Эссе — истории

Когда читала эту книгу, путешествовала по Китаю. И об одном месте прямо-таки хотелось написать в стиле Капоте. Старый город Zhujiajiao в окрестностях Шанхая. Мы приехали туда уже заполдень - добираться из Шанхая два часа на метро и не каждый поезд доставит куда надо. Иногда в середине пути он упорно скажет, что дальше не идёт, - жди следующего. Первое, что бросается в глаза по приезду - круизные лодчонки, набежали и толпятся у причальчика. Деревянные бока поскрипывают шатаясь на коротеньких волнах. Но нам дальше, по пути мы ловим запах свежей клубники - весь Китай как одна большая дорога с грядки - клубника в пакетиках, в коробочках, в…

Это было давно, это было давно.. (эхо стиха Эдгара По). Это было ещё в студенческие годы. Я был влюблён в одну девушку. Мне иногда кажется, что если бы в раю были стихи или книги, они состояли бы из одной строчки: я любил одну девушку.. Из этого мог состоять изумительный по красоте роман в раю. Ангелы бы поняли без лишних слов, о том что дальше. Дальше — красота и боль. Жизнь. Всё в мире повторяется до такой степени, такой скорости, что быть может в простой травке — мерцает целый космос. Да, я любил девушку.. Но мы не ангелы, поэтому мне придётся рассказать свою историю. Во времена Гейне, Шелли, влюблённые приходили к окнам своих ангелов и…

Большинство наших посетителей были из тех, что досаждают везде; но книжные магазины для них особенно привлекательны. Например, славная старая леди, которой «нужна книга для инвалида» (кстати, очень распространенная просьба), или другая почтенная леди, которая прочитала «такую замечательную книгу» в 1897 году и спрашивает, не можем ли мы ее достать. К несчастью, она не помнит ни названия, ни автора, ни содержания, но вспоминает, что у книги был красный переплет.Я когда-то работал товароведом в небольшом книжном магазине и иногда приходилось вставать и к прилавку, если бывал большой наплыв посетителей. И просьбы найти книгу по описанию - одна…

За окном, белым-бело, Словно чистый лист бумаги. Ангел грустный спит в овраге, Солнце в окнах, проросло. В облаках, весенний свет, Синевой распяты птицы, Богомольные синицы, Славят жизни нежный бред. Я тебе письмо пишу, На стекле листок белеет, Тишина, стихом синеет, Замер мир, я не дышу. Пальцев дрожь и синева, Сквозь листочек, реют птицы, Милой, молятся синицы, Шепчет мир, любви, слова..

Когда несколько лет назад впервые столкнулась с понятием «МИНИМАЛИЗМ», то конечно же обратила внимание на список книг. При изобилии современной литературы «Уолден или жизнь в лесу» одна из лучших книг о минимализме, хоть и была написана в 1854 году. Да, здесь вы не найдёте новых понятий, зато встретите основы самосовершенствования и гармонии. Торо повествует о своём опыте проживания вдали от общества в доме на берегу Уолденского пруда. И делает это столь легко и ненавязчиво, что книга не воспринимается как единственно правильное руководство к действию. Те или иные аксиомы, предлагаемые нам автором, без труда подстраиваются под ваши цели. А…

Еще одна часть из моих «книжонокс выставки» (то есть книг, до которых я дорвался, по удачному совпадению, попавна выставку литературы нон-фикшен). Столичным жителям подобной радости не понять.Впрочем, и московские тоже плачут. Рассматриваемая книга имеетподзаголовок «Нечаянные эссе, написанные в уединении». В этом подзаголовкевидно подражание Ф.Шлейермахеру («Нечаянные мысли о духе немецкихуниверситетов»). А вот «уединение» следует понимать как тюрьму, в которуюбывший ректор Шанинки был помещен. (Здесь быстро возникла ассоциация спозднеримским философом Боэцием, который был брошен в тюрьбу обезумевшимготским королем, но до своей казни успел…

Прочитав эссе из сборника З. Прилепина «Летучие бурлаки», я удивилась объёму преимуществ мужчин перед женщинами и наоборот. Десятки (может, не десятки, чуть меньше) автор посвящает преимуществам мужчин, всего-то 1-2 абзаца - женщинам. Неужели и сегодня кто-то выделяет кого-то по половому признаку? Ведь все мы люди: мужчины, женщины, - на мой взгляд, разницы, может, не совсем, но, всё-таки, нет. Мнение моё на счёт эссе Захара Прилепина достаточно противоречиво. Сначала я неистово кричала каждый раз в первой части «преимуществ». «…Какая девушка была более свободна - нынешняя, феминизированная донельзя, или позавчерашняя, крестьянка, доярка и…

Поэты грозятся рифмами и ри́тмикой. Барды грозятся тенором и и́скренностью; Политики грозятся реформами и законов перепи́сыванием. Психиатры грозятся психозами и психбольни́цами. — Философы грозятся риторикой и ло́гикой. Микробиологи грозятся патогенами, что сбежали из лаборато́рии; Экологи грозятся графиками, тыкая пальцем в озоновый сло́й. Контроллёр грозится тем, что заставит покинуть авто́бус. — Водители в Питере грозятся сбить даже на зелёный. Математики грозятся тем, что будут делить на но́ль; Это же Питер, дождь грозится тем, что неожиданно пойдёт. Молоко в магазине говорит: "Ни-ни", истёк его годности сро́к. — Кожа угрожает прыщами…

Иногда книги приходят в мою жизнь очень странными путями. А порой и сами они не менее странные. И все бы ничего, но когда за пару дней возникает целых три книги — одна другой круче… Книга первая. Сижу я на любимой работе, и вдруг прилетает мне сообщение от коллеги, с которой мы никогда не общались, только по именам друг друга знали и здоровались. Сообщение было интригующим — правда ли, что я увлекаюсь камнями, и провожу ли я порой вечера с бокалом алкоголя. И при ответе «да» на оба вопроса мне был обещан подарочек. Вот от малознакомых девушек подарки я еще не получала. А коллега прям заморочилась — очень красивая упаковка, записка…

Еще позавчера шел снег, лобовое стекло приходилось чесать скребком, а сегодня снова потеплело, посветлело – и все выдохнули: март все-таки; не февраль, не январь, не декабрь даже, не конец там ноября, а м-март. И я по весенней традиции совместил обед с прогулкой – вооружился стаканом кофе, зажал под мышкой сборник Льюисовских эссе и пошел к реке. На полпути меня встретило нечто удивительное – один из пучков сухой выцветшей травы, оставшейся еще с осени и жмущейся к ограде стадиона рядом с пляжем, в буквальном смысле светился – на границе бежевого и белого. Остальные понуро темнели и гнули кривые стебли к песку. Я уже видел подобное однажды…

После - Где ты хочешь этим заняться? - Заняться? Интересное ты выбрала слово. Знаешь, я занимался сексом в очень странных местах, жутковатых даже. - Ты про нашу комнату? - Не смешно. - Какие это места, расскажи, мне интересно. - Например, кабинка женского туалета в ночном клубе. - Это не редкость и не сказала бы что там жутко. - Здесь важно не столько место, а его рифма с состоянием души и тем углом, под которым душа смотрит на мир. Рядом со мной и девушкой была открытая, переполненная корзинка для мусора с прокладками в крови. Много прокладок. Словно кто-то был ранен и умирал, кто-то огромный, как ангел, и ему делали перевязку… - Но так и…

Я великий вихрь! слышишь? Я, как молоток, гремлю! крушитель плиток Я не сплю! а вы чего же спите? Я вас не забыл! и сделаю всех пылью — Закручен, как бумеранг, нацелен на возврат, поступь моя тяжела, иду вперëд, как волна, дороги снесу и дома, ибо не весел мой взгляд, потом всë по новой, опять, закон, что внутри Бытия. — Шум и ярость, огонь, горящий внутри Коррозия и белоснежный мрамор, вековой дуб, его точит термит Кровь и скальпы, также воля, которая крутит кишки Перевëрнутые скалы, поле цветов, что уже завяли, гончая, пасть покрыта алым, высокая женщина в белом платье. — Я великий вихрь! иду по еë стопам Скажу, станет снова тихо, не…

Как я дошла до книги такой? Очень неожиданно, на самом деле. Что я знала про Кодзиму? Что он гений? Ох уж эти вездесущие мемы. Но так оно и было. Уже потом я узнала про то, что он гейм-дизайнер, про Метал Гир, про Конами и про «симулятор курьера», снова мемы. Но не те мемы, про которые говорит Хидео-сан. Хайп есть хайп, проходить Death Stranding не собиралась, но любопытство пересилило. Я не видела ни одного трейлера, ничего вообще не знала про проект, только про актёров, «курьера» и мистику в сюжете. Игру проходила долго, половину из неё ворчала на буквально непроходимость местности и будто уставала физически после каждой игровой сессии. В…

В последнее время мне часто снилась Ариадна: нежный промельк силуэта в спешке: то на вокзале она выронит «охапку» шпаг, то сядет не на тот поезд и я бегу за ней... И лишь однажды, укрытые от спешки у меня дома, Аля поцеловала меня в глаза и улыбнулась, что-то прошептав. Эту улыбку из своего сна возле окна, я попытался воссоздать в фотоальбоме. Так уж вышло, что Аля взяла от Марины не так много: изящные руки с тонкими запястьями, сложный характер, похожий на вечерний полевой цветок, и жизнерадостность грустной улыбки, тоже, чем-то похожей на цветок на ветру. Сама Марина обладала чудесным юмором. Однажды, в юности, гуляя с подругами возле…

Не извольте беспокоиться. Тот факт, что я только что прочла жизнерадостную памятку портала «Теории и практики», мигом обнаружив в себе все симптомы как психического здоровья, так и нездоровья, нисколько не объясняет, зачем бы мне в течение суток выдавать по две рецензии на «Искусство одиночества» О. Лэнг. Мир не кувыркнулся в зазеркалье, книжка осталась той же самой — и не то чтобы таким уж неисчерпаемым источником эмпатии либо критического вдохновения - проникновенные жизнеописания манхэттенских творцов через призму печального Я. Со мной тоже всё в порядке: курить и прокрастинировать за последние 16 часов не бросила, всё так же мрачно…

Тема эссе Вирджинии Вулф о важности для каждой женщины иметь своё суверенное жизненное пространство сегодня получила в моём воображении неожиданное продолжение. Её причудливо отражённые отзвуки обнаружились, представьте себе, в книге Anita Barrows, Joanna Macy - A Year with Rilke: Daily Readings from the Best of Rainer Maria Rilke («Год с Рильке»). Авторы предлагают нашему вниманию своеобразный календарь, где каждый день года отмечен весточкой от знаменитого лирического поэта. Это могут быть его поэмы, письма или отрывки из них. Райнер Мария Рильке оставил после себя около 15 000 писем, многие из которых были опубликованы посмертно. В…

Оказывается, у меня очень много книжных историй, связанных с испанской королевой Хуаной I. В истории её принято обозначать эпитетом "Безумная", в точности как нашего Ивана IV "Грозным". Эссе-лекции Верджинии Вулф попали в список к прочтению благодаря очередной такой книге (хотя на самом деле о судьбе королевы написано не так много, а переведено и того меньше). В качестве эпиграфа к своему роману Воскрешение королевы , автор выбрала цитату из этой книги. Настолько меткую и точную, настолько созвучную моему восприятию Хуаны, что высказывание врезалось в мою память. Так что слова автора - не только "женщины и литература", но и "женщины и…

- Ещё кофе господа? - Да, милейший, пожалуй. Ещё чашечку и по делам. - Ммм, а кофе-то и правда, чудо, Лаврентий Михайлович. - А что я вам говорил Осип Иванович, Константин Петрович? Это вам не трактир на Пятницкой и не кафе на Садовой. - Вы почему-то не в духе сегодня Лаврентий Михайлович. - Да, да, я тоже заметил. Чем-то расстроены? - Ооо! Какая встреча Василий Васильевич! Какими судьбами! Рад, очень рад! - Взаимно. На лечение приехал, здоровье немного поправить Константин Петрович. После "отдыха" в Самарканде. - Наслышан, наслышан. Господа познакомьтесь это Василий Васильевич Верещагин. - Тот самый! - Ничего себе! - Да, живописец. А это…

Очень ценю творчество Виктора Олеговича. Настолько, что однажды, несколько лет назад, решил прочитать все его произведения. Начиная с самых старых и заканчивая самым последним. Прямо вот так, в ретроспективе. Чтобы видеть, так сказать, творческий генезис автора. Но вот незадача. Некоторые его эссе посвящены другим литературным произведениям. И приходится, прежде чем приступать к крохотному эссе, читать внушительные романы каких-то непонятных мужиков. Первый раз с этим неудобством я столкнулся при попытке прочитать эссе «Джон Фаулз и трагедия русского либерализма» . Оно было посвящено роману Джона Фаулза «Коллекционер» . В тот раз неудобство…

В эссе "Во чреве кита" нашла очень много инетерсного, поэтому, даже для себя лично, хотелось бы сохранить ключевые отрывки, рассказывающие о литературе. Далее последует просто набор цитат. Конечно, этого недостаточно, чтобы понять мысль Оруэлла полностью, но, возможно, эти отрывки сподвигнут тех, кто их прочтет, позникомиться с эссе поближе :) Когда писателя называют модным, почти всегда имеют ввиду, что он нравится тем, кому еще не исполнилось тридцати. В начале периода, о котором я говорю, во время войны и после нее, властителем юных умов был, конечно, Хаусмен. Интересно, произведет ли теперь «Парень из Шропшира» впечатление на юношу того…

В детстве я была тем счастливым ребенком, у которого была своя комната. В неё нельзя было входить без моего разрешения, и я даже могла запереться на замок, чтобы никто не увидел, чем я занимаюсь. А занималась я постыдным делом, знакомым многим юношам и девушкам, - сочинением стихов. И надо сказать, автор из меня был довольно плодотворный: я выдавала в среднем по стихотворению каждые несколько дней. Затем, после поступления в институт и переезд в общежитие, моя комната на одного сменилась комнатой на четверых. И единственное личное пространство можно было устроить только занавесившись на нижнем этаже двухэтажной кровати (мы называли её…

Сергей Рудаков из города Бийск Алтайского края приехал в Ленинград и здесь остался жить. Сегодня, 19 декабря 2019г. зашёл в любимый книжный магазин Буквоед" на Невский проспекте. Расположился в кафе, заказал свежевыжатый сок (макс грейпфрут и апельсин) за 199р. рюмку кипятка(запивать очень крепкий сок). Расположился в дальнем зале на диване, как у себя дома. И вот вошла дама с этой книгой в руках. Села, надела на лице красоту и стала изучать книгу "Идти бестрепетно". Потом увидела меня и предложила погадать на книге. Я охотно согласился ведь сегодня день Николая Чудотворца. Задал вопрос : Рудаков Сергей в 2020 году будет избран президентом…

Ходжсон, Блэквуд - это ладно. Но вот открываю "Резиновую лодку" Паустовского - безобидный детский рассказ про приключения городских рыбаков в сельской местности. Автор пишет о маленьком незадачливом песике, которому очень страшно было бежать одному по лесу - волки и все такое. И тут же вспоминает свою ночевку в одиночестве на безымянном озере. Был сентябрь. Ветер сбрасывал с берез мокрые и пахучие листья. Я сидел у костра, и мне казалось, что кто-то стоит за спиной и тяжело смотрит в затылок. Потом в глубине зарослей я услышал явственный треск человеческих шагов по валежнику. Я встал и, повинуясь необъяснимому и внезапному страху, залил…

Ты как Христос склонился сверху, Работу делая свою. Влез ты по лесенке не в небо - В земную робу-чешую. Ты молотком пробил железо, Поморщив рыжее лицо. Пойду к тебе - а ты уж слезешь, Рекламой осветив крыльцо.