Голоса на ветру

Книга Грозданы Олуич у меня упорно боролась за звания "открытие года" и "облом года" и по-своему получила каждое из них. "Голоса на ветру" - это не столько "Сто лет одиночества" Маркеса, сколько бесконечная песнь плакальщицы по ушедшим временам, по ушедшим героям, по наступающей тьме и безвременью в легком антураже прозы Павича. Семья Арацких вплетенная, впаянная в историю Сербии, Югославии, снова Сербии - вновь и вновь переживает страшный ХХ век во снах и наяву одного из последних отпрысков значительной некогда семьи. Первые 2\3 романа просто восхитительны: мозаичность и закольцованность событий кидают нас от прошлого в настоящее, от одного члена семьи к другому, трепетно возрождая ту самую родовою память, которая спасала и вела множество поколений людей, но которая одновременно…

Воспоминания словно птицы. Вначале спокойно сидят на ветвях деревьев, тихо переговариваются о чем-то своем. Но, прилетевший ниоткуда порыв ветра их небрежно подхватывает и, перемешав хорошенько в воздухе, вновь возвращает мне. В растерянности смотрю на них, таких знакомых, но в то же самое время безраздельно чужих...

Когда они начались, мои воспоминания? С первым ли вздохом и криком от оборвавшейся пуповины? С первыми каплями невыразимо родного и теплого материнского молока или от первой обиды? Или они считаются моими только с трехлетнего возраста? Ведь именно тогда я смогла сказать маме, что помню прошлое.

Но, что тогда так властно врывается в мои сны? Кто эти люди, с которыми я никогда не была знакома раньше? Куда я иду по бесконечным коридорам смутно знакомого мне дома? В реальности…

Так как данная книга получена мной в подарок в раздаче, я постараюсь изменить себе и написать "полотно" - длинную рецензию на книгу.

Театр начинается с вешалки, а книга с обложки. На обложке мы видим Женщину, которая выпускает голубя, предположительно Columbia livia (точно и не определишь, так как изображение голубя немного размыто). Как сказала моя подруга: "Это что, женский романчик?". Еще настораживает вынесенная на обложку цитата критика Дины Катан "Теперь у сербской литературы есть свои "Сто лет одиночества". Эта цитата позже сыграет со мной и с процессом прочтения книги злую шутку: моё подсознание постоянно будет к ней возвращаться и сравнивать: "Тут похоже, а вот тут - нет". Это чтению, естественно мешает. Поэтому, может я и лицемерю, но все же контраст между обложкой женского…

Всегда есть какой-нибудь выход, начал он утешать самого себя. В рай ли, в ад ли, безразлично. Рай обещает память, ад – тонкую пелену забвения. В полумраке нью-йоркской ночи он подумал, что бывают моменты, когда он, пожалуй, выбрал бы второе. Гроздана Олуич ''Голоса на ветру''

Гроздана Олуич – новое имя для русскоязычного читателя в ряду самобытных сербских писателей: Горан Петрович, Милорад Павич, Иво Андрич, Добрица Чосич, Милош Црнянский и другие. Однако у себя на родине Гроздана Олуич является одной из самых значительных писательниц современной сербской литературы; она лауреат самых престижных литературных наград Сербии и Югославии, в том числе за роман ''Голоса на ветру'' Олуич была удостоена премии журнала НИН - самая престижная литературная награда Сербии (ранее - Югославии),…