Мысленный волк

Если вкратце, то это круг исследовательских интересов автора в художественной оболочке. Любопытно! Понравится тем, кто интересуется личностями Пришвина, Розанова, Распутина.

Книга написана языком классической русской литературы и читается очень приятно. На страницах произведения мы встречаемся с Распутиным, Розановым, Куприным, но , вместе с этим это глубоко художественная книга с четко прописанными главными и второстепенными героями, исторической сюжетной линией и размышлениями о судьбе России. Наблюдая за вымышленными и реальными историческими персонажами мы видим их переживания за судьбу страны и отсутствием возможности влиять на непредотвратимые события. Алексей Варламов автор множества биографий, специализирующийся на русской литературе 19 века. Таким образом при создании произведения автор обладал солидным исследовательским багажом.

Читайте больше друзья!!!

Алексей Варламов, пожалуй, любимый современный российский писатель. Он очень разносторонний литератор: пишет и художественные биографии в ЖЗЛ, и сентиментальную прозу, и социальные романы, и фантасмагории. И даже «про природу» я у него люблю, хотя у всех остальных – нет. Может, это и стыдно, но приходится признаться – «про природу» - это не мое. Несмотря на то, что Варламов защитил диссертацию по творчеству М. Пришвина, у которого сплошная природа), у него как-то все по-другому… , очень даже читабельно, как мне кажется. Новый для меня роман «Мысленный волк» оказался очень не прост. Это вполне себе классическая русская проза, рассчитанная на медленное чтение: с огромными распространенными предложениями, длиной в абзацы, с глубокими философскими рассуждениями о смысле бытия и…

"Мысленный волк" - это постмодернистский текст, скроенный из фрагментов реальных биографий, пересказов реальных статей и художественных текстов, изложенных под видом размышлений, бесед и монологов, а также постоянных взглядов в будущее (обращаться к которому несложно, учитывая, что оно хорошо известно).

Писатель Алексей Варламов набил руку на документалистике, причем большинство его героев так или иначе жили и действовали в период первой четверти двадцатого века. Многие из них с минимальными декоративными изменениями перекочевали и в "Мысленного волка": Михаил Пришвин, Александр Грин, Григорий Распутин, Василий Розанов под легко считываемыми псевдонимами являются активными действующими лицами романа.

Такой подход с одной стороны позволяет автору достаточно глубоко прописать персонажей, за…

Роман вошел в шорт-лист премии «Большая книга» и вполне достоин этого. У автора прекрасный язык, он пишет легко и без ненужных загадок и излишнего пафоса. Как тот же Водолазкин, из которого филологическое прёт как плохо переваренная пища. Здесь тоже много метафор и много метафизики. Само название восходит к молитвам. Перебирая жизни героев, за которыми легко узнаются прототипы, Варламов легко рассуждает о Серебряном веке и последовавшей за ним революцией. И эта дурная революция прорастает в сознании героев как неизбежное следствие изнеженности сознания, непоследовательности и сумбура. Мысленный волк пирует на полную, поскольку жертвы не оказывают ему никакого сопротивления. Прототипы легко (или не очень) угадываются – Пришвин, Розанов, Грин, Распутин – но не довлеют над героями. Они как…

Как сладить с собственной головой, как спасти ее от мысленного волка и не позволять ему рыскать по твоим мозгам и рисовать в воображении картины соблазнительные и страшные, имеющие несчастие сбываться? Стоит человеку послать неконтролируемый сигнал, слабый импульс от своего мозга, как мысленный волк этот сигнал улавливает, и нельзя от волка убежать, нет такого дерева, на которое можно забраться, нет такого убежища, в которое можно спрятаться.

Стандартный способ распространения информации: увидеть в анонсе издательства книгу; вспомнить, что встречала название в лонг-листе литературной премии и тогда уже подумалось, что непременно попадет в шорт; заинтересоваться автором; прочесть прежний его роман о Серебряном веке, чтобы составить представление. Почему "Мысленный волк", а не…

«Почему? Что с нами не так? Отчего эта большая страна не может сама себя упорядочить? Только ли от того, что она безразмерна, расползлась как квашня на половине земли и не ведает собственных границ? Или нас мучает что-то другое?»

Алексей Варламов в основном известен великолепными биографиями известных русских писателей – Михаила Пришвина, Александра Грина, Андрея Платонова. И большинство героев этих биографий, выходящих в серии «ЖЗЛ», вошли в новый роман. Они легко угадываемы (Павел Легкобытов – Пришвин, Савелий Круд – Грин, Р-в – Розанов). Но тут они действуют уже по законам жанра, то есть это не реально существовавшие писатели, а вымышленные герои с вымышленными поступками, продиктованными зачастую вымышленными обстоятельствами. Вот только тревожное время (1913-1918) не вымышлено.…

Мастерски написанный роман. Умный, глубокий, нескучный. Читать его и приятно и интересно. Не хватает малости, которая отделяет крепкого ремесленника от кого-то большего, мастера от демиурга. - Автор не создал мир и его обитателей, которые зажили бы в нём своей жизнью. За которыми их создателю оставалось бы лишь записывать чего они там такое выделывают. Железной рукой ведёт он их по сюжету, и не слишком-то они о том ропщут. В том и заключается главное отличие большой (иногда великой) литературы от просто хорошей – в большой реализуется единственно возможный сюжет, а в хорошей – всё всегда на усмотрение автора.

Сквозь ткань повествования «Мысленного волка» отчетливо проступают предшествующие ему биографические тексты автора о Пришвине, Распутине и Александре Грине. Словно он создавал их, одновременно проводя кастинг среди писателей на роль персонажа своей будущей книги. Либо, будучи скованным рамками документального повествования, так и не решился сказать, что же на самом деле про них думает, а ему очень хотелось это сделать. Поэтому автор создает воображаемое пространство, в котором художнику все позволено, где тот сам себе судья. И вот уже Пришвин каким-то непостижимым образом сливается с другим историческим лицом – хлыстом Павлом Легкобытовым: живет его судьбой, говорит его словами. К примеру, Варламов приводит в биографическом тексте хлесткую цитату из пришвинского дневника — по поводу…