Извещение Марии

Что бы понять и осмыслить всю глубину этой пьесы нужно быть глубоко верующим человеком. Так как очень много казалось бы простых фраз на самом деле скрывают тайный религиозный смысл, который все таки не всем дано понять (и даже сноски не помогают). Во время чтения первой редакции пьесы, я представляла абсолютно другую развязку и соответственно линию сюжета. Во время чтения второй версии, представленной в книге, уже примерно понимая, что же все таки стоит ожидать, переделанные некоторые части заставили переосмыслить ее заново. Но когда я читала статью с комментариями, также представленной в книге, я поняла насколько ошиблась. История жизни самого автора, так же представленная в статье, просто шокировала меня в какие-то моменты. Очень много вопросов возникло к его отношению к сестре, тем…

Это удивительно творение символизма, кто бы что не говорил. Символизма в чистом его виде, с поисками смысла жизни и смерти, с поисками нового Бога, обновленной веры, с крайностями и противопоставлением небесного и земного, светлого и темного, горнего и дольнего.

Несмотря на видимую простоту сюжета, текст просто переполнен смыслами всех уровней, которые еще предстоит постигать и постигать с каждым новым прочтением. Как и любой хороший символистский текст, пьеса раскрывается постепенно, и нужно уметь улавливать тончайшие аллюзии, переплетающиеся между собой и заставляющие простые, чуть ли не примитивные на первый взгляд диалоги звучать удивительно глубоко.

Мне несказанно повезло, потому что я смогла прочитать первую и последнюю (окончательную) сценические версии пьесы да еще почерпнуть…

Этот перевод пышнее и приятнее в звучании. Он нравится мне больше. Зато перевод Седаковой выполнен в более кратких фразах, быть может, для лучшего соответствия ритмике оригинала и вот эта почти стихотворная строфичность в нем ощущалась больше. Ну, а окончательно мое предпочтение в сторону новопрочитанной версии подвигает то, что это серия "Литературные памятники" во всей ее прелести, с комментариями, обзором всего творчества Клоделя, и, внезапно, суперобложкой.

Наверное, это лучшая книга, которую я прочитала в жизни. Или, по крайней мере, самая мне близкая, самая родная. Чистейшая образец поэзии во всем - в отточенном слоге, в поступках героев, в их неизбывной устремленности ввысь, которую они вдыхают в читателя почти на клеточном уровне! Это единственная книга из знакомых мне, где героине удалось справится с нерешаемой проблемой - справится не со своим грехом, направленным на неё. Что-то подобное мелькает в Пушкинском "Моцарте и Сальери", но там взгляд сфокусирован на Сальери, а не на Моцарте, и неясно, понимает ли последний, что происходит или нет. Виолена тоже поначалу не понимает, какой подвиг ей предстоит. Утешить страдающего человека кажется ей так просто - "страдайте с Господом нашим", "я всё так же вас почитаю, люблю и страшусь" и…

После первого прочтения понравилось мне в основном за особенный по форме характер диалогов - они даже графически выделены в ритмическую прозу, разбитую на абзацы как на строфы - и за бескомпромиссную силу религиозного символизма. Что-то похожее я встречал только у Меттерлинка. Символизм в драматургии (как, кстати, и в кинематографе) вызывает несравнимое с эффектами живописи и поэзии глубокое чувство майндфака (в хорошем смысле), ничуть не хуже чем современный нам психодел. Жаль, что такая тема сейчас не очень популярна. Мир, определенно, много теряет не только в эстетическом, но и, я не побоюсь этого слова, духовном содержании.

Ой-ой, какой-то вынос мозга. Да, он очень религиозный драматург (и возможно - самый великий, потому что других-то не было), это точно, но лучше б он, как по мне, ограничился эссеистикой.