому, немерзнущему, каштанно-кофейному, курящему не победить это ледяное, упорядоченное и вечное "никогда". Но наступил переломный момент. Сложно понять, какой конкретно это был момент. Может, мимолетное соприкосновение рук на углу улицы. А, может, самозванный Элвис в кафе у Татьяны. Но что-то вдруг случилось, чаша весов стала склоняться на сторону “ты”. А потом все как будто стерли ластиком, опять взяла верх эта выверенность, вакуумность, это одинокое и спокойное “никогда”. Это вынужденное “никогда”, призванное, чтобы спастись от невыносимой боли и разочарований. Это…

Бросаете ли вы взгляд в чужие окна, чтоб узнать какие у кого занавески, какие цветы, какие коты? А может просто любопытно посмотреть на людей в домашней обстановке и, если повезет, подглядеть чем они там занимаются? ...тихонечко. Мельком. Не нарушая чужого пространства, ведь они сами забыли задернуть шторы и уберечь себя от нежелательных любопытных взглядов. Да, я тоже этим грешу - подглядываю и мне очень хорошо знакомо это чувство. Вот именно с таким интересом Айя и наблюдает, но не только за жителями домов, а за окружающим миром в целом. Каждый из нас одинок по-своему: кто-то в большей мере, кто-то в меньшей. Одиноким людям характерна наблюдательность и только очень одинокий человек может замечать каждую мелочь и каждую прелесть природы.

Вспоминая об этой книге, в памяти будет…

Бессмысленная какая-то книга, холодная, сухая и отстраненная, в ней нет истории, нет сюжета, и в общем-то, мало красоты, зато есть выдержки из научных трактатов, куски биографии Элвиса Пресли и несимпатичная в своей странности главная героиня.

Это явно именно книга, которую нужно читать, когда зима уже закончилась, а весна никак не начнётся, и за окном идёт последний в году снег. Она ловит скорее на свою атмосферу. Ох уж это скандинавская-снежная-настроенческая проза - скоро я окончательно влюблюсь в неё. Не надо только ждать от этой книги конкретного сюжета и абсолютно определённости в фактах - их не будет. Зато остальное вышеперечисленное вам обеспечено, как и множество вкусных цитат, которые зацепятся за что-то в вашем сознании.

Объявление о знакомстве: мне девятнадцать лет, и я больше не верю в любовь, а январь в этом году самый тёплый за столетие.

Уилсон, Уилсон. Добротная ферма, хозяйство, а ты выбрал снежинки. Капли дождя. Самое недолговечное в мире.

Помню, что купила книгу, поймав при пролистывании очень яркую и болезненную фразу. Что это за фраза - не помню, найти ее во время чтения тоже не смогла и вот думаю: была ли она.

И это мое впечатление от книги: искала что-то, что должно было меня перевернуть наизнанку, но не нашла. Старалась задавать тексту вопросы, перекладывать его на себя, но, видимо, моего жизненного опыта недостаточно пока для таких впечатлений. И надеюсь, именно такой истории в моей жизни не будет.

Это проза матери, которая переживает (на себе/в себе) болезнь сердца только рожденного сына. При чем мельком в середине текста мы узнаем, что у главной героини тоже были проблемы с сердцем при рождении и от этого задумываешься, а чье сердце стало названием книги. Тем более что мы сливаемся именно с сердцем матери.

Я вот…

Ты. В этой книге так много зимы, что окружающих людей разглядеть трудновато, особенно если нет на то большого желания. У Айи желания нет. Но... Или. Жизнь всегда дает возможность выбрать, или, как минимум, дарит такую иллюзию: выбор образа жизни. И Айя сделала свой выбор: наблюдать за миром и по возможности ни во что не вмешиваться. Ей так хорошо и уютно в своем одиночестве, что впору позавидовать (по-белому, конечно, как снег вокруг нее). Никогда. И в одиночестве нет ничего плохого, на самом деле; человек - существо самостоятельное, ну или, по крайней мере, должен быть таковым. Но правда в том, что зачастую человеку нужен человек... И в этом тоже ничего плохого нет. И это обнадеживает, пусть даже в самый последний момент.

О прошлом нам ничего не известно, лишь немного о будущем

Главная героиня Айя садовод при больнице. Ясен-красен зимой у неё нет никаких дел, поэтому она читает толстенную книгу о происхождении снежинок. При этом у Айи прекрасное времяпрепровождение: она целыми днями скитается туда-сюда и пьет кофе. Потом происходит экшн: она замечает грязного длинноволосого чувака, который жарит каштаны и играет на гармони и влюбляется в него. Всё. Айя мне не понравилась. И сюжет тоже. Я в жизни не очень люблю таких людей - меланхоличных созерцателей, бесцельных скитальцев, нудных философов и недооцененных творцов. И не нравится мне о них читать. Вот хуже нет, чем унылые вертикальные лужи,описывающие мир вокруг сквозь призму своего одиночества. Мы всё делаем своими руками! Все любовные и дружеские связи…

Я декабрьский садовник.

Еще до прочтения записала в любимые, предвкушая наслаждение. И не ошиблась. Читать можно только медленно, словно произносишь вслух, в темпе снежинок, спускающихся с небес в безветренный день. Важно каждое слово. Нельзя второпях, не получится. Мне очень хотелось проговаривать. Это книга, которую я могла бы написать для себя. Одиночество - оно такое: и якорь, и парус; и горечь, и сладость. К нему привыкаешь, оно становится вечным спутником. Прелесть мелочей. Продуманность быта. Размеренность и предсказуемость каждого шага. Трамваи. Розовое мыло. Запах кофе. Чашки с брусничинками. Остывающая ванна. Теплые носки. Неторопливая смена дней. Когда еще можно до крупинки прочувствовать одиночество, как не в канун Рождества? Разве что летом, в адскую жару, когда в тоскливой…