Рецензии на книги издательства «Hamish Hamilton»

У книги интересная концепция: 12 небольших частей, каждая из которых посвящена жизни одной чернокожей героини. Они собраны в главы по три части. Судьбы персонажей внутри каждой главы тесно переплетены, но и персонажи из разных глав тоже окажутся так или иначе связаны друг с другом

У книги оригинальный стиль: предложения без заглавных букв и точек, свободно перескакивающие на новую строку, где иногда помещается лишь одно слово. Некоторые отрывки напоминают стихи, а текст сам по себе неплохо передаёт неотредактированный поток мыслей и речи.

Книга затрагивает множество тем: отношение к людям с тёмной кожей в разные исторические периоды, женская гомосексуальность, психологическое насилие в паре, гендерная идентичность, отношения детей и родителей, и т.д.

Однако же оценку я поставила книге довольно невысокую и вот почему.

Спринтерский забег по большому количеству персонажей с самыми разными трудностями и вариантами биографий (страниц по двадцать на каждую героиню) приводит к тому, что в повествовании пропадает глубина и появляется некоторая схематичность. Периодически возникает ощущение, что автор ставит галочки в воображаемом списке - какая ещё эпоха, этническая принадлежность и набор проблем задействованы в этой главе.

Из-за этого толком и не возникало сочувствия к героиням - всё равно через двадцать страниц мы распрощаемся и всё у тебя сложится, поскольку у всех историй финал с неизбежностью так или иначе хороший, разной степени счастливости.

Все вышеупомянутые темы авторша тоже копает неглубоко. Её персонажи часто высказываются в духе газетных заголовков или банальных бложиков, это смотрится неестественно и искусственно.
Например, две подружки за пятьдесят, занюхнув кокса и дёрнув винишка, рассуждают:

we should celebrate that many more women are reconfiguring feminism and that grassroots activism is spreading like wildfire and millions of women are waking up to the possibility of taking ownership of our world as fully-entitled human beings

Девушка, спешащая на работу, думает, что

people have to share everything they do these days, from meals, to nights out, to selfies of themselves half naked in a mirror
the borders between public and private are dissolving

И всё в таком духе. Восприятие всех мусульман как террористов, Рождество, давно ставшее праздником обжорства, даже упоминанию о том, что фрукты-овощи не должны быть идеальными и одинаковыми, нашлось место.

Всем этим высказываниям отчаянно не хватает не только оригинальности, но и какого-то развития, обоснования. Но поскольку сюжету надо бежать дальше, они так и останутся брошенными посреди текста.

Ну и есть в тексте парочка чудес, в которые я не смогла поверить:

В любом случае, книга прочиталась легко, дала толчок к размышлениям на некоторые темы, но вот это подгрызающее ощущение, что чего-то недостаёт, преследовало меня почти всё время.

Сложно писать рецензию на эту книгу, потому что, с одной стороны, автор очень хорошо справилась с поставленной себе задачей. Она явно старалась охватить как можно больше разных судеб темнокожих британских женщин, влияние интерсекциональности на отдельных живых людей. Мы видим женщин разных поколений, разной сексуальной ориентации, с разным оттенком кожи, трансгендерных женщин и мужчин, находящихся на разных ступенях социальной лестницы. У автора получилось показать тех, кто чувствует себя незамеченым.

У нее бросающийся в глаза стиль: определенно проза, но как будто стремящаяся время от времени перейти в белые стихи, переползающие со строчки на строчку. Эваристо играет с ритмом. Не скажу, что это что-то кардинально новое, похожее написание можно часто увидеть у других авторов, почему-то чаще всего пишущих про темнокожих героев, но наверное мменно здесь мы больше всего остаемся именно в рамках прозы, лишь легко коснувшись поэзии кончиками пальцев.

Вернувшись к началу, с другой стороны, это была совсем не та книга, которую я хотела прочитать. В этом, конечно, нет никакой вины автора, но мне хотелось не ширины, а глубины. Прыгая от судьбы к судьбе, мы не могли надолго остановиться у одного героя, и мне оказалось этого мало. Мы редко погружались достаточно глубоко, чтобы открыть что-то неожиданное, а все остальной было уже знакомо из других книг.

Наверное, одним из интересных моментов была встреча между темнокожими девушками и чопорной английской элитой, как например, когда Кэрол поступает в элитный университет, меняет круг общения и встречает Фрэдди, и может еще момент с родословной в самом конце.

В общем, я понимаю, чем хороша эта книга и за что ее можно похвалить, и даже читать было довольно интересно, но хотелось глубины, которой я тут не нашла. Это не хорошо и не плохо, это просто совсем другой подход.

На примере истории Мэй, Эггерс показывает какими благими намерениями выстлана дороженька в надзорный капитализм. Но мне не зашло. Эггерс слишком уж упрощает довольно сложные вещи: в The Circle нет ни одного персонажа, которому было бы хоть чуточку прохладно на вершинах их моральных устоев. Ну разве что протагонистка - но у неё и не предусмотрено никаких своих убеждений, она, выражаясь Эггерсовскими неизящными метафорами, - бесхребетный осьминог, идеально мимикрирующий под окружающую среду (есть в этом и некоторый сексизм, конечно). Хотя в мире Эггерса, кажется, человек почему-то вообще лишён воли.

Как и всё этом тексте, Мэй устроена предельно просто: внутри неё два волка: аполлонический и дионисийский. Рационально-социального волка подкармливает бесконечный поток валидации (circle jerk :)) от коллег по Кругу - то ли айти компании, то ли карикатурнейшей секты. К тому же, Круг и его явно преодалевшие все мыслимые и немыслимые проклятья размерности алгоритмы обещают столько сладостного контроля над любым аспектом жизни Мэй, сколько рациональному волку и не переварить. Конечно, у иррационального волка нет шансов. Если поначалу он всё же прорывается на волю в эпизодах, где Мэй наслаждается каякингом, ночной природой и самыми угарнейшими в галактике сценами секса - то в конце ему остаётся только тоскливо выть по ночам откуда-то из самых глубоких подвалов подсознания Мэй, куда совсем уже никак не долетает допамин от соцсеточек и не посветить фонариком обработки данных. И тут ещё никак нельзя не упомянуть такого же карикатурного антагониста Круга - Мёрсера - который, конечно, прозрачная (ха) отсылка к Филипу Дику , только совсем без Диковской иронии. У Эггерса Мёрсер - прям на серьёзных щах мессианско-мученическая фигура. В палитре автора просто нет полутонов: айти монополии - это, конечно, библейского масштаба зло, ага - но разве это хоть для кого-то новость?

Ну в общем, The Circle лишён нюансов и не добавляет ничего нового к дискурсу вокруг больших данных, вызывает своим назидательным тоном в лучшем случае зевоту и может понравиться разве что тому, кто увидел словосочетание "надзорный капитализм" первый раз в жизни в первом предложении этого отзыва (видали, как я ловко замкнула круг хехе)

«Чёрное пальто» Имама Ниамата, достаточно любопытный роман. Написанный в духе не то Болливуда, не то в духе китайской пропаганды, он вмещает в себя все социальные проблемы, что были свойственны для Бангладеша 70-х годов.

В 1970-м году, когда Бангладеш обрёл независимость от Индии и Пакистана, в столицу – Дакку начинают стекаться тысячи беженцев в поисках работы. На фоне всего этого молодой журналист Халек Бисвас начинает разворачивать свою деятельность. Он очень сильно восхищается местным военным лидером – патриотом, а ещё ему очень интересно то, как живёт население после независимости. От себя скажу, что очень плохо, очень бедно, но с таким воодушевлением, от того что они наконец-то освобождены из-под гнёта других стран и они могут начать всё с начала. Именно во время своих поездок по стране Халек и встречает на своём пути Нура Нуссаина, который становится его иждивенцем.

И вот тут стоит упомянуть о том, что Нур не способен выполнить даже мелкие поручения, не потому что он глуп, наоборот, а потому, что он слишком неуклюжий и наивный. Если сначала Халек и его начальство хоть как-то пытались его пристроить под лёгкие задания, то в конце концов сдались и просто позволили жить в издательстве. Примерно в этот же момент Халек и обнаруживает то, что Нур внешне похож на Шейха Муджиба, того самого героя-освободителя страны. Поскольку газета в которой он работает единственная в стране, а информация им приходит первой, то они решают провернуть занятную махинацию. Зная о том, что до местного населения ещё не дошла информация о том, что Муджиб умер, они решаются сделать из Нура фальшивого народного героя, чтобы он под видом помощи собирал деньги с местного населения. И всё это прекрасно работало несколько лет, пока Нур не заметил реальное положение жителей страны. Именно в этот момент он и решается поступать так, как велит совесть.

Роман достаточно интересный, легко написан, легко читается, однако это достаточно однотипные события, нет никакого надрыва, никакой драматургии, достаточно линейно, что как раз очень характерно для той же Индии, не забываем о том, что население Бангладеша смешанное. И сразу чувствуется, что автор ассоциирует себя именно с Халеком, потому что Нур, хоть он и как раз главный герой, о нём упоминается не так много и не так детально. Скорее весь упор ставится именно на журналистскую деятельность. Если говорить в целом, то я довольна, просто я ожидала немного другого. Но хорошо что это не оказалось политическим памфлетом в чистом виде.

шикарный короткий автобиографический роман Деборы Леви, по случайности, первый, с которым я познакомилась. художественные ее вещи добирались до шорт-листов букеровской премии, я обязательно скоро познакомлюсь хотя бы вот с «Горячим молоком». оно и на русский как будто бы переведено.

это тоже не нонфикшн, а очень хороший автобиографический слепок одного куска жизни британской писательницы, поэтессы и драматурга. куска жизни, связанного с разводом. проза элегантная и блестящая, как бусы: много ярких моментов, которые нанизаны на одну нитку. и это нитка поиска себя как писателя, своего голоса, своей силы. о том, через что внутренне приходится проходить женщине, которая перестает быть женой, продолжая быть мамой взрослеющих дочерей. нет тут психологических приемов или советов, ничего такого. только ум, труд и сугубо личный опыт, только уколы любви к литературе и целые капельницы любви к себе. конечно, мощно звучит нота феминизма, но ей сейчас, кажется, никого особенно не удивишь.

так скажу. я насладилась текстом, хрипловатой такой начиткой на #storytel и честно говорю: чтобы проникнуться «Ценой жизни», разводиться вообще не обязательно)

Читать эту книгу мне, честно говоря, совсем не хотелось, потому что я просмотрела негативную рецензию Дженнифер пару месяцев назад. И начиная чтение, я подмечала каждый маленький аспект в книге, который она упоминала в видео и будто тыкала этим в автора со словами: «Аха! Попался!». Но к счастью, это довольно быстро прошло, и книга мне понравилась.
Многие обсуждают стилистику, и я соглашусь, что это далеко не высоко-литературный текст. И да, он звучит больше как разговорная речь, будто автор сидит напротив тебя и повествует о прошлом. Он здорово дал окунуться в эту атмосферу города во время войны – происходят взрывы, люди умирают, но живые все еще живут, пытаются наладить связь друг с другом, выкапывают выгребные ямы, собираются вместе повспоминать былые дни. А затем эти тяготы жизни в чужой стране, где ты близко никому не нужен. Меня особенно задело то, как беженцам приходится все время жить “на сумках”, быть готовыми бежать в любой момент, отстаивать свой с трудом завоеванный уголок.

Мне, как и многим, понравился момент с дверьми-порталами, через которые люди перемещаются в разные точки мира. Понравилось мне это тем, что мы избежали рассказа о том, как беженцы добираются в благополучные страны. Думаю, этой теме можно посвятить отдельную книгу, а в Exit West мы уже сфокусировались на попытках героев влиться в общество и на их взаимоотношениях.
В рецензиях на книгу я видела, что некоторым персонажи показались картонными. Да, были стороны героев, которые не были достаточно прописаны, но для меня это не было проблемой. Я была вовлечена в историю, сочувствовала каждому из персонажей, не смотря на то, была ли с ними согласна или нет.
Концовка романа показалась немного скомканной, особенно финальная сцена, хотя она вселяет определенную надежду на будущее “не смотря ни на что”.

Такая странная история. Может быть, я просто с моим уровнем английского была к ней не готова. У автора, как мне показалось, язык образный, метафоричный, постоянно переплетается настоящее и прошлое, присутствует некая игра словами, смыслами, поэтичность. Все это оказалось для меня как-то на заднем фоне, хоть и ощущалось, а все потому, что я в принципе пыталась понять, что происходит. Ну ладно, сложности были в первой трети, а потом я приноровилась к тексту, и книга меня очаровала.

Элизабет Деманд, которой чуть за 30, периодически ходит на почту, чтобы отправить документы на получение паспорта, где тоскливо ждет свои очереди и читает. В промежутках она навещает своего старого друга, Дэниела Глюка, сидит у его кровати, на которой он уже намного ближе к смерти, чем к жизни. Или нет.

Периодически автор возвращается к моменту их знакомства, когда Элизабет была девочкой, а он уже был стариком за 80, но они сумели построить удивительную и живительную дружбу. К рассказу о 90-х, 2000-х добавляются воспоминания Дэниела о 60-х,30-х,40-х, текучесть текста словно подчеркивает текучесть и изменчивость самого времени, тщетность человеческих усилий. Тот факт, что человек одинок по сути своей, растерян большую часть жизни и не в силах противостоять практически ничему вокруг, и все-таки кто-то протестоит и протестует, кто-то может обрести друга и нечто большее, если очень повезет. Не важно, где мы, что вокруг нас, важно, что вместе.

И все-таки решила, что надо на русском перечитать, когда выйдет)

Очередной опус, очерняющий Россию. "Щегол", видимо, положил начало волне. Воспоминания еще довольно молодого человека о своей жизни: еврейская семья ленинградцев, эмигрировавших в США в 1979 ( автору было 7 лет). Нельзя сказать, что книга написана живым, красивым, интересным языком; нельзя сказать, что история семьи автора подана так, что ее интересно читать посторонним людям, а известность автора пока еще не сделала автобиографию необходимой; сарказм по отношению к себе и членам семьи тяжеловесный. Я осилила треть книги и полистала дальше: можно лишь с уверенностью сказать, что автор, как и многие эмигранты в США, пышет злобой к стране, в которой толком не жил и которую слабо помнит. Естественно, восторженные рецензии американских СМИ. В конце 90-х автор приехал в Петербург и у него от России стойкое впечатление " страны третьего мира". Скажу одно: мы, пережившие 90-е в России, прошли неслабую школу и порвем любого болтуна, рассказывающего нам, какая у нас отсталая страна. В то время как все, о чем вспоминает автор "Little Failure " - его попойки и эксперименты с психоделиками. Смищно.

Вот и еще одна книга, которая не добавит мне популярности на этом сайте. :)

Компактное собрание коротких эссе — я читала их выборочно, ибо большинство из них представляют собой либо размышления о книгах, мною еще не прочитанных, либо заметки про Уимблдон (Мартину Навратилову и женский теннис вообще), про архитектуру барокко... Заметки о Моцарте, к которым я решила вернуться чуть позже. И это совсем небольшой срез интересов редко кем вспоминаемой нынче английской писательницы.

Ее художественные произведения не были автобиографическими. Во всяком случае, она очень старалась убедить в этом своих читателей. (Если почуете здесь мой скептицизм, я возражать не буду.) Другое дело — эссе Бриджид Брофи, из которых самым первым в сборнике "Барокко-н-ролл" стоит "A Case-Historical Fragment of Autobiography". "Кейс" основан на заболевании, начало которого Брофи описала подробно: ей было 54 года, когда ей поставили диагноз — рассеянный склероз.

Эссе примечательно в первую очередь подробностями о системе государственного (бесплатного) медицинского обслуживания в Британии. Ее описание метко и реалистично, узнается во многих деталях, независимо от того, что с момента публикации эссе прошло уже 30 лет. Одно из яркий впечатлений оставила, например, приемная в больничном отделении для нестационарных больных, похожая на "обветшалый зал ожидания в аэропорту", но постоянно пустующая. Пациенты, входя в отделение, предъявляли карточку с записью о приеме у врача и немедленно направлялись к скамейкам и полусломанным стульям в коридоре напротив кабинета врача, где могли проводить час, два, а то и все три(!) (как пришлось и самой Бриджид Брофи, известной, между прочим, писательнице, активистке общественного движения, жене лорда Леви), ибо на прием к одному и тому же врачу в одно и то же время могло быть записано человек восемь. Брофи упоминала одному из врачей о том, насколько трехчасовые ожидания в очереди утомительны для больных. Врач ответил, что ничего с этим сделать невозможно. Брофи выдвигала два возможных объяснения этого явления: либо система бесплатного медицинского обслуживания, функционирующая, между прочим, на средства налогоплательщиков, и была создана с тем прицелом, чтобы вынуждать пациентов к дополнительным — платным — услугам; либо ее целью было холить и лелеять докторское эго. Какому же доктору не польстит вид длиннющей очереди больных перед его кабинетом?

Несмотря на сюрреализм явлений в государственной системе мед. обслуживания и даже на симптомы собственной болезни, Брофи хватило юмора на антропологические замечания о том, каких сил больным стоило, чтобы иметь дело с самым неукоснительно иерархическим обществом, какое только можно обнаружить в (классовой!) Великобритании со времен средневековья.

Самый бодрый общественный слой — тот, что стоит лишь на ступеньку выше самого низкого, т.е. непосредственно над больными: это подсобные работники, лишь они господствуют во время еды. Их доброта продемонстрировала социальный дефект, о котором я знала всю свою жизнь. Я не люблю чай — ни с молоком, ни в его веганской версии*. Чайные церемонии в Англии, Ирландии и (как я подозреваю) в России куда более величественно непостижимы, чем в Японии. Только контекст предложения о «чашечке чаю» может означать «я вам сочувствую», «извините за то, что я был с вами груб» или «давайте помиримся». Отказ — это все равно что пощечина тому, кто проявил такое доброе намерение. Попросить взамен чашку кофе, как я это делала ввиду своей кофеиновой зависимости, выглядит двойной пощечиной — сначала по левой щеке, затем по правой.

В автобиографическом очерке Брофи мелькают знакомые имена и других писателей, в том числе ее бывшей близкой подруги Айрис Мердок. В эссе, посвященных различным книгам, тоже мелькания есть. Одно из них побудило меня отложить сборник Брофи и почитать Гертруду Стайн. Но перед нею все же Хемингуэя прочту («Праздник, который..», само собой).
--------------------------------------------------------
* Прим. Бриджид Брофи была активной пропагандисткой за права животных и всю жизнь соблюдала веганскую диету.

чем заняться бывшему советскому разведчику, перебежчику, человеку с неудавшейся карьерой и просто троллю, в лондонской глуши, под опекой британской разведки? Конечно же написанием тонны книг с последующим изданием и переизданием на языках всех стран, которых волнует гегемон Советского Союза во всем мире. Попозжа Суворову (далее Резуну, ибо не пристало таким людям марать прославленные фамилии) испортили малину, развалив Советский Союз, и ему больше ничего не оставалось делать, как подтверждать свое реноме "разоблачителя - обличителя" теперь уже на почве исторического ревизионизма, рассказывая подрастающему поколению, как Сталин довел Гитлера до нападения на СССР и почему Жуков - не полководец, а тот еще жук.
Конкретно по книге
Резун здесь не изменил себе ни в чем. Очень объемный труд от человека, который проработал на своем поприще только на брошюрку с тезисными фактами. Даже не зная, что на самом деле творилось в реальности (естественно, тайна сокрыта за семью печатями) могу сказать, что творение Резуна отдает гиперболой среднего американского триллера для семейного просмотра убогими удодами. Ближе к концу книги приходит осознание того, что ГРУ - везде, и во всех мировых конфликтах виноваты именно они. На самом деле полезная книжка для западной разведки, которая любое социальное недовольство могло вылить в проделки советской гэбни. Вряд ли Резун был настолько глуп, чтобы не понимать, что методы работы "свободных западных стран" ненамного чище, но вид на жительство слаще всякой истины. Коль скоро писатель руками все еще живет и здравствует, прогиб был успешно засчитан.
Итак, спецназ ГРУ - звери. Любимый вид оружия - саперная лопатка (по Резуну). Без пощады, без жалости, без сострадания. Пытают, убивают, подставляют. В казарме атмосфера всеобщей вражды, безразличия, ненависти. Во время выполнения боевого задания раненых в живых не оставляют (кстати, метод работы британских коллег ГРУ). В тени описанных Резуном реалий не остается место КГБ и их специальным подразделениям, но это ведь мелочи в этой книге...
В качестве P.S. можно сказать, что книга из разряда "хотите верьте - хотите нет". Дела СССР уже быльем поросли, и рассказами о зверствах советской "груши" можно разве что детишек пугать.Кроме того, явление Сноудена народу показало, что Резун по сравнению с ним просто мальчишка, не обладающий реальными фактами, травящий байки у затухшего костра мировой революции.