Азазель

Книга стала разочарованием. Не исключено, что всему виной мои традиционно завышенные требования к историческим романам. Хотя аннотация, характеризующая автора как очередного "дэнабрауна", заведомо должна была насторожить. Но уж очень заманчивым и нестандартным показалось сочетание личности автора и заявленной темы, чтобы начать предвкушать удовольствие и питать надежды. Но - увы.

Хотя тема-то на самом деле благодатная и пока еще не избитая литературными интерпретациями. Первые века становления христианской церкви на Востоке, время, когда в мучительных религиозных и политических дискуссиях и богословских диспутах, в условиях вражды и нестабильности рождалась на свет будущая мировая религия. Религия, центральной идеей которой провозглашалась любовь, но чей фундамент уже тогда строился на…

Почему вдруг арабскому историку, доктору наук, захотелось поговорить о становлении веры? Причем ладно бы в исламе, нет, в христианстве V-го века нашей эры, когда в Александрии, одном из древних центров веры, в раздорах и гонениях происходило становление государственной религии. А может это случилось потому, что арабский ученый, директор Центра древних рукописей Александрийской библиотеки оказался специалистом по ранне-христианским письменным источникам и обладателем бесценной информации, в которой не очень нуждаются не только правоверные мусульмане, но и современные христианские богословы? Наверное, в исламской традиции подобные изыскания нежелательны (это мои догадки, я не сведуща в этих вопросах), но все же книгу, затрагивающую основы чужой религии, врят ли просто так изъяли из…

Вспомнился анекдот, когда душа умершего римского папы требовала впустить ее без очереди на аудиенцию к Господу. Архангел доложил о нем, а Господь улыбнулся и спросил: - А что, мой рыболовецкий кружок еще существует?

Что мы знаем о христианстве? Очень много. Мы, как правило - больше образованные, чем верующие. Скорее атеисты, ищущие ответы в науках или эзотерических учениях, чем надеющиеся. Склонные совершать сделки, нежели служить идее.

Но христианство везде разное. Мы относительно поздно приняли его, относительно рано отвергли, возрождаем методами, устаревшими еще сто лет назад и приведшими к трагедии.

А есть места, где оно осенило языческие головы не намного позже распятия его основателя, где не имея отношения к церковным монополистам и их интригам, осталось близким к…

Осторожно: незначительные спойлеры.

— Азазель, ты не спишь? — Как я могу уснуть, когда ты бодрствуешь?

Стоит признаться, я приступал к чтению с изрядной долей скепсиса, выходные данные не внушали доверия: египетский автор мусульманского мира, пусть и крупный работник Александрийской библиотеки, пятый век эпохи христианства, ужасная обложка русского издания и сомнительное название; однако международная арабская литературная премия, заявленные в романе проблемы поиска веры и тот факт, что Юсуф Зейдан защитил докторскую по суфиям, перелили чашу кармы и задвинули скептицизм куда подальше. Что в итоге пошло только на пользу, ибо роман стал личным открытием года.

Композиционно произведение не ловит особых звёзд, Зейдан использует давно проверенный приём устранения автора из повествования и вывода…

Как тот актер, который, оробев, Теряет нить давно знакомой роли, Как тот безумец, что, впадая в гнев, В избытке сил теряет силу воли, -

Так я молчу, не зная, что сказать, Не оттого, что сердце охладело. Нет, на мои уста кладет печать Моя любовь, которой нет предела.

Так пусть же книга говорит с тобой. Пускай она, безмолвный мой ходатай, Идет к тебе с признаньем и мольбой И справедливой требует расплаты.

Прочтешь ли ты слова любви немой? Услышишь ли глазами голос мой?

Я люблю такие книги. Исторические, про жизнь людей, отстоящих от нас на многие столетия и даже тысячелетия. А в этой книге я еще находила подтверждения многим мои мыслям и чувствам

Бог не сотворил зла… не творит его сейчас… и не терпит его. Бог — это только добро и любовь. Но человеческие души уже давно сбились с пути, когда…

Необычная книга. Такого я еще не читала. Автор так мастерски изобразил события V века, так описал «декорации» романа, что порой возникало ощущение полного погружения в историю. Сюжет насыщен событиями (вера в Бога, любовь, монашеские подвиги, разочарование в вере и т.д.), но за всеми этими сюжетными перипетиями мне удалось уловить главный меседж автора: все взаимосвязано и взаимозависимо. Иллюстрацией этого может стать приход к монаху «не до конца верующему» Гипе дьявола Азазеля, который говорит, что он существует, пока Гипа в него верит. Так же и с Богом, Он существует, пока мы в Него верим. Книга для тех, кому интересны духовная составляющая человека, история церкви в V веке и борьба с язычеством. Не обошлось и без любви, конечно. А как же без нее?

Роман Юсуфа Зейдана - крупнейшего писателя современного Египта, историка и философа, стал для арабского мира, мягко говоря, сенсацией. Пока литературные критики сравнивали фурор "Азазеля" с так называемым "эффектом Дэна Брауна", а консервативные власти ряда арабоязычных стран изымали все книги египетского мэтра из магазинов, Юсуф Зейдан сделал крупный шаг к пониманию действительности. Он, являющийся хранителем Александрийской библиотеки, сфокусировал свой авторский взгляд на глобальных исторических проблемах людской цивилизации, тем самым изучая важнейшие составляющие западно-восточного общества: людскую душу, религию и мораль. Парадокс творчества Зейдана состоит в том, что это первый случай в мировой практике, когда мусульманин начинает препарировать разум христианина, четко разделяя…